Исторически так сложилось, что 1905 год был отмечен множеством событий еврейской жизни, поэтому текущий год наполнен их столетиями. На общем фоне того года факт основания Комитета и общества «Бецалель» легко может затеряться. А между тем, Общество для развития еврейского искусства и художественно-кустарной промышленности среди палестинских евреев, образовавшееся 8-го октября 1905 г., стало основанием для яркого культурного феномена — Школы «Бецалель». Комитет, общество и фонд «Бецалель» образовались в Берлине на основе постоянных взносов еврейских учреждений после того, как на Седьмом Сионистском Конгрессе Борис Шац предложил основать в Эрец-Исраэль первую в новейшей истории еврейскую школу искусств.
Нам довольно сложно понять и оценить, как сильно изменилось отношение к изобразительному искусству в еврейской среде за последние сто лет, и какую немаловажную роль в этом процессе сыграл «Бецалель». Устав этого общества исключал всякое преследование материальных выгод,
определяя его цель как содействие поднятию материального и культурного уровня евреев Палестины и близлежащих стран, развивая художественную промышленность и еврейские художественные ремесла.
Безграничный энтузиазм и энергия Бориса Шаца — основателя и руководителя «Бецалеля», привлекли в короткое время такое внимание и поддержку еврейской общественности, что уже в феврале 1906 года в Иерусалиме была открыта Школа искусств и ремесел, собравшая студентов и преподавателей со всего мира: из разных частей огромной России, из Австрии и Венгрии, Сербии и Болгарии, Германии, Румынии, Греции, Америки, Йемена, Иерусалима и Тель-Авива; каждый из них представлял другую страну, другую культуру.
В школе было три отделения — для тех, кто имел художественную подготовку, вечерняя школа — для не имевших никаких знаний в этой области, и мастерские: коврового ткачества, каменотесная, резьбы по дереву, прядильная, филигранных работ, рамочная, гипсолитейная. «Бецалель» динамично развивался — открывались новые отделения школы, во многих странах с успехом проходили выставки (О выставке «“Бецалель” в Одессе» см. статью в МТ №40), на которых были представлены работы учеников. Несмотря на то, что Иерусалим был удален от культурных центров, мастерские «Бецалель» производили вещи очень высокого ремесленного уровня. Создать культурный центр мирового значения на задворках Оттоманской империи — подобное мероприятие было неслыханной дерзостью!
В лучшие годы в мастерских Школы работало до пятисот человек, словом, это было крупное по тем временам предприятие полупромышленного типа. Вся продукция мастерских пользовалась спросом, а полученные доходы шли на дальнейшее развитие школы. Впрочем, ортодоксально настроенные еврейские круги встретили факт создания художественно-промышленной школы отрицательно и даже враждебно. Но когда в 1909 г. был организован и налажен сбыт произведений, даже они были вынуждены признать полезную роль Школы в развитии еврейских ремесел.
Редкие, чудом дошедшие до наших дней кинокадры, запечатлевшие Бориса Шаца и его студентов, говорят о неистовой энергии этого человека. Он и его единомышленники были безгранично и совершенно бескорыстно преданы своему делу. Трогательная деталь — почти все его студенты назвали своих первенцев именем Бецалель, именем библейского мастера и именем их Школы.
Дов Барух (Борис) Шац родился в 1866 г. в ортодоксальной семье в местечке Ворно (Литва). В детстве казалось, что его судьба предопределена. Подростком он отправляется в Вильно — учиться в иешиве. Однако в 1882-м, не закончив иешиву, Шац поступает в школу искусств, а в 1888 г. едет в Варшаву. Рисовал и лепил Барух еще в Вильно, но по-настоящему серьезно начинает работать именно в Польше. Созданная им в тот период скульптура «Гендель», изображающая еврея-старьевщика, по словам самого автора, — первая попытка «нести людям иудаизм средствами искусства». В течение всей жизни Шац искренне верил в созидательную, духовную силу образов, рожденных мироощущением художника.
Короткий — всего год — варшавский период оказался для него весьма плодотворным. Созданные в это время работы являются свидетельством складывающейся в его творчестве собственной концепции еврейского искусства. Затем, вместе с семьей, он едет в Париж учиться искусству скульптуры у Марка Антакольского. Там, чтобы прокормить семью, ему приходилось делать эскизы керамической посуды, а в самые трудные моменты — подрабатывать, чем попало, вплоть до бокса и борьбы. Но проходит не так уж много времени, и его работы начинают пользоваться успехом у публики. Наиболее значительным произведением Шаца считается созданная под впечатлением «Дела Дрейфуса» скульптура «Матитьягу Хасмоней» (1894 г.). В 1895 году Бориса Шаца приглашают в Болгарию на должность придворного скульптора, и назначают главой создаваемой Академии искусств.
Казалось бы, о чем еще мечтать тридцатитрехлетнему ваятелю, к тому же получившему за свою работу Золотую медаль парижского Салона? Но в 1903 году происходит возвращение к еврейской теме, скорее всего, после Кишиневского погрома и последовавшей за этим встречи с Теодором Герцлем. Это был крутой поворот не только в жизни Бориса Шаца, но и в судьбе еврейского искусства.
Разумеется, «Бецалель» не был и не мог быть чисто художественной школой. Как и все в ту эпоху, он был одним из проводников идеи приобщения ко вновь обретаемой родине еврейского народа. Так, например, иврит являлся обязательным предметом в Школе. «Возврат на Восток» — таков был основной принцип сионистской деятельности тех лет, и художникам выпала роль выразить эту мысль в материальной, зримой форме.
Конечно, восток Бориса Шаца не был ни древним библейским Востоком, ни подлинным современным Востоком. Большей частью это был европейский ориентализм парижских художественных салонов конца 19 в., или перепевы пластических мотивов венского «Сецессиона», технически же они основывались на изучении и стилизации национального фольклора и народного примитива в духе еврейского местечка Восточной Европы. Эстетически мироощущение Шаца опиралось на романтизацию, временами доведенную до гротеска, еврейского эпоса и ближневосточной экзотики. Таковы седобородые величавые патриархи и танцующий хасид; скрипач на крыше и старик с бесконечно скорбным взглядом; евреи с тяжелыми гроздьями винограда и горделиво-стройная девушка с кувшином на плече.
Творческие работы школы Шаца легли в основу пропагандистских плакатов, которыми сионистское движение успешно пользовалось на начальных этапах своей работы. Хотя Шац, его соратники и ученики мечтали не только возродить традиционное еврейское искусство, но и дать ему новое направление, наибольших успехов Школа добилась в традиционном декоративно-прикладном искусстве. Игральные карты, тисненные кожаные папки, инкрустированные резной костью кресла, — наиболее распространенные изделия Школы. Также бецалелевцы создали настенный кафель для украшения зданий молодого Тель-Авива. Типично модернистский, изощренный, причудливый орнамент, еврейские символы — щит Давида, менора, стилизованное изображение реальных исторических памятников — башни Давида в Иерусалиме и гробницы Авшалома у подножия Масличной горы, — таков был «стиль Бецалель».
Но, так или иначе, их целью было возродить к жизни новое национальное искусство. Попытки эти частично превратились в псевдофольклорные образы, которые вышли в тираж и завалили многочисленные «блошиные рынки», антикварные лавки и туристические магазины. Но среди всего этого попадались и удивительные шедевры, давшие жизнь новому направлению в искусстве.
В связи с запретом на изображение, веками развитие еврейского искусства было направлено в русло декора и книжной графики. Эмансипация евреев Европы после Великой французской революции дала миру много прекрасных художников, но это само по себе не означало возникновения еврейского искусства, потому что даже, когда евреи-художники хотели рассказать о своей жизни и своих чувствах, их произведения на еврейские темы принадлежали скорее к сфере этнографии, чем к искусству. При всем при этом мы никак не можем говорить о том, что у евреев не было своего художественного языка, отражавшего их представления о прекрасном.
Иудаика — этим словом обозначаются все предметы еврейского религиозного культа и традиционного домашнего быта, создававшиеся еврейскими мастерами со времен праотца Авраама и до наших дней. Безусловно, они объединены тематикой, а не стилем, который в продолжение более трех тысяч лет ощущал влияние стран рассеяния и модных эстетических веяний. Мастера иудаики, не претендовавшие на статус создателей высокого искусства, достигали и технической филигранности, и оригинальных творческих решений, возможно, именно потому, что они были ограничены жесткими религиозными рамками. В века, когда иудаизм преследовался, и евреям запрещалось вступать в ремесленные цеха, иудаика зачастую была очень низкого качества и создавалась чужими руками, без любви и понимания.
Деятельность школы «Бецалель», несмотря на всю ее не-однозначность, позволила, с одной стороны, воздать должное еврейской традиции, а с другой — основать еврейскую светскую культуру. Шац и его единомышленники (Эфраим Лильен, преподававший в Школе и создавший для нее образцы ковров; Самуил Гиршенберг, возглавлявший живописное отделение; Арнольд Лаховский, кстати, выпускник одесского художественного училища) вывели еврейское изобразительное искусство из трехтысячелетнего диссидентства, и, начиная с 1906 года, десятки молодых евреев изучают мастерство скульптуры и живописи, познают счастье свободного творчества, создают национальное искусство.
В Советском Союзе традиционное еврейское искусство практически перестало существовать. Не только вид, но и названия многих символов и предметов были забыты. И если символизм «Бецалеля» оказал большое влияние на художественный мир, то Советский Союз был отрезан от его влияния. Лишь теперь у нас появилась возможность воздать должное не только традиционному прикладному еврейскому искусству, но и деятельности Школы «Бецалель».
На этом очерк можно было бы закончить, и он был бы еще одним напоминанием о еще одном столетнем юбилее, если бы одесский еврейский общинный центр, а для своих просто «Мигдаль», не приурочил к этой дате выставку Школы Еврейской живописи. На выставке с рабочим названием «Бецалельчик» будут представлены работы, выполненные в техниках мозаики, резьбы по дереву, живописи по дереву и керамике. Они не только насыщены еврейской символикой, но в них можно почувствовать и стремление выжить, и глубокие корни прошлого.
Осознание еврейской символики, как в традиционных, так и новых техниках, исследование ее происхождения, а не пустое копирование признанных образцов, придает работам Школы Еврейской Живописи непосредственную связь с мастерами, которые из поколения в поколение создавали эти символы еврейского выживания. Переосмысление еврейской изобразительной традиции превращает работу Школы в живое востребованное творчество, актуальное как в еврейском, так и в широком культурном пространстве. Эта выставка — не просто удачный повод показать, что сделано, а символичная перекличка через столетие.
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
