-2

Мигдаль
«Это и правда началось...»

А. Мисюк

Это и правда началось с одного телефонного звонка. Что «Это»? Отвечаю: началась дорожка, которая привела меня сейчас к сочинению мемуаров, или «мемауров», как говорили Мумми-тролль и его папа.

Звонил известный одесский журналист. «Послушай, — сказал он, — в Одессу прибыли израильтяне, почтенные деятели, директор «Джойнта», если ты знаешь, что это такое, и директор музея «Яд-Вашем», если ты знаешь, что это такое...» Я совершенно случайно знала, поэтому вначале не поверила. Журналист убеждал меня медленно и внятно: «Это — правда, приехали официально, по своим паспортам, и хотят встретиться с еврейской интеллигенцией Одессы. Они впервые в Одессе, но знают, что тут должны быть интересные евреи в большом количестве. И вот, я звоню нашим профессорам, художникам, музыкантам, врачам, заместителям директоров, а они все боятся неприятностей и отказываются с ними встречаться. Моя последняя надежда на то, что хотя бы ты не боишься.» Я действительно не испугалась, и знаменательная встреча произошла. То есть, для меня знаменательная, я узнала от гостей много чего интересного о предмете, которым к тому времени уже лет десять занималась: о литературной истории Одессы. Но подробности потом, а сейчас перейду ко второму телефонному звонку.

На другом конце провода была на этот раз Кира Верховская с простой и ошеломляющей просьбой — приступить вскорости, а лучше немедленно, к преподаванию еврейской литературы в свежеоткрывающемся образовательно-эстетическом центре (вот не припомню, фигурировало ли уже название «Мигдаль» или так просто и элегантно: еврейский образовательно-эстетический центр). Попробуйте с двух, а лучше с одного раза угадать, что услышала в ответ Кира.

Ну, во-первых, что она сошла с ума, а во-вторых, что я еще не сошла с ума, чтобы преподавать то, о чем сама только недавно (помните роковую встречу? Вот они — подробности) получила какое-то представление. В крайнем случае, я готова любому желающему преподать историю русской литературы первой половины XIX века или историю украинских литературных организаций первой половины XX века. Кстати, в обоих случаях — вкрадчиво намекнула я — можно наткнуться на участников либо еврейского, либо, по крайней мере, неясного происхождения. Моя собеседница на удочку не шла, продолжала утверждать, что еврейская литература есть (ха! Так это я тоже уже усвоила — одним из последствий той знаменательной встречи были посылки с книгами, помните про подробности?), и что, если я уж такой узкий специалист, то не помогу ли найти в миллионном городе Одессе, где проживает около ста тысяч евреев разных национальностей и специальностей, преподавателя еврейской литературы для любознательной молодежи в возрасте от шести до шестнадцати или, скажем, двадцати шести?

Скажу сразу — не нашла. Город был пуст, специалистов по еврейской истории, литературе, искусству и проч., и проч. не обнаружилось. И тогда я разозлилась. Я ведь уже знала, что Одесса была когда-то крупнейшим центром еврейского образования, и, что кусок еврейской истории так и называется «периодом Одессы».

Помните моих собеседников в ту первую, роковую встречу — то-то, (вот вам и подробности) — в какую же глубокую яму все это закопано! А из ямы надо самим выбираться, и, если нужных специалистов в свое время репрессировали, изгнали, запугали, то выхода нет — надо становиться специалистом самому. И я пришла в «Мигдаль», и мы начали учиться вместе. Я до сих пор с благодарностью вспоминаю студенческую группу, которой приносила на занятия самые новые мысли, самые свежие впечатления. Вместе мы решали теоретические проблемы, как, например, определить общность черт и проблем разноязыкой, но при этом еврейской литературы. Помню, студенты-математики Гена Блиндер и Полина (сейчас — тоже Блиндер) проявляли незаурядную гуманитарную чувствительность к предмету, и я тогда уже подозревала, что математике придется как-то обойтись без их соучастия. А как-то эта группа сделала блистательную инсценировку «Железнодорожных рассказов» Шолом-Алейхема, а как-то я специально для них (да я все специально для них делала — неделю готовилась, а потом за час выкладывала) подготовила темы: «Еврейская тема в детективе и фантастике». Темами этими, кстати, до сих пор увлекаюсь и вам рекомендую.

Чем интересен жанр «мемауров» — их можно начать, но, чтобы закончить — надо умереть, если по-честному, а если не хочется по-честному, то придется прервать...

Источник: «Мигдаль Times», шват 5760 г.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста