БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > История > Жизнь Бегина > Политика. Страсти вокруг нее
Оглавление

Политика. Страсти вокруг нее

Все годы подполья Менахем Бегин пытался убедить как истеблишмент еврейской Палестины, так и население страны в том, что у ЭЦЕЛ нет политических устремлений. Тем не менее с момента роспуска Иргуна Бегин начал создавать политическое движение Херут, основным лозунгом которого было: «На идеологической платформе ЭЦЕЛ».

Иргун был распущен на территории всей страны, кроме Иерусалима, который был выведен из рамок договора. Бен-Гурион, принявший решение ООН, поддерживал идею создания в Иерусалиме международного контроля. Потому ЭЦЕЛ продолжал самостоятельное существование в том режиме, который назывался «Страж совести». Руководителем Иерусалимского округа от ЭЦЕЛ был Мордехай Раанан, а командиром частей Иргуна — Шмуэль Кац.

20 сентября 1948 года в штаб ЭЦЕЛ в Иерусалиме был представлен ультиматум (от Бен-Гуриона), подписанный Игаэлем Ядином.

«Подразделения Иргуна в Иерусалиме должны быть распущены в течение 24 часов, все оружие организации должно быть передано в руки властей, а бойцы ЭЦЕЛ подлежат призыву в регулярные армейские части Израиля», — говорилось в тексте ультиматума.

Кац связался по радиосвязи с Бегиным, который находился в Тель-Авиве, и провел с ним консультации. Бегин был за немедленное принятие всех условий ультиматума. У Каца были сомнения, но в конце концов он принял мнение командира Иргуна.

Через 22 часа после передачи ультиматума Шмуэль Кац сообщил на пресс-конференции, что «ЭЦЕЛ не приведет страну к гражданской войне и потому официально распускает свои ряды и в Иерусалиме».

ЭЦЕЛ прекратил свои действия в качестве самостоятельной организации в Иерусалиме.

Интересно, что в интервью от 14 мая 1947 года итальянскому журналисту Менахем Бегин заявил, что намеревается стать в независимом Израиле рядовым гражданином и завершить свое юридическое образование. Но уже к июню он меняет свои личные планы и возвращается к политической деятельности. Бегин хочет продолжить достижение целей ЭЦЕЛ и в независимой стране и прежде всего резко выступает против раздела государства.

1 июля 1948 года движение Херут зарегистрировано в министерстве внутренних дел Израиля. Адрес нового движения: Тель-Авив, бульвар Ротшильда, 15.

Первый министр внутренних дел Израиля И. Гринбойм подтвердил своей подписью факт существования Херута.

Можно попытаться представить себе сложность положения Бегина в те дни. Если главная цель борьбы была достигнута и государство создано, то идея раздела территории оставляла многие вопросы без ответа. И не только в области идеологии.

Бегин полностью придерживался точки зрения Жаботинского, что никто не имеет права поступаться даже самой малой частью родины. Несмотря на то, что Бегина нельзя было назвать религиозным человеком в полном смысле этого слова, он относился к каждому сантиметру своей страны как к предмету религии, который Б-г отдал сынам Израилевым в дар. Бегин был весьма далек от мистики, но в этом вопросе, так кажется со стороны, да и по свидетельским показаниям очевидцев и соратников, его отношение к земле израильской можно смело назвать мистическим.

Его наставник Жаботинский был светским человеком, и его отношение к земле Эрец-Исраэль отличалось от изложенного. Можно предположить, что Бегин обратился к реальной политике в мирных условиях в основном по этой причине, которую можно обозначить сегодня с расстояния времени как мистически-религиозную.

Помимо этого Бегина волновало, что ЭЦЕЛ останется (будет представлен) в истории как эпизодическое, раскольническое движение, действовавшее на обочине главных событий борьбы за освобождение и за независимость.

Бегин все еще видел себя олицетворяющим в жизни основную идею Жаботинского, а не создающим эту идею заново. Определение им движения Херут как национально-либерального полностью воспроизводило смысл слов Зеэва Жаботинского.

Новое политическое движение и стоявший во главе его человек вызывали к себе интерес, как досужий, так и практический. В принципе, вокруг человеческого любопытства можно создать как политический, так и коммерческий успех, которые при всей разнице весьма и весьма схожи.

На предвыборные собрания и митинги, которые проходили по всей стране, собирались тысячи людей. В своих речах, часто потрясавших толпу, часто приводивших ее в транс, Бегин в преддверии выборов в кнессет первого созыва показал себя талантливым и даже магического дара оратором.

Бегин был настроен в этот период весьма оптимистически и искренне верил в то, что тысячи возбужденных людей, слушавших его достаточно незаурядные речи на предвыборных собраниях Херута, принесут движению до 30-35 процентов мандатов (четверть от 120 возможных).

Сколь же сильным было его огорчение, разочарование, когда после подсчета голосов выяснилось, что число полученных Херутом мандатов — 14. Бегинская фракция стала четвертой по силе в кнессете. Победила же на выборах, и очень уверенно, партия Бен-Гуриона — 46 мандатов.

Стоит повторить фразу огорченного донельзя Бегина после известия о результатах выборов: «Желание большинства, даже если это большинство ошибается, является решающим. Мы принимаем мнение большинства».

Почти с первого дня существования фракции Херут в кнессете внутренние раздоры сопровождали ее деятельность. Три «американца» — Кук, Мерлин и Ари Жаботинский из «Лиги за свободный и независимый Израиль», которая была создана в Штатах во время мировой войны (эта организация приобрела среди прочего знаменитое судно «Альталена»), видели себя будущими и настоящими лидерами движения. Бегин и ЭЦЕЛ были для них исполнителями... «Американцы» считали, что разочаровывающие результаты выборов можно отнести на счет неумелого руководства движением.

На одном из заседаний центра движения Гилель Кук уверенно произнес: «Дайте мне это движение в руки на полгода, и вы все увидите результаты...» Этот человек не сомневался в успехе в качестве лидера движения. Но эта фраза молодого политика, произнесенная без боязни провала и обструкции в Херуте, говорит об очень многом. И не только это.

Херут с первых месяцев создания сопровождали серьезные финанасовые проблемы, разрешать которые Бегин пытался в поездках в Северную Америку, ЮАР и другие страны, где он собирал средства у сторонников движения. Все это тревожило и волновало лидера Херута, любившего не только победы, но и определенность в жизни.

Поддерживали Бегина в это время не столько экономические результаты его поездок, сколько горячий прием во всех посещаемых им странах. Но результаты выборов в первый кнессет вызвали его резкую критику. «Американцы» потребовали оставить Бегина почетным президентом движения, без реальных возможностей руководства. Многие активисты Херута придерживались этого «разумного» мнения Кука, Мерлина и Жаботинского — необходимо обновление руководства в новых условиях.

Несколько раз в это время Бегин намекал близким друзьям, что не выставит свою кандидатуру на пост лидера Херута на планировавшемся на февраль 1951 года Втором съезде движения. Ландау и Меридор тут же заявили, что в случае ухода Бегина с политической сцены они последуют за ним.

Все шло, казалось, к тому, что в Херуте произойдет смена руководства. Объяснимая многими факторами мера в новых условиях политической жизни.

И тем не менее на съезде Бегин, не относившийся к числу людей, уступающих позиции без боя, ответил на требования «американцев» о его отставке, что останется на своем посту до выборов во второй кнессет. Высказано это было так, что не оставляло сомнений в твердости принятого Менахемом Бегиным решения — очевидно было, что лидер не уступит своего поста вот так просто. Бегин, что называется, завелся на нападки и требования своих противников. Оппозиционеры вышли из движения и оставили парламентскую фракцию Херута.

На вторых выборах в кнессет (август 1951 года) Херут потерпел поражение, набрав 8 мандатов. Обозреватели отмечали, что провал Херута объясняется тем, что половина(!) избирателей страны состояла из новых репатриантов (число граждан Израиля увеличилось за эти годы на полтора миллиона человек — цифра беспрецедентная для молодого государства), которые, помимо незнания иврита, абсолютно не разбирались в политической ситуации в стране и отличить ЭЦЕЛ от «Хаганы» и не могли, да и не слишком хотели. Все, что новых жителей страны волновало в это тяжелейшее время, время карточной системы и набегов федаюнов, время асбестовых бараков и планового трудоустройства, — это жилье и работа. Их в принципе можно понять, репатриантов из стран Северной Африки и Азии, Польши и Румынии, — жизнь есть жизнь.

Право избирать и быть избранными у репатриантов было законное. И они голосовали за тех, кто правил новой страной, кто обещал им труд и крышу над головой, кто произносил свои обещания уверенно и привычно, важно и обнадеживающе, — пропагандистская работа в этой области у социалистов всегда была очень сильной и достаточно удачной.

Несмотря на эти резонные объяснения, у Бегина не было оснований обольщаться. Херут получил меньше голосов, чем на выборах в кнессет первого созыва, — это был серьезный удар по всей политической концепции движения. Бегин взял отпуск и не торопился принести присягу как депутат кнессета второго созыва. Больше того, он записался в адвокатскую контору своего старого соратника по ЭЦЕЛ Макса Крицмана в качестве стажера.

Бен-Гурион, выигравший выборы с большим преимуществом, предполагал и заявлял о создании коалиционного правительства на широкой основе. «Но это правительство будет без представителей Херута и МАКИ (коммунисты)», — по его словам.

Все годы после создания государства отношения между Бен-Гурионом и Бегиным были нервозными, враждебными, отличались редкой язвительностью, почти нескрываемой ненавистью. Если Бегин все-таки был готов простить (но ни в коем случае не забыть) прошлое, то Бен-Гурион, не отличавшийся сентиментальностью, не собирался забывать и не собирался прощать. Это был не человек согласия и компромисса в отношениях с политическими противниками, отнюдь.

Громогласные скандалы в кнессете между Бен-Гурионом и Бегиным, которые умело вызывал, скажем даже, провоцировал первый, стали откровениями для всей страны. До тех пор пока Бегин с течением времени не научился относиться к уколам и насмешкам Бен-Гуриона достаточно сдержанно, его реакцию на обидные прилюдные фразы Давида Грина (подлинная фамилия Бен-Гуриона) можно назвать неадекватной.

В этом непростом деле публичного противостояния Бегин бесспорно проигрывал своему политическому противнику — в открытой игре на грани бестактности и дурного тона.

Таков был фон политической жизни в Израиле к ноябрю 1951 года (а точнее, к 7 ноября), когда Давид Бен-Гурион представил только что сформированное на узкой коалиционной основе правительство — правящая партия МАПАЙ в союзе с религиозными партиями.

Менахем Бегин к этому времени уже несколько месяцев сидел в своей малюсенькой тель-авивской квартире, настойчиво восстанавливал в памяти и изучал юриспруденцию, отстраненный и далекий от политических страстей, во всяком случае, внешне находясь вдали от всего этого. Его письмо об уходе из политики уже было в руках главы фракции Херут в кнессете Йоханана Бадера.

Новые люди шли и пришли на смену Бегину, заменив его в общественной и политической жизни.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > История > Жизнь Бегина > Политика. Страсти вокруг нее
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 01:41:07
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Всемирный клуб одесситов Jerusalem Anthologia Еврейский педсовет