БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №148 > СЛОВО ГЕДРОЙЦА
В номере №148

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+1
Интересно, хорошо написано

СЛОВО ГЕДРОЙЦА
Анна МИСЮК

Книги сейчас покупают редко. Тем более странным оказалось, что небольшой сборник рецензий на книги, изданные в России за первую пятилетку третьего тысячелетия и по совместительству 21 века нашей эры, всего лишь рецензии за авторством совершенно неведомого мне Сергея Гедройца, – так вот, эту книгу я купила не задумываясь, как только открыла наугад. Могла бы открыть на любой странице – острая мысль, интересное наблюдение, оригинальный и убедительный аргумент – что-то такое, а то и все вместе ждали на любой из 350 страниц. Это была книга, которая остается с тобой. Именно книга.

Вы можете в интернете зайти в «Журнальный зал», выбрать «Звезду» за соответствующие годы и перечитывать рецензии Сергея Гедройца из номера в номер. Но вот что я вам скажу: вряд ли вы это сделаете... А даже если и сделаете, то из этого чтения не получится такая книга – книга о прочитанном времени.

Часто, когда человек жалуется на интеллектуальное одиночество, то приводит такой аргумент: мне даже не с кем обсудить прочитанное, вокруг нет людей, которые читали бы те же книги и думали о них. Вот тогда за помощью обращаешься к рецензентам. Обойдем молчанием те случаи, когда под видом рецензии нам предлагают презентацию, рекламу, «раскрутку» того или иного издания. Ни одной такой поделки не вышло из-под пера Сергея Гедройца. Это всегда разговор по существу, и читатель – полноправный собеседник, неважно – успел ли он прочесть книгу и с жадным вниманием следит, в чем совпали и в чем разошлись его понимание и впечатления с рецензентом, а может быть, и не успел, и теперь знает, что из нужного, значительного, захватывающего упустил, и намечает искать знакомства с этими авторами и текстами.

Может быть, самым неожиданным сюрпризом стали для меня рецензии на книги, которые я и не собиралась и не буду читать… Например, стали бы вы читать книгу под названием «Библиография нидерландской литературы на русском языке»? Вряд ли…

А между тем, именно в рецензии на этот небанальный труд вам расскажет Гедройц, как формируется рубрика журнальных рецензий. Как коммерческий интерес издательств противостоит полноценному критическому обозрению литературной жизни. И, наконец, о трудах филолога, библиографа, как и что они делают и почему тратят годы и годы на то, что, возможно, и не будет кем-то востребовано. Но эти библиографические указатели должны быть – ну вот как всем нам почему-то спокойней живется оттого, что существуют карты и лоции тех морей, где мы не побывали, и не светит…

Кто и откуда Сергей Гедройц, – об этом сказано в коротком предисловии, озаглавленном «Ночной клоун». «Гедройцы, – говорится там, – род литовский, очень старинный (герб – гипоцентавр1. Мы узнаем, что из них, Гедройцев, с 13 века начиная, выходили свирепые драчуны, а в 16 веке засветился Самуил Гедройц среди атаманов Запорожской Сечи; что среди поэтических имен русского Серебряного века встречаем имя Сергея Гедройца (псевдоним княжны Веры Гедройц, хирурга, подруги последней царицы, доцента киевского медицинского института).

Узнаем, что сам автор, выбрав ночку потемнее и напившись растворимого кофе, садится за стол, заваленный книгами, «какими попало: ценою подешевле», и принимается о них думать…

«Труд эссеиста тяжел и неблагодарен. Прочтя 30 томов Тургенева и 60 томов о нем, я пишу три страницы непонятного текста о том, как я понимаю суть творчества этого писателя». С. Лурье, snob.ru

ИзменитьУбрать
(0)

Рекомендации же Гедройцу подписаны его alter ego Самуилом Лурье – Лурье Самуилом Ароновичем, одним из, а может быть, и самым лучшим литературным критиком, эссеистом петербургского разлива конца 20 века, человеком, который умел сам и учил других понимать жизнь через литературу.

С. Гедройц стал литературной маской Лурье еще в 1980-х. Этим именем подписывал популярный критик некоторые свои публикации в журналах, чтобы собственное имя не мелькало так уж часто. И, в конце концов, он имел право на это имя, его мать – урожденная княжна Гедройц. Отец – Арон Яковлевич был звездой предвоенного выпуска ленинградского филфака, но… война и послевоенная «борьба с космополитизмом» отсекли ему возможность академической карьеры в университете; впрочем, в педагогическом он преподавал.

«Я на свете мало что ненавижу, я какой-то такой не очень ненавистнический, что ли, человек, не фанатик какой-нибудь и не борец. Но есть вещи, которые я ненавижу. Их, по-моему, две таких конкретных – это цензура и госбезопасность. Вот всю жизнь, сколько живу, столько и ненавижу. …Потому что литература – это человечность, а цензура и госбезопасность – это бесчеловечность».
«…я на всю жизнь не полюбил театр. Мне казалось, что мой внутренний голос, который произносит классические тексты, более прав, а он практически никогда не совпадал с интонациями, голосами, произношением актеров».
«Моя дочь окончила школу. Я позвонил одному моему соученику... К этому моменту он был, кажется, доцент, а может быть, даже и профессор на филфаке, я не стану его называть. И я говорю ему: посоветуй что-нибудь, хоть какой-то шанс есть? Девочка – прирожденный филолог, хотя фамилия у нее моя. Он мне сказал: "Знаешь, дай ей совет, пусть она бросится с шестого этажа"».
С. Лурье, snob.ru

Самуил Лурье дебютировал как критик еще в 1964 году. Тогда, выпускник того же филфака, где блистал до войны его отец, он уехал по распределению учительствовать в сельскую школу, а оттуда посылал свои первые опыты в журнал «Нева»: через два года он уже работал редактором отдела прозы журнала, а еще через двадцать стал заведовать этим отделом. Сотрудничал параллельно в «Звезде», в которой и стал Гедройцем. Сперва Лурье приковал внимание читателей отнюдь не актуальными критическими статьями, а историко-литературными очерками, героями которых были писатели середины 19 века, полузабытые или забытые вовсе.

В очерках Лурье они воскресали. Их жизнь, отношения, произведения – то, что определяло сознание послепушкинского времени; Дельвиг, Писарев, Полевой и др. Оригинальный взгляд, блестящий стиль очерков Лурье дарили читателям открытие за открытием. В них обнаруживались затертые, затушеванные черты богатой событиями и личностными драмами литературоцентричной жизни прошлого века. Сам Лурье говорил, что они были ему чрезвычайно интересны, когда в пристальном изучении открывались связи людей, идей, событий. «Мне хотелось их воскрешать, – говорил он, – некоторых, чтобы воскресить, нужно ими восхититься, а над другими посмеяться».

Читатели Лурье – это те, кто страстно интересуется богатством и разнообразием личности. Для утоления этого интереса современников и личных знакомых всегда не хватает, необходимы и человеческие сокровища прошлого, и не только признанные великие.

«Я придумал девушку по имени Контра Омнес. Дочь парагвайского эмигранта, проживает в пригороде Петербурга, сочиняет песни на индейском языке гуарани. Главное, что ее имя и фамилия значат по-латыни: Против Всех. Мы – несколько журналистов и литераторов – двинули ее в губернаторы... Ох, и мерзости же появились про нас в петербургских газетах! Типа того, что Контра Омнес – проект заокеанских политтехнологов. Упоминались чемоданы долларов – и что чуть ли не лично я прошел стажировку чуть ли не в Пентагоне. А нашу девушку с ее сиамской кошкой поддержали сотни тысяч избирателей в одном только Петербурге. ...она сделалась как бы символом: вот за кого надо голосовать человеку, если ему, опять же, не наплевать». С. Лурье, snob.ru

Первая книга Самуила Лурье не вышла из печати. Она называлась «Литератор Писарев» и уже набиралась в типографии в 1979 году. Но Лурье отказался тогда сотрудничать с органами госбезопасности, давать показания на друзей, и набор был рассыпан. Нередкая драма тех лет, немало судеб так было сломлено или дало трещину. «Я тоже мог сломаться», – говорил Лурье, но каким-то чудом решил дописать книгу. «Литератор Писарев» вышел в свет в 1987 году, и книга была вдвое толще рассыпанной, за эти годы была написана вторая часть.

Всего за поздне- и послесоветские годы у Самуила Лурье вышло 15 книг, в периодике – более тысячи статей. В текстах эпитафий после его кончины встречаем такие слова: «он лучше всех из нас писал по-русски», «сейчас уже нечего будет читать», «он всегда писал свободно», «ледяной скепсис, ядовитый парадокс и гражданская позиция» – мало кто мог бы соединять в своем творчестве эти качества в эпоху, когда рушились авторитеты, смешным становился пафос и на глазах таяли и терялись принципы.


1Гипоцентавр, китоврас - кентавр, у которого вместо хвоста - змея, в голову которой он целит из лука.

Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №148 > СЛОВО ГЕДРОЙЦА
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-28 07:20:08
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Jerusalem Anthologia Еженедельник "Секрет" Jewniverse - Yiddish Shtetl