БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №132 > НЕПЕЧАТНЫЙ, НЕПЕЧАЛЬНЫЙ, НЕФРАДКИН
В номере №132

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+4
Интересно, хорошо написано

НЕПЕЧАТНЫЙ, НЕПЕЧАЛЬНЫЙ, НЕФРАДКИН
Александр БИРШТЕЙН

Какое это счастье – мчать по летним дорогам Бретани под музыку и пение Жоржа Брассенса! Мои спутники, друзья мои дорогие, невозмутимые в обычной жизни, подпевают и даже прихлопывают. Веселье… Я не подпеваю. Мой французский ограничен тремя-четырьмя десятками слов. Я только прихлопываю. Но мне все равно хорошо.

– Брассенс непереводим! – говорит кто-то.

– А Фрейдкин? – возражают ему. И тут же ставится новый диск. И песни Брассенса звучат уже по-русски. Голос певца негромок, да и дикция не мхатовская. Но до чего здорово!

Эту песню я посвящаю тебе, овернец,
Ты без церемоний
Дал мне несколько поленьев,
Когда в моей жизни было холодно.
Ты подарил мне немного огня,
Когда мещане и мещанки,
Все благонамеренные люди
Захлопывали дверь перед моим носом.
«Песня жителю Оверни»,
перевод М. Фрейдкина

ИзменитьУбрать
(0)

Фрейдкин, Марк Фрейдкин – совсем не новое для меня имя. Я ведь люблю и знаю авторскую песню. А какая же авторская песня без него? Одни говорят, что авторская песня уже отходит, другие – что она в полном расцвете. Я точно знаю, что авторская песня есть и точно будет. Всегда, во все времена, будут петь песни Юлия Кима и Александра Городницкого, Любы Захарченко и Вероники Долиной, Новеллы Матвеевой и Юрия Визбора, Кукина, Клячкина, Берковского. Будут петь и поют песни Марка Фрейдкина.

«В самом имени "Марк Фрейдкин" мне почудилась некая культурная провокация. Я даже заподозрил псевдоним, объединяющий в беззастенчивом каламбуре Фрадкина с отцом психоанализа. Притом Марк Фрадкин, в свою очередь, напомнит Френкеля и Марка Бернеса. Этот мягкий советский шансон, сочленяющий мужескую имперскость с легкокрылостью духа quatorze juillet...». (Псой Короленко)

Он, Фрейдкин, настолько особое явление, что требуются какие-то нетривиальные слова, чтобы рассказать о нем.

Андрей Макаревич целый альбом его песен записал.

Вспоминает Владимир Демчиков: «Альбом этот назывался "Тонкий шрам на любимой попе" и целиком состоял из песен Марка Фрей­дки­на. С Макаревичем там эти песни пели М. Лео­ни­дов, Т. Лазарева, Е. Маргулис и кто-то еще. Записи этого альбома предшествовала небольшая история. Однажды Марку позвонил Андрей Макаревич (они не были знакомы) и сказал, что хочет приехать для разговора. Марк, надо сказать, удивился: вроде никаких точек соприкосновения у них не было. Макаревич приехал, вошел на кухню и поставил на стол литровый ботл водки Finlandia – какой серьезный разговор без водки? Марк сварганил какую-то символическую закусь. Как назло, дома у него накануне прикончили всю еду, а закупиться не успели, и в результате они закусывали литр водки чуть ли не парой яблок. Макаревич рассказал Марку, что недавно услышал его песни, обалдел от них – и просит разрешения записать альбом из песен Марка со своим "Оркестром креольского танго". Марк не возражал. Согласовав условия и выкушав за разговором литр водки практически без закуски, мужики тепло попрощались…»

17 апреля 2003 г. в Центральном доме художника состоялся юбилейный вечер Марка Фрейдкина «Фифти-Фифти». Андрей Макаревич в передаче «Русского радио» сказал, что это, безусловно, самый оригинальный и изысканный автор в мире бардовской песни, и что в знак колоссального уважения к этому великому автору он почтет за честь спеть на юбилее его песню.

Марк Иехильевич Фрейдкин родился 14 апреля 1953 г. в городе Ленинабаде (ныне Худжанд) Таджикской ССР, куда его мать поехала вслед за мужем, но рожать сестру Марка она уже вернулась в Москву. Здесь он окончил школу.

После школы начались его «университеты». Кем он только ни был! Киномехаником и преподавателем литературы, лабухом на свадьбах и завклубом, журналистом и заливщиком катков, музработником в детском саду и бригадиром грузчиков.

Марк был огромен, добр и необычайно силен. Говорят, ему случалось одному, взвалив рояль на спину, тащить его на энный этаж. Вот вам, кстати, музыкальный работник и грузчик в одном, очень симпатичном, улыбающемся лице.

Большие, сильные люди добры и незлобивы. Они стесняются своей силы и таланта, они снисходительны и удивлены. Они свободны так, как может быть свободен сильный и радостный человек. У Ольги Седаковой я вычитал, что моя двоюродная тетя, великий пере­водчик Наталья Трауберг, которую Марк называл своим учителем по переводу, как-то сказала, что в нем есть «элемент святости». Наверное, точнее не скажешь!

Марк Фрейдкин ужасно боялся своей популярности. «Играл на снижение», как сказал его товарищ Владимир Дем­чи­ков. Ну, не признавал он пафоса, славы, ненавидел рекламу и особенно саморекламу, отмахивался, мол, кому интересно, прочтет-послушает. И улыбка у него при этом была виноватая.

Легкие, обаятельные, сдобренные клубничкой почти на грани, его песни нравились необыкновенно. Поколения слушателей ходили на его концерты. Деды, родители, внуки… И каждый находил свое. И этим всем был Марк.

Весной проехаться по Яузе
Вдоль набережных, мимо тюрем
И психбольниц, где в каждой паузе
Мы смотрим вбок и каламбурим.
Где стекла вспыхивают бликами
Беспроигрышного юродства
И ветер путается с липами
В садах речного пароходства.
С гражданской скорбью доморощенной
Глядит весна, смущаясь всуе,
Как над лефортовскою рощицей
Дымок подследственный танцует,
Как тонут в синеве пакгаузы,
Как шлюз листву швыряет за борт,
Как лента полусгнившей Яузы,
Петляя, тянется на запад,
Как серебрится пыль над стройкою
И сладковато сердце щемят
Удачной шутки горечь бойкая,
Трамвайный свист и птичий щебет.
День ярок. Воздух свеж. Куражится
Душа над юношеским гримом.
Мы не пьяны, но все нам кажется
Забавным и непоправимым.

Ольга Седакова: «В его "легком" и "сниженном" письме нет ни капли популизма. Императив изящества – особенно забавный там, где предмет речи может быть понят как фривольный или даже "хулиганский". Его называли "московским Брассенсом". Он в самом деле любил Брассенса и перевел его песни как никто. Но, конечно, это сравнение не исчерпывает особенностей Фрейдкина. Скорее, оно говорит о том, что в русском "бардовском" мире нет ничего близко на него похожего…»

И книги его долго на полках не лежали никогда! Вот, кстати, полез я в Озон, желая купить хоть что-то Марка Фрейдкина. Шиш! Десятка два названий книг. И надпись «Нет в наличии»! Это касается и стихов, и прозы. Да-да, Марк Фрейдкин писал прекрасную прозу. Нетипичную, в чем-то рискованную, но не оторвешься! «Главы из книги жизни» (Москва, 1990), «Опыты» (Москва, 1994), включающие повести «Записки брачного афериста», «Из воспоминаний еврея-грузчика», «Больничные арабески», «Эскиз генеалогического древа», «Книга ни о чем», а также сборник «Песни» – вот далеко не полный список произведений Марка Фрейдкина.

Переводами он занимался сначала для себя. Брассенса услышал случайно, в 1969 г. в документальном фильме «Франция, песня». И заболел им на всю жизнь. «По Брассенсу я учил французский язык. Послушать его песни можно было только в Иностранке... В лингафонном кабинете заказываешь запись, к ней дают текст. Ходил я туда как на работу – брал тексты, словарь, учебник». Переводил его мучительно, десятилетиями и считал, что в лучших своих переводах приблизился к оригиналу лишь процентов на десять. Свою лекцию о переводе в РГГУ он так и озаглавил «Если нельзя, но очень хочется».

И все же глянем на «послужной список» Фрейдкина-переводчика. Судите сами: английские и американские поэты – Б. Джонсон, Р. Крэшо, Э. Марвелл, О. Голдсмит, Р. Бернс, П.-Б. Шелли, Ч. Лэм, Т. Кэмпбелл, Э. Лир, Т. Харди, У. Гилберт, Г. Беллок, Э. Паунд, Дж. Оруэлл, Р. Даль, Г. Честертон, и прозаики – Х. Лоф­тинг, Дж. Робинсон, Р. Даль, а также фран­цу­зы – А. Шенье, С. Малларме, А. Жар­ри, Р. Руссель, Ж. Брассенс. Отдельными изданиями вышли книги переводов: Э. Лир, «Книга бессмыслиц» (1992), Г. Беллок, «Избранные назидательные стихотворения» (1994), «Английская абсурдная поэзия» (1998), сборник повестей Р. Даля «Детские бестселлеры» (2002).

И главное, главное: очень-очень любимый, читаемый и почитаемый Эдвард Лир! Буквально несколько слов о нем.

Эдвард Лир родился в семье, где, кроме него, было 14 детей. Вот и пришлось ему впрягаться в работу, когда отец разорился. Начинал Лир не как поэт, а как художник. У него оказался огромный талант. Такой, что его пригласила давать ей уроки сама королева Виктория. А Лир, вдобавок, еще и стихи стал писать. И какие! Особо давались ему лимерики.1 Впрочем, Марку Фрейдкину при переводах Лира лимерики тоже удались. Судите сами.

Безупречный старик из Кале
Гарцевал на буланом осле.
Но ушей его форма
Оскорбляла бесспорно
Тонкий вкус старика из Кале.
Элегантная леди из Ланса
Не сумела прервать реверанса
И, вертясь, как юла,
Под землю ушла,
Опечалив всех жителей Ланса.
Престарелая мисс из Боливии
С каждым днем все была молчаливее.
На вопрос: «Вы немая?»
Отвечала: «Не знаю!»
Та угрюмая мисс из Боливии.

Нравится? Но пора дальше! А дальше, наверное, издательство, которое организовал и возглавил Марк Фрейдкин в 1989 году. Называлось оно «Carte Blanche» («Карт бланш»), специализировалось на «высоколобой» литературе. Да-да, он стал издавать книги, и какие! Да, не всем знакомы имена авторов. Но тем, кто знает и ценит их творчество, всегда хотелось снять шляпу перед смельчаком, издающим некоммерческие издания, причем издающим­ здорово. О, эти потрясающие не очень толстые, но насыщенные томики! Если бы не Фрейдкин, где и когда насладились бы мы в приличном объеме этой высокой литературой? Как смогли бы глубже и полней узнать авторов? Жоржа Брассенса, Хорхе Луиса Бор­хеса, Уильяма Батлера Йейтса вы, наверное, знаете. А Георга Гейма, Жана Фруссара, Г. Беллока, Г. Бена? А еще – «Избранные гекзаметры» Вергилия, Клавдиана, Петрарки… Не забывал Фрейдкин и себя – издал «Песни», «Английскую абсурдную поэзию» и «Главы из книги жизни».

В наше время издательское дело неубыточно только тогда, когда автор сам платит за издание книги. Сами понимаете, что ни…, ни… за издание платить не могли – по причине отсутствия в этом мире. За бумагу, оборудование, верстку, иллюстрации, аренду, электричество и т.д. платил Фрейдкин. Маленькие книжечки издательства стоили недешево по тем временам. Но как они были хороши!

Но их надо было продавать. И Марк открыл книжный гуманитарный магазин – лавку-избу «19 октября». Этот магазин с теплом и уважением вспоминают и посейчас.

Вероника Долина: «Чудесный прекрасный Марк Фрейдкин. Сколько в нем всего сошлось… И песнелюбие. И франкофония. И книговедение вплоть до книготорговли. И московские улицы-переулки. И наив с секретом. И наконец, особый дар-вкус, он же слух, он же чутье… Я очень давно его обнаружила, а полюбила не сразу. Нашла его, когда-то в книжной лавке-избе "19 октября", вот ведь когда-то был такой книжный в нашем городе не очень пушкинском…»

ИзменитьУбрать
(0)

Но все-таки главным, самым дорогим для Марка Фрейдкина было песенное творчество, концертная деятельность. Вместе с ансамблем «Гой» он много гастролировал по стране и зарубежью. Началом их совместного пути принято считать 1974 г., когда Марк и Сергей Кос­тю­хин начали совместное литературно-музыкальное творчество. К ним примкнули Пла­то­нов и Кудрявцев. Особенно много песен ансамбль и Марк Фрейдкин создали в 1998-99 гг.

Его концертов ждали! И в самой малой степени это было оттого, что в текстах Фрейдкина встречалась ненормативная лексика. Просто зритель-слушатель встречался с прекрасным исполнителем замечательных по тексту и музыке, актуальных и во всем современных песен­.

Ольга Седакова: «В песнях Марка Фрейдкина есть очаровательная свобода и уверенность человека, который знает, что делает. Тексты могут повествовать о нелепых, неприглядных и унылых вещах (собственно говоря, они только это и делают), но что-то в них решительно перевешивает взятую тему. Чем невзрачней сюжет, чем меланхоличнее его мораль, тем веселей все это слушать и вспоминать. Все, что принято считать "грязным" или "низким" (ненормативная лексика, натуралистические подробности), все это каким-то образом начинает блистать и порхать под рукой Фрейдкина. Что же лежит на другой чаше весов, если оно так лихо перевешивает рискованные темы и слова, что они взлетают под небеса? Искусство, как всегда в таких случаях. Виртуозность».

Вероника Долина: «Потом только расслышались эти песни и голос, и манера. Казалось, Москва, та, что претендует на салонность, будет сражаться за него, клубы ночные встанут на лист ожидания к нему…

А вот и нет. Тут-то все и произошло с Москвой, самое плохое, чего мы и не ждали. Как возрасту перемена… Москва охладела. К тому да к этому – почти ко всем и ко всему…

Марк… Наш общий старинный друг Евгений Витковский помог издать собрание Марка. Уже незадолго до конца. Собрание есть. А Марка нет.

Совершенно особенный, специальный человек. Артист в каждом жесте. В нашем уже вовсе не артистическом городе.

Многие, очень многие его и о нем помнят. По его чудесным "французским" текстам и интонации и по сей день сверяются…»

ЗАВЕЩАНИЕ С ПРОСЬБОЙ
БЫТЬ ПОХОРОНЕННЫМ НА ПЛЯЖЕ В СЕТЕ

Костлявая Карга, которой, что есть сил,
я от младых ногтей старательно дерзил,
мой след взяла с сугубым тщаньем.
И вот, приперт к стене чредою похорон,
за благо я почел, пока не грянул гром,
внести поправки в завещанье.

Нотариус, в залив Лионский голубой
перо свое макни! Сегодня мы с тобой
запишем, где мне станет пухом
земля и сыщет плоть последний свой приют,
когда на небесах небрежно подмахнут
ее развод с заблудшим духом…
Жорж Брассенс,
перевод Марка Фрейдкина

Брассенс для Марка стал поэтом «на всю жизнь», он переводил его, все более и более совершенствуясь.

«Московский автор, поэт и переводчик Марк Фрейдкин во время концерта гостей уложил хохочущую публику рядами вокруг пентагоновского костра: ну, я не знаю, как вообще существовала без охальной "Радости бытия" или "Песни про ж…" – извините великодушно, слова и сути не выкинешь. За утробным хохотом "Песню про отца", горькую и чудную, мы, однако, не пропустили. И все равно от его выступления (совместно с гитаристом-виртуозом Сергеем Костюхиным) осталось ощущение хулиганского ликования: о, эти перлы пречистого мата вперемежку с филологическими изысками! На следующий же день, подсев к маститому, я аж оторопела – такое мрачное он с ходу понес:
– Не люблю авторскую песню! Один раз на Грушинке был – ужас, на всю жизнь хватило этой толпы! И то, что здесь пою – профанация полная!
Приехали… А вот посидели еще, поговорили неспешно, оттаяли – и стало ясно: это человек не по сварливости и не оттого, что родился семимесячным, – исключительно от безмерной требовательности к себе. Обычно он работает на студии со своей группой, где участвует не менее семи инструментов. Коллектив идет по жизни с песней и теплым названием "Гой" – не в разудалом смысле "гой еси!", а в смысле "дружественный представитель иного, не еврейского народа". Идейный вдохновитель Марк Фрейдкин любит многое – и хороших людей, и собственные песни – все до единой, именуя эту любовь красивым словом "полистилизм". Но все равно в неприспособленном американском лесу ворчал – от стремления к совершенству.
– То, что вчера у костра – несерьезно, это как три аккорда! – упрямо повторял гость.
Костюхинская мощная гитара, его собственная причудливая клавишно-губная "гармония" – ничего себе три аккорда… Что и оставалось, как убить его грозным: "А народу нравится!"
Поэт, необычайно плодовитый переводчик, донесший до русского читателя все – от французов и англичан средних веков до Эзры Паунда, он начал с того, с чего в этой жизни начинают многие – со стишков и песенок "к случаю". Потом услышал французского шансонье Жоржа Брассенса – и заболел: безумно сложная поэтика масштаба Бодлера и Верлена, ненормативная взрывная лексика, хохмы скрытые и явные, виртуозное версификаторство – шестьдесят четыре строки на двух рифмах: взрыв! Под этим сокрушительным влиянием началось собственно творчество». (Бэла Гершгорин, Акра – Нью-Йорк, слет КСП)

Владимир Демчиков: «Тут следует сделать небольшое отступление о песнях Марка Фрейдкина. Его песни если и находятся в русле какой-то традиции, то традиции у нас почти не существующей, представленной буквально единицами. Понятно, что ближе всего к ней – французская авторская песня, то есть тот самый шансон в хорошем смысле. Причем автору (шансонье) тут мало быть просто хорошим поэтом, а еще композитором и певцом. Шансонье – это прежде всегда масштаб личности, это фигура, в которой виден какой-то космос, огромный внутренний мир (Жорж Брассенс – классический пример). Создать этот свой мир, «свою страну» – это совершенно особая задача, и если кажется, что это как бы получается само собой, то это только кажется. Шансонье, создавая этот мир, строит его из всего себя, поет самого себя, рассказывает себя всем своим существом. Это больше чем просто песня, это больше чем театр, и это и есть настоящая авторская песня…

ИзменитьУбрать
(0)

Марк Фрейдкин сумел создать такой мир в своих песнях. Хотя есть множество людей, которые этого не видят и не находят в них ничего особенного – ничего страшного, это бывает. Но мне, честно говоря, всегда­ казалось­ и кажется сейчас, что с человеком, который нечувствителен к песням Марка и не чувствует его человеческого масштаба, довольно бессмысленно разговаривать и о песнях, и о стихах, и о множестве каких-то прочих необязательных вещей. Человек не чувствует обаяния песен Фрейдкина – окей, значит, с ним – по возможности надо о политике, о еде, о ценах, о погоде и о прочих прекрасных и важных материях».

Он ушел 4 марта 2014 г. от той же болезни, что и самый любимый им поэт и исполнитель Жорж Брассенс. Что тут скажешь? Но до сих пор в Фейсбуке, как «Летучий голландец», живет его страница, на которой вот уже девятый месяц не затихает жизнь – уязвленные любовью к этому удивительному человеку друзья вспоминают Марка, выкладывают фотографии, стихи­, песни…


1Форма короткого стихотворения, появившаяся в Великобритании. Основана на обыгрывании бессмыслицы.

Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №132 > НЕПЕЧАТНЫЙ, НЕПЕЧАЛЬНЫЙ, НЕФРАДКИН
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-29 01:25:29
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Еврейский педсовет Всемирный клуб одесситов