БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №103 > От кого избавилась Одесса
В номере №103

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+25
Интересно, хорошо написано

От кого избавилась Одесса
Александр БИРШТЕЙН

Я уже писал о тех людях, которых потерял мой город. Нет, не так! Которых потерял наш город! Они живут в разных странах. И, вроде, неплохо. Но на сей раз речь не о них.

А о ком?

Сейчас расскажу!

Вы думаете, из Одессы уезжали только хорошие, достойные люди? Ох, не делайте мне смешно!
Из Одессы уезжали люди разные. Встречались и такие, сосуществуя в одной квартире, на одном производстве, в одной компании с которыми, хотелось с готовностью и обреченностью петь «Интернационал».

Почему «Интернационал»? Да потому, что там были зловещие строчки, точно обрисовывавшие ситуацию. И звучали они так:  «Никто не даст нам избавленья…»

Но избавленье пришло. И люди стали уезжать. Сперва – по-одному, потом – тоненьким ручейком, а потом – большим, мощным потоком. Вот этот поток и захватил некоторых – всего только некоторых! – из тех, от кого хотелось избавиться.

Но…

Это ненасытное «но»! Вслед за уехавшими потянулись и мы. Навестить, посмотреть – как там, вообще поглазеть на мир. И… Те самые люди, от которых мы избавились тут, стали попадаться там. Причем, с пугающей регулярностью.

Кто-то скажет:

– Стоит ли о них говорить?

Стоит! Даже из соображений санитарии.

Только, если можно, не стану я их героями называть. Какие они герои? Персонажи, скорее.

А первый мой персонаж, назовем его Киписом, работал в нашем институте каким-то лаборантом. Каким? Боюсь, он сам этого не знал. Зарплату-то он получал совсем в другом ведомстве, посещение которого по протекции этого Киписа сулило турпоездку по ленинским мес­там. В Шушенское, например. Короче, вы догадались, что этот Кипис был штатным стукачом КГБ.

А он и не скрывал это.

– Люблю, когда меня боятся! – говорил он.

Но мы были молоды и не боялись. Что Киписа огорчало. Но не сильно. Раз не боялись, то материала для докладов хватало. Некоторым он испортил жизнь…

Знаете, чем грозило тогда исключение, например, из института? Армией! А что из себя представляла тогда якобы непобедимая, известно всем.

Некоторые, особо Киписом избранные, «удостаивались» приглашения в высотный дом на улице Бебеля. Почему высотный?

А потому, что, судя по популярному тогда анекдоту, из этого дома видна была и Колыма, и Камчатка.

Совершал Кипис и почти благородные дела. При этом, слегка подставлял организацию, в которой служил.

Однажды, когда я был в отчаянии оттого, что провалил, не без участия преподавателей, два экзамена подряд, он подошел ко мне и предложил прослушать «одну интересную кассету». Там оказались записаны мои песни, вернее, моими были только стихи, а музыка и исполнение принадлежали моему близкому другу по фамилии… Ну, пусть будет Минский.

ИзменитьУбрать
(0)

Песни были, мягко говоря, не совсем советскими.

– Я надеюсь, мы все очень надеемся, что ты больше не будешь! – сказал Кипис.

– Не буду… – пролепетал я, пораженный тем, что запись, сделанная в узком кругу, попала к Кипису.

– Вот и молодец! – похвалил меня он, – Иди смело экзамены пересдавать!

И действительно, сессию я сдал уже без задоринки.

Закончив институт, я как-то потерял Киписа из виду.

Прошли годы. Пере­стройка… Распад Союза… И Ки­пис всплыл. В Америке…

Он носит ковбойскую шляпу и сапоги, издает какую-то газетенку и бранит, бранит, бранит «эту проклятую советскую власть».

Ему уже под семьдесят. Говорят, он похваляется, что жизнь прожита не зря.

* * *

Я плохо знаю географию Иерусалима. Но те, кто знает, поймут, о каком месте хочу рассказать. Вспомните или представьте себе смотровую площадку, от которой ведет лесенка вниз. Внизу «рамка», где проверяют людей на наличие чего-то опасного, а дальше ­ Стена Плача.

Вот на этой площадке я и стоял, любуясь предвечерним Иерусалимом. Вдруг мое внимание отвлекла тетка, потрясавшая перед моим носом стаканчиком с монетками. Я отвернулся, но дама была настойчива и зашла с другой стороны. Она была невероятно похожа на героиню моих рассказов – толстую, неопрятную, безграмотную и грубую мадам Берсон.

Настолько похожа, что я опешил.

Нет, не может быть! Настоящей мадам уже за семьдесят, а этой тетке было чуть за сорок, примерно.

Она нагло трясла перед моим лицом этим стаканчиком, загородив своей тушей проход.

– Не дам! – выпалил я, – Работать надо, а не побираться!

ИзменитьУбрать
Рисунки А. Коциевского
(0)

– Шлимазл! – заорала она, – Шоб тебя холера хапнула! Шоб у тебя прыщи во рте выросли! Шоб ты в Лузановки утонул!
О, это уже было интересно. В Лузановке можно утонуть только, если ты в воду станешь заходить исключительно ползком. Стало быть, имею дело с бывшей одесситкой. Да-а, мадам Берсон неистребима.

– Мадам, – вежливо начал я, – вы рискуете с такой крик нажить себе ангину зубов!
Дама захлопнула пасть, аки сейф, и посмотрела на меня с удивлением. Но рука со стаканчиком продолжала еще невольно двигаться. Дзынь-дзынь…

– И уберите от мой пунем эту таракуцку! – попросил я.

– Ей, Б-гу! Он с Одесса! – поразилась мадам.

Пришлось признать, что на этот раз она права.

– И шо ты тут потерял? – удивилась она.

– А вы? – в национальной манере ответил я вопросом на вопрос.

– Ой, шо можно иметь с этих евреев, – заскромничала мадам – Немножко денег, немножко нахисов, немножко цуресов… Вот сколько ты в своя Одесса имеешь?

– Тысячу долларов в месяц! – соврал я.

– А в шекелях?

– Выходит, четыре тысячи!

– Так это я со свой стаканчик и тут имею! – загордилась она, – И по субботам, не дай Б-г, не работаю!

– По субботам я дома кушаю битки из свинины с икрой из синеньких… – меланхолично сообщил я.
Мадам трусливо оглянулась и придвинулась ближе.

– У нас тоже в магазине есть свинина! – шепотом сообщила она.

– Знаю я эти магазины! Разве приличный магазин будет назван именем страшной болячки?

– Колбасу недовешивают… – вовсе пригорюнилась мадам, – Расскажи лучше, что ви там кушаете!

– Ну, про субботу уже говорил. В воскресенье картошку в мундирах с селедкой на завтрак…

– А на обед? – перебила мадам.

– Ну-у, суп с клецками и, конечно, курочку!

– И почем кура?

– Двадцать гривен за кило!

– А в шекелях?

– Пять шекелей…

– Так ви там даром живете! А ты на Привоз ходишь или на Новый?

– На Новый!

– Скажи, а румяная Алена еще рибой торгует?

Я знал румяную Алену и ответил утвердительно.

Так передай этой лахудре, что… Дальше понесся такой поток ругательств, писатель Юз Алешковский позеленел бы от зависти.

А у меня просто завяли уши, и я собрался уходить.

– Дай хоть пару огород! – спохватилась мадам.

– Зачем?

– А шоб я не потирала это, как ее, кивалификация!

И что вы думаете, я дал таки ей шекель.

* * *

Его звали Сёма. Или Сеня. Как кто. Жил он где-то на Успенской, но мелькал по всему городу. И придумывал пакости.
Первый раз он сел, когда снял со стенда новую таблицу лотереи, а вместо нее повесил старую. Люди приходили проверять билеты, не находили своего номера и выбрасывали на землю ненужные бумажки. А Сеня их поднимал и проверял… Сильно нажиться он не успел. Посадили. Я как-то об этом писал.

Еще он собирал марки. И стал величайшим специалистом по изменению зубцовки, наведению клея… Потом освоил редкие надпечатки. За это его били. Обычно, сильно. Но Сеня не унимался.

Второй раз его посадили, когда он разработал способ сбывать фальшивые сторублевки. Деньги привозили откуда-то с Кавказа и продавали по цене 1:10. Сеня покупал 1-2 бумажки и рано утром, хорошо одетый садился в троллейбус со знакомой кондукторшей. В вагоне он был вежлив и предупредителен, уступал место старикам и детям. Но, когда кондуктор требовала деньги за билет, протягивал ей эту самую фальшивую сторублевку. Та, понятное дело, поднимала дикий, предварительно оплаченный Сеней, шум. Суть ее обвинений сводилась к тому, что где она в начале смены напасется денег на сдачу, ежели билет стоит четыре копейки. И что не выпустит Сеню, пока он не рассчитается. Сеня публично страдал и мямлил насчет того, что опаздывает сдавать кровь для больного ребенка соседки.
Всегда находился кто-нибудь сердобольный, который разменивал Сене эту злополучную сотню. Сеня кланялся, благодарил, выскакивал из троллейбуса и… садился в другой.

Подвела его жадность. Он купил десять сотенных бумажек, рассчитавшись с продавцами их же продукцией. Те почему-то обиделись и позвонили в милицию из телефона-автомата.

Сеню взяли, а через полчаса и его «партнеров».

Сроки им навешали приличные. Лет по десять. Но был уже 1991 год… Так что, париться за решеткой Сене пришлось недолго.

Недолго продержался и израильский консул, который, почему-то, не хотел давать Сене выездную визу, напирая на Сенино уголовное прошлое. Сеня же доказывал, что все уголовное – это проис­ки большевиков, мечтавших бросить за решетку такого ярого сиониста, как он.

Консул сдался. Куда он денется. И Сеня отбыл. Правда, доехав до Бухареста, он перестал быть сионистом, а, наоборот, стал очень сочувствовать угнетенному народу Палестины. И требовал отправить его прямо к Ясиру Арафату. Впрочем, в крайнем случае, соглашался поселиться в США.

Куда, в конце концов, и попал.

В Америке, едва освоившись на Брайтон-Бич, Сеня открыл экспресс-почту. «Ва­ше письмо – через два часа у заказчика!» – гласила реклама. Правда, принимались письма только в Одессу. И по таксе в пять долларов за страницу. И письма, действительно, приходили к адресатам точно в срок. Так что, от клиентов просто отбоя не было!

Дело в том, что Сеня нашел возле мусорных контейнеров вполне рабочий компьютер, приобрел за копейки, вернее, за центы, сканер и подключился к интернету.

Получив письмо, он его сканировал, отправлял двоюродной сестре в Одессу, та письма распечатывала и отво­зила по адресу. И все были довольны. Ровно до тех пор, пока Сеня не предложил людям переводить деньги. С этим у многих были проблемы. Так что, Сене понесли сразу и много.

Надо ли говорить, что никто из адресатов перевод не получил.

Зато Сеня заработал прилично: шесть лет и четыре месяца тюрьмы.

Недавно я встретил его на Екатерининской.

– Ты что вернулся? – с испугом спросил я.

– Не, я на пару дней. Ребята просили помочь! – ответил Сеня.

Так что, в ближайшее время Одессе светят какие-то пакости.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №103 > От кого избавилась Одесса
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-29 08:46:56
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Еженедельник "Секрет" Jewniverse - Yiddish Shtetl Еврейский педсовет