0

Израиль
Лариса Герштейн: реализм, сила и дипломатия

Владимир Поляк

— Лариса, каков ваш главный предвыборный лозунг?

— Он очень краток и отчасти патетичен. Но лозунг без доли патетики — не лозунг. Вот он: «Вернуть Иерусалиму золото величия».

— Звучит красиво, но что стоит за этими словами?

— Желание вернуть городу его статус как одного из мировых центров.

— А вы уверены, что это можно сделать в условиях непрекращающихся терактов?

— Да, если проявить волю к действию. Именно поэтому я определила в качестве руководства к действию триединство принципов: «Реализм, сила, дипломатия».

Реализм — трезвая оценка ситуации. Сила — политическая воля к действиям. Дипломатия — обеспечение пространства для маневра и действия.

Я убеждена, что нам нужен коренной слом национальной психологии. Вся страна — будь то в кнессете, на кухне или в автобусе — только и делает, что спорит на тему, чтобы еще такое отдать арабам, какой еще компромисс придумать, чтобы они наконец возлюбили нас. Государство, одержимое желанием откупиться от врага очередными — несть им числа! — уступками, обречено, не скажу — на гибель, но на преддверие ее — моральную деградацию. Тем более в нашем регионе, чей воздух насыщен миазмами ненависти всех ко всем и к евреям в особенности, где любой компромисс и уступка — приглашение к интенсификации агрессии.

Дело не в арабах — они таковы, каковы они есть и не скрывают своих намерений уничтожить Израиль. Дело в нас. В нас, утративших волю к сопротивлению, ставших политкорректными болтунами, не способными к судьбоносным решениям и деяниям, когда таковых требует жизнь. Я устала от того, что мы всем кланяемся и от всего уклоняемся, от всей этой политкорректности.

Зачастую поражение начинается с подмены слов. В тот момент, когда мы сами согласились называть часть своей земли «территориями», началась национальная трагедия. Всю историю человечества, тысячи лет люди проливали кровь за свою землю, и вдруг она становится некой абстрактной территорией.

То же и со святынями... Как-то я была на церемонии присяги, которые давала группа «русских» солдат, выходцев из стран СНГ у Стены плача. И вдруг одна из женщин сказала мне: «И вот ради этой груды камней вы посылаете наших детей на смерть». Жаль, что она не знает провидческих строк Зинаиды Гиппиус: «И скоро в старый хлев Ты будешь загнан палкой, Народ, не уважающий святынь».

Зал ревел. Я вышла на подмостки...

«...82% участников программы НТВ «Свобода слова», которую вел Савик Шустер, высказались «Против Америки». Да и состав публики в студии — коммунисты во главе с Зюгановым и Бабуриным, российские фашики, мусульмане... И во всей этой атмосфере наша дорогая зам. мэра Иерусалима Лариса Герштейн выходит к микрофону и начинает громко вещать об арабском терроризме, об исламском фашизме... Это же надо — приехать в волчье логово и там выступать против самих волков!

В адрес Ларисы посыпались ругательства и проклятия, Бабурин уже прошелся по евреям, бравые кавказские джигиты, собирающиеся ехать в Ирак воевать «против Америки за Саддама», уже начали сверкать глазами и шевелить усами... Мне даже стало страшно за личную безопасность Ларисы.»

Вот такое сообщение за подписью Henry стало затравкой для бурной дискуссии, разгоревшейся 1 марта сего года в израильском интернет-сайте МегаФорум. Далее — наиболее характерные выдержки из этой дискуссии под названием «Лариса Герштейн борется с Ираком в Москве».

«...знаю, что Ларису Герштейн всяким шавкам не запугать, это вам не политкорректные левые трусы и трусихи!!!»
«В каком смысле страшно? Что с ней могли сделать?»
«А выдержать такой напор мерзости в эфире — это не страшно? Для этого выдержка не нужна?»
«...было ощущение беспокойства за такую умную, талантливую и смелую женщину как Лариса Герштейн».
«... я тоже поразился смелости и выдержке Ларисы, но тем не менее мне кажется, что она зря поехала на эту передачу... это провокация организаторов передачи».
«...я очень уважаю Ларису Герштейн, которая поехала выступать во враждебной аудитории».
«...не провокация ли это Савика Шустера?»

— А вы, Лариса, что скажете на это?

— Полагаю, мало кто может сказать, как я, что знает этого Шустера уже лет двадцать. По мнению моего мужа Эдуарда Кузнецова, под началом которого Шустер какое-то время работал на радио «Свобода», он «идеальный» журналист — динамичный, изобретательный, полуграмотный и бессовестный.

Так что подбор им весьма специфической аудитории — не прокол, а чистой воды подстава, то бишь рейтинговый ход: чем скандальнее, тем лучше. Такой ради своего рейтинга родную маму без соли схряпает. Я ожидала от него чего-то в этом роде, но уж больно омерзительно было ежедневно наблюдать, как российские журналисты подстегивали антиамериканскую и — косвенно — антиизральскую истерию, и... почему бы не погладить их против их волчьей шерсти? А бояться?.. Нет, этого не было. Скорее — азарт. Злобные глаза, дрожащие от ненависти брыли, бредовые речи... а я им в лоб говорю все, что думаю... Впрочем, несмотря на весь видимый пафос моих речений, я порой едва удерживалась от иронии и желания схохмить — в ответ на их совково-нацистские бредни ляпнуть что-нибудь совершенно неуместное, вроде: «Ах, оставьте ваши шутки, лучше кушайте компот!» Как на заре того века фабричные красотки отшивали наглых приставал. Вообще, надо признать, с политкорректностью у меня всегда было плохо — я и многим нашим политикам, случалось, говорила все, что о них думаю, за что и пострадала немало. В том числе и длительным периодом отлучения от микрофона, экрана и газет. На что не плачусь, ибо понимаю, что за все надо платить. Хочешь безоглядно говорить, что думаешь, — плати!

— Давайте, как положено, кое-что о себе — согласно анкете: родилась, закончила, профессия, репатриировалась в таком-то году...

— Родилась в Киргизии, где жили в ссылке мои родители. Отец — кинорежиссер, мать — врач. Потом мы переехали в Ленинград, где я закончила Герценовский институт... В 1975 году приехала в Израиль, в 76-м получила 2-ю степень по химии в хайфском Технионе. В 1977-м начала петь. За эти годы выпустила 4 пластинки и две кассеты. Жизнь одарила меня дружбой с массой ярких людей — таких как Булат Окуджава, три Владимира — Буковский, Максимов и Войнович, — Наум Коржавин, Галина Вишневская, Александр Зиновьев, Георгий Владимов, Василий Аксенов, Филипп Хиршхорн... Кто-нибудь слышал о скрипаче Хиршхорне? Музыкант и литератор Леонид Гиршович — тот, что в Гамбурге — писал о нем, как о чуде 20-го века, которому Гидеон Крамер — всегдашний, еще с музшколы его соперник — и в подметки не годится.

Впрочем, меня увело не туда — в яркие, насыщенные всякой всячиной 80-е, которые мы провели частично в Мюнхене, частично в Париже, не забывая при этом и прочие европейские города.

О мирском и мэрском

— Да, давайте все-таки вернемся к сегодняшнему дню. Почему вы решили выдвинуть свою кандидатуру на пост мэра?

— Именно по тем причинам, о которых я говорила вначале. Чтобы вернуть городу достойный статус. У меня и в помине не было намерения обрекать себя на эту каторгу — бороться за пост мэра, но когда выяснилось, какая мелкокалиберная публика рвется в мэры, мне просто стало стыдно за город... Хотя правление предыдущего мэра — Эхуда Ольмерта во вторую каденцию было неудачным (ибо он не ценил свалившейся на него миссии — возглавить Град Б-жий, а утонул в политиканстве, рассматривая свою должность лишь как трамплин к иным политическим позициям), он хотя бы был личностью.

— А Ури Луполянски — если он решится на этот шаг, — разве не является достойной кандидатурой?

— Из всех кандидатов он самая приемлемая фигура. И это был бы неплохой шанс для Святого города, если бы к руководству пришел человек из религиозных кругов, при этом — не заскорузлый фанатик, человек широкий и терпимый. Ури умеет найти общий язык с любым человеком, любых убеждений. При этом он обладает недюжинными деловыми качествами.

— А кандидат от Ликуда, Игаль Амеди? Что можно сказать о нем и вообще об остальных светских кандидатах...

— Об Игале Амеди — просто ничего. Это человек, о котором нечего сказать, ни хорошего, ни плохого. Человек со знаком «не»... Он не подлец, не врун.. Но он безликий, этакий серый человек, из тех, с кем только что разминулся в коридоре и никак не можешь вспомнить его обличье.

Есть и непартийный кандидат — Нир Баркат. Он удачливый бизнесмен, но ничем другим не известен. Я с ним встречалась — и не впечатлилась. Видно, что он неплохой человек. Однако не более того.

«Русская» община — это творческий потенциал и динамизм

— Так зачем же «русской» общине свой мэр и свое представительство в муниципалитете, ведь выборы в кнессет вроде бы показали, что общинная идеология себя исчерпала?..

— Это не совсем так. Не общинная идеология себя исчерпала, а утратили доверие нашей общины лидеры ныне канувшей в Лету партии, взявшейся якобы отстаивать интересы «русских». Израиль, несмотря на все разговоры про плавильный котел, расколот по всем мыслимым параметрам. В том числе и общинным. И виновато в этом государство, не способное обеспечить легитимные интересы общин и потому вынуждающее их самим отстаивать их. Увы, такова суровая реальность.

Совершенно очевидно, что «русские» в Израиле стали особым субэтносом. И хотя тема эта очень неоднозначна, отчасти упрощая, скажу, что не вижу в этом ничего, достойного порицания.

Конечно же, «русская» община» понимает, насколько важно делегировать во все государственные и общественные структуры своих — «своих», прежде всего, по неким культурным кодам. Но, не менее важно, и не «тремпистов», делающих политическую карьеру на проблемах общины.

Так что в озабоченности интересами «своих» нет ничего порочного. Тем паче, что мы боремся за свои интересы как за часть интересов общегосударственных, а не во вред им. Более того, что касается Иерусалима, то именно «русским» нужно свое сильное представительство в структуре мэрии. Ибо они более всех прочих иерусалимцев страдают от пренебрежения их нуждами, будь то вопрос жилья для малоимущих, проблем занятости, создание центров культурной жизни. В первые пять лет работы в мэрии я отвечала за проблемы абсорбции, и не без гордости могу заявить, что в те годы «русская» культурная жизнь в Иерусалиме била ключом. В нынешнюю каденцию мне не дали заниматься абсорбцией, устрашившись роста моей популярности, и вот мы видим результат — все захирело.

— Это все верно, и все же: Зачем русскоязычной общине свой мэр?

— Прежде всего, мэр не может позволить себе быть «русским» или, скажем, «мароканцем». Он обязан быть «всехним». Другое дело, что он лучше знает проблемы и достоинства именно своей общины. А потому, естественно, ее проблемы эти ему более близки, а ее достоинства легче использовать на благо всего города. Одно из ярчайших достоинств нашей общины — высокий уровень креативности, обилие и многообразие новых идей и проектов, динамизм, патриотизм, повышенное чувство национального достоинства, нерастраченный пыл идеализма, подлинный сионизм... Того калибра, о котором писал Жаботинский: «Настоящих сионистов всегда будет меньшинство даже в еврейском народе». Если помочь реализоваться этим достоинствам, это может дать импульс всестороннему развитию города, превращению Иерусалима в подлинно духовный центр мира.

Ведь магия Иерусалима никак не воплощается в жизнь... Его статус никак не переводится в конкретику. В городе лишь изредка проводятся конгрессы, и то, как правило, не на самые актуальные темы. А я вот недавно прозондировала почву в Европе и США на предмет возможного финансирования конгрессов в Иерусалиме по таким темам, как: «Европейский антисемитизм», «Легитимность трансфера», «Угроза исламофашизма»... Оказалось, что это вполне реально. Как и многое другое. Например, открытие Музея жертв террора — наподобие музея Яд ва-Шема. Именно для такого рода акций, как и для решения самых жгучих проблем повседневного бытия, и нужен статус мэра. Как и для создания, например, виртуального Третьего храма, дабы приобщить как можно большее число людей к ощущению магии Святой земли.

Обмен населением

— Но как реализовать все эти идеи в нынешних условиях, когда словосочетание «иерусалимский синдром» приобрело совсем другое звучание... Когда Восточный Иерусалим пытаются превратить в столицу палестинского государства... Где выход из этого тупика?..

— Да, сегодня идет ползучая аннексия предместий Иерусалима. Где выход? Полагаю, что в обмене населением — ареалы компактного проживания арабов в центре Израиля на таковые евреев на периферии страны. С учетом наших проблем безопасности.

А тем, кто требует от нас отдать Восточный Иерусалим арабам, я скажу так же, как сказала как-то в одном интервью американскому радио несколько лет назад. Меня спросили, чтобы вы сказали американцам, если бы были премьер-министром Израиля. Я ответила: Господин Деннис Росс (тогда он был спецпредставителем президента Клинтона на Ближнем Востоке), а почему бы вам не посоветовать президенту отдать Китаю «Чайна-таун» в Нью-Йорке, где проживает компактно почти полмиллиона китайцев. Это именно то, что нам предлагают сделать с Восточным Иерусалимом. С той существенной разницей, что американские китайцы все же не мечтают об уничтожении США.

— И Вы считаете, что отстоять Иерусалим — это реально?

— Я искренне считаю, что это и многое другое реально, как только мы вновь обретем политическую волю. Тогда — и только тогда — появятся и адекватные решения. Ибо наша беда не в отсутствии различных путей решения судьбоносных для страны проблем, а в утрате политической воли.

— Вы считаете, что левые не отдают себе отчета в тяжести ситуации или вы, как это модно среди некоторых деятелей, готовы объявить всех левых предателями национальных интересов?

— Я не считаю левых предателями. Проблема левизны — в интеллектуальной зашоренности, боязни взглянуть реальности в глаза, одержимости иллюзорными идеями и патологическом конформизме, заставляющем их не об интересах страны печься, а о том, чтобы быть комильфо в глазах левого западного истеблишмента, по природе своей пораженческого. Очень хорошо сказал в свое время Менахем Бегин: арабы — наша проблема, а левые — наше проклятье, ибо их бредовые идеи опаснее для нас арабской военной агрессии.

— А как вы относитесь к нынешним попыткам реанимировать мирный процесс, к надеждам на нового лидера палестинцев Абу Мазена?

— Буду предельно кратка. «Дорожная карта» — это не путь к миру, а прямая дорога в Освенцим. Абу Мазен для нас хуже Арафата. Я поражаюсь близорукости наших политиков, добивающихся устранения Арафата. Да нам его надо холить и лелеять. Его подлинный облик бандита, лжеца и вора наконец-то стал ясен даже и левым слепцам во всем мире. Но вот появляется новый палестинский вожак... Ясно (тем, кто не ослеплен), что он ничуть не лучше Арафата, но весь мир сразу завопил: «Ах, ах, новый лидер! Та-а-акой, знаете, душка! Евреев, говорит, пока невыгодно убивать. Либерал! Дайте ему шанс!» И опять давят на нас, требуя очередных уступок, забывая, что наши уступки необратимы, а их обещания мира лицемерны, будучи всего лишь тактикой для достижения подлинной цели — ликвидации государства Израиль.

— И, пожалуй, последний вопрос: кто входит в ваш предвыборный список?

— Хотя ведущей политической силой нашего списка являются представители блока «Национальное единство», по составу и сути своей он общинный. В нем наряду с известными деятелями «русской» общины (такими, например, как глава Союза ветеранов города Лазарь Шнеер, драматург Семен Злотников и пресс-атташе Союза поселенцев Бени Брискин) есть сабры Аарон Коэн, Арье Кинг и глава объединения строительных подрядчиков Давид Шахар. И мы призываем присоединиться к нашему списку всех, кому дорого величие Иерусалима.

Источник: IJC

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста