№99

Мигдаль Times №99

Ройтбурд в Одессе

Михаил РАШКОВЕЦКИЙ

Светлой памяти Сашиной мамы посвящается…

Я хорошо помню неповторимое ощущение от первой встречи с Ройтбурдом… Это была какая-то «неюбилейная» областная выставка, кажется, 1986 года. Мне поручили подготовить обзорный доклад, и я пришел посмотреть картинки, о которых должен был рассказать их авторам. В зале Союза художников я увидел работу, которая меня потрясла. «Похоронка». Небольшой холст, из-за белого письма-«треугольника» – глаза женщины, в отчаянии которых тонет весь Мир. И трагедия всего Мира, рассказанная языком живописи в нескольких лаконичных «фразах». Все ясно и просто... Но переживание трагедии странным образом сплавлялось с диким наслаждением от красоты работы, ее благородно-музейного золотисто-коричневого колорита, текучей пластичной фактуры, тональных переливов, нежных и сильных движений руки, следы которых явственно проступали в красочной массе…

Это было необычайно мощное чувственное наслаждение, краску хотелось гладить, осязать, обонять, пробовать на вкус… «Я открыл гениального художника»,– подумал я и посмотрел на оборот хол­ста, чтобы узнать его имя. Потом я искал его, предвкушая его радостное удивление моему открытию. Увы, при нашем знакомстве мои восторги, наверное, были ему приятны, но он не удивился, он уже знал то, что я хотел ему сообщить. Задолго до меня, другую его работу, «Маску», на молодежной выставке увидела Дина Михай­ловна Фрумина и предсказала Саше великое будущее. Дине Михайловне было с чем сравнивать, и ей можно было верить: почти все одесские живописные таланты 1960-70-х (в том числе и андеграунда) были ее учениками в художественном училище.

Должен признать, что открытие художника Ройтбурда стало последним моим само­стоятельным открытием. Всех остальных талантливых молодых одесситов (и не только одесситов) находил сам Ройт­бурд, и я «получал» их уже «из его рук».

Саша жил с родителями на границе между центром города и Молдаванкой, ходил в школу, и, конечно, имел широкий круг друзей. Точнее, два круга. Одна компания – интеллектуальная, а другая – хулиганская. В один круг он, понятно, не вмещался.

Разносторонность талантов Александра Ройт­бурда поразительна. Когда в одной из своих статей я сравнивал его с титаном возрожденческого типа, то нисколько не преувеличивал. Тогда я перечислял виды искусства, в которых работал художник: живопись, графика, инсталляции, видео, перформансы, компьютерная графика. Ну, может быть, еще деятельность куратора, организатора художественного процесса, педагога, блестящего публициста.
Но я не упоминал о его литературном даре. Сложно писать о Ройтбурде, там, где он о себе написал сам. Да и не нужно. Его текст «В дет­стве мне было очень жаль погибших космонавтов» – это настоящая литература. Это рассказ не только о Ройтбурде, но и обо мне, и о многих других коротко стриженых мальчиках, придирчиво осматриваемых мамой перед выходом в детский сад или школу. Хотя я и не переживал по поводу космонавтов.

«В детстве мне было очень жаль погибших космонавтов.

Вставить картинку

Первым погиб космонавт Комаров. Смерть космонавта Комарова была очень загадочной. В детском саду мальчик из моей группы сказал мне, что если кто-то говорит: “Комаров разбился”, значит он против Комарова. Следовало говорить: “Комаров погиб”. Слово “погиб” звучало слишком абстрактно и фатально для неокрепшего детского уха, И я с ужасом шептал: “Комаров погиб, Комаров погиб, Комаров погиб…”. Я был за Комарова.

Вставить картинку

Потом погиб Он. Как это могло случиться? Юрий Гагарин был не просто самым главным космонавтом, он был единственным живым из самых главных людей – таких как дедушка Ленин или поэт Пушкин. Герман Титов, Терешкова, Фидель Кастро, Брежнев-Косыгин-Подгорный и другие главные люди были тоже очень главными, но Он был главнее всех. Я хотел, чтобы Гагарина похоронили в Мавзолее. Чтобы стояли рядом на Красной площади два Мавзолея: Мавзолей Ленина и Мавзолей Гагарина. Только так можно было смягчить горечь утраты. Я был уверен, что Брежнев-Косыгин-Подгорный тоже очень жалеют Гагарина и обязательно пост­роят ему Мавзолей. Я говорил всем детям, что для Гагарина, скорее всего, построят Мавзолей. Но дня через три после страшного известия девочка из нашей группы сказала мне: “А ты знаешь, что сделали с Гагариным? Я по телевизору слышала. Его сожгли и бросили в урну”. Я расплакался. Потом решил, что не стоит верить этой дуре: Брежнев-Косыгин-Подгорный никогда бы не позволили сделать с Гагариным такое. Вечером, забирая меня из садика, мама кое-как объяснила мне, что такое кремация и как хоронят в Кремлевской стене. И что это совсем не та урна. Дома перед сном я слушал радио. Про похороны. Действительно, никакого надругательства над Гага­риным не было. Все было очень грустно и торжественно. И оттого по-особому страшно. И потом, почему с одинаковыми почестями хоронили Гагарина и полковника Серегина? Да, они вместе погибли, но ведь это же был сам Гагарин! Многое было непонятно.

Вставить картинку

Когда погибли Добровольский, Волков и Пацаев, я уже окончил третий класс. Наша семья отдыхала в доме отдыха. Гибель трех космонавтов очень расстроила меня. Тем более, что Добровольский был одесситом, а Волков – знакомым маминой подруги, и она говорила, что он – “большая умница”. У Пацаева была смешная фамилия, и его тоже было очень жалко. Если чест­но, их гибель была пережита мной как большая беда, но не как вселенская катастрофа. Во-первых, потому, что я стал взрослее, а, во-вторых, потому, что все было слишком конкретно. По телевизору показывали страшные кадры: космонавты сидели «…на своих рабочих местах без признаков жизни» (из сообщения ТАСС). Помню, мне было очень грустно, я бродил по аллеям дома отдыха и повторял про себя: «…на своих рабочих местах без признаков жизни. Без признаков жизни. Без признаков жизни…»». (Из текста к одноименной инсталляции А. Ройтбурда, представленной в Одесском музее Пушкина в проекте «Art&факт», 1997).

Сашин папа хотел, чтобы его сын стал архи­тектором. Сын хотел быть художником. Профессия рискованная, не гарантирующая стабильности во все времена, а тем более (учитывая личностные характеристики Ройтбурда) во времена развитого застоя социалистического общества.

Ройтбурд поступил на художественно-графический­ факультет Одесского педина. До сих пор меня удивляют факты неожиданного «совпадения» в одном месте и в одно время целой группы талантливой молодежи. Я не вижу иной рациональной разгадки этого секрета, кроме как огромной роли общения, наличия специфической среды, активно катализирующей «природные задатки» членов группы. Вместе с Ройтбуртом учились С. Князев, С. Лыков, А. Маркитан, А. Покиданец, В. Рябченко, – все они стали заметными фигурами украинского искусства конца 1980–90-х годов.

Ройтбурд с уважением вспоминает своих преподавателей – З. Борисюк и В. Гегамяна. Первая отвечала «общекультурным» запросам студентов, второй, по их отзывам, был гениальным рисовальщиком и во многом способ­ствовал росту их пластического мастерства.

Параллельно Ройтбурд активно общается с художниками одесского андеграунда – как живописного, так и постконцептуального. До сих пор предметом его особой гордости является тот факт, что именно работы Ройтбурда Маргарита Жаркова выбрала для проведения «квартирной выставки», которая оказалась последней в истории одесского художественного «подполья».

Кроме «неофициальных» в Одессе было немало хороших художников и среди «признанных», членов Союза художников. Среди тех, кто оказал влияние на творчество Ройтбурда, он сам называет, в первую очередь, Юрия Егорова. Ему была посвящена студенческая дипломная работа (Ройтбурд писал «искусствоведческий», а не «творческий» диплом).

После института и армии Ройтбурд устроился­ на сменную работу, чтобы свободнее располагать своим временем.
Это были нелегкие времена для Сашиных родителей. Они с тревогой замечали, что Саша никак «не вмещается» в привычные рамки и осторожно спрашивали у тех, кто обладал каким-то авторитетом в одесском художественном мире, будет ли толк из этих «художеств». Как-то к Саше пришел Люсьен Дульфан. Его словам можно было верить, потому что картина Дульфана уже была репродуцирована в «центральном» журнале «Искусство». Саша не слышал вопроса отца, который отозвал Дульфана в соседнюю комнату, но ответ он услышал хорошо. «Шё ви волнуетесь? Через два месяца его возьмут на всесоюзную виставку, через три – напечатают в московском журнале, потом его картину купят в музей, и еще через три месяца он будет ездить на “Волге”!»

И все сбылось с необычайной точностью! Сашины работы взяли на выставку, а спустя назначенное время, отец открыл почтовый ящик, оттуда выпал журнал и сам открылся на странице с репродукцией картины Ройтбурда! Это было еще то время, когда картина, репродуцированная в центральном журнале, «рекомендовалась» к закупке в местный музей! И после этого родители Саши более или менее успокоились…

Разве что, на «Волге» Ройтбурд так и не поездил…

С 1987 года, то есть, начиная с революционной киевской выставки «Молодость страны», Александр Ройтбурд становится одним из самых известных художников Украины, а с 1988 г. (молодежная выставка в Манеже) – его признает и Москва.

Вот только в Одессе, если говорить о мест­ном художественном «истеблишменте», его так, по-настоящему, и не признали. Успех в Киеве и Москве, статьи и репродукции в киевских и московских журналах, закупки в Одесский художественный музей, даже две выставки «После модернизма» 1989 г. и 1990 г. в этом же музее, а затем «Новые фигурации», показанные в залах Литературного и историко­-краеведческого музеев,– ничто не стронуло с места эту неподвижную глыбу.

Я задаюсь вопросом, можно ли в этот период называть Ройтбурда в полной мере одесским художником, то есть так, как его номинировали в конце 80-х – начале 90-х на выставках в составе «сборной Украины» в Киеве и Москве, Сингапуре и Варшаве, Мюнхене и Эдинбурге. Несмотря на то, что в квартире Ройтбурда чуть ли не круглосуточно работал неофициальный «клуб» или, точнее, центр современного искусства, Одесса не отвечала ни его уровню, ни его амбициям. Тем не менее, он не мог ото­рваться от этого города, хотя, наверное, каждый раз, возвращаясь в Южную Пальмиру, он ясно видел тенденции культурного «заболачивания».

Да, в Одессе, возможно, было комфортнее жить и заниматься живописью, нежели в европейских культурных центрах, нежели в Киеве или Москве…

Но заниматься con­tem­po­rary art¹ при почти полном отсутствии соответствующей среды, я уже не говорю о необходимых для этого институциях – просто невозможно.

И тогда Ройтбурд поста­вил перед собой титаническую задачу – создать такую среду в отдельно взятом и быстро погружающемся в глубоко провинциальное состояние городе.

Он агитировал и соблазнял, ругался и мирился, стимулировал и подпихивал, гибко меняя тактику в зависимости от ситуации.

Наверное, тут уместно вспомнить свой личный опыт подобного соблазнения. Как сотрудник Художественного музея я внес свою лепту в реализацию выставок «После модернизма», способствовал закупке в музейную коллекцию картины Ройтбурда «Пророк», которая была отмечена премией Академии художеств СССР. Где-то в 1990
году, лежа дома в тяжелой простуде, я сделал пародийный постструктуралистский анализ картины Перова «Охотники на привале» с использованием соответствующей терминологии и техники деконструкции. Ройтбурд пришел навестить меня. Я дал ему этот текст, и Саша пришел в восторг: он вдруг нашел в Одессе человека, который мог изъясняться на таком языке! И он буквально заставил меня принять, пусть незначительное, но участие в написании его текста об украинских «новых нежных» для «Ракурса»– экспериментальной врезки журнала «Декоративное искусство СССР».

Пожалуй, только тогда я понял, как одиноко Ройтбурду в Одессе…

Продолжение в следующем номере

Из каталога выставки А. Ройтбурда в галерее NT-art. 2008

---

¹Сon­tem­po­rary art – современное искусство, созданное в недавнем прошлом и в настоящее время. С течением времени современное когда-то искусство становится достоянием истории. На данный момент современным искус­ством считают произведения, созданные в период с 1970-х по нынешний день.
Прим. ред.

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста