+1

№80

Мигдаль Times №80

«Давай играть, что я принцесса»

Вита ИНБЕРГ

Список можно продолжить, но я — не самый ленивый человек, и для начала обращусь к непредсказуемой, изменчивой и бурной стихии, называемой не морем, а Сетью.

Стоит набрать в поиске слова «Игра — это...», как появляется результатов страничек на 18-20. Меня особо интересовали определения, так сказать, бытовые: чего народ про игры говорит на форумах и прочих демократических местах.

Определения оказались занятные и разные. Банальные: «игра — это жизнь» (вариант — смерть), «образ жизни». Описательные: «сказочный мир». Оценочные: «супер», «праздник», «особое наслаждение». Рациональные: «репетиция жизни», «получение опыта», «работа», «бизнес», «удовольствие». Парадоксальные: «всего лишь игра». Эмоциональные: «наркотик», «допинг», «дыхание», «риск», «смысл». С претензией: «психиатрический диагноз», «последовательность интересных выборов», «готовность удивиться», «вид непродуктивной человеческой деятельности», «жизнь, в которой нельзя проиграть».

Эта многогранность напоминает огромный дискотечный шар, который медленно поворачивается, сверкая разноцветными боками, — в диапазоне от невинного развлечения до настоящей зависимости.

Одна из самых очаровательных в этой жизни картинок — играющие юные существа. Кто не засмотрится на ушастых круглоглазых котят, когда они, попискивая, гоняются за клубком ниток, друг за другом или за собственным хвостом! Как-то забываешь, что при этом они учатся — охоте, нападению, обороне. Взрослый кот, правда, тоже может снизойти до игры с вами или с мячиком, хотя он уже не учится. Подозреваю, что он просто развлекается: взрослым это свойственно.

(0)

Играющие дети — особенно хорошо это знают художники, режиссеры и родители — тоже грациозны и непосредственны. Что не мешает возникновению синяков, слез, перепачканных локтей и порванных штанишек, но ведь есть выражение «игра стоит свеч». Столько удовольствия! Кроме того, маленькие люди, играя, тоже учатся — самым разнообразным вещам. Как еще прикасаться к миру, если не в игре? Мы очень много играем в первые годы жизни, как и детеныши животных. Детская игра, прежде всего, развивает физические и психические функции. Правда, нормальные дети об этом не думают, они просто получают удовольствие, поскольку без удовольствия нет и игры.

Игра созидательна. В основе всех видов творчества, материального, и особенно культурного, лежит игровая форма. Человек, играя, тренирует интеллект, воображение, фантазию, эмоциональную реакцию — и пользуется полученными умениями в течение всей жизни.
Так что стоит присматриваться к тому, как и во что играет ваш ребенок. Любит он компанию или одиночество, предпочитает построить замок из кубиков или проверить, как устроен живой хомячок. Впрочем, здоровые дети в определенном возрасте все-таки отличают живое от неживого и понимают, что такое боль.

Но к игрушкам тоже можно относиться по-разному. «Хочу посмотреть, что внутри у колобка!» — вполне естественный и совершенно необходимый импульс к познанию и развитию, и если его постоянно ограничивать («Нельзя! Не ломай игрушку!»), ребенок может вырасти нелюбопытным, ленивым, слишком осторожным. И совсем другое дело, когда ребенок яростно ломает свои игрушки, отрывает голову кукле, — тут уже впору задуматься, все ли благополучно в вашей семье.

Можно многое узнать и о ребенке, и о взрослом, разглядывая его рисунки или фантазии из песка (есть даже такая «песочная терапия»).

Вот представьте: группа людей возрастом от двадцати до сорока, малость потолкавшись и разобрав цветные карандаши и фломастеры, положили на колени листочки и что-то малюют. Чуть ли не языки высунули от усердия. (Когда взрослым приходится делать что-нибудь «детское», они удивительно быстро становятся младше!) Люди эти, в общем, нормальные, просто они учатся — практической психологии. Потом будут рассматривать рисунки друг друга, думать, задавать вопросы, — и результаты могут оказаться самыми неожиданными.
Игровые методы становятся все более популярными у психологов. Например, взрослым людям предлагают нарисовать себя в виде домика, изобразить свою семью с помощью фигурок-игрушек или всей группой разобрать сказочные роли и попробовать сочинить живую сказку.
Но кто сравнится с ребенком в сочинении историй, в изобретательности? Трансформация «взрослого» мира в игровой происходит легко и непосредственно.

Берем коробку из-под огромного плюшевого мишки (однако ты уже с него ростом), плюс две-три табуретки — получаем парусник. Уверенно переименовываем прочие части нашего мира, включая папин фонарик, чистую занавеску и бабушку — ничего, что она занята на кухне (кстати, захватим готовые пирожки, нужен же нам провиант). Изящный шелковый шарфик сойдет за пиратскую повязку, пускай даже пахнет мамиными духами. Готово дело, плывем в Патагонию. Почему именно туда? А название понравилось...

Я не то чтобы скучаю по собственному детству. Скорее, испытываю горечь и тревогу, глядя на ребенка, увлеченно уничтожающего компьютерных монстров, придуманных и созданных взрослыми. Может быть, я просто консервативна и не понимаю научно-технического прогресса? Может быть. Только мне куда больше по душе детские голоса во дворе: «Царь, царевич, король, королевич», — чем система «мышка-кнопка-монитор», в которую встроены глаза моего ребенка. Лучше уж порванные штанишки и перепачканные локти!

Пожалуй, самое важное, что отличает нас от забавных пушистых зверушек, — творчество, которое обнаруживается в игре, вырастает из нее и, собственно, является игрой. Только взрослые понимают, что творчество — еще и работа, и это нередко портит им все удовольствие.

Если бы все оставалось таким простым и милым! Да вот не получается — и слава Б-гу, иначе мы имели бы дело с толпой инфантильных личностей. Это, впрочем, и происходит довольно часто — потому что многим хочется, чтобы мир оставался простым и милым...

Когда людей настигает кошмар переходного возраста, меняются и игры. Они становятся коллективнее (как правило) либо одиночнее (тяжелый случай). Они становятся жестче и опаснее. Игры разделяют подростков на лидеров и ведомых, на победителей и лузеров, на популярных и отверженных, на красавиц, дурнушек и незаметных... В общем, это время, когда происходит социализация: мальчики и девочки привыкают к мысли, что они существуют в обществе, где есть конкуренция, агрессия и прочие «прелести» взрослого мира, в который они так стремились. И в этом обществе им придется занять или создать какое-то свое место, иначе места может не оказаться вовсе.

В период попыток и проверок себя подрастающий человек с помощью игр «примеряет» различные роли и пробует взрослые вещи — сигареты, косметику, ответственность, влюбленность. Если школьник «трудного возраста» вдруг становится троечником, хулиганом, — не обязательно, что он им и останется. Это тоже может быть проверкой — всего лишь игрой.
Когда семилетняя девочка нянчит щенка или играет с подружками в дочки-матери, она следует извечной женской природе. Но когда четырнадцатилетняя девочка примеряет мамино вечернее платье — это уже новая игра. (Кстати, и в животном, и в человеческом мире мужской пол в целом больше играет, чем женский.)

К удовольствию инстинктивному, «детскому», присоединяется удовольствие от происходящего, от игры как таковой и ради игры. Но и здесь приобретенные навыки влияют на стиль жизни. Кто-то становится профессиональным игроком — спортсменом, например, или игротехником. Кто-то навсегда влюбляется в ролевые игры.

И особенно важно то, что человек, играя, исследует и приобретает роли социальные. Те самые, о которых так настойчиво твердят психологи, особенно Эрик Берн: Жена, Мать, Хозяйка, Куколка, Стерва, Свой Парень, Сердцеед, Холостяк, Бизнесмен, Старый Брюзга — и сотни других. Кто-то застревает в одной-двух — например, Мамин Сынок. А кто более гибко играет — тот оказывается богаче, и не только на роли.

Игра — очень древнее занятие, заключающее в себе огромную ценность: познание, исследование, научение, развлечение, отдых, выход негативных эмоций, — чего тут только нет! Конечно, между младенческой погремушкой-погрызалкой и какой-нибудь «виртуальной реальностью» такая же разница, как между болонкой и ротвейлером, даже трудно догадаться, что они одного вида.

«Вид» этот в человеке сказывается в извечной тяге к творчеству, игривости, любопытстве, азарте и радости, которые живут в нашем «внутреннем ребенке». Конечно, «ребенок» бывает и капризным, и вредным, не без того. Но и это ценная часть личности, в ней ищет выхода море энергии, и если не находит, ситуация может стать опасной. Но обычно взрослые люди выход обнаруживают.

Кто-то может двое суток подряд пялиться в монитор, играя в «стрелялки». Папа начинает лихо гонять по двору мяч, отнятый у сына. Мама взахлеб читает ребенку сказку «на разные голоса» и так увлекается, что рано повзрослевшее дитя крутит пальчиком у виска.

Это самые простые и, так сказать, безобидные случаи реализации скрытой энергии.

Перечислим и другие, можно по алфавиту: бизнес, биржа, карьера, кино, коллекционирование, мафия, мода, охота, политика, тайные ордена (т. н. конспирологические игры), театр, рыбалка, спорт, шопинг, шоу... Все это — игры взрослые. В них много риска, выгоды (и первичной, и вторичной), вовлеченности, честолюбия, авантюризма и даже опасности для жизни. Как своей, так и чужой. А самая худшая из игр — конечно, война. («Я проиграл сражение», — говорит полководец.)

Дети, играя, развлекают себя. Взрослые начинают развлекать и себя, и других. А те, кто умеет делать это лучше, получают деньги. Человек, поскольку ему нравится играть, создает общество, в котором игры поощряются, развиваются и оплачиваются.

Так или иначе, практически можно поставить знак равенства между «игрой» и «цивилизацией», в крайнем случае, «социумом». Человек отделил игру и сделал ее значимым элементом своего бытия.

«Это была только игра в любовь», — вздыхает покинутая возлюбленная. «Она играла со мной», — вторит ей мужчина. «Игра окончена», — сообщает с экрана сыщик. «Я выиграл, выиграл!» — радуется новый вице-президент компании. «Поиграем?» — спрашивает рекламная красотка. Игра преследует нас. На игре и вокруг нее построена не только литературная классика («Игра в бисер» Гессе, «Игрок» Достоевского, книги Эко и Борхеса и т. д.), но и хорошие голливудские фильмы. Например, «Шоу Трумэна», «Казино», «Бегущий человек» (по Р. Шекли) и классический пример места игры в жизни — фильм с Майклом Дугласом, который так и называется — «Игра».

Игра нужна и потому, что она защищает нас, восполняет недостатки мира, позволяя хотя бы на время избежать хаоса. В фильме «Жизнь прекрасна» (см.МТ №39) отец придумывает для сына игру, чтобы спасти его психику от ужасов концлагеря.

Люди редко понимают количество и значимость игр в своей жизни. А когда понимают — переживают кризис. Поэтому художественные произведения на эту тему до сих пор популярны — они помогают с помощью символического языка искусства повысить осознанность бытия.

Й. Хейзинга предлагает очень развернутое определение игры, содержащее практически все ее признаки. Это — «свободная деятельность, которая осознается “как не взаправду” и вне повседневной жизни... Однако она может целиком овладевать играющим, не преследует при этом никакого прямого материального интереса, не ищет пользы... совершается внутри намеренно ограниченного пространства и времени, протекает упорядоченно, по определенным правилам, и вызывает к жизни общественные группировки, предпочитающие окружать себя тайной либо подчеркивающие свое отличие от прочего мира всевозможной маскировкой».

Игра захватывает, увлекает, втягивает, не позволяет оторваться. Влечение к игре имеет неопределенную и, в общем-то, непрактическую природу. Видимо, поэтому игру более всего любят анализировать философы, культурологи, психологи. И судя по тому, что спорят до сих пор, не особенно они в этом продвинулись.
Во всяком случае, одна из очевидных, даже для не философа, причин неугасимого влечения к игре — постоянное свободное творчество и «иномирие». То есть достройка реальности, «уход» в другое пространство и время, возможность вообразить себя другим.

По сути, речь идет о демонстрации того, чего нет, о попытке заставить другого вообразить то, чего нет. Играя, мы моделируем реальность. Но такую, какая нравится нам.

Без игры мир становится невероятно скучным и серым. Вот карнавалы — как много о них написано! Несколько дней избавления от жестких правил и ограничений. «Делай, что хочешь», — мечта великого Рабле в запрессованном мире Средневековья. Клапан, выпускающий пар. Поистине мудр был тот, кто ввел в обычай карнавал.

Не чужда игра и еврейской традиции — ханукальные игры, веселое безумие пуримшпилей... Впрочем, и об этом уже писали — Дина Рубина в эссе «Под маской карнавала». Но «самые еврейские» игры, по-моему, — шахматы, «Что? Где? Когда?», КВН и «Квест», разумеется.

(0)

Чтобы творчество было продуктивным, игра должна иметь правила, законы, которыми свобода все-таки ограничивается. Тот, кто не подчиняется правилам, — «нарушитель игры» в самом широком смысле, и общество по-разному относится к таким нарушителям, но чаще — неодобрительно. Подлинная культура, политика и цивилизация в целом существуют только при условии «честной игры».

Игра, благодаря которой мы становимся людьми, «исключает всякую пропаганду. Она содержит свою цель в самой себе. Ее дух и ее атмосфера — радостное воодушевление, а не истерическая взвинченность», несовместимая с духом игры — радостным и свободным творчеством. К сожалению, сегодняшняя культура все больше теряет дух игры и занимается симуляцией. Но ведь и это игра...

——————--

Процесс покупки товаров многим доставляет удовольствие и является потребностью. Этим объясняется то, что по магазинам бродит масса людей с пустыми карманами и отсутствием плана что-либо купить.
В английском языке есть даже выражение «windows shopping» («покупки витрин»). В этом случае человек играет в покупателя, компенсируя свою неспособность вообще или в данный момент приобрести привлекательную вещь.

Одна студентка так описала случай из своей практики: «Я точно знала, что по финансовым соображениям не могу себе позволить шубу, но все-таки решила примерить несколько моделей. По моему поведению продавец решила, что я собираюсь выбрать шубу для покупки, и подошла ко мне.

Я не стала ее разубеждать, а даже напротив, вступила в разговор о достоинствах и недостатках того или иного меха, о ценах, одновременно советуясь, какая из шуб лучше на мне сидит. Это была игра, так как я вообразила, что действительно собираюсь купить шубу, и вела себя соответственно выбранной роли».

С первого взгляда «покупки витрин» бессмысленны для торговцев, однако это не так. Сегодня кто-то «покупает витрину», завтра — товар. Поэтому в хороших магазинах, даже распознав мнимого покупателя, ведут себя с ним как с реальным, явно подыгрывая ему, лаская его самолюбие, стимулируя желание накопить деньги и вернуться уже в роли настоящего покупателя.

В.Ильин. «Поведение потребителей» (http://www.marketing.spb.ru)<A HREF?>

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста