-3

№17

Мигдаль Times №17

Власть поэта

Алена Яворская

Семен Липкин

(0)

В сентябре Семену Израилевичу Липкину исполнилось девяносто лет. Он родился в Одессе, в небольшом доме на Пушкинской улице, сейчас живет в Москве. В Одессе последний раз был лет пятнадцать назад.

Вот что писала о нем Краткая литературная энциклопедия: «...рус.-сов. поэт, переводчик. Род. в семье рабочего. Окончил Моск. инженерно-эконом. ин-т. Пропагандист многонац. сов. лит-ры...» И длинный список переводов: эпосов — калмыцкого «Джангар», киргизского «Манас», кабардинского «Нарты», поэм Навои, Фирдоуси, современных восточных поэтов... Энциклопедия вышла в 1967 году.

А в 1979 Семен Липкин и его жена Инна Лиснянская приняли участие в альманахе «Метрополь», который был издан за границей. В те годы власти этого сильно не одобряли, и неодобрение громко высказывали. В том «Метрополе» участвовали Евтушенко, Битов, Ахмадулина, Искандер, Окуджава и многие другие. У всех возникли трудности. Двух самых молодых и неименитых исключили из Союза писателей. Более именитых — не тронули. Надо бы Липкину затаиться, промолчать. Но они с женой — единственные — громко возмутились реакцией официальных органов, и в знак протеста вышли из Союза писателей. И если всем остальным перемололось, то Липкину и Лиснянской — нет. Они стали изгоями. С 1979 по 1986 блистательный переводчик не мог работать. Обоих исключили из Литературного Фонда, его — семидесятитрехлетнего ветерана войны — «выбросили» из поликлиники.

Но Липкин оставался поэтом — не по профессии, как многие, а по восприятию и превращению созданного Творцом в слова. Его литературная судьба нестандартна. Он родился в Одессе, но стиль его не схож с юго-западной школой. Стихи писал с детства и даже печатался в прессе, но был известен как переводчик. Липкин, еврей, стал народным поэтом Калмыкии. Первая книга собственных стихов «Очевидец» вышла лишь в 1967 году. Название стало символичным для дальнейшего творчества Семена Израилевича. Выходят не только сборники стихов — их девять (но это до 1997 года, сейчас же книжная связь с Москвой сильно ослабела). Он пишет прозу: удивительно горькую и трогательную повесть «Записки жильца» — об оккупированной Одессе, воспоминания о тех, с кем свела его судьба.

И из воспоминаний о других как бы незаметно складывается картина жизни удивительного человека. Отец его — сын меламеда¹, меньшевик. Мать — мечтательница, как он говорил, «фантазерство я унаследовал от матери». Липкин, выдержав вступительные экзамены на все пятерки, учился в пятой гимназии, где раньше учились братья Катаевы, а еще раньше — Чуковский, Жаботинский, Житков. Посещал он и хедер², причем вопреки воле отца. «Я уже дошел до чтения Пятикнижия, когда в Одессу вступили большевики... Деньги потеряли стоимость, надо было платить продуктами, а мы сами голодали, и так кончилось мое учение в хедере, и я забыл святой язык».

Читатели дарили Липкину не только
любовь, но и халаты

(0)

Впервые свои стихи юный поэт прочел известному писателю Семену Юшкевичу, знакомому отца. Видел он и Хаима Бялика. После окончания гимназии Липкин учился в художественной профшколе у Михаила Гершенфельда. В 1925 г. арестовали отца, и мальчик каждый день возил передачи в ДОПР. В то время меньшевиков уже арестовывали, но еще выпускали. Отпустили и Израиля Липкина. В том же году Семен впервые напечатался и познакомился с Эдуардом Багрицким. Именно Багрицкий позднее посоветует перебираться в Москву: «...Очень возможно, что вы поэт. Вряд ли получится из вас большой поэт, но небольшой получится, я в этом деле свору собак съел, редко ошибаюсь».

И Липкин перебирается в Москву. Друзья — Аркадий Штейнберг, Мария Петровых, Арсений Тарковский — знакомят его с Георгием Шенгели. Он встречается с Андреем Белым, Борисом Пастернаком. В Кунцеве, у Багрицкого, впервые видит Исаака Бабеля. Когда цензура зарезала поэму девятнадцатилетнего Липкина, зашедший в редакцию журнала «Недра» человек сказал ему: «Выше голову, мой юный пиит, вы начинаете в лучших русских традициях — с цензурного запрета». Это был Михаил Булгаков.

Липкин часто бывает у Мандельштама. Раньше, еще в Одессу, Мандельштам прислал открытку, в которой похвалил несколько стихов и предложил присылать новые. И вот они встречаются. «Я понял, что именно таким должен быть художник, что возвышенна, завидна, даже великолепна такая тяжкая, нищая судьба моего необыкновенного собеседника». В последний раз они виделись незадолго до ареста Осипа Эмильевича.

Мандельштам не одобрял переводы стихов и не советовал Липкину ими заниматься: «Потом пожалеете». «Он был неправ. Я не пожалел и не пожалею». Именно как с переводчиком калмыцкого эпоса «Джангар» захотела познакомиться с Липкиным Марина Цветаева.

У Семена Израилевича есть остроумные, смешные и грустные воспоминания о том, как он переводил эпос «Манас» — «Бухарин, Сталин и Манас». Великий вождь то разрешал, то запрещал иметь прошлое малым народам (впрочем, как и большим). Быть переводчиком сказаний о прошлом в такой ситуации — дело непростое. Недаром же однажды пошутили, что у Липкина тяжелая рука — как только закончит с переводом, так сразу и запрещают издавать книгу. Впрочем, есть и другая шутка — когда Липкина спросили, как ему, горожанину, удалось передать быт кочевников с такой точностью, он ответил: «Я вспоминал».

Во время войны Липкин был в армии — Балтийский Флот,

Волжская военная флотилия, Сталинград. Там он вновь встречается с Василием Гроссманом, одним из самых близких друзей.

Закончилась война. Прошло еще четыре года. Липкин и Гроссман попрощались на вокзале с уезжающим в Минск великим актером Михоэлсом. В Минске Михоэлса убили — началась борьба с космополитами. Гроссману припомнили роман «Правое дело» о Сталинграде, Липкину — переводы байско-феодальных эпосов. Несколько месяцев друзья прожили на даче в Ильинском и там же, от соседки, узнали о болезни Сталина. Постепенно жизнь стала налаживаться.

Но оттепель была не такой уж теплой. В феврале 1961 арестовали роман Гроссмана «Жизнь и судьба». Времена настали все же более либеральные, самого писателя арестовывать не стали и даже немного напечатали. Незадолго до обыска у Гроссмана Липкин попросил дать ему экземпляр, и сохранил, передав на Запад в 1974 году.

В 1995 году фонд Альфреда Тепфера присудил поэту Пушкинскую премию за вклад в русскую литературу.

Семен Липкин, 2001 г.

(0)

Старый сказитель говорил ему когда-то: «Помни, Семеке, что манасчи должен чистую душу иметь. Плохо для нас грязную душу иметь. Манас накажет, если ты будешь грязную душу иметь». Возможно, в награду за чистую душу дарована Липкину власть поэта над людьми.

В его библиотеке есть книга с автографом Ахматовой «С. Липкину, чьи стихи я всегда слышу, а один раз плакала».

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста