+3

№73-74

Мигдаль Times №73

Коротко о себе

Евгений КРИЧМАР

(0)

Потом — счастливое детство.

Война. Бегство из Одессы последним пароходом. Трясся в попутных машинах, не понимая, зачем меня прячут под машинами и укрывают собственным телом, когда летят самолеты. Учился различать их по гулу — свои или чужие. Глох от разрывов фугасок. Дрожал от холода, страдал от голода, выжил и вернулся в Одессу.

Затем — отрочество.
Хулиганская школа №39. Казенки. Воровство на Привозе. Драки и поножовщина на улице. Приводы в милицию и затрещины дома.

Ходил в детские спортивные школы. Бокс, классическая борьба, футбол. Травмы, нокауты, раны. Выжил.

Посещал драматический кружок и даже снялся в фильме «Аттестат зрелости». Школу закончил на твердые тройки и одну пятерку по литературе — много читал. Читал с 5-ти лет. Читал все, что попадалось под руку — и классику, и поэзию. Читал ночами запоем и без... И запоминал. «Онегина» знал наизусть.

И еще любил музыку. От опер до песен. Как-то поймал по трофейному «Телефункену» «Голос Америки» и полюбил джаз. (Собрал большую музыкальную коллекцию, с которой пришлось расстаться перед отъездом в Израиль. Потом, в Америке, я ее восстановил.)

Однажды, слоняясь по базарчику на Слободке, купил у цыгана старенькую гитару. Цыган показал мне пять аккордов, на которых можно было худо-бедно воспроизводить блатные и некоторые популярные песни в миноре. С той поры я прогрессировал и нашел еще два аккорда. На том и замерзло мое музыкальное образование — этот хитрый гитарный строй никто не знает и показать не может.

Помню, моя бабка, увидев гитару, сказала: «Конечно! У всех нормальных детей скрипки, а этому нужна босяцкая гитара».

Позднее, благодаря этой гитарке, стал, как говорят, душой компаний — и блатных, и интеллигентных.

А тут и юность.
Подавал в Нахимовское (в Ленинграде). Отказали. Из мореходки выгнали. В медицинский не пошел из-за анатомички. Попал в строительный и, наконец, закончил свое образование. Как? До сих пор не могу объяснить даже себе.

Еще в институте женился на выпускнице Института иностранных языков Ольге Никифоровой — пусть ей земля будет пухом. Терпела, бедняга, много лет все мои выходки, кутежи, драки и пьянки... и воспитала мне дочку и сына.

Закончил институт. Направили под Пермь на какой-то секретный завод. Это было не по мне. Я любил море и Одессу. Удрал оттуда и устроился инженером в Арцизе на винзаводе (и пустили козла в огород), где и заработал язву желудка. Кисляк натощак — это убийственно. Зато побывал на операционном столе. Выжил.

Дальше — зрелость.
Одесса. Разные строительные организации — взятки, обманы, воровство, командировки, рыбалки и пьянки с начальством до полной отключки. Для работы времени не оставалось. С тем и рос от мастера до начальника ремстройуправления.

Вот тут и начались настоящие пьянки, гульки, командировки, бюро обкома, райкома. Аппетиты партийных боссов росли. Воровать на взятки приходилось все больше и больше, а натура протестовала.
В конце концов, осточертело создавать коммунистам сладкую жизнь, и в 1972 г. с семьей уехал в Израиль.

Там — работа в Герцлийском муниципалитете заместителем управляющего водоснабжением города (помогла смекалка). Война Судного Дня. Ночные дежурства по охране питьевых сооружений. Воздушные тревоги, затемнения, налеты арабов. Выжил.

И поехал работать по контракту в Иран — строить шаху военную базу в Персидском заливе. Поработав год в дикой жаре и влажности, почувствовал шатание шахского трона (не подвела интуиция) и уехал в Германию.

Перезнакомился с бывшими белоэмигрантами, представителями РОА, издательством «Посев» и радиостанцией «Свобода», и попал под опеку графини Аллы Владимировны Игнатьевой — сестры генерала Игнатьева, перешедшего к большевикам, автора книги «Пятьдесят лет в строю».

Через Толстовский фонд подал на Америку, но нам всем отказали — мне, маме, папе и жене с дочкой и сыном, которых перетащил в Германию из Израиля.

До сих пор благодарен княгине Александре Голицыной и обаятельному человеку Александру Колчаку (племяннику того самого), который использовал свои связи и помог мне переехать в Америку. Храню его письма ко мне, как реликвии.

