БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №142 > «ЗАВОЕВЫВАТЬ МИР МОЛЧАНИЕМ»
В номере №142

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+5
Интересно, хорошо написано

«ЗАВОЕВЫВАТЬ МИР МОЛЧАНИЕМ»
Ольга КСЕНДЗЮК

Представьте себе лопату. Возьмите ее за черенок... Нет, это не инструкция для начинающего садовода.

ИзменитьУбрать
(0)

Теперь взгляните на кисть своей руки. Наверняка пальцы касаются ладони или вовсе стиснуты в кулак. А ведь черенок лопаты – не носовой платок.

Ладно, поставьте «лопату» на место и попробуйте упражнение с более привычной флэшкой. С реальной. Возьмите ее со стола, снимите колпачок, снова закройте и положите обратно. Постарайтесь запомнить каждое движение, прочувствовать его. И воспроизвести – уже с пустыми руками...

Так, вроде бы ничего сложного. Только я слишком отвела руку в сторону, и воображаемая флэшка получилась сантиметров десять длиной. «Гармошка» – еще одна типичная ошибка начинающего мима, когда «предмет» у него меняется в размерах и в форме.

Это только два из множества упражнений, азбука пантомимы – работа с воображаемыми предметами (по Станиславскому – беспредметные действия1).

Часто ли мы в повседневной жизни задумываемся о своих движениях и жестах, о языке тела? О том, как именно мы проделываем простейшие вещи – здороваемся, берем чашку с кофе, открываем дверь, пользуемся банкоматом? Надо полагать, не часто, иначе мы уподобились бы печально известной сороконожке, забывшей, с какой ноги ходить.

О пластике и мимике особо заботятся актеры, телеведущие, ораторы, политики и другие профессиональные шоумены. И не только на сцене. Вспомните любой конкурс красоты или «Оскар». Ах! – первая премия!
Широко открытые глаза, изумление, руки прижимаются к щекам, смех со слезами – неужели? «Я благодарю такого-то…» (вздох, всхлип). Всеми узнаваемая сценка – неоднократный предмет пародий. Но без нее не обойтись: законы жанра.

*

Передача смысла и создание образа через пластику известно очень давно. Философ и культуролог Моисей Каган считает жесты вкупе с мимикой, телодвижениями и взглядами первичной формой актерского искусства.
Элементы пантомимы были неотъемлемой частью искусства древней Индии, Китая, Греции. «Рantomimus» означало «тот, кто изображает все». Греки были убеждены, что актер должен уметь выразить «людские нравы и страсти».
Пантомиму сравнивали с живописью, с песней. Считалось, что жест способен передать неуловимые, почти неосознанные мысли и чувства, не поддающиеся словам. (Т. Глэм, gnozis.info)

Первый известный расцвет пантомимы как самостоятельной формы имел место в Риме, во времена императора Августа2. Она отличалась от изысканного зрелища наших дней, часто бывала груба, непристойна.
Популярной темой было пародирование властей. И цензурные проблемы возникали. Например, в 6 в., когда пародии коснулись христианских таинств, император Юстиниан закрыл все театры. (В. Никитин, tinlib.ru)

В 17 в. искусство пантомимы возродилось в Италии, среди актеров народной комедии масок. Оттуда берет начало современная европейская пантомима, которая сохраняет и развивает сценические приемы итальянской комедии.

Комедия дель арте была театром действия более, чем слова. Пластические средства – танцы, драки, погони, прыжки, жонглирование, жестикуляция – украшали и дополняли тексты, а то и заменяли их. Актеры охотно этим пользовались, ведь происходящее на сцене должно быть понятно даже глухому или иностранцу.
Есть такой исторический анекдот: в России гастролировала некая труппа и, сыграв несколько комедий, вынуждена была перейти на пантомиму – императрица Анна Иоанновна не понимала по-итальянски. (А. Румнев, mimes.ru)

Многие видоизмененные маски комедии дель арте прочно вошли в репертуар английской, французской, а позже и русской пантомимы. Особенно плодотворной оказалась жизнь Арлекина – хитрого, ловкого, предприимчивого интригана, всегда остроумного и жизнерадостного. В первые десятилетия 20 в. арлекинады еще оставались на европейской сцене3.

Вспомним и о другой популярной маске. Верный, трудолюбивый, однако хвастливый и мстительный Педролино – вечная жертва разных проделок и розыгрышей. Имя Пьеро он получил в пьесе Мольера «Дон-Жуан» (1665), а потом – в постановке итальянской труппы «Ревностные».
Заодно уж ему и характер подправили: он стал мягче, искреннее, наивнее, часто страдал от безответной любви.

А настоящий «Пьеро-бум» был впереди.

*

ИзменитьУбрать
(0)

В 1819 г. на сцене парижского Театра Канатоходцев Жан-Батист Гаспар Дебюро в пантомиме «Арлекин-лекарь» сыграл роль Пьеро. Но не просто сыграл, а впервые переосмыслил – и создал­ образ, который завоевал сцену. Отвергнутый­ несчаст­ный влюбленный, в белом балахоне с непременным жабо, в широких длинных штанах, с белым, обсыпанным мукой лицом…

Дебюро многое перенял из английской клоунады, но он дополнил ее изяществом французского юмора, итальянской живостью и парадоксальностью пуримшпиля. Маска Пьеро стала классическим персонажем пантомимы, а Дебюро – основоположником жанра поэтической пантомимы.

Гаспар Дебюро был современником Пушкина – он родился в 1796 г., в городке Колин (Австро-Венгрия, позже – Чехия). Его мать – чешка Катержина Кралова. Отец, Филипп Дебюро, имел биографию столь же бурную, сколь туманную. Еврей из Амьена, бывший солдат4 за каким-то поворотом судьбы стал бродячим актером.

Книги о Дебюро появились уже при его жизни, одну из них написал Жюль Жанен (1832). Позже о Дебюро и театре «Фюнамбюль» писал Шанфлери (1859), для которого Дебюро стал примером народного искусства.
Саша Гитри написал пьесу «Дебюро» (1918) и позже снял по ней одноименный фильм (1951).
В 1938 г. фильм о Дебюро «Пляска на вулкане» поставил немецкий кинорежиссер Ганс Штайнхофф.
История Дебюро легла в основу одного из шедевров французского кинематографа – фильма Марселя Карне «Дети райка» (1945, по сценарию Ж. Превера, в роли мима Жан-Луи Барро).
(Википедия)

Гаспар вместе со старшими братьями и отцом участвовал в пуримшпилях, цирковых и театральных представлениях, в акробатическом номере, с которым они ездили по Европе. Он был самым неловким, мог даже сорвать выступление. В конце концов Гаспар сбежал из семьи и через несколько лет поступил к «Канатоходцам» (Theatre des Funambules), взяв сценическое имя Батист.

Долгое время юноша ничем особым не выделялся. Первый успех пришел, как водится, по случаю: Батист заменил заболевшего актера – Арлекина. Так Дебюро заметили. А потом появился
Пьеро.

ИзменитьУбрать
Жан-Луи Барро в фильме «Дети райка»
(0)

Этот персонаж получил в исполнении Дебюро множество граней и неожиданную глубину. «В нем одном тысяча актеров, тысяча лиц, тысяча выражений, тысяча осанок; эта внезапная радость, эта мимолетная нежность, мгновенно возникшая и исчезнувшая, все это, к стыду наших драматических театров, имеет одно имя и называется Дебюро» (Ж. Жанен).
Пьеро был беспечным и щедрым, лживым и скуповатым, наив­ным и доверчивым, скабрезным и дерзким – и почти всегда бедным. Кроме того, «он был энергичен, ему был присущ апломб, он мог важничать, как господин, и больше не получал удары, а раздавал их» (archive.org).
Он бывал ироничным меланхоликом, трагическим персонажем. Он был героем поэтичной сказки, увлекавшей зрителей от разочарований действительности в фантастический мир.

Это предшественник всех дальнейших Пьеро – романтических, декадентских, модернистских – в театре, живописи и других видах искусства.

Дебюро считал себя народным актером, но он имел успех не только у простых парижан, но и в литературных и артистических кругах. На спектаклях бывали Бальзак, Гейне, Беранже, Мериме, Делакруа и многие другие творческие люди.
Современники помещали пантомимы «Канатоходцев» в один ряд с трагедиями Корнеля и комедиями Мольера, а Дебюро называли «величайшим актером своего века». Ведь Батист Дебюро умел сочетать серьезное со смешным, лирику с гротеском, философию с фарсом, эксцентрику с психологически тонким пластическим рисунком.
Его искусство связано с классическим, блистательным периодом в истории пантомимы.

Но была и другая сторона этих фанфар. Театр давал по 7-8 «сеансов» в день. Увлеченный и трудолюбивый актер начал болеть от пере­утомления. Сбережений он по скромности характера не скопил, да и не до того было. Он умер в 49 лет, вроде бы от астмы.

На памятнике сделана надпись: «Здесь покоится человек, который все сказал, хотя никогда не говорил».

Театр «Фюнамбюль» существовал еще 16 лет. Опыты Дебюро продолжил его сын Шарль5 и другие актеры. Но постепенно их спектакли утрачивали оригинальность.

В 1888 г. в Париже возникло общество «Circle Funambules», стремившееся возродить классическую французскую пантомиму. А на юге Франции была создана марсельская школа пантомимы, которую возглавил Луи Руфф, ученик Шарля.
Эта школа развивала традиции великого мима и передала их 20 веку. С обоими Дебюро часто сравнивали звезд нового столетия – Чаплина и Марсо (награжденного в 1948 г. премией Дебюро).

*

Начало 20 вв. – эпоха модерна, смены культурных парадигм и стилей – отозвалось на сцене стремлением к простоте и естественности, отказом от привычной декоративности жеста. В облике и поведении актера на сцене многое стали определять обстоятельства, характер героя, внут­реннее развитие драмы.

«Непременное условие пантомимы – правильный выбор обстоятельств действия, оправдывающих органичность молчания. Зритель не должен замечать безмолвия. Иначе ему покажется, что он видит нечто вроде жестикуляции глухонемых.
Мим адресуется к зрителю, способному дополнять своей фантазией то, что ему не досказывается…»
(Т. Овчаренко, samlib.ru). Миму незачем меняться внешне, ведь в его распоряжении универсальный инструмент – собственное тело.

«За пять минут он добивается того, чего большинство романистов не могут добиться, написав многочисленные тома», – говорили критики о пантомиме Марсо «Юность. Зрелость. Старость. Смерть».

Марсель Марсо (1923-2007) родился в Страсбурге, в семье польских эмигрантов Шарля и Анны Манжель. Большинство его родственников, в том числе родители, погибли в Освенциме. Марсель и его старший брат Ален решили изменить фамилию на Марсо в честь генерала французской революции. Братья активно участвовали в Сопротивлении.

Марсо учился в парижском Театре Сары Бернар, у режиссера Дюллена, и у Этьена Декру – актера, педагога и теоретика пантомимы. Начинающий мим выступал в актерских кабаре. Тогда, в 1947 г., «родился» Бип – персонаж, за которым впоследствии закрепилась репутация «второго "я"» Марсо. Вот его портрет:

«Коротенькая серая курточка, надетая поверх полосатой майки, не по росту брюки, потрепанный цилиндр, с аккуратно воткнутой в него алой гвоздикой, которая при каждом шаге героя раскачивается на длинном стебельке. Лицо … густо забелено, нарисованный рот – разорванная ярко-красная черта, брови от удивления взлетели на середину лба, а под глазами – следы двух "слезинок"».

В том же году молодой актер собрал группу энтузиастов – «Содружество мимов Марселя Марсо». Они подарили зрителям целый ряд шедевров: Спектакли «Ломбард», «Париж плачет, Париж смеется»; сольная сценка «Городской сад»«Юность. Зрелость. Старость. Смерть» – сольный номер Марсо, где через разные походки показана вся жизнь человека, от рождения до смерти.

ИзменитьУбрать
Марсель Марсо. 1974 г.
(0)

Марсо заложил основу современной европейской мимодрамы. В ней действуют уже не аллегорические персонажи, а индивидуализированные герои. Кроме того, присутствует сюжет, можно говорить о драматургии. Марсо использовал дополнительные средства: свет, музыку, шумовые эффекты, реквизит.

В 1951 г. «Содружество» выпустило одну из самых известных мимодрам – «Шинель». Причем Башмачкин в трактовке Марсо – не «маленький человек», а личность, вынужденная принять позицию безликого «винтика». Лейтмотив спектакля – характерная для современного мира тема утраты индивидуальности.

В 1960 г., несмотря на успех у публики, «Содружество» распалось из-за отсутствия государственной субсидии. Вместе с одним из актеров Марсо отправился, по его словам, «завоевывать мир молчанием».

Новый вид зрелища – кинематограф – не только воспользовался техникой классической пантомимы, но и сам влиял на нее. «Искусство пантомимы росло, затем начало исчезать и только немому кино мы обязаны его сохранением», – считал Чарли Чаплин. Известно, что он начинал актером в 1908 г. в пантомимной труппе Фреда
Карно и позже часто использовал приемы пантомимы в своем творчестве.

В 1964 г. Марсо пытался создать собственную школу пантомимы – и получал от чиновников те же ответы: «Нет кредитов». На этот раз он покинул Францию фактически разоренным и отправился в очередное кругосветное турне с сольными выступлениями.
Только в 1969 г. в Париже открылась Интернациональная школа пантомимы. Ее воспитанниками стали 80 человек, съехавшихся со всех концов света, а педагогами – бывшие актеры «Содружества».

Марсо имеет отношение и к развитию пантомимы в СССР.

*

Одной из известнейших фигур 1960-1970-х стал Григорий Гуревич (Григур). Он оставил ради пантомимы профессию художника и вместе с сокурсником Гарри Гоцем создал коллектив мимов. Выступление на Таллиннском джазовом фестивале 1967 г. – единственная сохранившаяся запись этой студии.
В 1976 г. Григур был вынужден эмигрировать в США. Однако пантомимой невозможно заниматься без единомышленников, и Григур получил известность как скульптор и художник.

К началу 1930­-х пантомиму в советском театре­ практически искоренили, а после расстрела В. Мейерхольда и травли А. Таирова – режиссеров, которые отстаивали первичность пластики в драматических спектаклях, – театральные деятели не рисковали обращаться к этому жанру. «Пантомима, – писал в 1961 г. критик, – для многих почти незнакомое слово».

Правда, была школа Александра Румнева – актера­ Камерного театра Таирова, танцовщика и мима, участвовавшего в пластических экспериментах

1920­-х гг., постановщика танцев в советских фильмах. С 1944 г. А. Румнев вел во ВГИКе занятия по пантомиме и сценической пластике актера. В 1964 г. вышла в свет его работа «О пантомиме».

В Государственном училище циркового и эстрадного искусства преподавались основы цирковой пантомимы. Оттуда приходили на профессиональную эстраду сольно выступающие мимы, которых было крайне мало.

В 1957 г. в Москве, в рамках Всемирного фестиваля молодежи и студентов, прошел Первый международный конкурс пантомимы. Первое место занял израильский мим Зеев Лихтенбаум. Это был, судя по всему, одаренный и яркий актер, о нем есть несколько скудных упоминаний в книгах по истории пантомимы…

Конкурс возбудил волну интереса к полузабытому жанру. А через четыре года в СССР приехал Марсель Марсо.

«Событие переворачивает представления о том, что прекрасно и что ужасно, у всего молодого поколения города и страны. Марсель Марсо средствами пантомимы говорит о Великом и Пошлом, о Жизни и Смерти, о Героизме и Трусости. Все слова с большой буквы. Европейская философия и эстетика воплощаются в пантомиме». (Л. Лурье, www2.5-tv.ru)

Известный украинский мим Олег Емцев вспоминал: «Мы познакомились с Марселем Марсо, когда он был в Варшаве. Мы общались, я учился у него. Марсо очень хотел еще раз выступить в Одессе, но, к сожалению, у нас это никого не заинтересовало.
Он очень тепло вспоминал о том, что когда-то давно выступал в Одессе в Оперном театре, что волновался, очень боялся играть один в таком огромном пространстве»
.

Совершенное искусство Марсо вызвало лавину подражаний. Не имея никаких учебников, молодые советские актеры принялись за его стилистические упражнения: «в массовом порядке стали ходить против ветра и вдоль невидимых стен, перетягивать канаты и самозабвенно шагать на месте»… (А. Часовникова, mimes.ru)

*

ИзменитьУбрать
Илья Рутберг (1932-2014) - основатель и заведующий уникальной кафедры пантомимы и пластической культуры
(0)

Рудольф Славский (Рафаил Евгеньевич Заславский, 1912-2007) «заразился» пантомимой еще в 1953 г., на фестивале в Бухаресте, где впервые увидел игру Марсо. В 1957 г. он организовал в Ленинграде самостоятельную студию «Мим». Это был первый пантомимический коллектив не только города, но, по-видимому, и всей страны.

Славский разработал программу, куда входили хореография, акробатика, ритмика и сценическое движение. По его формуле, «пантомима – это высшая пластическая выразительность, помноженная на мастерство актера».

Первые зрители «Мима» отзывались о коллективе восторженно. Критика присвоила ему титул «академического». «Мим» начал активно выступать в концертах, по телевидению, снимался в фильме «Невские мелодии».

В 1961 г. Р. Славский выпустил первую отечественную книгу по теме – «Искусство пантомимы». В ней можно найти и историю жанра, и практическое руководство.

Возникло множество студий, среди которых – «Наш дом» Марка Розовского (пантомиму ставил Илья Рутберг), «Ригас пантомима», студия в Одессе и многие другие. А. Румнев во ВГИКе создал театр «Эктемим». Пантомима была притягательна новизной, изысканностью, художественными возможностями.

Другая привлекательная ее сторона – бессловесность, на фоне пустых пафосных речей и деклараций официоза. Славский говорил: «Пантомима может отображать и героику исторических свершений, создавать образы строителей будущего…
И весьма существенно: пантомиме не угрожает опасность дидактики, опасность, которая зачастую подстерегает драматический театр при воспроизведении героического материала…»

ИзменитьУбрать
(0)

Иные возможности «бессловесности» пантомимического искусства – как способа диссидентского иносказания – студийные коллективы откроют для себя позднее, в конце 60-х – начале 70-х годов.

В 1969 г. ученик Славского – Вячеслав Полунин основал клоун-мим-театр «Лицедеи».

А потом, по словам Полунина, «пришло время, когда мы почувствовали, что пантомима нам узковата. Пантомима превратилась в клоунаду и в этом виде вышла, наконец, из подполья».

Не могу не вспомнить: «Низзя-я! Низзя!.. – Льзя!»

*

Кто не слышал трогательный, нелепый, навязчивый напев «Блю-блю-канари…»? «Грустная канарейка» – визитная карточка «Лицедеев». Но мало кто знает, что автор этого номера – Роберт Шимшонович Городецкий (р. 1940). Родился он в Ленинграде, в семье театрального художника.
Когда в 20 лет Роберт заявил, что поедет поступать в московское цирковое училище, отец выбросил его паспорт, и пришлось восстанавливать документы. В итоге Роберт окончил училище чертежником-конструктором по сантехническим устройствам.

Искусство пантомимы не требует никакого языка,
и поэтому оно абсолютно интернационально. (Л. Лурье)

Он уже работал по специальности, когда узнал о студии пантомимы при Доме культуры имени Ленсовета и начал там учиться. Работал в Ленинградской областной филармонии, был эквилибристом, иллюзионистом, жонглером. С 1982 г. Городецкий играл в театре «Лицедеи».

В 1983 г. актер показал Полунину задуманный им еще в 1981 г. номер «Канарейки». Замысел возник, когда он слушал пластинку с записью песни «Blue Canary» в исполнении болгарского
дуэта – М. Косевой и Н. Томова. В интервью Городецкий рассказывал, что номер возник внезапно, как озарение: «Мне подарили пластинку, я слушал одну и ту же сторону пять лет. Потом решил ее перевернуть, и как только услышал эту песню, я ясно представил этот номер».
Очень скоро «Канарейки» были впервые показаны публике в Ленинградском дворце молодежи и получили невероятную популярность. В других номерах Городецкий создал узнаваемый образ грустного худощавого интеллигента во фраке и черном цилиндре.

Он записан в «Книгу рекордов Гиннесса» как «самый заваленный цветами Его Величество актер». Прославленный Вячеслав Полунин, хоть он и младше Городецкого на 10 лет, звал его «папой всех клоунов». После отъезда Полунина за границу Роберт Шимшонович некоторое время возглавлял театр «Лицедеи».

В декабре 2005 г. на актера напали возле подъезда его дома в Санкт-Петербурге. Он пробыл в коме около трех недель. Преступников так и не нашли... Роберт Городецкий вернулся на сцену 2 августа 2006 г., во время ежегодного московского фестиваля «Планета клоунады». Разумеется, с номером «Blue Canary».

*

«Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется», – размышлял поэт. Интересно, что в этом случае мог бы сказать мим? То есть – не сказать, а сыграть?


1Славский Р. Искусство пантомимы. - М.: Искусство, 1962.
227 г. до н.э. - 14 г. н.э.
3На рубеже 19-20 вв. арлекинада особенно привлекала внимание художников, режиссеров и хореографов модерна «Мир искусства», балет «Арлекинада» М. Петипа, «Карнавал» Р. Шумана, «Пульчинелла» И. Стравинского, спектакли В. Мейерхольда, А. Таирова, Н. Евреинова, К. Марджанова и др.
4В 1792-95 гг. между Австрией и Францией велись войны
5Шарль Дебюро (1829-1873) известен, в частности, тем, что сблизил образы Пьеро и задумчивого романтика Жиля. Он добавил к костюму Пьеро рюши и белую шляпу. Пьеро в исполнении Шарля был красивым, элегантным, спокойным и нежным.

Станислав Варкки
14.07.2022 11:17

фотография номера Блю Канари , которую вы использовали, является не оригинальной фотографией номера, а версией, которая была специально адаптирована для СноуШоу. Новые образы, новая хореография, новое звучание.. когда Папа Роберт увидел мою версию блю Канари он одобрил и похвалил меня...
успехов!

Спасибо, Стас! Да, это не оригинальный номер, я помню первый вариант - это было неподражаемо, запредельно, но Папы Роберта, увы, нет ((

Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №142 > «ЗАВОЕВЫВАТЬ МИР МОЛЧАНИЕМ»
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 02:04:24
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Еврейский педсовет Dr. NONA Jewniverse - Yiddish Shtetl