+2

№22

Мигдаль Times №22

Евреи всех стран, раскрепощайтесь!

Елена Каракина

Между тем, шестидесятилетний врач Лев Семенович Пинскер, избравший эпиграфом к своему труду слова рабби Гилеля «Кто мне поможет, если не я сам? И если не сейчас, то когда?», предлагал довольно любопытные рецепты. Отклонения от них приводят к плачевным результатам. Пинскер считал, что отношение к еврею не как к равному — оскорбительно. Неважно, со знаком минус или плюс. И принимать его как должное не стоит. Потому что, в любом случае, такое отношение подразумевает взгляд свысока, взгляд хозяина дома на бедного гостя, взгляд «большого брата» на брата малого. В любом случае это — антисемитизм. Или просто «анти», против, потому что ни один народ в мире не имеет права так относиться к другому народу. Но это — в идеале. На практике же наблюдается совсем другое. Не раз и не два на протяжении XX столетия возникала ситуация, когда приходилось не только мириться с фразой: «Евреи — тоже люди», но и радоваться этому утверждению. Потому что оно, случалось, было избавлением от смерти. В буквальном смысле. Со временем выяснилось, что Пинскер абсолютно прав и радоваться здесь нечему.

Казалось бы, после возникновения государства Израиль — а именно существование еврейского государства Пинскер считал залогом равноправия евреев в мировом сообществе, — евреи стали людьми без приставки «тоже». Но это только казалось. В интеллектуальных кругах европейских государств с евреями (по крайней мере, внешне) принято было носиться, как с золотым яблочком на блюдечке с серебряной каемочкой. Для кого-то они были избранным народом, народом Книги, для кого-то страдальцами, народом Катастрофы, для кого-то — признанными мировыми умниками. Современная ухоженная страна, поднятая из болот и песка, признавалась чудом, благоволением Г-спода евреям, явленным всему миру. Но, на самом деле, эти восторги были лишь новой формой гадкой фразы «Евреи — тоже люди». Потому что равными на самом деле евреев признавать не желали. В чем легко убедиться сегодня.

Куда подевались вчерашние евреепоклонники? Мировое сообщество (а что это, собственно, такое, и с чем его едят?), во всяком случае, средства массовой информации европейских стран, клеймят израильскую военщину, точь-в-точь, как это делал Советский Союз двадцать лет назад. В честь чего клеймим? В честь того, что евреи не радуются тому, что их убивают в их собственном доме. Клеймим их за то, что отвечают ударом на удар. За то, что имеют наглость сопротивляться лживой и подлой политике искусственно созданного под боком Израиля новообразования. Радикальные «палестинцы» не скрывают своих целей — Израиль должен перестать существовать. А мировому сообществу как будто позакладывало глаза и уши, и оно талдычит, как заводной попугай: вооруженный до зубов Израиль убивает бедных голодных палестинских детей. И на гребне этой недорогой лжи стремится лишить евреев средств защиты и средств к существованию. Британия, Франция, Германия, Дания кажут нынче Израилю суровый лик неподкупных учителей, наставников и судей. Израилю — и евреям, живущим на территории этих стран. И позицию эту (не углубляясь в ее экономическую подоплеку) можно трактовать так: «Мы к вам относились как к людям, а вы, оказывается, евреи!»

Вот все и стало на свои места. Обольщения развеялись. Современному еврейству пришлось проделать тот же путь, который в свое время прошел Лев Семенович Пинскер. Сын ученого, преподавателя первого одесского еврейского училища, Симхи Пинскера, он проделал поистине головокружительную карьеру, довольно редкую для еврея в Российской империи XIX века. Лев Пинскер поступил на медицинский факультет Московского университета и блестяще закончил его. За врачебную деятельность во время Крымской войны был отличен правительственной наградой. Имел обширную медицинскую практику, значит, был человеком состоятельным и уважаемым. Принимал активное участие в жизни общества. Публиковался в одесской русскоязычной периодике. Чувствовал себя в родном городе Одессе, как у себя дома. И так продолжалось до 1881 года, до того, как случился крупный погром. И даже не сам погром заставил Льва Семеновича стать Леоном Симховичем и написать «Автоэмансипацию», а отношение российской общественности к этому погрому: равнодушное, циничное, подлое. Именно это отношение побудило Пинскера заняться изучением истоков антисемитизма и искать путей избавления от этой ползучей гадости.

Пинскер предполагал, что создание еврейского государства поставит евреев в равное положение по отношению ко всем прочим народам. Что возникновение независимого Израиля избавит евреев и от барского гнева, и от барской любви. И если Израилю приходится сегодня пожинать плоды и того, и другого, то это лишь потому, что мало что изменилось в мире с 1881 года. Если евреи всего мира видят сегодня, как подымает голову бритоголовый антисемитизм, как вчерашние радетели-филосемиты брезгливо поджимают губы и пожимают плечами, то это еще и результат того, что забыта была книга «Автоэмансипация». Брошюрка-то была не беллетристическая. Она была выстрадана целой жизнью — Пинскеру исполнился шестьдесят один год, когда он ее написал.

Впрочем, на это можно возразить, что никакие книги, никакие краеугольные статьи, никакие предупреждения не помогают, когда начинается глобальное брожение умов. «Никого еще опыт не спасал от беды» — с этим замечанием поэта не приходится особенно спорить. И, конечно же, лучше, много лучше было бы, если бы «Автоэмансипация» стала вчерашним днем, навсегда перевернутой страницей истории. А прозрения доктора Пинскера — ветхими и устаревшими, дескать, мы и сами с усами. Но в том-то и дело, что право человека на родину, на дом, на чувство собственного достоинства необходимо отстаивать. Часто — с оружием в руках. Вчера, сегодня и всегда. Замените слово «человек» словом «еврей». И если фраза не покажется вам вызывающей, значит, вам нет нужды перечитывать «Автоэмансипацию».

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста