0

№110

Мигдаль Times №110

По следам деловаров

Валерий Смирнов

Тогда эти старики казались мне безнадежно отставшими от реалий идущей вперед жизни. Один из них как-то ответил на мой вопрос: «А зачем мне машина, я куда надо без шума и пыли на трамвайчике доеду». И это говорил человек, который бы не сильно обеднел, прикупив один из таксопарков Одессы.

Рис. А. Коциевского

(0)

Одним из самых уважаемых в их среде был Шурик. Полтора метра роста и четыре класса образования. Его взгляд был самым настоящим рентгеном, и никакой Гарвард не помог бы вам соперничать с этим прирожденным финансистом. Коммерция текла в его жилах пополам с кровью. У Шурика была не голова, а дом советов. Он проработал всю жизнь и ни разу не был под следствием. Даже во времена, когда на пивной пене поднимались состояния, на изготовлении перьев для ученических ручек можно было заработать расстрел. Слова катались во рту Шурика мелкими горошинами и вылетали грассирующими очередями. Его цветистая, переполненная метафорами речь была слаще любой одесской песни. А когда он и другие старики пускались в мемуары – вот это таки была песня. Именно у них я на­учил­ся традиционной одесской речи: то плавно текущей, то стремительно-многословной и совершенно немыслимой без таки чересчур образного мышления. Гораздо позже, читая написанное до революции письмо одного из второстепенных, но реальных героев моего романа «Гроб из Одессы» Израиля Рухомовского, я поразился сходству манеры изложения и слов, которые слышал собственными ушами во второй половине 20-го века. Вплоть до сакраментального «Ну, вы меня понимаете», употребленного Рухомовским в одном предложении, занимавшем почти целую страницу.

«Следствие ведут знатоки» некогда был самым популярным сериалом в СССР. Первая серия называлась «Черный маклер». Или, говоря по-одесски, «шварцмахер». Деловары вспоминали, что этим словосочетанием любил себя именовать какой-то реальный то ли Моня, то ли Мотя, хотя по жизни он был обычный лепетутник-разводила, словом, люфтменш – и ни разу больше.
Приемщик пустых бутылок имел в те годы всего три копейки со стеклянного горла, которые оборачивались автомобилем и круизом по Крымско-Колымской линии. Не подумайте плохого, в те годы эта известная за пределами Города исключительно как Крымско-Кавказская линия расценивалась круче, чем ныне кругосветное морское путешествие.
В середине 70-х в Одессе снова зазвучало слово 20-х годов – «стукалки». В 20-е их носили не от хорошей жизни. Шикарные стукалки стали прямо-таки фильдеперсовой шузой, и я заплатил целых 40 рублей за эту продукцию, выпускавшуюся в подпольном цехе, расположенном в здании Одесского цирка. Зато туфли «на манной каше» с Раскидайловской я бы не взял даром. Это же был самый настоящий какчественный товар, шахер-махер: то, что считалось сильным шахером за пределами Одессы, здесь таки было в порядке вещей – без лоха жизнь плоха.

А если вспомнить за цыганские права, то есть водительское удостоверение, которое наряду с дипломом любого вуза или аттестатом зрелости, хоть 75-й школы, вам бы запалили неподалеку от Нового базара? Какие проблемы: любой каприз за ваши деньги.

Один деловар гордился знакомством с самим Басиным, у которого был не лох ин копф, а таки швиден копф, что в переводе с немецкого – «быстрая голова». В Одессе так называли людей, способных принять на ровном месте молниеносное решение, обеспечивавшее сумасшедшие навары.

К примеру, идет по улице некий ныне гражданин Чехии. А навстречу плывет такая симпомпулечка, ну прямо-таки симпомпончик и вдобавок симпомпунчик. То есть очень красивая девушка, с великолепными ножками и прочими приятными глазу формами. Деловар, глаз-алмаз, на нее заставился и тут же спросил: «Люба мамина, где вы достали такую брошку?» «Папа из рейса привез», – сказала девочка с двойным сиропом. «Толкнуть не желаете?» Девушка ответила решительным отказом, и деловар с ходу добавил: «Даю сто рублей». Красавица молниеносно согласилась, и деловар тут же стал экономить слюни для грядущего подсчета крупных купюр. Через месяц такими брошками со свистом торговали все галантерейные магазины на Черноморском побережье СССР.

Когда на всей территории страны мужские трусы выпускались исключительно по-советски армейского цвета, упомянутый ранее Басин вслед за итальянскими трусами «для купаться», наладил выпуск семейных трусов, как говорили тогда только деловары, «веселенькой расцветки». Почему нет? Он же всю жизнь работал под девизом: «Мы вам песенку сыграем, вы гоните нам сармак». Когда Басин стал уже американским миллионером, он выбросил на мировой рынок семейные трусы с мало кому нужной ширинкой. Зато этот прибамбас с пуговицами стал именно тем наворотом, на который только и правильно рассчитывал Басин.
В русском языке «дюшес» – летне-осенние сорта груши, а в Одессе – ситро. Именно так назвал свое ситро деловар Пинкус. А как все скромно начиналось: он разливал сладкую воду в собственной хате, но затем грузовики развозили знаменитое одесское ситро «Дюшес» далеко за пределы Города. Варить такие дела – это вам не держать заурядную швейку и палить джинсы-варенку, которыми тогда торговали вместо тем, чем сегодня торгуют обитатели славного одесского Палермо.
Да, таки были люди в Одессе, не чета нынешним приезжим бизнес-халамидникам. Для деловаров, коренных одесситов, было самым настоящим ЧП опоздать на встречу, а уж если кто не сдержал слова, тому полный капец: сиди на цугундере, грызи деревяшку и шпиль де кофт до конца жизни, ни один человек в Городе с тобой больше не будет иметь дела. Это были люди, воспитанные не при шаровой рюмке водки. Они бы скорее умерли с голоду, но не тронули бы и сухой корки со стола людского горя. Если бы люди взяли на вооружение истинно одесский кодекс чести, наш путь к пресловутому рынку не был бы столь обильно усеян трупами.

А легендарные щеточки, с которых кормился чуть ли не каждый десятый одессит? Как там в песне «Щеточки» поется? «Щеточки, щеточки, мой папа говорит: “Кто придумал щеточки, тот точно одессит”. Весело, щеточки, с вами мне сейчас, памятник тому поставлю, кто придумал вас». Открываю страшную тайну за пресловутые щеточки, массово производимые в цехах за Одессой, их создатель был приговорен мелихой к высшей мере признания заслуг деловаров. Он всего за пару месяцев заработал больше двухсот штук, половину которых честно раздал в виде витамина «В». За такие бабки по тем временам полагалось как минимум двадцать расстрелов. Журнал «Огонек» напечатал статью о проклятом расхитителе социалистической собственности, награжденном высшей мерой. Тем не менее, как пропагандировала песня, памятник герою советского времени, создателю щеточек Леониду Шмушкису давно установлен на его родине (центральная аллея Еврейского кладбища).
Когда в самом начале 90-х вышла моя книга «Таки да», пара старых деловаров нового поколения на полном серьезе спрашивали: «Мадам Балагула – это мама Маратика?» Марат Балагула в те времена контролировал торговлю левым бензином в Нью-Йорке и по-прежнему страдал сильным склерозом. Забыл заплатить американской мелихе жалких 85 миллионов налогов, а она навела такую панику, будто ее режут не в одесском смысле слова, а тупым ножом. Чтобы вы поняли, что это тогда были за бабки 85 лимонов зелени: один деловар, стоявший на транспортных перевозках, загнал в 1991 году две трехкомнатные хаты в Одессе аж за шесть с половиной штук баксов и считал, что выше его только звезды. Потом он исполнил на отвальной гимн «Отечество славлю, которое есть, но трижды – которое будет» и навсегда отправился в Калифорнию.
Деловары таки давали сильного джосу мелихе, постоянно заботясь о нуждах людей. Вся Грузия окружена кордонами, лишь бы ни один цитрус не выскочил за ее пределы, пока не будет выполнен план сдачи государству, и только на нашем Привозе мандарины торгуют в полный рост. Исключительно благодаря сметке деловаров и героям-подводникам, доставившим этот груз в наш порт.

Когда президент Кучма издал Указ за обязательное ношение школьной формы, непременно пошитой из ткани конкретной по понятиям фабрики, я сразу вспомнил слово из деловарского диалекта одесского языка – «пропих». И это доход для такой должности? Не делайте мне вырванные годы из еле оставшихся дней: это слезы, помноженные на болячки. Если бы на место Кучмы или Ющенко поставили бы деловара Шурика, Америка уже бы знала, у кого одалживать деньги. Он бы вместо той дешевой формы на пять карманов не то, что себе, всей стране дал бы как минимум двойной подъем, и все было бы, как в аптеке Гаевского.

«Живи сам и дай другим» – это таки по-одесски, а не с намеком «раздавай взятки». Именно по такой причине Одесса была единственным городом Российской империи, доходы которого превышали расходы. И кому это мешало?
Деловарам таки было что ловить, а потому они всегда имели «чем стрелять». Как не вспомнить замечательное слово «раскоп», которое залетело из деловарского диалекта в одесский язык? Так в свое время называли часы любой именитой зарубежной фирмы, внутри корпуса которых находился отечественный механизм. Или это слово постоянно не звучало на седьмом километре лет 15 назад, когда приезжие едва успевали покупать хваленые «ролексы» аж по 2 доллара? Я вас прошу, нет, я вас просто умоляю! Или во времена расцвета раскопов в Одессе не делали такие парижские лифчики, что француженки упали бы в обморок от зависти? Все прекрасно понимали: на самом деле те лифчики возле парижских лежали. Но какой понт, какие этикетки «маде ин Франсе»!

Скажу, как маме: живя в Одессе, не нужно ничего придумывать, за вас это гораздо лучше сделает сама жизнь.
Сегодня я регулярно слышу вошедшие в одесский язык фрагменты ее деловарского диалекта типа «слив», «это без учета моих интересов» или «внутренний курс», звучащие, в том числе, в официально зарегистрированных фирмах бизнесменов новой формации.

Фрагменты из книги «Крошка Цахес Бабель»

Объяснение всех непонятных слов ищите в «Полутолковом словаре одесского языка» В. Смирнова.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста