БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №10 > Обыкновенная история
В номере №10

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+8
Интересно, хорошо написано

Обыкновенная история
Михаил Гусев

Приключения Давида Исааковича Розенфельда во время Второй Мировой войны.

С Давидом Исааковичем Розенфельдом нас познакомили внуки, которые вместе учатся в «Мигдале». Немногословный, внешне незаметный... я не сразу обратил на него внимание. А потом в разговоре прозвучало слово «Кей-Дар». Вообще-то, Кей-Дар — это река, несущая свои воды по просторам Бессарабии. А откуда мне знакомо это название? Напрягаю память... Так оно и есть: август 1944 года, 3-й Украинский фронт. Батальон стрелкового полка, в составе, которого находился мой старший брат Борис, штурмует вражеские позиции за рекой с тем же названием. Выясняется, что мой брат принимал участие в освобождении населенного пункта Кейнарий-Векь — родины Давида Исааковича!

Кейнарий-Векь — довольно обширное село, разделенное рекой на две половины. В одной из них проживали молдаване и евреи, в другой русские и украинцы. Еврейского населения всего 25 семей, да и тем не было покоя — не любили их остальные жители села, ох, не любили...

Вот в такой обстановке, в семье бакалейщика Исаака Розенфельда, родился третий ребенок — Давид. Семья жила по законам Торы: молитвы, соблюдение субботы и праздников было нормой жизни. Дед Давида имел небольшую мельницу, общался с русскими, а потому неплохо знал «их» язык. Отец служил в царской армии, был военным музыкантом. Закончив службу, продал мельницу и приобрел бакалейную лавку. Хотя находилась она в молдавской части села, знание русского привлекало покупателей с другой половины Кейнарий-Векь. В конце месяца отец Давида заворачивал в тряпку деньги (хабару) и отправлялся в местное управление, иначе беды не миновать. Так и жили, кое-как сводя концы с концами.

8 июня 1940 года Бессарабия вошла в состав Советского Союза. С приходом Красной Армии вместо бакалейной лавки во дворе появилась лошадь, сани, телега — Розенфельды стали обычной крестьянской семьей. Однако соседи от этого не стали добрее. Тогда же во двор Розенфельдов зачастил подозрительного вида человек: улыбаться-то он улыбался, да только от его улыбок веяло холодом. В результате в списках на выселение фамилия Розенфельд числилась одной из первых. Поди знай тогда, что хуже: выселение или оккупация, которая была не за горами.

Война дала о себе знать воем самолетов, разрывами бомб: немецкие самолеты бомбили Бельцы и ближайший железнодорожный узел Дрокия. В разговорной речи появилось новое слово «эвакуация». От нее решили отказаться, наивно полагая, что румыны их не тронут: ведь жили же они в Румынии... Да и как бросить хозяйство и все, что нажито тяжелым, кропотливым трудом? Незнание обстановки обошлось дорого...

Румынские войска вошли в село под вечер — и сразу же загремели выстрелы. Решили прятаться, пережидать. На соседей надежды не было — выдадут. Ночь провели в заброшенном саду, на краю села, не смыкая глаз. В 100 метрах от них пролегала шоссейная дорога, а по ней всю ночь шли на восток немецко-румынские войска. Загляни какой-нибудь солдат в сад, где на открытом месте «скрывались» люди, — и всему конец. С рассветом вернулись домой. Старший брат Лева спрятался в прибрежных камышах. Его, искусанного комарами, выдал сосед Тодрико.

С первыми лучами солнца в дома евреев ворвались солдаты и «местные». Забирали все. Взрослых мужчин выводили за околицу и расстреливали. В их числе был и Исаак Розенфельд. Так продолжалось несколько дней, затем наступило затишье. Румынам был дан другой приказ: согнать всех евреев в гетто, с последующей отправкой в концентрационные лагеря.

Тогда же было подсчитано, что на захваченной территории осталось слишком много евреев, а потому их нельзя было одним махом перебросить через Днепр в Транснистрию. Следовало организовать лагеря в самой Бессарабии, в Секурене, Единце, Рекшане, Раутеле, Вертужене, Кишиневе... Одновременно в них находилось 64 446 человек. Самым крупным был лагерь Вертужень (23 000).

Оставшихся в живых евреев Кейнарий-Векь и ближних сел, согнав в одну колонну, погнали в лагерь Вертужень. Конвоиры били людей прикладами и плетьми, убивали на месте тех, кто не мог двигаться или отставал от колонны. Чуть в стороне проходила какая-то воинская часть. Солдаты улыбались, кричали «Пух-пух!»... Не дошел до лагеря родной дед Давида, тяжелые травмы получила его мать Белла.

Вертужень — конечная часть многодневного похода... В нем ежедневно от голода, непосильного труда, болезней умирало от 50 до 60 человек. Трудоспособное население лагеря использовалось для уборки улиц, ремонта дорог (для этого применялись мацейвы еврейского кладбища), расчистки развалин.

В августе 1941 года президент федерации еврейских общин Румынии Фильдерман направил деньги в помощь узникам лагеря. Но они не дошли до цели. Военное командование использовало их для своих нужд.

В сентябре — октябре 1941 года началось массовое изгнание евреев из Бессарабии, северной и южной Буковины в Транснистрию. До конца 1941 года туда отправили 120 000 человек.

В одной из таких колонн находилась семья Розенфельд. Людей пешком, в летней потрепанной одежде гнали в Транснистрию. Десятилетний Давид натер себе стопу. Это запомнилось особо — нестерпимо болела нога. Все время угнетала мысль: «Не дойду. Отстану». Это была бы верная смерть...

Но свершилось чудо. Сырым осенним вечером узников загнали в какую-то конюшню. Кто-то привел врача в немецкой военной форме. На полу, при свете фонаря, он оперировал стопу. Это была жизнь или хотя бы какая-то надежда... Всего же по пути в Транснистрию погибло 25 000 человек.

Дошла туда и довольно поредевшая колонна из Вертужень. Конечный маршрут — гетто Бершади. Семью Розенфельдов поместили в пустой деревенский домик. В марте 1942 г. на руках старшего брата умерла мать, а летом — опухшая от голода, умерла сестра Рухль.

Рана на стопе не заживала, а на бедре образовался гнойный мешок. Гной из абсцесса, как могли (не хватало медикаментов), удаляли врачи гетто, куда на руках носил Давида брат Лева. Позже Давида определили в детдом. Там хоть спать было на чем: нары-солома. Кормили мамалыгой, но голод не отступал.

Ну, а дальше все из области фантастики. В начале 1944 г. детей — уроженцев Бессарабии и Буковины — вывезли из Бершади на санях в Балту, а оттуда в товарных вагонах в Румынию. Вывозили детей и из других гетто — из Балты, Могилева, Копайгоры... Состав с детьми прибыл в Яссы, где детям были созданы прекрасные условия: кровати с матрацами и простынями, подушками с наволочками, обеденные столы, накрытые скатертями. Лечение в ясской больнице, затем в Бухаресте. Борьба еврейских лидеров за репатриацию из Транснистрии в Румынию узников гетто, прежде всего, сирот увенчалась успехом. Выжившие румынско-советские евреи Бессарабии и Северной Буковины дождались реабилитации. Румынские власти снова считали их «своими». В конце 1944 г. румынские войска повернули оружие против гитлеровской Германии. Вывезенных с территории Советского Союза в Румынию подростков стали собирать в группы для отправки на «родину». Сформировавшийся эшелон в конце 1944 г. отправился в сторону страны-победителя. Товарные вагоны с детьми, в отличие от румынских, были неотапливаемыми. Продувало изо всех щелей. Многие из детей заболели. Заболел и Давид. В ночь под новый 1945 г. эшелон с детьми прибыл на станцию Одесса-Товарная. Заболевших детей отвезли в больницы города. С подозрением на костный туберкулез Давид был доставлен в областную инфекционную больницу, а оттуда в детдом.

Осенью 1945 г. в детдом приехали дирижер военного оркестра майор Йосиф Бейлин и старшина музвзвода Наум Юдин. Подбирали подростков для музыкального взвода. В детстве Давид нашел в шкафу кларнет отца и, стоя перед зеркалом, извлекал из него похожие на мелодию звуки. Вот этот кларнет и пригодился ему сейчас. Он стал воспитанником полка, музыкантом комендантского взвода, которому он отдал шесть лет своей жизни.

Медсестра музыкального взвода Рахиль Хрипанович восприняла судьбу подростка как свою, усыновила, а после демобилизации прописала у себя, в Колхозном переулке. С этого дня Одесса стала для него родной. Здесь он окончил школу, университет, по окончании которого обучал математике детей в школах сел Кубанка и Нерубайское. Почти двадцать лет жизни он отдал преподаванию математики в школах и медучилище... С 1964 года в его жизнь, наряду с преподаванием, вошли компьютеры. Программирование так увлекло, что с тех пор он не может расстаться с компьютером.

В небольшом, скромно обставленном кабинете «Гмилус Хеседа» перед монитором сидит пожилой, еще крепкий душой и телом человек. Порой одолевают болезни, дают знать старые раны. Он только что вернулся из госпиталя, но... немного полегчало, значит, можно и поработать...


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №10 > Обыкновенная история
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-29 05:52:21
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Jewniverse - Yiddish Shtetl Dr. NONA Еврейский педсовет