БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №41 > Политик и рыцарь
В номере №41

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+1
Интересно, хорошо написано

Политик и рыцарь
Елена Каракина

Люди, шедшие «сквозь револьверный лай», воплощаются после смерти в «пароходы, строчки, и другие долгие дела». Так, Бен-Гурион стал аэропортом. И городом. Вполне заслуженно.

ИзменитьУбрать
Елена Каракина
(0)

Сионист «от младых ногтей», один из первых поселенцев в Эрец-Исраэль, один из лидеров сионистского движения. Позднее — премьер-министр Израиля, принявший на себя всю тяжесть первых пятнадцати лет существования молодого государства. Великий человек, великий политик, проживший долгую, наполненную трудом жизнь. Ему как политической фигуре было суждено воплотить в жизнь двухтысячелетнюю мечту о возвращении евреев на их собственную землю. Как в прямом, так и в переносном смысле, создание киббуцев — тоже заслуга Бен-Гуриона. Совершенный им подвиг достоин всяческого уважения. Безусловно, достоин. Но отчего же что-то мешает испытывать к нему приязнь?

С одной стороны, вроде как смешно говорить о своей приязни или неприязни к умершим политикам. С другой стороны, диковато относиться к ним с безразличием. Посмотрите, какое огромное, подчас страшное влияние они имеют на современность: Маркс, Ленин, Троцкий, Сталин, Гитлер... Ганди, де Голль, Вейцман, Бен-Гурион, Жаботинский... Происходящее сегодня — следствие того, что было вчера.

Хотелось бы посмеяться, как это принято у человечества, когда оно расстается с прошлым. Но как-то не получается. Мешают всякие «джихады», «интифады», «хамасы», «мученики аль-аксы». Мешают взрывы, разносящие в клочья тела взрослых и детей в автобусах, кафе, на дискотеках. Мешают люди, жаждущие стереть с карты мира и лица Земли государство Израиль. (Причем люди эти — не только фанатики мусульманского мира, но вполне цивилизованные европейцы в ООН, принимающие очередную антисемитскую резолюцию по Израилю.)

Попадаются то собеседники, то статьи в прессе, утверждающие, что террористические акты в Израиле, политика «возвращения незаконно захваченных территорий» — прямое следствие политики Бен-Гуриона. Догадываюсь, что есть и другие мнения. Евреи, как известно, большие любители поспорить. Но те, кто обвиняет Бен-Гуриона в сегодняшних бедах Израиля, все время обращаются к позиции Жаботинского, к ультиматуму, предъявленному им мировому сообществу: признать права народа Израиля на землю Израиля целиком и безоговорочно.

Железную стену между евреями и арабами на земле Эрец-Исраэль Владимир (Зеев) требовал выстроить еще в начале 1930-х. Что сейчас строят в Израиле? Уж не стену ли? И не ту ли самую, о которой писал Владимир Евгеньевич почти восемьдесят лет тому назад?

ИзменитьУбрать
Бен-Гурион, президент Ицхак Бен-Цви,
раввин Хакоэн-Маймон
(0)

Вот и представляется, что правы обвинители Бен-Гуриона. Не потому, что я «а гройсе специалист» в политологии. А потому, что когда-то в ответ на просьбу исполнить завещание Жаботинского — похоронить его прах на земле суверенного государства Израиль — Бен-Гурион произнесет: «Этой стране нужны живые евреи, а не кости мертвых».

И пока выходец из провинциального польского города Плоньска стоял у кормила власти Израиля, прах Жаботинского не нашел приюта в родной земле. Возвращению на эту землю изгнанного народа посвятил всю жизнь гениальный человек, поэт, публицист, оратор, писатель, общественный деятель. Любовь к ней разорвала его сердце.

Последнюю волю умершего принято считать священной. Человека, имеющего возможность выполнить пункт завещания, но не выполняющего его, принято считать, как бы помягче выразиться... А зачем, собственно, помягче? Принято считать нарушителем священного закона, преступником перед ушедшим, да и перед Б-гом. Что же заставило легендарного премьер-министра нарушить священный закон? Можно строить предположения. Среди них есть такое: «Бен-Гурион не сможет стать выше чисто политического значения этого акта».

А между тем, в 1935-м Бен-Гурион писал Жаботинскому: «Что бы ни случилось, наша встреча в Лондоне навсегда останется в моей душе... и если когда-нибудь вы прочтете о наших столкновениях, вспомните, что среди ваших «врагов» есть человек, который восхищается вами и разделяет ваши заботы. Даже в самый разгар предстоящих битв я всегда протяну вам руку».

Нет, не протянул руку Жаботинскому Бен-Гурион. Нарушил обещание. Что тут сетовать — политика! Не помню, кто именно из великих политиков пошутил, что по лживости политики далеко опережают рыболовов и охотников. В каждой шутке, как известно, есть доля шутки. Политический деятель, особенно стремящийся сделать карьеру, должен приносить в жертву Молоху избранной им профессии все: душевные порывы, семейные привязанности, искренность чувств, искренность слов.

В юности Бен-Гурион, тогда еще Давид Грин, был влюблен в хрупкую и нежную Рахиль Нелкин. Но слабая и не привыкшая к сельскохозяйственным работам Рахиль оказалась «слабым звеном» среди плоньских иммигрантов в Палестине. Соотечественники высказали ей порицание в резкой форме. И Давид Грин, вместо того, чтобы встать на защиту любимой, был среди тех, кто громче всех ее осуждал. Этого требовала его общественная позиция. Рахиль потом вышла замуж за другого. И Давид Грин, хоть и страдал ужасно, женился на другой. Но дело не в этом. Возможно ли представить Владимира Жаботинского, осуждающего на общем собрании Анну Гальперину? С тем же успехом можно представить себе Моисея, уговаривающего фараона не отпускать евреев из Египта.

ИзменитьУбрать
С женой Полой Манвейс
(0)

Кстати, женились и Жаботинский, и Бен-Гурион похоже: быстро справили обряд бракосочетания и разбежались по общественным надобностям, без свадебных пиров и прочих причиндалов. Правда, Владимир стоял со своей невестой под хупой, а Давид расписался в мэрии, притом, что первый никогда особенно не корпел над Гемарой, зато второй прилежнейшим образом изучал Тору.

Как-то Бен-Гурион сказал Жаботинскому: «Вы останетесь в меньшинстве». — «Я не могу остаться в меньшинстве», — отвечал Жаботинский. В этом ответе вовсе не надменность, как могут предположить некоторые, а лишь сознание истинности своей позиции.

Странно сбываются слова людей. Тогда, в конце 1930-х, партия Жаботинского проиграла. Он остался в меньшинстве. Чем дальше, тем яснее становится, что Владимир Евгеньевич куда глубже понимал ситуацию, нежели его современники. Трудно быть гением. Трагично так высоко стоять по интеллекту над уровнем серости. Сегодня, когда время подтверждает абсолютную справедливость его высказываний, когда в Израиле строится стена, выясняется, что Бен-Гурион ошибался, а Жаботинский... Жаботинский был в большинстве, но это стало ясно большинству лишь много-много лет спустя.

А все потому, что Жаботинский вовсе не был политиком. Он был гением и провидцем, призванным бороться за свой народ. А вот политиком он не был. Полюбуйтесь, что пишет этот человек, прямой, как удар шпаги, в 1927 году: «Если и есть класс — носитель будущего, то это мы, буржуазия. Человечество не движется к социализму, оно отворачивается от него».

Вообразите, насколько непопулярны были тогда эти слова! Зато как они воспринимаются сегодня!

А несколькими годами ранее Бен-Гурион записывает в своем дневнике (он пишет о Ленине, апологете «могильщика буржуазии»): «Это великий человек.<...> Он честен и открыт, верен своей идее, не знает компромиссов и снисходительности, преисполнен экстремизма и готовности на все ради достижения своей цели... В интересах революции он не пощадит ни одной невинной души — ни старика, ни младенца... этот гениальный тактик, знающий, когда надо отступить, чтобы подготовиться к новому штурму, он, не колеблясь борется сегодня с тем, что защищал вчера... Он не сковывает себя догмами: голая правда, жестокая действительность и сила — вот его видение проблемы...»

Какая верная оценка Ильича! Какая потрясающая автооценка! «Он честен и открыт» и, в силу этой честности и открытости, «не колеблясь борется сегодня с тем, что защищал вчера»!

Это немножко вне логики, вне честности, вне морали, но вполне в духе истинного политика. Впечатляет также восхищение тем, что в интересах революции «он не пощадит ни одной невинной души». И это пишет человек, осмеливавшийся бросать в лицо Жаботинскому слово «фашист»!

Хорошо быть политиком. Трудно быть гением. Трудно быть в большинстве, в тотальном понимании ситуации — и оставаться непонятым и неуслышанным. Даже такой незаурядный человек, как Хаим Вейцман, писал о Зееве: «все эти (положительные — Е.К.) качества были окрашены неискренней, театральной учтивостью, странным и неуместным рыцарством, не характерным для еврея».

Ах, господа мои! Хочется волком выть, если в нашем мире учтивость и рыцарство стали «странными и неуместными». Тем более, для еврея. Но вместо этого добавим, что рыцарство еще странно и неуместно для политика. Поэтому политики и не страдают этим качеством. Отсутствие рыцарства помогает им выигрывать в политической гонке. Проигрывая наперед, как за карточным столом, в залог под честное слово политика-игрока, будущее. Между прочим, наше с вами настоящее. Возможно, именно поэтому аэропорт Бен-Гурион симпатичней, чем человек.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №41 > Политик и рыцарь
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 02:50:30
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Jewniverse - Yiddish Shtetl Еженедельник "Секрет"