БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №90-91 > История с фотографией
В номере №90-91

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+4
Интересно, хорошо написано

История с фотографией
Подбор материалов Виты ИНБЕРГ

Этих людей часто называют летописцами эпохи, а иные без ложной скромности так о себе и говорят и, в общем-то, справедливо. Искусство, в том числе искусство фотографии, всегда отражает различные грани мира и его истории, дух и плоть времени. И даже не столь важно, куда художник направит объектив – на «мисс Вселенную» или безвестного продавца газет…

Соломон Юдовин

«Совершенно секретно. Начальнику Киевского губернского жандармского управления, 27 августа 1912.

Телеграммой от 5 августа начальник Петербургского охранного отделения сообщил мне о том, что из Петербурга выехал в Бердичев член партии социалистов-революционеров чашниковский мещанин Витебской губернии Раппопорт, носящий кличку Ан-ский, за которым нужно установить наружное наблюдение. Агентурным путем выяснено, что Раппопорт имеет в г. Староконстантинове и м. Полонном Волынской губернии художественные (фотографические) ателье (и в одном из них в м. Полонном Юдовин работает подмастерьем) <…> По тем же сведениям Юдовин также принадлежит к организации социалистов-революционеров. В Бердичев же Юдовин приезжает специально за покупкой стекол для художественных работ…»

ИзменитьУбрать
Соломон Юдовин.
Кузнец. Корец, 1912 г.
(0)

При всей анекдотичности умозаключений полиции в чем-то она была права. Экспедиции «отца еврейской этнографии и фольклористики» Ан-ского были организованы в 1912-14 гг. Еврейским историко-этнографическим обществом. А одно из направлений творчества Соломона Юдовина связано с его участием в этих экспедициях – в качестве секретаря, художника и фотографа. Стекла были нужны, чтобы фотографировать по указаниям «мастера» еврейских ремесленников и рабочих, а также предметы быта, произведения народного искусства. В 1920 г. Юдовин опубликовал в Киеве на основе этого материала альбом «Еврей­ский народный орнамент».

В 1912 г. Юдовин создает художественные, публицистические по своему звучанию, портреты евреев-тружеников: не только ремесленников, занятых традиционными промыслами, но и «неэтнографических» фабричных пролетариев. Одни из лучших в фотоархиве экспедиций – своего рода «парадные портреты», портреты-рассказы: дерзкий революционер-слесарь, могучий кузнец (их особенно много), богобоязненный старик столяр. Особое место занимают изображения артелей и фабрик. Как ни пародийно выглядит в качестве «гиганта индустрии» спичечная фабрика в Ровно, она становится предметом подробного фотоисследования.

Соломон (Шлойме) Борисович Юдовин родился и некоторое время работал в Витебске, учился у И. Пэна, испытал влияние М. Шагала, Э. Лисицкого, Н. Альтмана и других художников. В 1923 г. он переехал в Ленинград, где стал хранителем и ученым секретарем вновь открытого после пятилетнего перерыва Еврейского музея, основанного Еврейским историко-этнографическим обществом на базе материалов экспедиций Ан-ского. В этой должности он оставался до 1928 г., вплоть до окончательной ликвидации общества и музея. Как художник Юдовин постоянно обращался к еврейской тематике даже в 30-40-е гг., продолжал работать над серией «Былое», делал гравюры по мотивам еврейского народного искусства. Большая часть этих работ была опубликована только после смерти художника в 1954 г.

Коллекция графических работ Юдовина с успехом демонстрировалась в «Музеон Исраэль» в Иерусалиме весной 1991 г. Затем открылись выставки в Витебске и в Санкт-Петер­бурге. (www.eleven.co.il, www.jew.spb.ru)

Роман Вишняк

ИзменитьУбрать
Роман Вишняк, 1977 г.
(0)

Из еврейских фотомастеров, чье творчество связано с Катастрофой, наиболее известен американский фотограф российского происхождения Роман Вишняк (1897-1990). Он родился под Санкт-Петербургом, учился на факультете биологии в Московском университете, в начале 1920-х гг. отправился в Берлин, где изучал в университете историю восточного искусства.

Фотографировать начал еще в России, сделал огромное количество снимков, запечатлевших еврейскую жизнь в Германии, а после 1935 г., когда он вынужден был покинуть страну, – в Восточной Европе и во Франции.

Вишняк был одним из немногих, кто ясно почувствовал, что означает для евреев Европы приход к власти Гитлера. Он отдавал себе отчет в том, что еврейский мир, который он знал и любил, обречен на гибель, и поставил задачу сохранить и запечатлеть его тем способом, которым мастерски владел, искусством фотографии.

С 1935 г. вплоть до начала Второй мировой войны он непрерывно ездил по еврей­ским кварталам больших и малых городов, по местечкам Польши, Литвы, Венгрии и Чехо­словакии. Многие свои снимки Вишняк делал тайно, выдавая себя за разъездного коммивояжера, что, впрочем, его не спасало от арестов и временного тюремного заключения. В результате «фотоохотнику» удалось сделать не менее 16000 негативов, из которых сохранилось не более 2000 и несколько фрагментов, запечатленных на кинопленке.

2-я мировая война застала Вишняка в Польше, его схватили и отправили в концлагерь. Удалось бежать. Добрался до Франции, где его снова отправили в концлагерь, но он бежал во второй раз и в 1940 г. уехал в Америку. В Америке Вишняк вернулся к профессии био­лога и медика, а как фотограф занялся медицинским микрофотографированием.

ИзменитьУбрать
Роман Вишняк. Старый раввин
(0)

В 1947 г. он впервые публикует альбом под названием «Исчезнувший мир: еврейские города, еврейский народ». На выставке в Еврейском музее в Париже представлено 70 фотографических работ Вишняка: уникальный и неповторимый мир Идишлэнда, варварски стертого с лица земли нацизмом.

Спустя много лет после своей «фотоохоты» Роман Вишняк вспоминал: «Я не смог спасти мой народ, я смог спасти лишь воспоминание о нем. Спрятанный фотоаппарат для съемки народа, который не хотел, чтобы его снимали, может вам показаться странным. Было ли это безумием: без конца переходить границы, рискуя каждый раз жизнью? Каков бы ни был вопрос – ответ всегда один и тот же: нужно было это делать. Я чувствовал, что мир будет охвачен безумной тенью нацизма и это приведет к уничтожению народа, что не окажется ни одного свидетеля, который бы смог напомнить о мучениях. Я знал, что должен сделать так, чтобы этот исчезающий мир не был стерт полностью». (www.mjcc.ru)

Евгений Халдей

ИзменитьУбрать
Евгений Халдей.
Первый день войны
(0)

Он больше известен как фотокорреспондент, снимавший войну: от объявления о нападении Германии на Советский Союз – до взятия Берлина, Парада Победы на Красной площади и Нюр­н­бергского процесса. Эти кадры обошли весь мир. Но было много других, не менее интересных, до сих пор не публиковавшихся. Наверное, самые интересные кадры были сделаны Халдеем сразу после войны и в 1950-1960-е годы.

Евгений Халдей родился в 1916 г. в Юзовке (Донецк). В 1918 г. во время еврейского погрома ворвавшиеся в дом черносотенцы убили его мать.

Первый фотоаппарат он сделал из картонной коробки и окуляра от бабушкиных очков. Пластины проявлял под кроватью. В 1932 г. появляются первые фотографии Е. Халдея в местной прессе, а в 1936 г. его принимают на работу в Фотохронику ТАСС в Москве.

21 июня 1941 г., в 100-летнюю годовщину со дня смерти Лермонтова, Халдей снимает в Тарханах. А на следующий день он снимает людей, слушающих объявление о начале войны с Германией у здания Фотохроники ТАСС.

ИзменитьУбрать
Евгений Халдей.
Знамя над рейхстагом
(0)

Он участвовал в освобождении Севастополя, штурме Новороссийска, Керчи, освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Австрии, Венгрии, снимал в Харбине и Порт-Артуре. Все 1418 дней войны он прошел с камерой «Leika» от Мурманска до Берлина. Всему миру известны снимки «Первый день войны» и «Знамя над рейхстагом», «Последние защитники Берлина» и «Освобожденные из гетто». Но чаще названия его работ более чем лаконичны: «Севастополь. 1944 г.», «Потсдам. 1946 г.».

Потом фотограф попал под волну «борьбы с космополитизмом». Был уволен из Фотохроники ТАСС, долгое время не мог устроиться на работу ни в одно издание. В 1950 г. написал письмо в ЦК. На запрос Суслова в соответствующие органы: «Где можно использовать Евгения Халдея?», был дан ответ: «В качестве фотографа – нецелесообразно».

Он устроился работать в журнал «Клуб и художественная самодеятельность», снимал промышленность, спорт, артистов. Только в 1957 г. Халдей был принят в газету «Правда», где проработал до 1972 г., затем – в «Советской культуре».

В 1995 г. на международном фестивале фотожурналистики Халдею присудили одну из самых почетных наград в мире искусства – титул «Рыцарь ордена искусств и литературы». В 1997 г. американское издательство «Aperture» выпустило книгу «Свидетель истории. Фотографии Евгения Халдея». Вскоре к нему началось буквально паломничество киногрупп со всех концов света. Он легко объяснялся со всеми на идиш, и все его понимали.

Фотоальбомы Евгения Халдея изданы в России, Германии, США, Австрии. Фотовыставки с успехом прошли в Италии, Бельгии, Франции, Австрии, Израиле. В мае 1997 г. в Париже и Брюсселе состоялась премьера

60-минутного фильма «Евгений Халдей – фотограф эпохи Сталина».

На похороны Евгения приехали из США классик военной фотографии Самарий Гурарий и фотограф Калман Каспиев. Последний «надел на наши головы кипы и, в наступившей внезапно тишине, прочел “кадиш”. Нам оставалось лишь сказать “аминь”. Многие впервые увидели, как провожают в последний путь еврея, многие – только сейчас узнали, что Халдей – еврей. Можно сказать: Большой Еврей, Большой Фотограф». (Л. Бородулин, www.sem40.ru)

Самарий Гурарий

ИзменитьУбрать
Самарий Гурарий.
Под Москвой, 1941 г.
(0)

Он – единственный из всех фотографов, которому удалось заснять три исторических парада на Красной площади: 7 ноября 1941 г., когда войска прямо с площади уходили на фронт, находившийся в то время совсем рядом, Парад победы в 1945 г. и Парад в честь 50-летия Победы в мае 1995 г.

Из интервью: «С первых же дней войны я, тогда фотокорреспондент “Известий”, был прикомандирован к Ставке Верховного главнокомандующего, поэтому побывал на всех фронтах, снимал … первый залп “Катюш” под Москвой, Сталинград, бои за Украину и Белоруссию, поверженный Берлин. Одним из самых запомнившихся для меня событий стала Крымская конференция.

… В один из дней мы должны были снимать Большую тройку в Ливадийском дворце, где шли переговоры. У меня с собой были две “Лейки”, заряженные “кодаком”. Объектив – широкоугольник, 35 мм. Пока члены делегаций прохаживались и беседовали, я снимал жанровые кадры, и в одной камере пленка почти подошла к концу. Взялся за вторую.

ИзменитьУбрать
Самарий Гурарий снимает
участников ялтинской конференции,
1945 г.
(0)

Главы трех великих держав уселись в кресла специально для фотографирования. Я сделал этот кадр, естественно, с несколькими дублями, и помчался проявлять в отведенный для нас дом. Открываю камеру и с ужасом вижу, что не перемотал пленку обратно в кассету – Б-же мой, я же ее засветил! … Выхватываю из бачка еще не промытую пленку и вижу – есть! Вот он, этот снимок, спасся, и меня спас! А через два кадра от него пошла засветка. Пощадила меня судьба...

Снимок тройки, из-за которого я столько пережил, в “Известиях” напечатан не был, вместо него на первой полосе почему-то стоял скучный снимок Н. Власика – генерала, начальника сталинской охраны. Видимо, так распорядился сам “хозяин”. Мой снимок появился в “Правде”, но с замазанным фоном... Потом был конец войны, Парад Победы, Потсдамская конференция, но это уже “другая глава”».

Затем – обычный путь: кампания по борьбе с космополитизмом, увольнение из «Известий», запрет работать в центральной печати и использовать свой архив, журнал «Клуб и художественная самодеятельность» и др., «оттепель», восстановление в правах, газета «Труд», США – ПМЖ.

ИзменитьУбрать
Фотокорреспонденты
С. Гурарий, М. Калашникова, Е. Халдей
в ожидании съемки.
Подсдам.
(petru44a.livejournal.com)
(0)

Потом он приезжал погостить к друзьям. Носил Звезду Давида: «Мне повесила ее моя мама, когда я был еще очень маленьким и заповедала всегда ее носить, я ее и не снимаю… Может быть, поэтому все трудные моменты в моей жизни всегда благополучно преодолевались». Самарий благополучно миновал

80-летний рубеж и был полон всяческих планов. «Гурарий очень хотел создать впечатление, что он по-прежнему всем нужен. Но славный фотолетописец истории России оказался в США невостребованным».

Его не стало в 1999 г. Но он продолжает жить в своих поистине исторических фотографиях, которые навсегда останутся свидетельствами непростой эпохи… (www.sem40.ru)

Шимон Корбман

Он умер в полной нищете. Дома у него были найдены 1500 негативов, сотни отпечатков, аккуратно разложенных по простым коричневым пакетам, и дюжина альбомов.

Корбман (1887, Минск – 1978, Тель-Авив) был фотографом-любителем, но хорошо понимал историческое предназначение фотографии. На его снимках – визит лорда Бальфура, приезд в Тель-Авив Зеэва Жаботинского, знаменитые актеры, рыбаки и грузчики в яфф­ском порту, пуримские карнавальные шествия и тель-авивские кафе 1920-х годов.

У Корбмана не было ни жены, ни родственников в Израиле. Жил он бедно. Был последователем ревизионистского движения (на снимках его комнаты видны фотографии Жаботинского на стене, а также «сионистский» коврик из мастерских «Бецалеля» и коробочка для сбора пожертвований «Керен-Каемет»), много ездил по стране, бывал в поселениях Галилеи и неоднократно – в Иерусалиме. Никогда и никому не показывал свои снимки.

Сейчас все его фотографии тщательно изучены, рассортированы, о них написана книга, и читается эта книга – каталог выставки, как увлекательнейшее повествование о золотых годах Тель-Авива…

Шимон Корбман переехал в Эрец-Исраэль после первой мировой войны, занялся сельским хозяйством – по сионистским соображениям, и фотографией – как хобби. Жил на то, что зарабатывал уроками английского.

Его работы отличаются некой «домашностью» и живым любопытством фотографа, снимающего для себя, не пытающегося приукрасить действительность. Он был мало кому известен даже в Тель-Авиве 1920-30-х гг., даже тем людям, которых он (иногда тайно) запечатлевал на своих снимках. 17 лет без устали он изучал и фотографировал Тель-Авив в те годы, когда город из приморского поселения на песках превратился в крупный деловой и культурный центр Эрец-Исраэль.

Его особенно интересовали обычные люди и повседневная жизнь. Город для него был большим театром, уличные сценки – спектаклями. Он зачастую делал серии фотографий – как короткий документальный фильм.

Но и значимые события Корбман не пропускал: он заснял церемонию переноса праха Макса Нордау, демонстрацию «Взвода защитников чистоты язык иврит», приезд в Тель-Авив Зеева­ Жаботинского, открытие «Дома Бейтара», королеву Эстер во время «Адлояды», спортивные соревнования, многочисленные кафе, отдыхающих на пляже и т.д. Снимки эти иногда наивны, но очень искренни.

ИзменитьУбрать
Шимон Корбман.
Королева Эстер
(0)

В коллекции довольно много снимков, связанных с зарождением «Бейтара» в Тель-Авиве, с актерами «Габимы», мероприятиями товарищества «Траск» – объединения людей искусства. Корбман был страстным болельщиком тель-авивской команды «Маккаби» и сделал множество снимков, которые стали сейчас одним из важнейших источников истории «Маккаби». Он снимал не только саму игру, но и зрителей на трибунах, разносчиков воды и пр.

После смерти фотографа его коллекция была исследована и каталогизирована и передана в музей истории Тель-Авива – Яффо. В 1979 г. в этом музее прошла первая выставка его фотографий. В 1982 г. в Тель-Авивском музее искусств состоялась выставка «Двадцатые годы в искусстве Израиля», с отдельной экспозицией, посвященной Шимону Корбману и Авраму Соскину. Однако Корбман и его работы остаются малознакомыми широкой публике. (tel-aviv.jnews.co.il)

Миха Бар-Ам

ИзменитьУбрать
(0)

Один из самых выдающихся израильских фотографов Миха Бар-Ам (р. 1930) десять лет был штатным фотографом журнала израильской армии Ba-Mahaneh. В эти годы он много фотографировал армейскую жизнь: резервистов в Западной Галилее; египетских военнопленных на Синае; палестинских осве­домителей в Самарии, одного из первых израильских солдат, достигшего Западной Стены в июне 1967 г.

К 1968 году Бар-Ам становится фотокорреспондентом The New York Times по Израилю и работает в фотоагентстве «Магнум». Он объединял в себе активного участника происходящего и глубокого интерпретатора действительности.

ИзменитьУбрать
Миха Бар-Ам. 1973 г
(0)

Его работы выставлялись в Израиле, США, Франции, Англии, Голландии и Словакии. Бар-Ам называет их своим «пожизненным договором» с Израилем. Шестидневная война (1967) и война Судного дня (1973), суд над Эйхманом (1961) и убийство Ицхака Рабина (1995), Давид Бен-Гурион и Голда Меир в самые опасные для страны часы, израильские солдаты под артиллерийским обстрелом в районе Суэцкого канала и военнопленные на Голанских высотах, и многое-многое другое – визуальная летопись страны. Самая ранняя фотография датируется 1955 годом.

Большинство работ Бар-Ама отражают повседневную жизнь людей в условиях военного времени. Вот портрет семьи, сидящей у окна в противогазах, у кого-то на руках кошка, – снятый во время войны в Персидском заливе (1991); вот сцена с тянущимися руками, выискивающими имена погибших на мемориальной стене Яд Ва-Шема, когда в 1981 г.в Иерусалиме собрались более четырех тысяч человек из 26 стран, чтобы принять участие в Первом всемирном съезде переживших Катастрофу. Еще три фотографии под общим названием «Возвращение из Энтеббе», снятые в аэропорту Бен-Гуриона (см. МТ №56). И уже совсем неожиданный для творчества Бар-Ама – блок из 12 фотографий граффити. Это новая для него форма показа нескончаемого военного конфликта, перемещенного с улиц на стены. Крик души, выраженный в краске (зачастую красной) и лозунгах безымянных людей.

ИзменитьУбрать
Миха Бар-Ам. 1991 г
(0)

Фотографии Бар-Ама рассказывают о земле и личности, о жестокости и человечности и, конечно, о жизни и смерти. Свои лучшие работы он опубликовал в книге «Израиль: фотобиография первых пятидесяти лет». Его снимки входят в коллекции многих музеев мира.

Бар-Ам является одним из основателей Международного центра фотографии (ICP) в Нью-Йорке. Его стараниями в Музее искусства Тель-Авива создан отдел фотоискусства (1977), которым он руководил 15 лет. (www.russian-bazaar.com)

Лотта Якоби

ИзменитьУбрать
Лотта Якоби.
Автопортрет.
(0)

«Я родилась для фотографии», – говорила Лотта Джоанна Александра Якоби (1896-1990). Ее имя ставили в один ряд с именами великих фотохудожников – Альфреда Штиглица, Ман Рэя, Ричарда Аведона. Она прожила 94 года, из которых более 70 отданы были фотографии.

Ее прадедушка еще в 1840 г. встретился с Луи Дагерром и купил лицензию и оборудование для производства дагерротипов. Вернувшись в Германию, он занялся фотобизнесом. Лотта начала свою карьеру в 12 лет, помогая отцу. Через несколько лет она стала одним из самых успешных фотографов в Берлине.

На ее «германских» портретах – те, кто фашизма принять не мог и не принял: знаменитый клоун Грок, актеры Лотта Ленья, Эрнст Буш, Фриц Картнер, Лоттар Мюттель, Ханс Альберс, Генрих фон Твардовски.

В начале 1930-х Лотта Якоби побывала в СССР и сделала серию замечательных снимков, одним из лучших среди которых был портрет К.С. Станиславского. Лотту очень тронуло, что великий Станиславский опекал и консультировал «Габиму».

По возвращении в Германию ее арестовали и направили в концлагерь, откуда она чудом вырвалась. Чудотворцем оказался фотохудожник Лео Кац – друг и советчик Лотты на протяжении всей жизни. Позже, в конце 40-х, именно Лео вдохновил ее на эксперименты и всячески поддерживал в создании абстрактной фотографии – экспрессия, эротика, мысль, взрыв фантазии. Лотта экспериментировала в жанре фотогеники – в темной комнате фотографировала причудливо подсвеченные прозрачные ткани.

ИзменитьУбрать
Лотта Якоби. Портрет
Альберта Эйнштейна
(0)

В 1935 г. Лотта эмигрировала в США. Здесь ей пришлось начать с нуля, но ее талант и работоспособность быстро превратили ее в преу­спевающего фотографа. Поначалу ее моделями были такие же, как и она сама, беглецы из Германии. Великолепны портреты: Томас Манн, Макс Рейнхардт, Альберт Эйнштейн – целая серия снимков, задачей которой было показать не только гениального ученого, но и человека.

Многие годы известная всему миру фотостудия Якоби находилась на Манхэттене. С ней связаны такие хрестоматийные шедевры фотографии, как портреты Поля Робсона, Элеоноры Рузвельт, Ширли Грэм, директора музея современного искусства Эдварда Стэйкена, писателей Роберта Фроста и Скотта Ниринга.

Якоби быстро и энергично вошла в американскую жизнь. Изменилась эстетика ее фотографий. Но фокусировать внимание на душе – было и осталось ее творческим правилом. Она пробовала себя в различных жанрах, ее считают родоначальницей абстрактной фотографии, наибольшего успеха она добилась в фотопортрете.

В разное время в ее объектив попадали Хаим Вейцман, Альфред Штиглиц, Томас Манн, Анри Барбюс, Джером Сэлинджер. В 1945 г. она фотографировала Марка Шагала и его дочь Иду. Художник долго рассматривал пробные отпечатки снимков, а потом произнес: «Теперь я понимаю, фотография – это искусство».

Начало 50-х стало для Якоби временем трагических потерь: умерла мать, год спустя – муж, еще через два года – ближайший друг семьи, бывший для Лотты­ опорой после смерти мужа. Художница уезжает к сыну в штат Нью-Гемпшир. Появились новые друзья, а следом – их портреты. И снова – фотогеника Якоби, говорящей языком экспрессионизма. Цвет так же подвластен ей, как и черно-белая печать.

Она «шла в ногу» с развитием фототехники, с разработкой принципиально новых методов и приемов фотографирования, предлагая собственные, всегда оригинальные, всегда поражающие новизной и изобретательностью. (www.e-slovo.ru)

Ман Рэй

До того как наступила эпоха цифровой фотографии и Фотошопа, была эпоха Ман Рэя. Один из самых известных и самобытных фотографов мира без устали экспериментировал с фотоизображениями. Фотография «Le Violon d’Ingres» является его ранней и, вероятно, самой известной работой. Она представляет собой своеобразный визуальный каламбур, одновременно подчеркивая сходство женского тела с корпусом скрипки и отсылая зрителей к ассоциации с французским художником Энгром, который рисовал обнаженных женщин и сопровождал показ своих картин игрой на скрипке. Работы интеллектуала-дадаиста Ман Рэя опередили свое время. Определив фотографию как средство для художественной интерпретации реальности, Ман Рэй предвосхитил нашу революцию в цифровой фотографии.
(«Фотографии, вошедшие в историю», photofile.name)
Он более всего известен как фотограф, хотя ему принадлежит немало живописных полотен, он снял несколько фильмов и создавал объекты – как теперь сказали бы, артефакты. Самый известный среди них – утюг с приклеенными к нему гвоздями…

Родители его – эмигранты из России, а настоящее имя – Эммануил Радницкий. (Псевдоним переводится как «человек-луч».) В Нью-Йорке он, двадцатилетним начинающим рисовальщиком, стал завсегдатаем знаменитой галереи «Фото-Сецессион» Альфреда Штиглица, единомышленником европейских художников-радикалов вообще и дадаистов в особенности.

В 1921 г. Ман Рэй приехал в Париж. Он был заметным и элегантно-сенсационным персонажем Монпарнаса. Его слава росла благодаря неуемной деятельности кинематографиста, журналиста, фотографа модных моделей.

ИзменитьУбрать
Сальвадор Дали и Ман Рэй
(0)

Ман Рэй сразу увидел главного «врага» художественной фотографии – механическое, протокольное изображение всего, что попадает в объектив, и своих «союзников» – ракурс, деформацию, крупный план, то, что Маяковский несколько парадоксально назовет «субъективным объективом». Исходившая из его идей группа «F 64» (этот термин означает до крайности «загруженную» диафрагму, благодаря чему все планы пространства выходили на снимке с большой резкостью) окончательно порвала с мягко рисующей, живописной оптикой начала XX века.

Ман Рэй изобрел так называемые «рэйографии», размещая предметы на светочувствительной поверхности фотобумаги и воздействуя на них светом. Вписывая простые предметы (сигареты, лампы, расчески…) в прямоугольный формат черно-белого снимка, художник добивался их особого, независимого существования, наполненного тревожным внутренним смыслом. Отпечатки разных предметов, положенных прямо на фотобумагу и освещенных сверху, давали интересный графический эффект, образуя странные серебристые сочетания света и тени.

Ман Рэй доказал, что главный союзник фотографии как искусства – действительность. Но фотография призвана делать открытия в этом знакомом мире, в повседневности, в мелочах быта обнаруживать бытие.

Пожалуй, самая известная работа Ман Рэя – «Скрипка Энгра». Абсолютно реальная женская фигура, на которой с помощью фотомонтажа нанесены «приметы» скрипки. «Скрипка Энгра» – распространенная метафора хобби, второй страсти (как известно, Энгр все свободное от живописи время посвящал скрипке). Несомненная художественность и поэтичность самого снимка находится в остром противоречии соединения телесности и вещественности, синтеза плоти и деревянного предмета…

Дружба с Альфредом Штиглицем многое дала Ман Рэю, хотя их творческие манеры совершенно различны. Штиглиц был поэтом-реалистом, которого интересовал окружающий мир, его сложность и случайность. Интерес Ман Рэя, как правило, сводился к исследованию формы. Его фотографии почти всегда строятся на приеме отстранения: реальный предмет превращается в странную, незнакомую вещь, внимание сосредоточивается на его поверхности, пластике и форме.

ИзменитьУбрать
Ман Рэй. Соляризация
(0)

Ман Рэй был одним из первых художников-фотографов, занявшихся съемками моделей. И принадлежность его к рождавшемуся тогда миру индустриальной моды кажется абсолютно органичной. Мода отвлекала от вопроса «что это?» и заменяла его вопросом «как это выглядит?».

Ман Рэй оставил портретную галерею интереснейших лиц: Марсель Дюшан и Сергей Эйзенштейн, Пабло Пикассо и Тристан Тцара, Анри Матисс и Гертруда Стайн, Антонен Арто и Жан Кокто. Участник едва ли не всех сюрреалистических выставок, автор книги «Фотография – не искусство», до старости (он умер в 1976 г.) сохранивший вкус и страсть к живописи, он остался в истории мастером 1920-х годов, дерзко взглянувшим в зазеркалье с помощью фотографий. (art-storona.ru)

Диана Арбюс

«Я ни разу не сделала такой снимок, как мне хотелось. Они всегда выходят либо лучше, либо хуже…»
«Я думаю, что камера – это своего рода преграда... она хочет одного, ты хочешь совсем другого. Следует соединять то, чего ты хочешь с тем, чего хочет камера».
Диана Арбюс
«В своих работах Диана Арбюс выявила плоть и суть повседневной жизни», – написал через четверть века после ее смерти известный художественный критик.

Диана Арбюс (урожденная Немеров) родилась в Нью-Йорке в состоятельной семье. Родители были заняты собой, воспитание детей было поручено няням. Но таланты Дианы в изобразительном искусстве были рано замечены, и отец поощрял ее.

В 1937 г. Диана влюбилась в Аллана Арбюса. Родители пытались помешать браку, но безуспешно. И в 18 лет Диана наперекор всему вышла замуж за Аллана: замужество казалось ей единственной возможностью сбежать из-под влияния родителей. У супругов родились две дочери. Аллан работал на двух работах продавцом, а параллельно пытался подрабатывать фотографом, хотя всю жизнь мечтал играть в театре и кино.

Под влиянием и с помощью мужа Диана в 1946 г. становится фотографом моды: первые заказы она получает от своего отца. В 1947 г. супруги были представлены руководству издательства Конде Наст: им поручают сделать для журналов Vogue и Glamour серию фотографий. Аллан отвечал за сам процесс съемки и технические стороны; Диана же выступала как автор концепции съемки, стиля. Их работа была невероятно слаженной.

Фэшн-фотография тех лет очень сильно ориентировалась на цветовые нюансы, неподвижность и жесткую освещенность, однако чета Арбюс всегда выступала за неформальный подход. В 1951 г. они путешествуют по Европе. Диана вместе с мужем готовит свои фотоработы для парижского Vogue.

ИзменитьУбрать
Диана Арбюс.
Мальчик с игрушечной гранатой
в Центральном парке Нью Йорка
(0)

В середине 1950-х Арбюсы знакомятся с Ричардом Аведоном, который уже тогда был известным фотохудожником. Долгое время Диана и Аведон оставались друзьями и почитателями работ друг друга. Однако сама Диана была недовольна своими работами. В это время у нее обостряются тяжелые депрессии, которыми она периодически страдала с детства. Аллан поддерживает жену, однако после очередного нервного срыва в 1957 г. они решают перестать работать вместе. Диана начала работать самостоятельно, в то время как Аллан продолжал вести дела их студии. Но после профессионального разрыва спустя год последовал и личный. Диана и Аллан продолжали оставаться друзьями, и развелись лишь в 1969 г., когда Аллан захотел жениться во второй раз.

Диана пытается найти свою тему. На курсах австрийского фотографа Лизеты Модел ей предложили «фотографировать экстремальное». Идея нашла отклик… В конце 1950-х гг. Арбюс представляет ряду журналов свои первые работы на новую тему. Знаменитый писатель Норман Мейлер, увидев первые работы Арбюс, сказал: «Давать Арбюс камеру – все равно что разрешить ребенку играть с гранатой». Она с увлечением бросилась фиксировать то, на что многие старались закрывать глаза: сумасшествие, смерть, одиночество, бедность, преступность. Среди ее излюбленных объектов – чудаки, изгои. Ее работы вызвали переворот в сознании американцев.

С 1956 г. Диана стала нумеровать свои пленки. За последние 15 лет жизни она отсняла более семи с половиной тысяч пленок.

ИзменитьУбрать
Диана Арбюс. Близнецы
(0)

С 1960 года Диана Арбюс зарабатывала на жизнь в основном в качестве свободного фоторепортера New York Times, Sports Illustrated, Show, Herald Tribune и др. Было опубликовано более 250 ее журнальных работ и свыше 70 снимков для газетных статей. Зачастую Диана работала и над текстами статей. С 1968 г. она регулярно работает с журналом Sunday Times Magazine. Этот журнал совместно с популярным изданием Nova в 1970 г. дают ей пожизненное финансирование в Англии. В том же году Диана начинает работу над своей знаменитой серией о людях с физическими уродствами, получает Премию Роберта Льюиса от Американского общества журнальных фотографов. Фотографии Арбюс нельзя назвать ни постановочными фотографиями, ни произвольной съемкой, однако всегда в ее кадре возникали образы гротескные, отталкивающие и необычные.

Однако ее здоровье стремительно ухудшается. Предполагали, что болезнь связана с неотступными и неразрешимыми ожиданиями от работы. 26 июля 1971 г. Диана Арбюс покончила с собой.

В 1972 г. куратор Музея современного искусства Нью-Йорка Джон Зарковски подготовил ретроспективу работ Арбюс, однако каталог отобранных фотографий был отклонен почти всеми издательскими домами. Напечатать монографию согласился лишь журнал Aperture. Монография была переиздана 12 раз и разошлась более чем стотысячным тиражом. Каталог ее работ является одним из самых раскупаемых в истории фотографии.

Ретроспектива Арбюс в нью-йоркском Музее современного искусства привлекла более 7 млн. зрителей. В том же году Арбюс стала первым американским фотографом, представленным на Венецианской биеннале. Ее работа Identical Twins до сих пор находится на шестом месте в списке самых дорогих фотографий всех времен: в 2004 г. она была продана за 478 400 долларов США.

В 2006 г. вышел художественно-биографический фильм о Диане Арбюс «Мех» с участием Николь Кидман. (prophotos.ru, ru.wikipedia.org)

Уильям Кляйн

ИзменитьУбрать
Уильям Кляйн
(0)

Уильям Кляйн родился в Нью-Йорке в 1928 г. Свою карьеру начал в конце сороковых годов как художник-авангардист в мастерской Фернана Леже в Париже. Получив предложение занять пост помощника от Александра Либермана (журнал Harper’s Bazaar), Кляйн вернулся в свой родной Нью-Йорк. Либерман искал «американца из Бронкса, дерз­кого и отчаянного».

Кляйн увидел совершенно иной Нью-Йорк, окунулся в суету улиц, направил объектив на витрины парикмахерских и магазинов автомобилей, на киоски с содовой и телефонные кабины, старался поймать мгновения жизни в метро, кинотеатрах и гастрономах.

ИзменитьУбрать
Уильям Кляйн.
Нью Йорк, 24 улица
(0)

После выхода альбома потрясающих нью-йоркских фотографий в 1956 году однажды утром Кляйн проснулся знаменитым. Он отказался от постановочного света, от холодных канонов классической «умытой» красоты кадра. Его манил срежиссированный хаос, крупное зерно, смещенное равновесие. Он отдал предпочтение снимкам без полей, порокам печати, возведенным в ранг искусства и, самое главное, случайности. Этот альбом переиздавался шесть раз под разными названиями, но чаще всего его называют просто «Нью-Йорк».

В последующие десять лет Кляйн разыгрывал остроумные сюрреалистические сценки на улицах Парижа, Нью-Йорка и Рима. Модели Кляйна стояли, застыв, посреди дороги, точно забытые на трассе манекены. На Бруклинском мосту он заставил их взять в руки огромные зеркала, чтобы подчеркнуть их дурацкое положение, а в Риме он выставил девушек на площади Испании и издали снимал, как реагируют прохожие на эту мизансцену.

Когда Кляйн подался в документальное кино, кинокритики провозгласили его фильмы лучшими образцами «новой волны» в заокеанском варианте.

Он по-прежнему фотографировал для Vogue и для Vanity Fair, а с конца 80-х отснял бесчисленное множество закулисных сцен на показах мод: «То, что происходит за кулисами – в боксе, в балете или в политике, – всегда заводило меня, я люблю начинать с обратной стороны коллекций».

Сам Уильям Кляйн не очень любит, когда его по привычке называют фэшн-фотографом. Он бы предпочел остаться в памяти потомков как великий кинорежиссер. Но хотя его фильмы не менее революционны, именно его фотографии девушек, покоряющих Нью-Йорк, вот уже полвека бросают вызов всем правилам и канонам. Во многом благодаря этому автору изменилось отношение к фэшн-фотографии в целом. Сейчас, спустя полвека, образы, созданные фотографом, несут в себе не только совершенный образец стиля конца 50-х – начала 60-х годов, они выражают суть времени, к которому мы все чаще и чаще обращаемся. (prophotos.ru)

Анни Лейбовиц

Фотограф Анни Лейбовиц пользуется в Америке такой же известностью, как рок-звезды и видные политики. Знаменитости почитают за честь позировать ей. Известность пришла к Анни в середине 70-х годов. Было ей тогда чуть больше двадцати.

Учась на третьем курсе Института искусств Сан-Франциско, Лейбовиц приняла решение отправиться в Израиль. Около полугода жила в кибуце, работала на археологических раскопках в Старом городе Иерусалима. Решение стать фотографом пришло именно в Израиле. Ее друг прислал как-то несколько номеров журнала Rolling Stone. Перелистывая их, археолог Лейбовиц, мечтавшая писать статьи для серьезных изданий, поняла, что хочет фотографировать музыкантов для Rolling Stone.

Уже в следующем году она смогла стать внештатным фотокорреспондентом Rolling Stone и проработала в этом издании 13 лет, получив со временем должность главного фотографа. Две ее работы вошли в список сорока лучших журнальных обложек за 40 лет, составленный в 2005 г. Американским обществом художественных редакторов. Это – фото Джона Леннона в «Rolling Stone» 1981 г. и Йоко Оно в день, когда она узнала о его смерти. В 1983 г. Лейбовиц перешла в самый «звезд­ный» журнал – Vanity Fair.

Среди ее работ – Билл Клинтон, запечатленный в первый день своего президентства. Правда, сниматься с сигарой, которую он курил, когда Лейбовиц прибыла в Белый Дом, Клинтон отказался – политически некорректно. А также – президент Буш, королева Великобритании Елизавета (которая выглядит весьма величественно, хоть и без короны). Лейбовиц быстро догнала по известности свои знаменитые модели, включая прославленного танцовщика Михаила Барышникова.

ИзменитьУбрать
Анни Лейбовиц.
Мерил Стрип
(0)

В начале 90-х Анни открыла собственную студию в Нью-Йорке. Некоторые портреты она делает в студии, но вообще предпочитает «натуру»: «Меня всегда интересовало, чем занимается мой персонаж, и как он это делает».

Анни говорит, что никогда не была журналистом, однако широко известны ее фоторепортажи – процесс О’Джея Симпсона, руины Всемирного торгового центра, снимки из Сараево во время войны. Эти снимки стали символом ужаса и бессмысленной жестокости.

Книга фотографий «Women», созданная Лей­бовиц в соавторстве с Сюзанной Зонтаг, стала в Америке бестселлером, а фотоантология «American Music» до сих пор собирает восторженные отзывы критиков. (www.prophotos.ru, www.voanews.com)


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №90-91 > История с фотографией
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 10:59:07
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Всемирный клуб одесситов Еврейский педсовет