C Нани Брегвадзе
и Андреем Мироновым

(0)

Вообще, я благодарен судьбе за то, что она подарила мне массу удивительных встреч с замечательными людьми. От блатных и рецидивистов — до академиков, писателей, художников, музыкантов, певцов и артистов: Андрей Миронов, Михаил Жванецкий, Михаил Задорнов, Геннадий Хазанов, Никита Михалков, Иосиф Кобзон, Нани Брегвадзе, Владимир Трошин, Вероника Круглова... Всех не перечислить... Жаль, не посчастливилось встретиться с моим кумиром — Владимиром Высоцким.

В Америке я начал работать чертежником в проектном бюро и дослужился до начальника проекта. Были и различные бизнесы — от автомастерских до картежного клуба.

В 1989 году — автомобильная катастрофа. Лоб в лоб с грузовиком. Наширенный мексиканец убегал от полиции.

Поломанные кости, больница, инвалидная коляска. Выжил.

Дальше — потеря бизнесов, работы, смерть жены, неудачный брак, развод.

А дальше — совсем неинтересно. Пустые поездки в Россию и в Украину, в Одессу. Бесплодный торговый бизнес с Россией — обманы, закупки без денег. Полное разочарование.

Наконец, плюнул на все это и начал все сначала. Такое свойство человека — падать, подниматься и опять вперед ...

Кстати, побывав в Одессе на праздновании 200-летия, получил от мэра Гурвица Диплом почетного гостя Одессы. Выступал по телевидению, на заводах, на приеме у Жванецкого, на импровизированной сцене на Дерибасовской.

С Э. Гурвицем

(0)

Творчество
Писать я начал еще в институте. В основном — КВНы, конферансы и прочее, но не сумел вывезти с собой ничего. Было много «скользкого» материала. И уже в Лос-Анджелесе в 1979 году, очухавшись от скитаний, начал писать стихи и песни, организовал с друзьями клуб «Одесса малая». Тут оказались даже друзья детства — Борька Юдилевич, Борька Кожебродский по кличке Бепс, Игорь Докторович и многие другие.

Песня «Пахнет морем» или «Моя Одесса», как она была изначально названа, была моей третьей песней. На одном из моих концертов Миша Шуфутинский выпросил у меня эту песню и дал ей широкую дорогу, навсегда забыв об авторе. Правда, на кассете он указал мое имя, на этом все и кончилось. Ни тебе здрасьте, ни мне — спасибо.

В разъездах по России я везде слышал свою песню. Однажды, в ресторане в Калуге, начали ее исполнять. Мой калужский приятель подошел к оркестрантам и сказал, что тут сидит автор этой песни. На меня недоверчиво покосились. Еще бы! Все знают, что песня-то — Шуфутинского.

В общем я написал более ста песен, стихотворений и немного прозы — лень-матушка не позволяет сесть за стол и написать о том, что пережито и прожито за все мои годы. Более двадцати моих песен посвящено Одессе — городу, который всегда помню и люблю. Мелодии рождались в голове вместе со словами, как-то сами по себе.

Ко многим своим песням записал фонограммы. Помог мне в этом замечательный музыкант и одессит, бывший руководитель одесского вокально-инструментального ансамбля «Скифы». Я уже упоминал, что мое музыкальное образование застряло на семи аккордах гитары, так что я, как мог, наигрывал и напевал Косте мои сочинения, а он матерился, но претворял их в музыку и аранжировал. И здорово (на мой вкус). Песни свои пою сам на своих творческих концертах.

Вот и все. Хотел написать коротко, но не получилось.

——————

Пахнет морем, и луна висит
над самым Ланжероном,
И каштаны тихо шепчутся с
бульваром полусонным,
Невесомо серебрится
южной ночи панорама,
Спят фонтаны, занавешены
фруктовыми садами.

От бульваров к низу лестница
сбегает прямо к порту,
В лунном парке обсуждаются
и браки, и аборты,
Натюрморты — те, которые
в Аркадии на пляже,
Не покажут в знаменитом
петербургском Эрмитаже.

Нет Одессы без «Привоза» и
без Нового базара,
Там покрыты покупатели
и матом, и загаром,
По бульварам пьяный запах
распустившейся сирени,
И трамваи пробивают себе
путь в листве весенней.

Над причалом маяка огонь
и лес портовых кранов,
В море чайки, а над ними
гордо кружатся бакланы,
Рестораны осветили
побережье огоньками,
Звон стаканов, и поет гитара
об Одессе-маме.

И в «загранке» я всегда тебя
по памяти рисую,
Молдаванку и булыжную
родную мостовую,
И Пересыпь — пробудившейся
от первого трамвая,
И, как в детстве,
я по солнечному городу шагаю.

Источник: http://odessamore.com

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста