БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №92 > Постигнуть непостижимое
В номере №92

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+9
Интересно, хорошо написано

Постигнуть непостижимое
Вита ИНБЕРГ

Был этот мир глубокой тьмой окутан.
Да будет свет! И вот явился Ньютон.
Но Сатана недолго ждал реванша.
Пришел Эйнштейн – и стало все, как раньше.

(Из английских эпиграмм)

Человечество пережило много революций, о чем вспоминаешь с содроганием, какого бы цвета ни были флаги. К счастью, революции бывают не только политические, но и научные. Последние бескровны, и порой широкая публика их вовсе не замечает. Ну, сменилась одна теория другой, чего переживать? С другой стороны, что может быть большим потрясением основ, чем кардинальное изменение нашего представления о мире…
Земля – центр космоса, мы стоим, крепко упершись в нее ногами. Но тут приходит дерзкий некто и сообщает нам, что Земля – вообще-то, не пуп вселенной, а шар, который мчится вместе с нами сквозь пространство с немыслимой скоростью.
История науки знает несколько подобных прорывов, которые принято называть научными революциями, сменой парадигм – принципиальным изменением картины мира.

Во времена Аристотеля все было рационально, устойчиво и ясно. И, надо сказать, во времена Декарта мало что изменилось. Великий философ развил, обобщил и закрепил представление о мире, в котором три измерения. В котором время существует только в виде идеи, в человеческом уме, и поэтому идет только в одну сторону и никогда, никогда не меняет скорости. В котором есть жесткие законы, и согласно им из каждой причины исходит именно это следствие, и никакое другое. В котором масса была массой, а скорость – скоростью. Ньютон дополнил все это своим открытием законов всемирного тяготения и прочих фундаментальных принципов.

Происходящее в подобном мире, можно исследовать, измерить, рассчитать, заключить в рамку и повесить на стеночку. Поэтому эта система взглядов и называется жестко механи­стичной. Торжество естественных наук и всеобщий рационализм. В комнате четыре угла, утро сменяет вечер, 32 мая не существует, нечего выдумывать глупости. Разум лежит в основе вещей, сogito ergo sum («мыслю, следовательно, существую»), и долой всякую спонтанность, интуицию, непредсказуемость и прочее. При помощи рациональной науки человек способен познать все существующее и сотворить собственными руками все, что сотворено было безо всякого его участия. Ура! Естествознание долгое время было самой популярной наукой, и во множестве плодились Базаровы, страстно исследовавшие лягушек.

Однако всему на свете приходит конец. И возможности спокойного и ясного картезианского мировоззрения были исчерпаны. Изучение живой материи, успехи биологии в конце концов породили огромное количество тайн и вопросов, не имевших ответа, «причин без следствий и следствий без причин». В причинно-следственную цепочку вторгаются смутные факторы, и им нет числа.

Кроме того, развитие математического аппарата в 19 веке привело к обнаружению целого ряда противоречий. Теоретическая физика, используя новейшие достижения математики, постепенно приближалась к жутковатому для ученого выводу – такой мир, который описан картезианской парадигмой, просто не может существовать!

Альберт Эйнштейн (1879-1955) соз­дал частную (1905) и общую (1907-1916) теории относительности; открыл закон взаимосвязи массы и энергии. Автор основополагающих трудов по квантовой теории: ввел понятие фотона (1905), установил законы фотоэффекта, основной закон фотохимии (закон Эйнштейна), предсказал (1916) индуцированное излучение. Развил статистическую теорию броуновского движения, заложив основы теории флуктуаций, создал квантовую статистику Бозе-Эйнштейна. С 1933  г. работал над проблемами коcмологии и единой теории поля.

Сегодня в полдень пущена ракета.
Она летит куда скорее света
и долетит до цели в семь утра вчера.

(Из английских эпиграмм)

В 1905 г. 26-летний клерк патентного бюро Альберт Эйнштейн опубликовал несколько статей. Позже этот год получил название annus mirabilis – удивительный год. Эйнштейн, как это часто бывает с гениями, явился в момент назревшего в науке кризиса. Он принес с собой решение многих глубоких вопросов, а в виде приложения – объемность, неопределенность, неустойчивость и великое смятение умов.

Он сказал, что наше привычное, такое надежное и незыблемое пространство может искривляться и иметь несколько измерений! Он заявил, что время может менять свою скорость и даже течь в другую сторону! Он показал, что масса и скорость связаны между собой; что вещество вообще теряет массу, двигаясь со скоростью света, и превращается в поток частиц, которые могут образовать волну; что поле тяготения, как и любое поле, способно вовсе существовать без массы; что из «ничего» может появляться «что-то».

Самое непостижимое в этом мире – то, что он постижим.
Только те, кто предпринимает абсурдные попытки, смогут достичь невозможного.
Я никогда не думаю о будущем. Оно приходит само достаточно скоро.
Математика – это единственный совершенный метод водить самого себя за нос.
Простые решения подсказывает сам Г-сподь Б-г.
Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и глупость. Хотя насчет Вселенной я не вполне уверен.

(Из высказываний Альберта Эйнштейна)

Наконец, он сформулировал принцип релятивизма – основной принцип теории относительности: физические свойства мира меняются в зависимости от изменения физических свойств наблюдателя.

Для человека, жившего до Эйнштейна, очень странной идеей было бы то, что пространство способно менять свои характеристики – сжиматься, растягиваться, образовывать воронки, петли и т.д. и т.п. В 20 веке пространство все меньше напоминает абс­т­рактную декартову сетку координат.
Что касается смены направления времени, то несколько десятилетий этот феномен существовал только на бумаге – в виде длинной цепочки математических формул. Но уже в 80-е годы 20 века экспериментальная физика стала фиксировать довольно странные эво­люции, касающиеся элементарных частиц. Их поведение нель­зя было объяснить. Только одно допущение позволяло понять, что именно происходит: частицы просто перемещались во времени в обратную сторону!

В 20-е – 30-е годы, когда бушевали научные страсти по поводу самой возможности теории относительности Эйнштейна и того, какую роль она сыграет в истории науки и человека, дискуссии между сторонниками и противниками теории происходили только на бумаге или на доске институтской аудитории.
Несмотря на это, работы Эйнштейна бы­стро признало научное сообщество физиков. Но к Нобелевскому комитету в Швеции это не относилось – для него Эйнштейн не был идеальным кандидатом. Во-первых, он – теоретик, а какова практическая польза от этих грандиозных идей?

В 1919 г. английский астроном Эддингтон произвел наблюдения, подтвердившие важные положения общей теории относительности. Эйнштейна снова номинировали, но Нобелев­ская премия 1920 г. была присуждена швейцарскому физику Гийому. В 1921 г. премия вовсе осталась в фонде. Один из влиятельных членов Комитета – Альвар Гульстранд, убежденный картезианец, знаток классической геометрической оптики, – имел собственное мнение по поводу теории относительности: «Эйнштейн не должен получить Нобелевскую премию, даже если этого требует весь мир!»
10 ноября 1922 г. наконец было объявлено, что премия за 1921 г. присуждается Эйнштейну «за его заслуги в области теоретической физики, и в особенности, за объяснение фотоэлектрического эффекта». Эйнштейн не приехал на церемонию вручения – он находился на пути в Японию, где должен был читать лекции.

Физика становилась «модной наукой». Cреди людей образованных стало хорошим тоном изучать с преподавателями теорию относительности. Хотя в гитлеровской Германии теория Эйнштейна официально считалась частью «еврейского заговора в физике».

ИзменитьУбрать
Нильс Бор и Альберт Эйнштейн
(0)

В конце 1936 г. Бернское научное общество прислало Эйнштейну почетный диплом. Когда Эйнштейн получил этот документ, он воскликнул: «Его я непременно вставлю в рамку и повешу на стене – ведь они долго насмехались надо мной и моими идеями».
Надо отметить, что Эйнштейн получал множество различных дипломов, но ни один он так и не вставил в раму и не повесил на стену, а складывал их в дальний угол, который называл «уголком тщеславия».

Эйнштейн отнесся к всемирной славе довольно спокойно: «Слава делает меня все глупее и глупее, что, впрочем, вполне обычно. Существует громадный разрыв между тем, что человек собою представляет, и тем, что другие о нем думают или, по крайней мере, говорят вслух. Но все это нужно принимать беззлобно...»

«Я убежден, что Б-г не бросает кости».
Эйнш­тейн
«Эйнштейн, не указывайте Б-гу, что делать».
Бор

(Из переписки)

ИзменитьУбрать
Макс Планк и Альберт Эйнштейн
(0)

Не успело общество опомниться от эйнштейнианских потрясений, как почти одновременно явился Нильс Бор со своими концепциями, позже оформившимися в квантовую механику. Можно сказать так: если Эйнштейн взорвал привычную картину мира, то Бор пошел дальше – он едва ли не зачеркнул ее. (Как это у Лема: «Нет ничего, – заявил профессор Урлипан. – А если кто-нибудь думает иначе, он заблуждается».)
Эйнштейн и Бор поддерживали дружеские отношения. Однако между обоими учеными и, разумеется, между их последователями шла яростная полемика. Передать ее сущность неспециалисту крайне сложно. Скажем только, что она касалась отношений волн и частиц и самой сущности материи. Стороны использовали даже такие неэтичные приемы как распускание слухов…

Два лагеря ученых никак не могли договориться. Дошло до редчайшей в истории науки ситуации – физики просто подписали своего рода соглашение. Это так называемая Копенгагенская интерпретация, в 1927 г. разработанная Н. Бором и В. Гейзенбергом. Таким образом, объяснение мира долгое время было результатом не экспериментов и опытов, а интерпретации, толкования, такого же условного, как политический договор! Сам Эйнштейн в соглашении не участвовал и эту ситуацию не одобрял.

Справедливости ради следует сказать, что дальнейшие исследования подтвердили все же правоту сторонников квантовой механики. Но Альберт Эйнштейн так или иначе оказался одним из авторов мировоззренческого потрясения, за которым смутно угадывается модель куда более сложного и непостижимого для нас мироздания.

В любви я Эйнштейн!
– Ну иди, иди – начерти пару формул…

(Из фильма)

ИзменитьУбрать
(0)

Эйнштейн писал: «Главное в жизни человека моего склада заключается в том, что он думает и как думает, а не в том, что он делает или испытывает». И это частично правда. С другой стороны, чувства и поступки все-таки нельзя отделять от личности, как бы ей того не хотелось.
Что же это был за человек, которого привыкли изображать через ряд штампов – то седогривым старцем с сиянием во взоре, «вдохновенным святым», то гениальным младенцем с патологической нелюбовью к ношению носков? Может, он просто поворачивался к разным людям разными сторонами?
По словам самого Эйнштейна, чтение научно-популярных книг породило у него в юности «прямо-таки фантастическое свободомыслие». М. Борн писал: «Уже в ранние годы он показал неукротимую волю к независимости». Позже Эйнштейн говорил, что людям, которым доставляет удовольствие ходить под звуки марша, головной мозг достался зря, они вполне могли бы довольствоваться одним спинным.

ИзменитьУбрать
Эйнштейн с первой женой Милевой Марич
(0)

Чтобы поступить в Федеральную высшую техническую школу – знаменитый Политехникум – 16-летний Эйнштейн пешком (прямо как наш знаменитый соотечественник!) отправился из Милана в Цюрих. Существует один из многих мифов об Эйнштейне, что на экзаменах он «провалил математику». В. Исааксон в книге «Эйнштейн: его жизнь и Вселенная» приводит слова ученого: «Я никогда не проваливал математику. Еще в 14 лет я успешно освоил расчет дифференциальных уравнений и интегралов».

Кроме независимости, юному Альберту приписывают то апатичность, то вспыльчивость. Утверждают, что от его вспышек ярости дважды пострадала сестра Майя, которую он вроде бы любил – она жила в его доме до конца жизни. Впрочем, Майя была далеко не единственной женщиной, на себе испытавшей противоречивость натуры гения.

В 1900-м году Альберт Эйнштейн – красивый, обаятельный, крепкий молодой мужчина, страстно любящий жизнь, женщин, парусный спорт, с характером, отнюдь не исполненным благости и аскетизма. Милева Марич, его первая жена, училась в том же Политехникуме. Одни описывают ее как «хорошенькую, милую, с чувственным ртом»; другие – как «маленькую, плоскую, хромую и слишком смуглую». Что определенно – она была умна, талантлива, слишком скромна. И она была влюблена.

Поначалу чувство было взаимным. В письмах он называет ее своей маленькой колдуньей и десятками других ласковых имен. «Я потерял разум, умираю…» Но, похоже, когда влечение стало угасать, гений стал обычным мужчиной, то есть – эгоистичным, обидчивым, несправедливым, даже безжалостным. Он использовал ее математические способности для ведения теоретических расчетов, попутно упрекая ее в нездоровой ревности и в том, что их сыновья выросли слабыми и болезненными. Сумму Нобелевской премии Эйнштейн перевел Милеве как компенсацию за развод, что не спасло ее от тяжелой депрессии.

Отношения со второй женой Эльзой Левенталь были другого рода, но тоже не безоблачные. Как вспоминает А. Иоффе, Эйнштейн жаловался, что Эльза не разделяет его интересов и он не находит понимания в семье. Впрочем, он очень любил свою падчерицу Марго Левенталь.

«…жить долгие годы не только в мире, но и в подлинном согласии с женщиной – эту задачу я дважды пытался решить, и оба раза с позором провалил».
Видимо, самым ярким чувством в его жизни был роман с Маргаритой Коненковой. Они познакомились в 1935 г. и через 10 лет расстались, когда Маргарита вернулась в Россию. «…все осталось точно так, как было во время твоего последнего посещения… Сад стоит во всем своем весеннем наряде и говорит о твоем отсутствии. Точно так же об этом говорят гнездышко и все твои вещицы, которыми я себя окружил». Но более даже, чем адресованный Маргарите любовный сонет, впечатляют строчки из письма: «Очень интересно то, что ты написала об осветлении твоих волос. Я очень порадовался этому». Дойти до такой степени интереса может лишь по-настоящему влюбленный мужчина…

«Я Вам пишу, чтобы узнать, существуете ли Вы в действительности».
(Из письма школьницы Эйнштейну)

После смерти первого президента Израиля Хаима Вейцмана израильское руководство предложило этот пост Эйнштейну, «самому известному еврею в мире». Ученый был тронут этим предложением и со всем возможным уважением отклонил его.
Эйнштейн приложил немало усилий к созданию Еврейского университета в Иерусалиме в 1925 г. В начале 80-х Марго Левенталь передала этому университету почти 1400 ранее неизвестных его писем. По ее распоряжению, они были обнародованы лишь через 20 лет после ее смерти, то есть летом 2006 г. На основе этих материалов была создана работа «Упорная иллюзия». Целая глава посвящена еврейству Эйнштейна и его отношению к иудаизму.
Авторы утверждают, что главной ценностью иудаизма для ученого были интеллектуальные устремления и поиски социальной справедливости. В его черновиках найдена запись о том, что для него не существует «немецких евреев», потому что:
«…мы, евреи, уже должны были научиться не отделяться друг от друга, вне зависимости от той страны, где мы осели, или языка той страны, где мы выросли. <...> Быть евреем означает жить внутри определенной традиции и быть ей верной. Быть евреем означает основывать борьбу за жизнь не на насилии, а только на понимании, сопереживании и взаимопомощи».

Имя Эйнштейна постоянно входит в разнообразные «рейтинги» и списки знаменитых и повлиявших на ход истории людей. 2005 год был объявлен ЮНЕСКО годом физики по случаю столетия «года чудес». В честь Эйнштейна названы химический элемент, астероид и лунный кратер, медали и премии, учебные заведения и улицы городов…

Эйнштейн стал почти символом, героем мифов, персонажем фильмов и пьес, воплощением эксцентричной гениальности. В массовой культуре образ Эйнштейна – рассеянного, непрактичного, в простом свитере, с растрепанными волосами (хотя он выглядел так далеко не всегда!), – заложил определенную традицию изображать «безумных ученых» и «забывчивых профессоров». Журнал «Таймс» даже назвал Эйнштейна «сбывшейся мечтой мультипликатора», фактически низведя его до персонажа комикса.

В значительной степени виной тому фотография, сделанная на 72-м дне рождения ученого. Фотограф Артур Сасс попросил Эйнштейна улыбнуться для камеры, на что тот показал язык. Это изображение знает, наверное, весь мир – ну, может, кроме австралийских аборигенов; его можно увидеть в аудитории института, в комнате юного физика, в статье о психологии гениальности, на футболках, да где угодно.
Популярность Эйнштейна в современном мире столь велика, что возникают спорные моменты в использовании имени и внешности ученого в рекламе и торговых марках. Поскольку Эйнштейн завещал свое имущество (в том числе использование его изображений) Еврейскому университету в Иерусалиме, брэнд «Альберт Эйнштейн» был зарегистрирован в качестве торговой марки. Соответственно, при использовании имени Эйнштейна в коммерческих целях необходимо добавлять к нему символ «™».

Приятно, когда великий человек получает признание и при жизни, и после смерти. Хотя такое масс-культурное тиражирование – процесс далеко не однозначный…


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №92 > Постигнуть непостижимое
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 01:55:51
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Jewniverse - Yiddish Shtetl Еженедельник "Секрет"