+3

№36-37

Мигдаль Times №36

Слово о скрипаче

Клезмерская скрипка — это больше, чем музыкальный инструмент, чем средство для извлечения сладостных звуков, пропевания пленительных мелодий-нигунов. Это медиум, которому доверяют произнести самое непроизносимое, самое сокровенное — молитву, исчерпавшую все слова, но не исчерпавшую всех слез, тоски, надежды. Клезмер, играющий на скрипке, — не просто свадебный музыкант, исполняющий традиционный репертуар. Это человек, увлекающий за собой людские души, возносящий их на неведомую высоту и возвращающий омытыми в слезах и просветленными. Это высокое предназначение скрипача пронесли через все испытания поколения восточноевропейских евреев. О скрипачах слагали легенды, их судьбы вписаны в еврейскую литературу, запечатлены в песнях и кинематографе. Их идеализированный образ продолжал жить в памяти поколений, из сознания которых методично вытравливалось все национальное. Клезмерская скрипка жила на провинциальной свадьбе, в домашнем кругу, в памяти людей старшего поколения, в редких, бережно хранимых пожелтевших нотных листках.

(0)

Леонид Сонц принадлежал к тому поколению, для которого клезмерская династия стала семейным преданием, а еврейская струна звучала в душе, как родовой признак, как часть генетического кода. Словно исполняя какой-то завет, еврейских мальчиков продолжали учить музыке, и самым «почетным» инструментом по-прежнему оставалась скрипка. Опустошенная войной бывшая черта оседлости не перестала дарить миру блистательных музыкантов, и в первую очередь — скрипачей.

Леонид Давидович Сонц родился в 1945 году в узбекском городе Андижане, в эвакуации. Почти все его родственники были расстреляны нацистами на Украине — в Богунии, на окраине Житомира. Семью Сонцев спас отец, которому удалось вывести ее из города в первые часы войны. Вскоре после рождения сына вместе с другими уцелевшими евреями они вернулись в родной Житомир, некогда крупный центр еврейской духовной жизни, лежавший теперь в руинах. От матери мальчик слышал рассказы о своем погибшем в войну деде-клезмере. Возможно, эти рассказы и предопределили его выбор профессии. Леня Сонц становится скрипачом.

С пятнадцати лет он ведет самостоятельную жизнь: учится сначала в Луцком музыкальном училище, затем в Казанской консерватории. После службы в армии, где он был заместителем начальника Дома офицеров и руководил художественной самодеятельностью, Сонц возвращается в Казань и в течение двадцати пяти лет играет в Государственном симфоническом оркестре Татарстана. Оркестром в эти годы руководит выдающийся дирижер и педагог Натан Григорьевич Рахлин. Для Сонца это время было «эпохой Рахлина». Как позднее вспоминал сам Леонид Давидович, он был настолько «испорчен» этой эпохой, что просто не мог работать иначе, видеть и чувствовать иначе, чем учил Рахлин. Отсюда и начинается история Сонца-клезмера, в исполнительской манере которого было так много «рахлинского». Рахлин мог владеть аудиторией, он гипнотизировал ее, и именно эту особенность перенял у своего учителя Сонц. О своем клезмерском ансамбле он говорил: «“Симха” не музыку играет, а несет слушателю положительный энергетический заряд».

(0)

А как играл сам Леонид Сонц? Каким запечатлелся образ скрипача в памяти тех, кто его слышал и общался с ним — на концертах, за кулисами, на репетициях? Сонц играл самозабвенно. Его лицо, лицо энергичного и целеустремленного, требовательного к себе и другим человека, преображалось во время игры. Закрыв глаза и, казалось, забыв о нашем суетном мире, он смеялся и плакал, а вместе с ним смеялась, плакала и пела его скрипка — воплощение и прибежище его души. Глубоко личный, интимный контакт с каждым сидящим в зале, это гипнотическое воздействие игры Сонца начинались с того трепетного прикосновения пальцев к грифу, смычка к струнам, музыканта к напеву, которое отличает истинного скрипача-клезмера. Сохранилась видеозапись, запечатлевшая, как брал, как держал свою скрипку Сонц, как невыразимо трогательно ее гладил и беззвучно водил по струнам пальцами: музыка звучала в нем всегда, она была частью его естества. Столь же самозабвенно он увлекал за собой и музыкантов. Он мог поднять и повести в круг танцующих десятки слушателей, жестикулируя всем телом и не переставая при этом играть на скрипке.

Но вернемся к биографии музыканта. Не удивительно, что после смерти Рахлина Леонид Сонц решает оставить оркестр и уходит в «свободное плавание». Память о деде-клезмере всегда жила в его душе. Теперь же еврейская музыка становится главным делом жизни Сонца, его подлинной страстью. Он разыскивает и находит старых клезмеров, по крупицам собирает и восстанавливает их репертуар, вслушивается в старые записи, вникает в тонкости исполнительской манеры мастеров прошлого. Он любил рассказывать, как однажды ему довелось записать от умирающего музыканта мелодию, название которой часто упоминалось в семейных преданиях о деде, игравшем ее особенно хорошо. Эта мелодия — «Плач Израиля» — звучала впоследствии во всех концертах Сонца. Ею завершается и подготовленный им к печати сборник.

Как только в стране появляется такая возможность, Леонид Сонц начинает исполнять традиционную еврейскую музыку с концертной эстрады. В 1989 году он организует первый в постсоветской России клезмерский ансамбль «Симха». Поначалу любительский коллектив из 25 человек, с годами ансамбль превращается в одну из лучших в стране и известную далеко за ее пределами профессиональную клезмерскую группу. Сонц руководит ею до конца своих дней. Но его неуемной организаторской энергии не достаточно было одного коллектива. В 1990-е годы при его непосредственном участии возникают и другие клезмерские ансамбли — «Кинор» (Казань), «Алевай» (Тула), «От азой» (Днепропетровск), «Тиква» (Брянск).

Многое Леонид Сонц сделал и для развития еврейской культуры и религии в Татарстане. В том же 1989 году по его инициативе в Казани возникает клуб «Менора», переросший затем в одну из самых крупных и образцовых еврейских общин России. Сонцу и его соратникам удалось вернуть здание синагоги, отобранной у казанских евреев в 1929 году, и превратить его в гостеприимный, всегда многолюдный общинный центр. Примечательно, что вся жизнь казанской еврейской общины тесно переплетается с музыкальной жизнью города (далеко не только еврейской), все еврейские организации вовлекаются в круговорот музыкальных фестивалей, семинаров, конкурсов...

(0)

Для всех участников и просто очевидцев этих событий Леонид Сонц был и остается наставником и учителем. Тем, кто, передавая накопленный опыт, не перестает учиться сам, кто, чтя традицию, идет в ногу со временем, кто, увлекая своим примером, не подавляет творческую инициативу своих питомцев и партнеров по ансамблю.

Таким запомнился Леонид Сонц ученикам и коллегам из Казани и Кишинева, Самары и Риги, Тулы и Харькова, Ташкента и Москвы — всем участникам ежегодного петербургского «Клезфеста», одним из вдохновителей которого он был. С 1997 по 2001 год Сонц неизменно и неутомимо преподавал на этом семинаре-фестивале для клезмеров СНГ и стран Балтии. Трудно было себе представить семинар без его организующей воли, неуемной энергии, артистического темперамента, без его скрипки... Но на «Клезфест-2002» приехали его ученики, и стало ясно, как много он успел сделать для того, чтобы семинар жил после него еще очень долго, чтобы звучали по-прежнему клезмерские мелодии в той части света, где они родились несколько столетий назад, чтобы не прерывалась «ди голдене кейт» — «золотая цепь»...

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста