БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Из жизни > Разрешите доложить…
Из жизни

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+1
Интересно, хорошо написано

Из жизни
Разрешите доложить…
Эстер Толкачёва

Коротко об авторе:
Эстер (Анастасия) Толкачёва родилась в 1988 году в городе Одессе (Украина). Училась в начальных классах обычной районной школы, с 5-го класса — в еврейской религиозной школе «Ор Самеах». В 14 лет уехала в Израиль и продолжила учёбу в религиозной школе в Иерусалиме. В 19 лет получила израильское гражданство. В 20 начала службу в ЦАХАЛе, где и служит в настоящее время.

«Меня зовут Настя, мне 22. Родилась в Одессе, в 14 лет приехала учиться в святой город Иерусалим по программе Наале, с которой меня через некоторое время выгнали. Школу окончила в Одессе, одновременно с этим работая учительницей иврита в младших классах. В 2007 году сделала алию и поступила в махон Таль — махон Лев на факультет программирования, который бросила через год (стало скучно) и ушла в армию. На данный момент последним вкладом в моё образование являются водительские права.

Еще о себе: слушаю рок, стараюсь соблюдать заповеди Торы и принципы трансерфинга, служу в пехотном полку «Каракаль» на границе с Египтом, мне нравится, 3 года в пустыне — это как раз то, что нужно, хотя иногда возникает недоумение – нашему народу 40 лет не хватило?».

ИзменитьУбрать
(0)

1

Сжаты скулы, расправлены плечи,
Я хотел жить по-человечьи,
А вокруг одни волки и овцы,
Удавы да кролики, плюсы и нолики…
(с) Многоточие (dotsfam)

97-й профиль… максимальный профиль в Израиле равен 97, у парней символически снимают 3 балла из-за обрезания. Так что у меня мог бы быть 100. Но мне не жалко, пусть снимают, сколько угодно, лишь бы наши парни не чувствовали себя ущербными, ведь это вряд ли способствует подъёму их боевого духа.
Какая каба (тест наподобие IQ), не знаю, говорят, секретно, но в офицеры зовут.
Далее видно, что я хорошистка – все оценки 7-8-9, и апофеоз этого всего — мотивация – 10.
Так, одиночка (по статусу и по жизни), хочет в боевые, не совсем понимает смысл рамок армии, наверное, из-за трудностей с языком.

Вот она, моя характеристика с тиронута – курса молодого бойца. Они правы, мотивации у меня всегда хоть отбавляй, а насчет рамок пусть не переживают, я рамки в принципе не люблю, ничего личного.
И вот теперь я кручу-верчу в руках этот невесть откуда взявшийся листок и вспоминаю, как я ждала повестку в армию. И как радовалась уходу с гражданки, когда эта повестка наконец-то пришла. Наверное, так радуются солдаты увольнению из армии. Впервые взяв в руки автомат, я поняла, что готова отдать жизнь за эту страну, и отнюдь не из-за того, что, как вы могли подумать, такая жизнь никому на фиг не нужна. И разве это все для того, чтобы услышать: «Я тут пазам (старослужащая), видишь звание? Понюхай!..».

Или как вам такое? — услышано, кстати, от офицерши в штабе:
— Когда мы были «молодняком» (так презрительно называют новобранцев), нас вообще обкидали, простите, дерьмом, и я до сих пор с улыбкой вспоминаю это веселое приключение...
Сказано это было без иронии, но так и хотелось ответить ей:
— Ну что ж, сударыня, не хочется вас разочаровывать, но, похоже, вас обосрали… а нас — еще нет, что ж, мы многое упустили… А давайте-ка введем это в обязательную программу курса молодого бойца, вдруг это залог офицерской карьеры?

Все-таки прав Кастанеда, которого я читаю в свободное от «клиентов» время, ко всем проявлениям этого мира нужно относиться, как к бесконечной тайне, а ко всему, что делают люди, — как к бесконечной глупости. Пока есть время, надо срочно переориентироваться с «хрен вы меня победите, попустите, переспорите и т.д.» на «хрен вы меня спровоцируете». Я же должна зарекомендовать себя бесконфликтной, в боевые предпочитают брать именно таких. Иначе не успеют нас арабы, как мы сами друг друга… Вообще, странные они, эти арабчики, все время взрываются, касамы пускают… глупые… Нет, чтобы взять нас голыми руками – для этого достаточно им с нами помириться...

Ой, а кто через меня только что проходил? Не поверите: Илай Билан собственной персоной! Знаете, кто это такой? Я тоже… теперь знаю!
А в тот момент — подходит какой-то парень, на вид ничего… ничего особенного в смысле… Но кто-то из наших его фотографирует, все смотрят, а у него телефон все время звонит, мелодия — «Это я…».
— Илай?
— Да.
Где ж я ему печать поставлю, на листике в его паспорте живого места нет, а новый начинать они ой как не любят. Ладно. Какой-никакой, а свой, еврей. Вот здесь, «за семью печатями», есть кусочек свободного места, дату видно - самое главное. Свободен, Илай, удачи!
Выхожу на балкон, все на меня налетают:
— Вау, Настюха, круто!
— Че круто?
— Эй, Нэсти. Ты чё, тейманим (йеменских) не уважаешь?
— Всех уважаю, какие проблемы?
— Это ж сам Илай Билан!
— Кто?
— Ясно…

Скачать, что ли, его песенки, послушать для общего развития?.. А то он огорчился, наверное! Как вы думаете? А теперь мы сидим на балкончике, болтаем. Одна девчонка рассказывает, как она познакомилась с шестидесятилетним аргентинцем:
— Я ему говорю: мы можем быть только амигос и танцевать сальса.
А затем показывает, как именно она собирается танцевать.

Мимо проходит охранник:
— Вы ничего не делаете.

Одна из девчонок вступается за честь паспортного контроля:
— Это вы ничего не делаете.
Охранник легко соглашается:
— Да, но я ничего не делаю и за это деньги получаю, а вы почти бесплатно ничего не делаете!
Мудро, парень, 1:0 в твою пользу!

2

Если бы ты был настоящим,
стала бы тебе подругой,
шептала бы нежно ночами:
«Юго, мой Юго, Юго...»
А так все больше по миру шатаюсь,
захлёбываюсь своим секретом,
бросаюсь навстречу, других бросаю
и слушаю песню ветра...
(с) Ночные снайперы

— Пожалуйста, пошли кого-нибудь первым вместо меня, только сегодня! Почему? Из принципа, не люблю, когда мной командует тот, кто на это не уполномочен (во как загнула!).
— Ладно, но ты знаешь, что тебя ждут последствия в солдатском общежитии – бейт-хаяле?
И это говорит мне командир…
Что же ожидает меня вечером в бейт-аяле? Неужели я стала значимой персоной, сама того не заметив? Почитаю пока книжку… А, нет, вот и Шир, единственная подруга, даже, я бы сказала, друг, но, боюсь, не так поймут… хотя что тут понимать, есть такие друзья, которых не делят по половому признаку… с этими людьми у меня нет проблем в общении даже, когда оно происходит на другом языке, в данном случае, на иврите.
— О, книжка библиотечная?
— Да.
— Бедняжка, у тебя нет выбора, приходится терпеть ужасное обслуживание этой библиотеки!
— ?
— Я решила к ним записаться, на улице было жутко жарко, а там мазган (кондиционер), такой кайф… и вот я подставляю лицо мазгану, кайфую, а она мне говорит: ты ради мазгана пришла или за книгой? Вообще-то я в туалет! Шутку она не поняла, но потом случилось нечто ужасное – она потребовала от меня залоговый чек на сто шекелей! Как это можно терпеть?!
Я бы отнеслась к этому немножко по-другому: как, всего сто? Только залог? И аж на две книжки? И на целый месяц? Уря!
Но ей так можно, она пишет гениальные стихи, а поэтам и положено быть чересчур эмоциональными.

Что-то мой мч (молодой человек, как сейчас модно говорить) давно не звонил… хотя дослужился ли он до звания мч? Трудно сказать, всего две недели знакомы. Но как вариант, он вполне: тоже русский, тоже соблюдает (носит вязаную кипу), тоже магавник (пограничник), но не простой солдат, а командир. Ищет, на ком бы жениться.
Да, именно так, на ком бы жениться. Ничего странного, девчонки, любите религиозных, они классные! А если и попадаются среди них козлы, то, как правило, вы расстанетесь до того, как у вас появится право называть его козлом.

Для появления чувств две недели — это мало. А может, я просто не встретила свою половинку. Один мой знакомый раввин на своих семинарах любил делать следующую вещь: задавал публике вопрос, является ли женщина человеком? После этого главное – успевать уворачиваться. А потом сам же на него отвечал, что женщина, как и мужчина, пока каждый из них одинок, является только половиной человека.

Но этот парень, конечно, — кадр. Познакомились мы на тремпиаде (место, где ловят тремпы — бесплатные попутки), что магавникам категорически запрещено. Не знакомиться, а ездить на тремпах. Я в форме, он в форме, значит, нам есть о чем поговорить. На прощание:
— Ты только никому не говори, что я ездил!
— Ты тоже!

И это — командир… И вот теперь я жду его звонка. Просто потому, что пустоту внутри хочется занять кем-то. Лишь бы чем — уже не помогает.

Ну вот:
— Вынеси мусор! Не важно, чья очередь, ты будешь выносить, когда я скажу! Это моя комната!

Вообще Амит безобидная, старается быть аккуратной. Ее требования не слишком оскорбительны, т.к. они безотносительны: ничего личного. Но сегодня я из принципа не вынесу – есть очерёдность, и мои ответы тоже будут не оскорбительными и безотносительными. Даже сделаю ей приятно. Биби сделал приятное арабам, произнеся словосочетание «палестинское государство». Так и я сегодня впервые произнесу словосочетание «твоя комната». Это твоя комната и немножко моя! Так, спать мне сегодня не светит.

Иногда я засыпаю под телевизор, крики, ракеты, но сегодня у меня не то настроение, сегодня мне все будет мешать, и я буду тихо их ненавидеть. Зачем? Они меня не спровоцируют.
Командирша дает мне ключ от офиса, и я иду туда спать. У меня есть личный офис. Хотя бы на одну ночь.

11 часов вечера, 100 раз пресс, 48 отжиманий, экзамен в боевые на носу, побегать опять не успела. Спатки. И тут телефон: «Не плачь, это солнце взойдет еще не раз, и твой поезд уходит не завтра туда, где играет джаз...» Да, мой командир, наконец-то...

— Хай!
— Хой!
— В душе ты до сих пор панкистка... Ты ведь и сейчас в штанах, наверное? Так ведь?
— Ну да, в штанах.
— И после нашей свадьбы ты, наверное, продолжишь их носить? (Не так быстро… Хотя, похоже, это был риторический вопрос). — Помнишь, ты говорила, что хочешь делать военную карьеру?
— Ну, не только!
— А если ты не пройдешь свой гибуш (экзамен), ты сможешь ходить в юбке?
— В синагогу, по шабатам.
— Я так и думал. Насть, понимаешь, мне нужна жена, которая, в первую очередь, будет матерью моих детей, которая будет ждать моего звонка и, как только я позвоню, пойдет готовить обед. Ей не нужно будет делать военную карьеру, благодаря ее поддержке карьеру сделаю я, и смогу обеспечить ее всем необходимым... Ты обалденная, Настя! Прости... Но я не смогу на тебе жениться...

И вот спрашивается, ну кто меня за язык тянул?
— Как, после всего, что было между нами? — спрашиваю я самым серьезным голосом. Далее следует минута молчания.
— Ну, ты, конечно, нашла время прикалываться!
— Прости, не удержалась!
— И ты прости.
— Всё ОК. Ладно... погоди, знаешь, у меня есть подруга, мне кажется, вы подойдете друг другу. Очень теплая, домашняя и носит только юбки! Ну, как идея?
— Э... Уже поздно, а мне на службу рано... Ну давай, я подумаю и позвоню тебе. Бай.

Мммда. И спать расхотелось. А эти в комнате – уже, наверное, угомонились и легли. Да, не лучшая идея была сразу предлагать ему свою подружку... Человек долго настраивался, речь готовил. Заранее продуманные речи годятся только для разговора с адекватными людьми или для монолога. Ох, уж эти мужчины… Кто идет? А, это «госпожа Сатла» (укурщица). Никакого отношения к легким наркотикам она не имеет, ей и не надо, у нее и без этого нестандартно обкуренное мышление. За это она и получила свое прозвище. А так очень неплохая девчонка. На меня похожа, но отклонена в противоположную сторону. У меня, в отличие от неё, мышление стандартно обкуренное, она крайне левая, а я тяготею к крайне правым, она склонна к полноте, я – к худобе. Что поделаешь, такие мы.
— Скажи, ты когда-нибудь видела настоящих мужчин?
— Да, по телевизору!

Как же ей повезло! Она не путает настоящих мужчин с реальными: настоящие — в телевизоре, реальные — вокруг. А я когда-то видела настоящего… Но вот именно, что только и видела. То есть наблюдала за ним как бы издалека, с дистанции. Мы с ним вместе учились на протяжении года. Мы так и не успели, как следует, познакомиться, я сознательно избегала таких ситуаций — знала, что уеду в Израиль.

Я ничего о нем не знаю, знаю только, что он настоящий. В каждом его слове, движении, выражении лица чувствовалась какая-то сила. Не явно, а так, между прочим, на энергетическом уровне.

Я никому не говорила, когда именно уеду, но перед тем, как поехать в аэропорт, попрощалась. А он просто вышел, и больше я его не видела.

Представляете, вот ему сейчас под 30, у него, может быть, долги, его пилит жена (если есть). А он, вместо того, чтобы вступать с ней в интимные отношения, вступает в эти самые отношения с машиной, велосипедом (хотя, помнится, велик у него как раз был хороший), компом, подчиненными. И даже не подозревает, что где-то далеко, на винчестере мозга какой-то дурочки его образ трёхлетней давности сохранен под ярлыком «настоящий мужчина». Наверное, потому я его и идеализирую, что познакомиться не успели… хорошо хоть, что загружается этот образ только в фоновом режиме, не мешая другим процессам. Дальше можно написать что-то в стиле Баша, типа: чувак, если ты это читаешь, хрен ты что поймешь, но доведите до топа бездны, а то накипело.

3

На моей земле каждый в правде ослеп:
Брат на брата прёт, сын отца тянет вглубь.
На моей земле вместо колоса серп,
Вместо солнца — дым, вместо воли — хомут…
(с) Алиса

Доброе утро, страна! Какие новости? Завтра домой, то есть в бейт-хаяль города Тель-Авив. Из огня да в полымя. Что поделать, одиночка…

Моя дочка – солдат-одиночка,
Что за ночь, недолет, перелет…
От тебя в интернете ни строчки...
В ритме сердца стучит пулемет…

Как-то так, стихи, автором которых является ни кто иной, как мой папа.
Или:

Начинаются танцы на старинный манер:
Госпожа офицерша, господин офицер…

Кстати, в тему об офицерах. Сегодня меня вызывает офицер. Какой он красавчик! Так, что же мне надеть к нему? Б-же, какой глупый вопрос, конечно же, форму!

А пока… пока что сижу в комнате, никого не трогаю и вдруг слышу:
— Ты – молодняк, я – пазам, не смей выпендриваться, мы тебе смерть устроим! Новенькие заходят в первый час, всегда, таков порядок и ты обязана подчиняться.

Дело в том, что в Эйлате, на КПП Таба, на границе с Египтом своя специфика работы. Здесь проходят, в основном, группы туристов. Они, подобно приливам и отливам в Красном море, появляются внезапно и в большом количестве, и быстро проходят. А в остальное время всё спокойно. Поэтому нет нужды оставлять всю смену в кабинетах на протяжении восьми часов. Достаточно оставить дежурных: одну на входе, другую на выходе, и они, завидев группу туристов, позовут остальных. Каждая из нас дежурит один час на протяжении всей смены. И так уж принято, что новенькие заходят на дежурство в первый час. И я не имею ничего против этого порядка, если бы не тон, которым мне было приказано идти в кабинет.

И вот ты сидишь и орешь на меня, понимаю, что права, но знаю, что глупо это доказывать, с точки зрения системы она права, но система гнилая. Ладно, выслушаю, иначе подумаешь, что не уважаю, точнее, догадаешься. Не за что тебя уважать. «Даже в месте, где нет людей, ты постарайся быть человеком», — сказал мне папа. Стараюсь... Ладно, спокойствие заразно. Выслушаю её спокойно, угощу её виртуальной чашечкой кофе, представлю, как она его пьёт маленькими глотками.

Вот уже и голос стал ниже, и темп медленнее. Работает! Теперь можно вставить и свои 5 копеек. Или 10.
— У тебя не будет подруг, неужели ты хочешь всю свою службу просидеть вот так, за компом в наушниках?

Честно? Да. Можете даже составить мне список обязанностей новеньких, я их буду тихо, молча выполнять и возвращаться обратно за комп. Не, конечно, так не пойдет, не в обязанностях дело. Так вы лишитесь главного удовольствия — отдавать мне приказы. Кому интересно, когда во вторник проверка чистоты, а новенькая и так выдраит, первый час в дальпак (кабинет), ты и так помнишь. Интересно — это когда кричишь: «Завтра проверка, марш драить сию минуту! Марш в дальпак первый час, не забывать!». Какой адреналин, какое упоение властью.
— У меня и так и так не будет здесь подруг. Не важно, буду я вам подчиняться или нет. Разве ты будешь уважать человека, который безропотно исполняет все твои приказы?
— Ты этого не видишь, но у меня здесь есть сила и я заступаюсь за тех, кто уважает пазам. Например, Шир. Она иногда капризничает, но в дальпак бежит без разговоров, и я защищаю ее. А тебя не буду. Ясно?

Она улыбнулась совсем не злобно.
— Подвинься чуть-чуть, я возьму попить из холодильника.
Так, спокойно, Настя. Сила, нападение, потом защита… где смысл этого всего? Заняться нечем — вот весь смысл.
— Да, и я проверю, где ты сидишь в машине.
Сижу на законном для молодняка заднем сидении, но и тут нет покоя.
— Ты какого опаздываешь?
— Офицер задержал.
— Почему мы должны тебя ждать?
— Оставь ее, — говорит начальница смены, беременный полицейский. Бывает ли? Бывает!

Злобный взгляд.
— Ты еще получишь, молодняк!
— Пазам, интересно, какое у тебя звание? О, две полосочки! Вы не о том подумали, это самаш, сержант. А наглости больше, чем у офицеров. Про таких говорят: «Пазам сроком годности, как у какой-то еды». Какой, не помню. Туны, кажется. Есть, пазам, как у туны!

И смех… А что я сказала? A, правильно говорить — «как у бамбы» (кукурузные палочки). А туна — это рыбные консервы. Ха, я ее консервой обозвала! Кажется, дома (дома?) меня ждет геройская смерть... А пока... Тетя Ася приехала! Есть мобильный интернет и даже будучи, мало того, что в армии, так еще и в другой стране, я остаюсь у мамы на виду. Лучший цветок, подаренный маме — зеленый цветочек напротив моего ника в аське.
— Мама, привет!

Моя мама — почтенная женщина 52 лет, выглядит на 30, носит джинсы, работает сисадмином и обладает обалденным чувством юмора — профессия обязывает.
— Приветик, как вы, не поболели свиным гриппом? Симптомы знаешь: чихаешь, кашляешь и хочется насвинячить. Когда в скайпе? В 11 бабушка уже спит, а вы?
— А наши «бабушки» в это время как раз во всю с ума сходят!
— Ладно, до вечера, мне надо работать!

Люди, не верьте тем, кто говорит, что хороший сисадмин ничего не делает! Особенно в кризис. Система не летит, ок, будете, Алла Васильевна, специалистом по ценным бумагам. С людьми у вас как? Отлично. Вот и хорошо, будете собрания проводить. Боюсь, скоро скажут: «Симптомов нет? Насвинячить не хочется? Давайте заодно будете менеджером по уборке!».

А вот и мой личный менеджер по уборке — Амит.
— Уберешь сегодня?
— Убирала в свою очередь, как и договорились.
— Ладно, застелишь красиво свою постель?
— Это пожалуйста.

Сегодня она настроена добродушно.
— Классно ты ей сказала: «Пазам, как у туны». Теперь это будет её кличкой до конца службы.
— А я так скромненько: «Иврит катан!» (маленький иврит, так прикалываются, копируя новых репатриантов).

Ко второй части

Источник: Мы здесь!


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Из жизни > Разрешите доложить…
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 06:40:35
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Jerusalem Anthologia Еженедельник "Секрет" Еврейский педсовет