+35

Мигдаль :: Еврейский музей Одессы
Память и имя

М. Рашковецкий

(0)

В понедельник, 1 декабря гостями музея стали сразу два доктора исторических наук. Игорь Щупак, директор Всеукраинского центра изучения Холокоста «Ткума» (Днепропетровск), и Арон Вайс (Иерусалим), научный консультант этого же центра, провели две встречи с одесситами. В этой статье рассказ о первой встрече — с ветеранами, членами Ассоциации бывших узников гетто и концлагерей, а также некоторыми из членов клуба «Фронтовое братство» и «КИВЕНа».

В ходе обеих встреч Игорь Щупак рассказывал о деятельности и программах «Ткумы». Но главной темой беседы с ветеранами стала программа мемориала «Яд Вашем» по увековечению евреев, имен погибших в период Катастрофы.

Статистика, которую напомнил собравшимся д-р Щупак, проста и печальна. Из общего количества погибших, составляющего, по мнению большинства историков, более 6 миллионов людей, поименно названы (и засвидетельствованы в «Зале имен» мемориала) только около половины — 3 миллиона. Причем, большая часть «безымянных» — это евреи, жившие перед войной на территории Советского Союза. Например, евреи Франции или Нидерландов поименно названы на 90-95%. А от Украины, где погибло около полутора миллиона евреев, в «Яд Вашеме» имеется только около 180 000 имен.

Одна из причин такой ситуации объясняется тем, что в европейских странах существовали списки евреев, членов общин, иных еврейских организаций.

В Советском Союзе таких списков не было, в силу отсутствия к концу 1930-х самих еврейских организаций. С одной стороны это несколько затрудняло процесс «очищения» оккупированных территорий от евреев, приходилось прибегать к помощи дворников, соседей. Были случаи, когда в составлении таких списков принимали участие и сами евреи, либо не догадывающиеся, чем может закончиться подобная регистрация (уклонение от которой, кстати, каралось расстрелом), либо надеявшиеся (как позднее выяснилось, тщетно) избежать печального конца (или хотя бы отсрочить его) путем сотрудничества с властью. Но списки эти в основном не сохранились. Кроме того, даже в тех случаях, когда фрагменты таких регистрационных списков обнаруживаются в архивах, автоматически перенести эти имена в список погибших нельзя, ведь кто-то и выжил… Необходимой была кропотливая исследовательская работа, но…

(0)

После окончания войны тема Холокоста в Советском Союзе стала запретной. В оккупации гибли «советские граждане», «мирное население», но никак не евреи. «Еврейская тема» и тема Холокоста была «закрыта» для объективных исследователей вплоть до второй половины 1980-х. А к этому времени многое было утеряно, забыто…
Но тут следует указать и вторую причину.

В Одессе на протяжении многих лет сбором имен погибших занимались два человека. Не за деньги. Просто потому, что не могли этим не заниматься. Борис Гидалевич собрал и опубликовал около 5 тысяч имен. Его ученик и сподвижник Леонид Дусман собрал и опубликовал более 8 тысяч имен. (Это не считая собранных ими свидетельских показаний о евреях, погибших на фронте). Сейчас еженедельный «прием» Дусмана в одесском Хеседе прекратился. По очень простой причине — состояние здоровья Леонида Моисеевича не дает ему возможности добираться до места служения.

Вдумайтесь — почти десять процентов всех имен, собранных по Украине, обеспечили два одесских исследователя. Два волонтера без специального исторического образования… Два бывших узника гетто…

А продолжать их дело некому. Некоторые из одесситов, приглашенных на эту встречу в наш музей и, как вы понимаете, не случайно зашедших на огонек, впервые увидели бланки свидетельских показаний!

Музей истории евреев Одессы изначально ограничил себя во многих отношениях. Мы, как правило, опираемся на подлинные материалы, в крайнем случае, на копии архивных документов и фотографий. И поэтому не можем говорить о всех евреях Одессы, даже о многих очень известных и уважаемых.

Мы не беремся за непосильные для нас проблемы сохранения кладбищ, установки мемориальных досок, памятников, создания гигантских мемориалов. Во всех цивилизованных странах все это входит в функции государственных или, по крайней мере, муниципальных учреждений.

(0)

Наш музей изначально не брал на себя функции музея истории Холокоста в Одессе. Потому что для многих, в том числе крупнейших в мире еврейских музеев, тема Холокоста является основной. Экспозиция и научная работа ведется по принципу «Холокост и все остальное». Я солидарен с мнением Иоханана Штерна-Петровского о том, что в некоторых вполне европейских странах государственные историки (естественно, в штатском), «поддерживая тему Холокоста», замалчивают темы и проблемы довоенной истории евреев в этих стран. Что ведет к «оправданию» отсутствия этой истории в современности. Мол, это не мы виноваты, виноват Холокост.

Мы следуем другому принципу — Катастрофа это самая трагическая страница в истории евреев Одессы, но лишь одна из страниц этой истории, которая не кончается и сегодня.

Но в некоторых случаях наш музей может и должен продолжать заниматься этой темой.

Пепел десятков тысяч евреев, сожженных в артскладах на Люстдорфской дороге, стучит в наши сердца. Д-р Щупак с гордостью показывал участникам встречи издания центра «Ткума», которые он передал в дар нашему музею. Мы благодарим «Ткуму» и Игоря Щупака за этот подарок. Хорошие книги, хороших историков…

Но я вновь открываю изданный «Ткумой» в прошлом году фундаментальный труд замечательного историка Ицхака Арада (в переводе на русский) и вновь не нахожу там факта массового сожжения в одесских артскладах. А это 25-30 тысяч, по количеству — население города… И в книге «История Холокоста в одесском регионе», изданной центром «Мигдаль» в 2006 году, в статье В. Щетникова не просто приводятся дополнительные доказательства факта этой трагедии, но и достаточно убедительно показаны причины того, почему этот факт ускользнул от внимания зарубежных историков.

(0)

И проблема не только в количестве погибших. У нас в музее представлена семья Дусманов. В том числе, фотография симпатичного мальчика, Бори. Сгоревшего на Люстдорфской дороге.

Не наше дело решать земельные вопросы и установки памятников на костях, которые мешают работе бульдозеров. Но мы будем упорно добиваться признания этого факта исследователями истории Холокоста. Нам ли не знать, что — записанное, засвидетельствованное и обнародованное гораздо прочнее гранита и мрамора…

И если некому сейчас собирать имена погибших, мы будем этим заниматься.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста