БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №120 > Соломоново речение
В номере №120

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+8
Интересно, хорошо написано

Соломоново речение
Анна МИСЮК

Если вы читаете по-русски и при этом еще и цените интеллектуальную прозу 20 века, то наверняка вы читаете Соломона Апта. Вам, конечно, кажется, что вы читаете Томаса Манна, Роберта Музиля, Франца Кафку и Германа Гессе, а на самом-то деле читаете Апта. Может быть, вы думаете, что он их книги «просто перевел», но… При переводе такой глубинной сложной системы образов с языка оригинала книга много теряет, и переводчик обязан компенсировать эту потерю. То есть он обязан встать вровень с автором по уровню культуры и ясности владения идеей.

ИзменитьУбрать
(0)

Соломону Апту переводить реалистическую и психологическую прозу было попросту неинтересно. Он, например, как читатель, ценил Генриха Белля, но не переводил. «Это не составляет переводческой проблемы», – вежливо говорил Апт.

Кстати, Соломон Константинович в одном из своих интервью упомянул, что не верит в теорию перевода. С его точки зрения, все обучение переводу происходит в процессе овладевания иным языком, когда ученик постоянно получает задания, связанные с переводом – с одного языка на слова, фразы, тексты другого. А далее все исходит из того, что накопилось от чтения книг, от общения с людьми, от жизни и мыслей о ней. А этому нельзя научить.

Так что призывы к переводчикам избегать безвкусицы – наивны. Если он ее не избегает в жизни, то обогатит ею любого автора, хоть с английского, хоть с китайского. Слова Апта не раз приходят мне на память, когда я читаю тексты, в очередной раз изуродованные переводчиками, не читающими книг. Апт считал, что публицистику и малохудожественные тексты (к которым он относил массовые жанры и, может быть, несправедливо – драматургию) перевод испортить не может. Здесь он, конечно, ошибался.

Но его собственное наследие безукоризненно. Это был редчайший случай, когда он, по образованию филолог-классик, владеющий древнегреческим и латынью, совпал по уровню с авторами и смог конгениально не просто перевести, но пересоздать по-русски «Игру в бисер» и «Доктора Фаустуса», «Человека без свойств» и грандиозную тетралогию «Иосиф и его братья».

С последней из этих книг случилась международная проблема. Семь лет Апт трудился над переводом и, наконец, работа была завершена как раз в 1967 г., а тут и Шестидневная вой­на на Ближнем Востоке случилась. Израиль эту войну выиграл, Советский Союз разгневался и занял жесткую проарабскую и анти­израильскую (включая разрыв дипломатических отношений) позицию, так что выпуск книги, которая уже проходила корректуру, повис на волоске. Тогда воцарилось подозрительное и отрицательное отношение ко всякому еврейскому – даже названию. Апт получил добрый совет-предупреждение сохранить у себя экземпляр корректуры, а то ведь даже готовый набор могут рассыпать.

К счастью все обошлось, но тот момент, когда на волоске повис семилетний труд, переводчик­ запомнил надолго.

Он прожил без малого век и считал, что ему в жизни немало посчастливилось. А он этой удаче судьбы отвечал истовым трудом и открытым человеческим обаянием. Он знал, что все могло обернуться и иначе. Жизнь его вместила несколько исторических периодов. Наш современник, он сравнивал глаза античных статуй с мерцающим экраном мобильного телефона, пользовался компьютером, а между тем, его учителя были ровесниками Чехова, например.

Родился Соломон Константинович Апт в Харькове в 1921 г., в сентябре. Учился в немецкой школе, тогда в Харькове много немецких специалистов строили тракторный завод. Вот он, немецкий-то, откуда. Перед войной поступил в Харьковский университет на филологический. Покинул Харьков в 41-м вместе со знаменитым заводом, на котором, в частности, изготовлялись легендарные фотоаппараты ФЭД. На этом заводе он начал работать в начале войны, когда в армию его не взяли по зрению. (Уже в старости, когда Апту не раз говорили, что он похож на Борхеса, Соломон Константинович отвечал: «Особенно остротой зрения».) В 1944-м из сибирского Бердска написал в МГУ на кафедру классической филологии, просил разрешения возобновить учебу там и… получил вызов.

Так началась его московская жизнь. Учеба в университете осталась в памяти С.К. полноценным нагруженным периодом. Там трудились преподаватели, которые знали древнегреческий и латынь еще с «раньших» времен и действительно могли научить языкам седой древности тех, кто хотел учиться. Апт хотел, очень. Уже в студенческие годы он пробует переводить древнегреческую классику и заслуживает одобрения немногих знатоков предмета.

Окончание университета совпало с началом сталинской антисемитской кампании. Шло «дело еврейского антифашистского комитета», «дело врачей», за ним – так называемая «борьба с космополитизмом» вообще. Апт говорил коротко об этом времени: «В Москве было страшно жить». Но и уехать было некуда. Один за другим получал он отказы из вузов страны, которые, кажется, только накануне присылали заявки, что латинисты и древнисты требуются и приветствуются. Только не такие, только не евреи.

Тогда же и по той же причине лишились работы родители, еще продолжала учебу молодая жена. Апта спасли знания. В Советском Союзе то тут, то там сохранялись островки прежней культуры. Кстати, выживать им отчасти помогало полное невежество властей. Отчасти помогало, но чаще, конечно, губило. Так вот, античность была таким островком. Апт сделал переводы для учебного пособия «Античная география». Гонорар был спасением, за ним последовали другие договора, а затем… В 1953 г. умер Сталин, и это совпало с юбилеем… Аристофана, великого греческого комедиографа. Решили тут же отметить аристофановское двух-с-половиной-тысячелетие выходом двухтомного издания его пьес.

Хороший показатель того внутреннего облегчения, которое пришло в страну со смертью Сталина. Оказалось, что имеющиеся переводы Аристофана и нехороши в целом, и безнадежно устарели. Вот тут и нашелся Апт. Он перевел заново «Птицы» (посвященная этой классической комедии скульптурная композиция украшает портал одесского оперного театра), «Облака», «Ахарняне». В общем, если вас интересует древняя комедия, вам опять придется читать именно Апта.

Так определился род занятий – высокопрофессиональный переводчик, вся первая половина 50-х – это переводы с древнегреческого и латыни (Эсхил, Платон, Петрарка), потом наступил черед немецкого, с которым Апт и остался до конца жизни.

Человек, глубоко погруженный в немецкую культуру рокового для нее 20 века, о нацизме, о еврейской трагедии он думал вместе с ней – вместе с Манном, вместе с Гессе, вместе с Кафкой. О Гюнтере Грассе только отзывался холодно и неприязненно, хотя, когда переводил его «нобелевскую» книгу «Жестяной барабан», то еще ничего не знал о нацистском прошлом писателя. Только однажды, будучи в поездке в любимой Германии, после посещения Дахау, «нарядного памятника былых ужасов», он заметил, что ужасы хоть и не забыты, – но настолько эстетизированы, таким покрыты глянцем, что могут восприниматься как образец немецкой заботы о своей земле. Одним словом, Deutschland ist Deutschland.

Надо сказать, что переводчика Апта в Германии ценили чрезвычайно высоко. Его высококультурный немецкий язык, его труды по наследию Томаса Манна, его виртуозные переводы находили горячее признание в стране оригиналов этих текстов. В 1992 г. в Германии Апту вручали премию Гессе. В городе Кальве, где находится музей писателя, на эту церемонию собрались более 500 человек. Это невероятно многочисленная аудитория для такого мероприятия, это немецкие интеллектуалы чествовали Соломона Апта.

Тогда же, в самом начале 90-х, ему в окно (почти буквально) еще раз заглянул пещерный антисемитизм. Это было вскоре после того, как русские нацисты устроили дебош в Союзе писателей. Вот что пишет об этом случае Елена Старикова – жена Соломона Константиновича:

«Ровно в полночь над головой С.К. раздался телефонный звонок. Мужской голос спросил:

– Соломон Константинович, вы когда собираетесь повеситься?

Спросонья он ничего не понял и спросил:

– Что-что? Что вы хотите?

На том конце провода продолжили:

– Я хочу вас распять, как вы распяли Иисуса Христа.

…в ответ С.К. выругался распространенной матерной фразой… Голос удивленно спросил: вы умеете ругаться матом?

С.К. доказал свое умение той же фразой, но в более изощренной форме и положил трубку. Он ожидал, что звонок повторится. Он не повторился. Но забыть этого случая С.К. не мог».

Апту было уже за восемьдесят, когда они с женой смогли путешествовать свободно. Побывали и в Израиле. Елена Старикова вспоминала, что вместо трепета от встречи со святынями главными для них оказались картины жизни молодой яркой страны.

До конца Соломон Апт оставался человеком, открытым впечатлениям, пониманию, дружбе, широкому кругу общения. Он скончался в мае 2010 года. До девяноста немного не дожил, но его наследия хватило бы на век с избытком.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №120 > Соломоново речение
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 03:35:42
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Еврейский педсовет Еженедельник "Секрет" Dr. NONA