БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №116 > Без пафоса
В номере №116

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
0
Интересно, хорошо написано

Без пафоса
Подбор материала Виты Инберг

«Та» Одесса – город, пронизанный романтикой. Но чего здесь никогда не терпели – это пафоса, громких слов, пустой напыщенности. Подозреваю, что именно потому наш город недолюбливали столичные чиновники. Очень уж хорошо одесситы умели в «шишке» увидеть просто себе человека небольшого росточка, которому материала вполне хватит не то что на костюм, но и на пальто с кепкой.
Люди одесского происхождения даже при наличии героической профессии могли прожить жизнь достаточно скромно, иногда и не дождавшись благодарности соотечественников или достойной оплаты своего труда, что уже печально.
С другой стороны, в «той» Одессе можно было стать «героем» по причине какой-нибудь своей уникальности. Например, особого умения рассказывать анекдоты, продавать рыбу, ухаживать за женщинами, выигрывать в карты, писать стихи, – и прочих талантов, более или менее одобренных законом. Впрочем, об этом можно говорить долго…

Семен Семенов

ИзменитьУбрать
Семен Семенов, 1942 г.
(0)

В 1911 г. в Одессе, в семье Тауб­ман, родился сын. Я точно не знаю, как его звали (в источниках – по-разному). Но известно, что в конце 30-х молодой инженер-энергетик сменил фамилию на нейтрального Се­ме­но­ва. На работу в «органы» он попал обычным тогда путем – как член ВКП(б), по партийной разнарядке. Получив псевдоним «Твен», он отправился по обмену учиться в аспирантуре Мас­са­чу­сет­ско­го технологического института.

По окончании Семена Семенова-«Твена» зачислили на должность старшего инженера электроотдела «Машиноимпорта» советского торгового представительства «Амторг». Главной целью его стажировки в Бостоне была не защита диссертации, а полезные контакты и наводки на «интересующих» лиц. Твен поселился в Нью-Йорке. Одно из первых его сообщений советскому резиденту содержало ценную информацию о том, что выжить с семьей в Нью-Йорке на 50 долларов в месяц просто невозможно...

Одесский аспирант, наделенный чувством юмора, фантазией и обаянием, стал популярным гостем на вечеринках, душой компании среди математиков, физиков, электронщиков и пр. Помимо этого, он часто посещал семинары и выступал с докладами, его запомнили. «Засекреченный» доктор Скаут, работавший в металлургической лаборатории, даже пригласил симпатичного молодого ученого в гости. Все это помогло ему, в частности, получить ценнейшие сведения по разработкам ядерного оружия в Хэнфорде и Чикаго.

Вскоре Твен получил задание установить связь с крупным американским ученым, работавшим в авиационной фирме «Локхид и Дуглас». О нем не было никаких данных, Знали только, что он живет в одном из пригородов Нью-Йорка. Твен превратился в страхового агента несуществующей компании и начал обходить квартал за кварталом, беседуя с садовниками и дворниками, пока не нашел нужную виллу. Однако им заинтересовался частный детектив. Твен немедленно предложил ему застраховаться, после чего сыщик быстро покинул назойливого агента.

Переодевания, находчивость, личные контакты – как-то чересчур напоминает Холмса или Фандорина, не так ли? Но шутки шутками, а Твену удалось наладить поток суперсекретных сведений об американской военной авиации. Его осведомителю стали выплачивать по 400$ в месяц, а Твену наконец-то повысили жалованье до 350$.

Советский резидент в Нью-Йорке аттестовал Твена так: «Агентурная разведка – это его истинное призвание. Он умеет найти подход к любому человеку... К числу недостатков можно отнести то, что Твен подчас склонен к переоценке собственных способностей и сил и недооценке окружающих людей».
До того как ФБР арестовало резидента, он успел передать Твену личные дела лучших агентов и возложил на него обязанности начальника научно-технического направления разведки до приезда нового руководителя. Твен продолжил пополнять свой агентурный аппарат новыми источниками информации.

ИзменитьУбрать
Агент Твена Моррис Коэн
(0)

Через нового резидента Твену передали задание: добыть подробную информацию о технологии производства пенициллина, необходимого советским госпиталям и больницам. Американские союзники отпускали партии пенициллина в кредит, но не раскрывали технологию его производства. Вскоре Твен познакомился с одним из руководителей фирмы, производящей пенициллин, и получил от него несколько образцов. В резидентуре Твен допоздна мастерил специальный контейнер, где должна была поддерживаться определенная температура. Он закончил работу за 10 минут до отправки дипломатической почты.

Образ жизни Твена в конце концов вызвал подозрения у спецслужб, и за ним установили наблюдение. Твен это понял и сообщил в Центр, что его дальнейшее пребывание в США нецелесообразно. Летом 1944-го его отозвали в Москву. Новую жизнь в столице С.М. Семенов с четырьмя домочадцами начал в одноместном номере гостиницы. Ему присвоили очередное воинское звание – майора и назначили заместителем начальника одного из отделений.

Уже через год Семенову предложили поехать во Францию – в неожиданном качестве уполномоченного «Совэкспортфильма». Твен просил сменить прикрытие. Министерство кинематографии отвечало руководству Семенова: «В сложных общеполитических условиях в Европе, неблагоприятно влияющих на прокат советских фильмов, ...т. Семенов является самым успешным прокатчиком всесоюзного объединения...» Так Твен, назначенный к тому времени резидентом по научно-технической разведке, продолжал эффективно работать и на разведку, и на кинематограф. Ему присвоили звание подполковника. (Предполагаю, что если бы Твену пришлось, скажем, освоить должность режиссера драматического театра, он справился бы и с этой задачей.)

Удачная карьера неожиданно прервалась: начались «чистки от лиц еврейской национальности», доносы, обвинения в аполитичности, симпатиях к лженауке – кибернетике (Твен передавал резиденту материалы на эту тему). Разведчика уволили из органов госбезопасности без права на пенсию. На работу не принимали – увольнение такого рода приравнивалось к приговору за уголовное преступление. И Твен пошел работать в котельную текстильной фабрики, утешаясь тем, что там тепло и много свободного времени.

Только через 23 года после увольнения по ходатайству начальника разведки Се­ме­нову установили персональную республиканскую пенсию. После этого о Твене вспомнили и попросили его встретиться с крупным американским ученым в области аэродинамики, приехавшим в Москву на международный конгресс. Американец настойчиво просил о встрече с С.М. Семеновым. Ученый оказался бывшим агентом Твена. После встречи с ним советская сторона получила исчерпывающую информацию, на основе которой был создан уникальный наземный прибор, до сих пор применяемый на военных аэродромах и в аэропортах крупных городов России и стран СНГ. За его создание разработчики получили звания лауреатов Го­су­дарст­венной премии. Но среди награжденных Семенова не было.
(По материалам В. Чикова, pseudology.org.)

Эдик-Тарзан

Я не совсем уверена, что дело было именно так. Я даже до конца не уверена, что он реально существовал. Но история хороша...

Эдик Баренбойм происхождения был незамысловатого (отец – мастер пуговичного производства) и образования особого не имел. С девушками вел себя скромно, вообще держался особняком. Но любил опрятно одеться, носил модную прическу. А вокруг бурлила Одесса 50-х. По вечерам собирались в Центральном гастрономе, где справа от входа испытанные остряки окружали миловидную блондинку – продавщицу шампанского на разлив. Оттуда расходились к другим «центрам притяжения»: к знатоку новостей и сплетен Юре Владимирскому, мрачноватому графоману Марику Бардину, великому шахматисту Ефиму Геллеру, и так далее, и так далее… Волновали воображение западные стиляги и киношный Тарзан.

В особенности последний взволновал воображение Эдика. Однажды он забрался на высокое дерево на Дерибасовской и – прыгнул с него, получив небольшие повреждения. О нем заговорили, больше со смехом, но заговорили. А он еще больше покачивался при походке, демонстрируя коричневые туфли на толстенной микропоре, и как бы не замечал растущего женского внимания. Баренбойм успел прославиться под пером местных фельетонистов Пиковского и Лобкова. Явились даже подражатели Эдику – вроде некоего Горика, не блиставшего остроумием, но точно повторявшего повадки «Тарзана». Дело кончилось привлечением Тарзана и его последователей к ответственности за тунеядство.

Отсидев свой небольшой срок, Эдик вышел аккурат во время московского Международного фестиваля молодежи. Отправился в порт, к судам, на которых прибыли гости из стран Ближнего Востока. Его всячески оттесняли в сторону "нужные работники", но, с другой стороны, подхлестывали окружающие девицы. Разумеется, Эдик ввязался в драку. И получил 6 лет. "Здесь ты не попрыгаешь с дерева, а будешь таскать на себе деревья", – успокоил новичка лейтенант, под начало которого попал Тарзан. Впрочем, домашние похлопотали, и Эдика перевели под Вилково. Изредка он получал посылки от Людочки – одной из подстрекательниц той знаменательной драки.

Когда Эдика выпустили, они поселились вдвоем. Впрочем, Людочка редко бывала дома – она ходила в рейсы (уж не знаю, в качестве кого). Эдик тихо тосковал на деревообработке в мелкой артели. Поглядев на это, через некоторое время отчаянная подруга предложила Эдику вместе бежать – с того судна, на котором должна была уходить в очередной рейс.

Говорят, их видели в Израиле, куда заходит «Дмитрий Шостакович» на пути Одесса – Хайфа.
(По материалам В. Файтельберг-Бланка, odesskiy.com)

Модест Табачников

Кто не знает озорную, радостную, зовущую встать из-за праздничного стола песню «Ах, Одесса, жемчужина у моря…»? Многие считают ее одесским фольклором – в известном смысле так оно и есть. Авторство стихов приписывают самым разным людям и даже коллективному творчеству. А другая одесская песня – совсем в ином стиле, на чудесные стихи Семена Кирсанова – «Есть город, который я вижу во сне…» – в прошлом году чуть было не стала гимном Одессы (или таки стала?). Музыку к обеим написал композитор Модест Табачников. Ему приписывают и «Мишку-одессита», хотя М. Пойзнер утверждает, что музыку к ней написал М. Валовац (см. «Их знали не только в лицо…», odessitclub.org).

«Ее величество бабушка»
Первое место на конкурсе «Ваше величество бабушка» заняла уроженка Одессы – 86-летняя Шифра Блинова. Соревнование пенсионерок состоялось в Нью-Йорке (США). По словам судей, в роли которых выступали местные пенсионеры, победительница, проживающая в Бруклине, была отмечена за то, что невероятно энергична для своих лет. «Спасибо большое. Я не ожидала, что стану королевой бабушек. Я уж подумала, что все про меня забыли», – сказала победительница.
Она считает, что секрет ее успеха кроется в отношении к жизни: «Вместо того, чтобы сидеть на лавочке и сплетничать, я предпочитаю петь и выступать». На конкурсе она покорила жюри песней «Ах, Одесса!», которую сама перевела на идиш.
Шифра Блинова – ветеран Великой Отечественной войны, была фронтовой медсестрой.
В «младшей» группе участниц (до 65 лет) «королевой» тоже стала уроженка Украины – Бэлла Бард из Могилева-Подольского.
Впервые конкурс «Ваше величество бабушка» состоялся в Нью-Йорке в 2001 г. (odesinform.net).
Табачников родился в Одессе в 1913 г. и музыкой увлекся классически, то есть – с детства. То он играл в духовом оркестре, то в оркестре народных инструментов при фабричном клубе. Это продолжалось до 18 лет, пока он в 1931 г. не поступил в Одесский музыкально-театральный институт им. Бетховена (так тогда называлась консерватория, а в обиходе одесситы называли этот вуз «муздрамин»), в дирижерский класс. Основным его инструментом на время учебы стал рояль.
Юный Модест несколько лет работал пианистом в клубе Одесской ВЧК-ОГПУ. Потом – концертмейстером Одесской филармонии, позже заведовал музыкальной частью Одесской киностудии. Одновременно (1934-41 гг.) был музыкальным руководителем театра с оригинальным названием «Мотор».

Упомянутая «Жемчужина у моря» была написана году в 1936-м. Бдительная цензура не захотела пропускать ее на концертную эстраду, и композитору пришлось пригласить В. Гридова, чтобы он на эту же мелодию сочинил другой текст. Так появилась песенка «Дядя Ваня, хороший и пригожий...» в исполнении Клавдии Шульженко, которая тоже отправилась гулять по стране. В ресторанах же предпочтение отдавали «оригиналу». Песня полюбилась представителям уголовного мира, и они щедро оплачивали ее исполнение. По легенде эта любовь однажды спасла композитора от материальных потерь. Рассказывают, что как-то ночью Табачников возвращался домой, на Пушкинскую, 56. По дороге его встретили «деклассированные элементы» и предложили расстаться с пальто, которое композитор только недавно успел приобрести. Табачников нехотя стал стягивать пальто, и в это время из кармана выпали ноты – как раз с песней «Ах, Одесса!». Один из грабителей поинтересовался, почему прохожий носит с собой эти ноты... (Если «грузчики в порту отдыхают с баснями Крылова», почему бы одесским бандитам не интересоваться нотами песен?) Через минуту автор «хита» снова был облачен в любимое пальто – с глубокими извинениями и уверениями в том, что теперь он может ходить по городу, где хочет, когда хочет и с кем хочет, и «ни одна собака его не тронет»...

ИзменитьУбрать
(0)

Когда началась война, М. Табачников был уже достаточно известным композитором-песенником, его назначили музыкальным руководителем Ансамбля песни и пляски 2-й гвардейской армии. Среди прочих обязанностей музрук должен был готовить программы ко всяким праздничным датам. Первым «испытанием» стала программа к 24-й годовщине Октябрьской революции. Для нее композитор сочинил несколько мелодий, которые предложил своему соавтору Илье Френкелю. Одна из написанных мелодий стала песней «Давай закурим!».

Бригадный комиссар, возглавлявший отдел пропаганды и агитации Южного фронта, которому композитор принес и пропел эту песню, категорически заявил: «Никому эта твоя песня не нужна. Что это я буду вспоминать про то, что ты дал мне закурить? Вот если бы снарядами поделился…» Не очень верил в успех и первый исполнитель песни – А. Явник (Воронцов). Но песня тут же стала любимой у фронтовиков. К. Симонов как-то сказал, что не было такого фронта, на котором бы ее не пели. И что написать эту песню мог только человек, по-настоящему знающий, что такое война и солдатская жизнь…

За годы работы Табачников написал несколько оперетт («Сенсация», «Люблю, люблю» и др.), музыку к 60 драматическим спектаклям и 7 кинофильмам, больше 230 песен. Только в 1976 г. (за год до смерти) ему присвоили звание «Заслуженный деятель искусств РСФСР». Гораздо раньше его талант оценили миллионы людей, которые напевали его песни по всему Советскому Союзу.
(По материалам sovmusic.ru, odesskiy.com.)


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №116 > Без пафоса
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-29 02:07:36
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Jewniverse - Yiddish Shtetl Всемирный клуб одесситов