№122

Мигдаль Times №122

Физики… не только шутят

Подбор материала Ольги КСЕНДЗЮК

«Безумный ученый» был порождением страха перед промышленной революцией 19 в. Страх этот стал угасать в 50-е годы 20 в. под натиском научно-технической революции. Ученые-маньяки превратились в полупародийных персонажей и отошли на второй план, уступив место бескорыстным чудаковатым типам, которые хотят, как лучше, а политики и военные используют их разработки и причиняют обществу зло. Стала популярной фигура ученого-прогнозиста, чьих предостережений не слушают сильные мира сего.
Частичное возвращение кинематографа к ученым безумцам произошло в начале нашего века. Вышли «Игры разума» Рона Ховарда и «Доказательство» Джона Мэддена, герои которых страдают психическими расстройствами, но отношение к ним стало сочувственным.
Вспомним основные типы ученых или изобретателей в кино (чаще это экранизации). Опасный безумец (инженер Гарин, доктор Моро). «Чудовище» (Франкенштейн, доктор Джекил, Сет Брандл из «Мухи» Кронеберга). «Ботаник» (жюльверновский Паганель). Разум­ный практик (инженер Смит из «Таинственного острова»). Любитель приключений (археолог Индиана Джонс.) Могучий отряд злодеев из пародий и комиксов (доктор Но, Дуглас Пауэрс, ЛексЛютор и др.). Самоотверженный служитель науки (физик Гусев из «9 дней одного года»). Рефлексирующий интеллектуал («Солярис»). Своеобразные «физик» и лирик» (Профессор и Писатель) присутствуют в «Сталкере».
И, конечно, по экрану проходит множество чудаков и чудиков. Герои популярного американского сериала «Теория Большого Взрыва» – компания друзей, состоящая из двух физиков, астронома-индуса и инженера-еврея (который живет с типично громогласной и безгранично заботливой мамой). Все четверо – молодые вундеркинды, имеющие ученую степень и достаточно высокий статус (хотя обитают они в очень скромных квартирках и питаются в недорогих кафе). Зритель практически не видит их за научной работой – в основном, они заняты борьбой с комплексами, поеданием пиццы, компьютерными играми, любимыми комиксами и бесконечным выяснением отношений – друг с другом, родителями и девушками.
Кстати, здесь можно увидеть «очкариков» и женского пола. Режиссер их не пожалел – они не слишком привлекательно выглядят. Хотя их бойфренды, по правде сказать, тоже… Но все эти ребята и девушки – очень милые, прикольные, трогательные, а иногда жуть как раздражают своим занудством и причудами. Вполне реалистично, если учесть, что сериал комедийный. Зритель, не знакомый с психологией, может почерпнуть отсюда живое представление о неврозах, шизоидном характере и навязчивых расстройствах.
Между прочим, количество диких, с точки зрения науки, допущений в кинофильмах привело к тому, что в нескольких американских университетах ввели быстро завоевавшие популярность курсы «Физика в кино» и «Биология в кино», где студентов обучают по принципу «найди в картине ошибку». А двум ученым из Оксфорда и Гарварда пришло в голову создать специальное агентство для кинематографистов. Основатели агентства полагают, что после бесед с учеными у сценаристов могут появиться новые идеи. Они понимают, что кино по своей природе – иллюзия, их задача – сделать его правдоподобнее. Например, добиться того, чтобы формулы, которые пишет на доске очередной профессор, не содержали грубых математических ошибок.
(lebed.com, mirf.ru)

Увлечения
«Систематизация – это становой хребет и научного сообщества, и науки. Ученые очень часто были увлеченными коллекционерами, – пишет А. Ваганов. – Аристотель собирал коллекцию растений. Ньютон коллекционировал научные и химические приборы. Менделеев – билеты, квитанции – отовсюду, где бывал; а кроме того, чемоданы… У Чарлза Дарвина влечение к коллекционированию проявилось, когда ему было лет девять, и он собирал всякую всячину…
Филателия – самое распространенное увлечение среди действительных членов и членов-корреспондентов нашей академии – РАН. Этой страстью оказались заражены биологи, физхимики, зоологи, механики, геохимики, чистые физики… Это данные на 1993 год». Борис Стругацкий, астроном по образованию, также был страстным филателистом.
Член-корреспондент РАН Евгений Пиннекер (1926-2001) коллекционировал этикетки минеральных вод. (Возможно, это связано с его специальностью – геохимией.) Академик, выдающийся химфизик Виталий Гольданский (1923-2001) коллекционировал виниловые пластинки и юмористические миниатюры. Академик, археолог Валентин Янин в качестве своего увлечения отметил «коллекционирование и изучение вокальных граммофонных записей. (ng.ru)
Одессит, академик Международной термоэлектрической академии Аркадий Вайнер совместно с Эдуардом Кузнецовым собрали огромное количество материала и выпустили три книги о «литературной и театральной Одессе в шаржах, пародиях, эпиграммах».
Физика-теоретика академика Евгения Фейнберга интересовали философские аспекты взаимоотношений науки и искусства. Его книга «Две культуры. Интуиция и логика в науке и искусстве» выдержала несколько изданий. (humantime.com.ua)
Физик-теоретик Яков Френкель (1894-1952) – ученый, с именем которого связаны выдающиеся открытия в области квантовой механики, молекулярной и ядерной физики, электронной теории твердых тел. Яков Ильич получил еще и художественное, и музыкальное образование. Его сын Виктор вспоминает: «Праздного ничегонеделания он не признавал, и отдыхающим я неизменно помню его или на прогулках, или за мольбертом, или, наконец, за пюпитром. Портрет “испекался” (отцовское выражение) в три-четыре сеанса продолжительностью по полтора-два часа каждый: столько, сколько могла выдержать натура, которую отец развлекал разговором».(vivovoco.rsl.ru)
Физик-теоретик Яков Абрамович Смородинский (1917-1992) любил и умел учить физике других, был блестящим педагогом и популяризатором науки. Он был членом редколлегий многих научных издательств и журналов (издательство «Мир», журналы «Квант»¹, «Ядерная физика»). Он был членом редакционной коллегии многотомного издания «Классики науки» и ответственным редактором собраний научных трудов Эйнштейна, Паули, Гейзенберга. (kolmogorovschool.ru)
Юлий Александрович Данилов (1936, Одесса – 2003, Москва) – физик, математик, историк науки. В 1979 г., по итогам всесоюзного конкурса, он был признан лучшим редактором научно-популярной литературы. За свои переводы в 1994 г. получил премию и медаль имени Александра Беляева. Юлий Данилов – комментатор и переводчик работ А. Тьюринга, Л. Кэрролла, А. Эйнштейна, Г. Хакена, М. Гарднера, И. Пригожина; постоянный автор и член редколлегии «Кванта», автор многочисленных задач и головоломок, блестящий лектор. Ю. Данилов и Я. Смородинский в соавторстве написали статью «Физик читает Кэрролла» к русскоязычному изданию «Алисы в Стране Чудес».

Личности

Дэвид Бом
Дэвид Джозеф Бом (1917-1992) известен своими работами по квантовой физике, философии и нейропсихологии. Родился он в Пенсильвании, в семье эмигрантов. Степень доктора наук по физике получил в 1943 г., в Калифорнийском университете в Беркли. С первых дней Бома в Беркли началась его дружба с Робертом Оппенгеймером, одним из самых ярких и популярных профессоров университета. Позже Бом активно сотрудничал с Эйнштейном, занимаясь физикой плазмы, теорией металлов, квантовой механикой и теорией элементарных частиц. В 1951 г. он опубликовал одну из наиболее значительных своих книг – «Квантовая теория».
В 1955 г. Бом был приглашен в хайфский Технион, где познакомился со своей будущей женой, Сарэл Вольфсон. В 1957 г. Бом принял кафедру в Бристольском университете. В 1961 г. стал профессором теоретической физики в знаменитом Birkbeck College Лондонского университета. Он проработал там до выхода на пенсию в 1984 г., и там же по сей день хранится уникальная коллекция его работ.
С годами у Дэвида Бома возрастала потребность объединить философскую и физическую картины мира. В 1959 г. Сарэл порекомендовала ему книгу индийского философа Джидду Кришнамурти. Бом был поражен многочисленными параллелями между его собственными взглядами и философскими идеями Кришнамурти. Он пожелал лично познакомиться с автором. Между ними установились теплые, дружеские отношения, продлившиеся более 25 лет.
В последние годы жизни Дэвид Бом много времени уделял работе над голографической моделью Вселенной. Он считал, что все индивидуумы взаимосвязаны в силу того, что все они подвержены влиянию общих фундаментальных законов. По Бому все, включая сознание и материю, активно влияет на целое, а посредством целого и на все составляющие.
Бом предполагал, что каждый про­странственно-временной участок мира содержит в себе весь порядок вселенной и включает в себя как прошлое, так настоящее и будущее, подобно голограмме, где каждый сегмент содержит информацию о целом запечатленном объекте. Все, включая мысли и поступки, произрастает из единой основы, приводя к тому, что любое изменение в одной части мира немедленно сопровождается соответствующими изменениями во всех остальных частях. Эти теории Бома использовал американский нейропсихолог Карл Прибрам.
До конца своих дней Бом продолжал поиск возможных путей сотрудничества между представителями разных культур и профессий, и в поле его зрения попадали столь отдаленные на первый взгляд предметы, как психотерапия и жизнь североамериканских индейцев.

Нильс Бор
В круг его интересов не входила политика, и, тем не менее, он был миротворцем. Такова дуалистическая природа Нильса Бора.
Но сначала – справка из Википедии: «Нильс Хенрик Давид Бор (1885-1962) – датский физик-теоретик и общественный деятель, один из создателей современной физики. Лау­реат Нобелевской премии по физике (1922). Член Датского королевского общества и его президент с 1939 г. Был членом более чем 20 академий наук мира, в том числе иностранным почетным членом АН СССР… Нильс Бор родился в семье профессора физиологии Копен­гагенского университета Христиана Бора (1858-1911), дважды становившегося кандидатом на Нобелевскую премию по физиологии и медицине, и Эллен Адлер (1860-1930), дочери влиятельного и весьма состоятельного еврейского банкира и парламентария-либерала Давида Баруха Адлера (1826-1878) и Дженни Рафаэл (1830-1902) из британской еврейской банкирской династии Raphael Raphael & Sons…
В школе Нильс проявлял явную склонность к физике и математике, а также к философии. Этому способствовали регулярные визиты коллег и друзей отца. Близким другом и одноклас­сником Бора в это время был его троюродный брат, известный в будущем гештальт-психолог Эдгар Рубин. Он привлек Бора к изучению философии.
Другим увлечением Бора был футбол. Нильс и его брат Харальд (впоследствии – известный математик) выступали за любительский клуб «Академиск» (первый – на позиции вратаря, а второй – полузащитника). В дальнейшем Харальд в составе сборной Дании выиграл "серебро" на Олимпиаде-1908.»

Добавим, что в 1912 г. Бор женился на Маргарет Норлунд, которая родила ему шестерых сыновей. «В 1934-м Бор пережил тяжелую личную трагедию. Во время плавания на яхте …штормовой волной был смыт за борт его старший сын – 19-летний Христиан; обнаружить его так и не удалось». Один из его сыновей, Оге Бор, стал выдающимся физиком, лауреатом Нобелевской премии (1975).
В начале 20 века в физике разыгралась настоящая драма. Ученые, изучавшие атомное ядро, получали разнообразные результаты, которые не вписывались в существовавшую теорию.
«…по известным тогда законам, электрон, вращаясь вокруг ядра, должен был быстро терять энергию, сближаться с ядром, и такому атому очень скоро пришел бы конец.
Боровская теория 1913-го года временно "поженила" старые идеи с одной из новых – теорией фотонов Планка-Эйнштейна. По Бору, электрон мог вращаться вокруг ядра не по любым, а только по "разрешенным" орбитам и излучать порцию энергии (квант), лишь перескакивая с одной такой орбиты на другую». (С. Шелин, «Нильс Бор Великий примиритель»)

Это обеспечило некоторый просвет в разыг­равшейся борьбе противоречий, но дальше – хуже: оказалось, что поведение частиц атомного ядра не подчиняется законам классической физики, проверенным столетиями. И тогда Бор формулирует «принцип соответствия»: «так называемые "классические" и новые, "неклассические" закономерности не отрицают друг друга, а наоборот, плавно друг в друга перетекают при переходе от крупных объектов (как, скажем, футбольный мяч) к очень маленьким (типа электрона)». (С. Шелин)
И третьим шагом, объясняющим «неправильное», «нелогичное» поведение электрона, стал сформулированный Нильсом Бором «принцип дополнительности»: он предположил дуалистическую природу электрона, который одновременно ведет себя и как частица, и как волна.
Не менее крупной, чем фигура физика-миротворца, представляется истории фи­гура Нильса Бора – ученого-миротворца.
После прихода к власти в Германии нацистов Бор принял активное участие в спасении и устройстве в Копенгагене ученых-эмигрантов. Во время оккупации Дании в 1940 г. возникла опасность и для самого Бора. Тем не менее, он решил оставаться в Копенгагене, пока это будет возможно, чтобы гарантировать защиту института и своих сотрудников.
В октябре 1941 г. Бора посетил Гейзенберг, его любимый ученик и в то время руководитель нацистского атомного проекта. Ошеломленный возможностью создания нацистами атомной бомбы, Бор передал сведения своему советскому коллеге Петру Капице и вскоре сам присоединился к американской группе по созданию бомбы. (Когда в 43-м в Дании Бору стал угрожать арест, то спасение нацио­нальной святыни было организовано как акция государственного масштаба – его переправили в Швецию.)
Через два дня после бомбардировки Нагасаки в «Таймс» появилась статья Бора, где он назвал эту акцию нецелесообразной и призвал к международному контролю над новым оружием. А вскоре встретился с советским разведчиком и передал Курчатову необходимые сведения о бомбе. Об этой встрече Бор открыто заявил своим американо-английским партнерам.
Не будучи публичной политической фигурой, в 1950 г. Нильс Бор посылает в ООН обращение об «открытом мире», в котором говорит, что физики всего мира не должны делиться на враждующие станы и призваны свободно обмениваться идеями. Но им следует помнить, что на них лежит ответственность за то, чтобы достижения науки не применялись во вред человечеству.

Лев Ландау
О Льве Давидовиче Ландау (1908-1968), основоположнике советской теоретической физики, написаны книги и множество воспоминаний – настолько незаурядной во всех отношениях личностью он был. Если бы дело было на Западе, наверняка его называли бы звездой. Впрочем, за границей он провел довольно много времени, и хорошего времени – его с радостью принимали на семинарах в ведущих научных центрах мира, он подружился с Нильсом Бором и другими великими физиками. Он очаровывал смелостью научной мысли, непосредственностью, остроумием, неуемным любопытством, и даже его знаменитая критичность вызывала симпатию. (Исаак Померанчук как-то сказал: «Вы не можете себе представить, какую громадную ассенизаторскую работу делал Дау в теоретической физике».)Он очень рано созрел как ученый.
А как человек?.. Будучи 16-летним студентом, он выглядел 12-летним, и не только потому, что был худеньким и скромным. Лучше всех описал внешность Льва Ландау профессор Тель-Авивского университета Александр Воронель, когда в радиоинтервью его попросили рассказать о Дау (прозвище Ландау с юных лет). Воронель после паузы сказал: «Он был похож на олененка…»

Как юных поэтов завораживают слова и звуки, так и Льва с детства завораживали числа. В 12 лет он изучил дифференциальное и интегральное исчисление, а среднюю школу окончил, когда ему было всего 13. При этом он всю жизнь любил поэзию – Лермонтова, Блока, Гумилева, Жуковского, Симонова (он любил придумывать новые слова и называл себя «симонист»), Байрона, Киплинга, переводы Маршака. Любил читать стихи, не пропускал художественных выставок и новых фильмов (увлекался итальянским неореализмом), играл в теннис и ходил на лыжах. Он писал учебники, получавшие огромную популярность. Он любил упорядочивать мир – не только в области науки, – и придумывал свои правила, порядки и классификации, в шутку и всерьез. На вопрос, правда ли, что он записывает адреса и телефоны знакомых женщин не в алфавитном порядке, а в порядке убывания красоты, он только хохотал, не отрицая обвинения...
«Однажды ректор университета пригласил Льва Давидовича к себе в кабинет и тоном, исполненным недовольства, сказал:
– У вас странные методы преподавания, профессор. Вы спрашиваете у студентов-физиков то, что входит в программу филологического факультета: кто написал "Евгения Онегина" и так далее. Педагогическая наука не допускает ничего подобного.
– В жизни не слышал большей глупости, – ответил Дау». (litmir.net)
Преподавателем он бывал резким и требовательным, и в то же время – открытым и мягким. Убежденный в необходимости основательной подготовки теоретика во всех областях физики, Ландау разработал жесткую программу подготовки, которую он назвал тео­ретическим минимумом. Требования, предъявляемые к претендентам на право участвовать в работе руководимого им семинара, были настолько высоки, что за 30 лет, несмотря на неиссякаемый поток желающих, экзамены по «теорминимуму» сдало лишь 40 человек. Тем, кто преодолел экзамены, Ландау щедро уделял свое время, предоставлял им свободу в выборе предмета исследования.
Ни у кого не было столько преданных и любящих учеников. Некоторые становились его друзьями. Вокруг него, вокруг его обаяния, таланта и увлеченности образовалась мощная школа физиков-теоретиков – Е. Лифшиц, А. Абрикосов, И. Лифшиц, И. Померанчук, И. Халатников, А. Ахиезер, В. Берестецкий, С. Герштейн, Б. Иоффе, Ю. Каган, А. Мигдал, Я. Смородинский и другие.
Единственной нефизической теорией Ландау была теория счастья. Он считал, что каждый человек должен и даже обязан быть счастливым. Для этого он вывел простую формулу, которая содержала три параметра: любовь, работа и общение с людьми.
Ландау был одновременно дерзок и застенчив до ранимости, особенно с женщинами. Он не считал себя красивым, хотя был невероятно обаятелен. При всем этом он любил, как выражались в старину, «приволокнуться» за хорошенькой женщиной, с удовольствием философствовал о любви. Все вокруг знали об этих его слабостях, но относились к ним с пониманием, потому что и в слабостях он был по-мальчишески непосредственным. Свою будущую супругу, красавицу Кору (Конкордию Дробанцеву), он сразу предупредил, что и в браке следует сохранять свободу.

«Когда в Московском драматическом теат­ре имени Моссовета готовили к постановке пьесу Вирты “Летом небо высокое”, Юрий Завадский попросил академика Ландау встретиться с труппой.
– Никто не предлагает изучать физику по романам, – сказал Дау актерам, – но писатель обязан достоверно изображать научный процесс и самих ученых. Среди ученых много веселых, общительных людей, не надо показывать их угрюмыми, бородатыми старцами, проводящими большую часть жизни у книжных полок, на верхней ступеньке стремянки с тяжелым фолиантом в руках. Да и расцвет научной деятельности наступает не в восемьдесят лет, а несколько раньше. Настоящие ученые влюблены в науку, поэтому они никогда не говорят о ней в высокопарных выражениях, как это часто бывает на сцене. Говорить о науке торжественно – абсолютно неприлично...» (По материалам книги М. Бессараб «Лев Ландау»)

Одесская школа
В Одессе, точнее, в Черноморке, Институт имени Ландау проводил ежегодную летнюю школу по теоретической физике. Вот что пишет о ней И. Халатников² в своей книге «Дау, Кентавр и другие»: «В 1961 г. мне пришла идея провести в Одессе симпозиум по теоретической физике. …Лучшее место для проведения симпозиумов найти было трудно – сочетание европейского города и курорта на Черном море при наличии приличного университета обеспечивало решение всех практических задач.
…Основная идея Одесского симпозиума …состояла в том, чтобы собрать всех лучших – по гамбургскому счету – советских теоретиков и подробно обсудить наиболее актуальные проблемы.
…Жили и питались мы в рядовом профсоюзном доме отдыха недалеко от моря, располагались в четырехместных комнатах без удобств. Однако все были молоды, веселы и увлечены своим делом, да и условия были типичными для того времени. Распорядок дня был организован по так называемому "одесскому" регламенту: утро – на пляже, где дискуссии, естественно, никогда не прерывались, а заседания – после обеда.
…Запомнилась необыкновенно теплая и веселая обстановка, царившая на симпозиуме, в особенности шутки и многочисленные розыгрыши, которыми мы в то время увлекались.
С тех пор одесские симпозиумы стали ежегодными». (traveller2.livejournal.com)
В истории Одесского университета «эти двухнедельные неофициальные сборы физиков-теоретиков, несмотря на то, что они проводились практически на общественных началах, имели большой авторитет и их регулярно посещали много известных физиков... Среди них – академики А. Абрикосов, Л. Горьков, В. Грибов, А. Ларкин, А. Мигдал, Р. Сагдеев. В 80-х гг. в промежутках между этими симпозиумами в Одессе проводились также "дочерние" всесоюзные семинары по физике элементарных частиц и высоких энергий».
Вспоминает М. Левинштейн (из книги «Когда физики еще шутили»):
«Майскую школу по теоретической физике в Одессе по сию пору многие теоретики вспоминают с ностальгическим всхлипом. Можно было приехать с женой. Если очень хотелось – с ребенком. Море, солнце, прогретый песок...
Большинство "школьников" нежилось на пляже в перерыве между лекциями. Послышался характерный "теоретический" гвалт, и кое-кто поднял голову. По дорожке к морю шли, жестикулируя, пятеро молодых мужчин.
– Одесское пятиборье, – недовольно пробурчал кто-то.
Шли:
Боря Альтшуллер – профессор Принстонского Университета, США,
Боря Гельмонт – профессор Университета Вирджиния, Шарлоттсвиль, США,
Боря Лайхтман – профессор Иерусалимского Университета, Иерусалим, Израиль,
Боря Спивак – профессор Университета штата Вашингтон, Сиэтл, США,
Боря Шкловский – профессор Университета Миннесота, директор Института деоретической физики, Миннесота, США».

Шнобелевская премия и прочие радости жизни

И все-таки они шутят
Когда нужно подчеркнуть мощь чьего-нибудь интеллекта, в нашей семье часто звучит: «И, подумав немного, он объяснил значение и этой кривой». То есть, глубокий теоретический ум может в принципе объяснить что угодно, главное – поставить перед ним задачу. Родилась эта фраза из рассказа о физике Якове Френкеле. Якобы в ФТИ в 30-е годы его изловил в коридоре некий экспе­риментатор и показал полученную на опыте кривую. Подумав минуту, Я.И. дал объяснение этой кривой. Однако выяснилось, что она случайно была перевернута вверх ногами. Кривую водворили на место и, немного поразмыслив, Я.И. объяснил и это поведение кривой...
История эта – из сборника «Физики продолжают шутить», выпущенного в 1968 г., через 2 года после первого сборника «Физики шутят» (составители – сотрудники Физико-энергетического института в Обнинске). Обе книги стали бестселлерами. (Кажется, подобные издания о лингвистах, юристах и химиках такого успеха не имели.)
Околонаучный юмор был новым жанром. В сборник были включены остроумные высказывания, рассказы о курьезных случаях из жизни знаменитых физиков, карикатуры. Кое-что имело и политический подтекст. По причине «неблагонадежности» сборник был запрещен к продаже в Обнинске.
Составители также были и переводчиками, поскольку значительная часть книги – это тексты зарубежных коллег. Переводить юмор – дело тонкое, но наши физики блестяще с этим справились. Среди авторов и персонажей – Г. Липкин, М. Шимкин, Л. Саломон, Дж. Коэн, Я. Френкель и другие замечательные ученые. Использованы материалы из шуточных англоязычных изданий. (Название одного из таких изданий в дословном переводе: «Расчет напряжений в вечернем платье без бретелек».) Многочисленные отзывы за 40 с лишним лет жизни этой книги показывают, что она, как всякая хорошая вещь, осталась актуальной.
Я убежденный гуманитарий, но «Физики…» у меня с юности – одна из любимых книг. Я до сих пор хохочу над инструкциями для авторов и читателей научных статей, над «Пособием» Г. Липкина, изображением ненаблюдаемой величины, рассуждением о вреде огурцов… Даже если вы не физик, вы способны понять юмор такого рода – это мое глубокое убеждение. Научный юмор базируется на пародии и на абсурде, то есть, на нарушении логики. Чтобы уловить его прелесть, вам не обязательно знать квантовую механику.

Невоспроизводимые результаты
В 1955 г. двое израильских ученых, физик Гарри Липкин и биолог Александр Кон, начали выпускать юмористический и научно-популярный «Журнал невоспроизводимых результатов». В 1990 г. редактором «Журнала…» стал Марк Абрахамс. Математик-прикладник гарвардской выучки и прирожденный юморист, Абрахамс писал короткие истории в жанре научной юмористики и жаждал печататься, но его единственными читателями были знакомые и родственники. (Поэтому позднее он создал свой собственный «Журнал невероятных результатов», который выходит 6 раз в год и также пользуется успехом).
Как только Марк стал редактором «Журнала невоспроизводимых результатов», к нему потекли толпы энтузиастов, жаждущих съездить в Стокгольм за счет Нобелевского фонда. Новоиспеченный редактор пытался отбиться, апеллируя к тому, что никакого касательства к присуждению премий не имеет, но это не помогало, и приходилось выслушивать рассказы о якобы великих открытиях.
Абрахамс заметил, что порой эти творения оказывались настолько нетривиальными, что заслуживали отличия. Он собрал единомышленников и учредил новую премию. Придумали звучное имя Ig Nobel Prize (от игры слов: англ. ignoble – «постыдный»).
Шнобелевку дают за работы, которые «заставляют сначала засмеяться, потом – задуматься». Любопытно, что лауреаты очень гордятся премией. Несмотря на несерьезную обстановку, которая царит на вручении премии, сами ученые к Шнобелю относятся с большим пиететом. Настоящие нобелевские лауреаты вручают награды в 10 номинациях. Они не упускают шанса повеселиться в кругу коллег на церемонии, напоминающей капустник: пение, запуск бумажных самолетиков и пр. Если «шнобелевцы» в своих торжественных речах нарушают регламент, их прерывает 8-летняя девочка. Церемония закрывается словами: «Если вы не выиграли эту премию, а особенно если выиграли, желаем удачи в следующем году!»
В 2012 г. Шнобелевку по физике получили ученые из Кембриджа за математическое описание прически «конский хвост». Премию в области гидродинамики получили Р. Кречетников совместно с Х. Майером из университета Санта-Барбары за так называемую «теорию проливания» – исследование в области физики жидкостей о человеке, идущем с чашкой кофе в руке. Как выяснили авторы, человек бессознательно подстраивает режим ходьбы к частоте колебаний поверхности жидкости, а кофе у него проливается в промежутке между седьмым и десятым шагом.
Премия по литературе досталась Счетной палате США за создание отчета о том, как готовить отчеты об отчетах – под сложным названием «Действия, необходимые для оценки результативности усилий на оценку затрат на доклады и исследования».

Законы Мэрфи
Согласно легенде, все началось в 1949 г., когда капитан ВВС США Эдвард А. Мэрфи-младший, инженер-исследователь, разработал новейшее устройство, которое было отправлено на экспериментальное тестирование. Первым результатом был полный крах работы не только нового устройства, но и всего самолета. Оказалось, что техник подключил прибор неправильно. И Мэрфи сказал: «Если существуют два способа сделать что-либо, причем один из них ведет к катастрофе, то кто-нибудь изберет именно этот способ».Сослуживцы капитана назвали этот феномен «Законом Мэрфи». На одной из пресс-конференций полковник ВВС заявил, что все, достигнутое по обеспечению безопасности полетов, является результатом преодоления «Законов Мэрфи». Так выражение попало в прессу.
«Закон» стал широко использоваться в промышленной рекламе и вошел в жизнь. Ныне в толковом словаре Фанка и Вегнелса можно прочитать: «Закон Мэрфи (амер., неофиц.) – принцип, состоящий в том, что если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается (происхождение неизвестно)». Аналоги в русском разговорном языке – «закон бутерброда», «закон подлости» и т.д.

В 1977 г. в Лос-Анджелесе вышла тоненькая книжка «Законы Мэрфи». Автор ее, Артур Блох (р. 1948), придал бродячим остротам и шуткам литературную законченность. Эти своеобразные афоризмы находятся на грани между наукой и пародией, юмором и философией. Сегодня Артур Блох – автор серии книг, посвященных «законам Мэрфи», изданных более чем в 30 странах миллионными тиражами.
Их привлекательность вполне понятна. Кто из нас не замечал, что зубная боль обычно начинается в ночь на субботу (закон Джонсона и Лэрда); что в супермаркете соседняя очередь в кассу всегда движется быстрее (наблюдение Этторе), что утерянное всегда находишь в самом последнем кармане (закон Буба)? Кто не знает «теорему Белла»: когда тело погружено в воду, телефон обязательно зазвонит? (Мой мобильник звонит исключительно тогда, когда я не успеваю подойти, звонок непременно срочный, а у меня как раз заканчивается счет...) И очень многие видели на практике, что «любой инструмент, если его уронят, закатывается в самый недоступный угол цеха» (закон Энтони).
Я также регулярно наблюдаю на себе и своих знакомых действие закона Хадли о покупке вещей: «Если тебе нравится, то размера нет. Если тебе нравится и размер есть, тебе не подходит. Если тебе нравится, размер есть и тебе подходит, стоит слишком дорого». Я уже не говорю о классических законах Паркинсона и Хартри: «Любая работа заполняет все отведенное для нее время. В какой бы стадии ни находилась работа, время, необходимое для ее завершения – величина постоянная». И периодически я руководствуюсь аксиомой Кана: «Если ничто другое не помогает, прочтите, наконец, инструкцию».
Еще две моих любимых цитаты, имеющие непосредственное отношение к нашей теме:
«Закон Хелдейна. Вселенная не только необычнее, чем мы воображаем, она необычнее, чем мы можем вообразить».
«Практический справочник по современной науке: если зеленое или двигается – это биология. Если пахнет – это химия. Если не работает – это физика». (zen-sms.ru)

---

¹«Квант» – научно-популярный физико-математический журнал для школьников и студентов. Первый номер вышел в 1970 г. Главным редактором стал академик И. К. Кикоин. До 1990-х гг. журнал выходил каждый месяц тиражом 250-350 тыс. экз., но затем тираж сократился до 5 тыс. экз. с периодичностью выхода раз в два месяца. В начале 2011 г. журнал выпускался только в электронном виде.
²Исаак Халатников – физик-теоретик, действительный член РАН. Первый директор Института теоретической физики им. Л.Д. Ландау.

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста