БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №3 > Жаботинский как творческая личность. Вехи пути.
В номере №3

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+3
Интересно, хорошо написано

Жаботинский как творческая личность. Вехи пути.
Анна Мисюк

Имя Жаботинского знаменито в Израиле и известно каждому, кто хоть немного интересуется этой страной. Дело в том, что это имя носят вторые по старшинству, по «главности» улицы израильских городов.

ИзменитьУбрать
рисунок Матвея Тисменца
(0)

Так что, имя известное. В последние годы, однако, уже вызовет затруднения у обитателей этих улиц вопрос о том, а за что ж такая честь? Что сотворил он такого, за что именован улицей сразу за Теодором Герцлем? Владимир-Зеэв Жаботинский, родившийся в 1880 году в городе Одессе, вошел в историю как политический деятель. Причем, это определение вызывает затруднение у составителей энциклопедий и справочников, так как политика подразумевается как часть государственного функционирования, но у Жаботинского-политика не было реального государства. Он так и не стал депутатом Российской Государственной Думы, и он умер в Нью-Йорке в 1940 году за восемь лет до провозглашения государства Израиль. Его политика оказалась творчеством, сочинением, проектированием. Он сочинял государство как книгу, сам был и автором ее, и лирическим героем. Он начал свой творческий путь как поэт и фельетонист и именно так творил представления об Израиле, будущей стране, соединяя остроумную безжалостную наблюдательность с мечтательной метафоричностью.

Яркое творческое дарование Жаботинского отмечают все, кто знал его с юности. С Моцартом и Пушкиным по лучезарной талантливости сравнивал своего соученика и товарища Корней Чуковский. В книге «Серебряный герб» Чуковский вывел «запрещенного» тогда в Советском Союзе Жаботинского в образе неугомонного авантюрного изобретателя Муни Блохина. Вместе два сотоварища начинали творческий путь, издавая рукописный гимназический журнал на двоих. Незаурядность юных дарований сказалась на силе впечатления, произведенным журналом на начальство. Первым гонораром стало принудительное прощание с гимназией. Вспоминая в 60-х годах школьного товарища, Чуковский не простил ему «миграции» из одесского любимца публики в национальные фанатики. Но, правда, не упомянул Корней Иваныч о том, как заразителен был отчаянный этот фанатизм, как сам он принял участие в борьбе за еврейское культурное самосознание, как перевел книгу генерала Паттерсона об Еврейском легионе. Будто уж не знал, что организатором и душой легиона, которым командовал Паттерсон в Первую мировую, был тот самый Володя. Знал, конечно, потому и книгу перевел. Кажется, дело в том, что Чуковский, как и многие другие, отшатнулся от политики после войны и революции — можно их понять — ожидал он, что вернется в поэзию, драму, эссеистику и веселый талант Жаботинского — ведь тот чувствовал себя как дома на европейской художественной улице.

Европейское образование Жаботинского было чрезвычайно широким. Но прогремел в 1903 году кровавый кишиневский погром, свидетельствуя, что надежды на поступательный мирный прогресс Нового века оказались напрасны. Этот момент был переломным, моментом выбора — сколько еврейских талантов ушли тогда в мировую революцию, а сколько укрылись в космополитической общности Парижа и Нью-Йорка! Жаботинский же с этого момента посвящает свою личность и свой талант только еврейской национальной культурной и политической эмансипации. Огромным его художественным достижением этого периода становится перевод на русский язык стихотворений и поэм Хаима Нахмана Бялика и среди них «Сказания о погроме». Это не просто, конечно, перевод, это пересоздание по-русски поэтического образа пути в Эрец Исраэль, обетованную Землю. В год 120-летия Жаботинского этот том переиздан в его родном городе, там, где созданы были Бяликом эти стихи и поэмы, где впервые 90 лет назад увидели они свет.

Что же дальше? Сионистские конгрессы, лозунги и листовки, обжигающие диспуты, наконец, Еврейский легион, война, Палестина, тюрьма, изгнание. Это политика или игра? Общественный деятель или авантюрист перед нами? Страницы биографии захлебываются словами, поездками, проклятиями, встречами. Кажется, наступил художник Жаботинский на собственное певучее горло, теперь только и дано ему выкрикивать что-то хрипловато-митинговое. Но время идет, а наш герой уже не раз доказывал, что умеет идти ему навстречу — не вслед.

Изгнанный из подмандатной Палестины, в 20-х — 30-х годах в Париже Жаботинский пишет два романа, демонстрирующие, какого масштаба писатель покинул русскую литературу ради создания грандиознейшего из текстов — сочинения еврейского государства. Роман «Самсон Назорей» — автобиографическая метафора, роскошно и эффектно инкрустированная исторической образностью. Собственно, все, что написано выше о Жаботинском, можно перефразировать в рецензию на его же роман о Самсоне. Недаром фигуркой Самсона, побеждающего льва, увенчана мемориальная колонна на доме, где жил Жаботинский. Роман «Пятеро» — семейная сага о поколении, о тех, с кем начинался одесский путь, и для кого писалась главная книга, собирательным названием которой можно предложить — «Слово о еврейском государстве». Эта книга принадлежит «одесской школе», город — один из действующих лиц, импрессионистические зарисовки сопровождают динамичный сюжет. Каждая судьба — острый поворот в боль и непредсказуемость. Эти персонажи пришли в роман со страниц «Одесских новостей», из авторских колонок Altalen'ы, с ними продолжал диспут-диалог агитатор-сионист Жаботинский в своей публицистике. Статьи Жаботинского — они и третий его роман, и недошедшие до сцены пьесы. Однажды седая, утратившая зрение, но сохранившая ясный ум и четкую память женщина сказала мне, что главное, о чем она жалеет, что не может перечитать сама статьи Жаботинского, которые шепотом наизусть читала ей когда-то мама. Я была, признаться, поражена, так как знала, что моя знакомая преподавала историю КПСС, и за долгие годы никто и не ведал, что ей были завещаны сионистские идеалы. «Моя мама обожглась Жаботинским в 15-м году, — сказала она, — а в тридцатые годы, когда сионистов преследовали и репрессировали в Советском Союзе, и имя его попало под запрет, моя мама уничтожила статьи, которые когда-то переписывала от руки, но выучила их перед этим наизусть, а потом завещала и мне». Так не сказать о преходящих статьях политической конъюнктуры, так говорят о стихах и песнях.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №3 > Жаботинский как творческая личность. Вехи пути.
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 10:36:38
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Всемирный клуб одесситов Еженедельник "Секрет" Еврейский педсовет