Пародия – жанр зависимый. Если писатель может изображать суровую действительность, зная ее в пределах ближайших четырех улиц, то у пародиста всегда есть объект – стихотворение, песня, известный человек.
«Своей судьбы родила
крокодила
Ты здесь сама…»
В. Соловьев, пародии
на русских символистов
Пародия – жанр зависимый. Если писатель может изображать суровую действительность, зная ее в пределах ближайших четырех улиц, то у пародиста всегда есть объект – стихотворение, песня, известный человек.
С «моделью» своей пародист обращается различными способами, в зависимости от собственного таланта, эрудиции и уровня разлития желчи: мягко улыбается, язвительно дразнится, умело подражает. Иногда пародия выходит привлекательнее оригинала. Так бывает в КВНах. Неожиданный и забавный текст высвобождает восприятие, и вдруг замечаешь, как красива изрядно поднадоевшая мелодия.
«Как отвратительно
в России по утрам…»1
Или:
«…И все наше богатство –
вилы без ручки,
красное знамя,
куча навоза, хромая корова,
сломанный трактор,
гармошка,
три бабки и я…»2
Надо же еще видеть, как ребята это поют! Дело не в том, что плох «Пинк Флойд» – он по-прежнему прекрасен. Это такое симпатичное озорство, смех с любовью.
Излюбленные мишени пародий и переделок – фильмы и телепрограммы, целые жанры и направления, культурные клише и штампы (газетные, научные, бюрократические и т.д.), стилистические особенности известных писателей, интернет-сайты. Детективы, мемуары, женский роман, фильмы ужасов, депутаты, «новые русские», «Звездные войны», братья Стругацкие, «Властелин Колец», Роман Виктюк, Евровидение, Горбачев, «Матрица», Википедия, «Гарри Поттер» и многие, многие другие яркие явления, – все они «обречены» были на пародирование.
Объект пародии, в первую очередь, узнаваем. Его можно любить или не любить, понимать или не очень, но он должен быть знакомый, колоритный, выпуклый, чтобы зритель или читатель испытал радость узнавания. Пародия, как и шарж, карикатура, анекдот, – косвенное признание популярности.
Правда, это соображение не всегда утешительно для объекта пародии. Тем более, что она создается без согласия «оригинала» – в частности, по нормам российского законодательства. Но тот же закон защищает заинтересованных лиц от посягательств на «честь, достоинство и деловую репутацию».
Самая незамысловатая форма – когда юморист выдергивает из текста две-три зацепившие строчки и вокруг них строит пародию. Живет она ровно столько, сколько нужно, чтобы ее зачитать снисходительной аудитории и благополучно забыть. Таких проходных опусов немало было у пародиста Александра Иванова, ведущего передачи «Вокруг смеха» (она скончалась в 90-х). Но он был талантлив, и некоторые его шедевры памятны до сих пор.
«…Еле передвигая ноги, Волк подошел к упавшей от изнеможения Красной Пашечке. Она слабо улыбнулась.
– К бабушке? – тихо спросил Волк.
– К ней.
– Поздно, – сказал Волк и, привалившись к березе, дал дуба.
Пашечка вздохнула и отошла. Последнее, что она видела, был пробежавший мимо хромой заяц с явными признаками язвы желудка и цирроза печени. Она приказала ему долго жить» («Красная Пашечка»).
Тот же Александр Иванов дал простой ответ на вопрос, зачем нужна пародия:
«Ты пиши и мой призыв
Не сочти за лесть,
Потому что пародист
Тоже хочет есть!»
Помимо этого немаловажного аспекта, назначение пародии – создать комический эффект, рассмешить, хотя бы улыбку вызвать. Мы готовы за это платить своим временем и деньгами. Не бывает слишком много смеха, он «строить и жить помогает» еще лучше, чем песня. Впрочем, качество отечественного смеха в последние годы закатилось куда-то под плинтус...
Чем же пародия достигает своей жизнерадостной цели? Например, собирает характерные черты произведения или целого жанра, свойственные ему стереотипы, утрирует их, доводит до абсурда. Это можно сделать как очень смешно (классические фильмы «Аэроплан» и «Голый пистолет» братьев Цукер), так и безвкусно. Пример удачной пародии на распространенные клише детских образовательных передач 1980-х годов – цикл видеороликов «Тоффи и горилла» (Израиль, 2007 г.). Некоторые ее ролики многие зрители принимали за оригинал.
Или же произведение как бы «переворачивают», его особенности заменяют на противоположные. Вот «Властелин Колец» – книга, полная поэзии, возвышенных чувств, подлинного драматизма. Вывернув это дело наизнанку, два талантливых хулигана Д. Кенни и Г. Берд, редакторы американского журнала «Гарвардский пасквилянт», в конце 60-х написали противную, но смешную пародию «Тошнит от колец» (в оригинале – «Bored of the Rings»). При всей трепетной любви к почтенному мистеру Толкину хохотала я от души, что долго потом мешало мне перечитывать роман.
Когда благостный Чебурашка с его «Голубым вагоном» вместо умиления начал тихо раздражать, из недр народной души вырвалось агрессивное:
«Скатертью, скатертью
хлорциан стелется
и забирается к нам
в противогаз.
Каждому, каждому
в лучшее верится.
Падает, падает
ядерный фугас».
Перепев, перевертыш, пародия – отличное средство от избыточного пафоса, приторности, благоглупости или тяжеловесной серьезности.
В школьные годы я немало была удивлена тем, что «памятник» Александр Пушкин с жанром пародии очень даже дружил. «Историю села Горюхина» перечитываешь со свежим удовольствием: есть вещи, которые не стареют. Тот же Козьма Прутков. Или «Всеобщая история, обработанная “Сатириконом”».
Книга эта впервые вышла в 1911 г., но и сегодня читается смешно, несмотря на то, что о самом предмете пародии – учебниках Иловайского3 и другой учебной литературе тех лет – мы знаем мало. Учебники эти пользовались успехом (а иначе бы и не появилась пародия), но имелись в них штампы, натяжки и неточности. Все это не могло пройти мимо язвительных сатириконовцев4.
И вот что можно узнать из их «ученого труда».
Древняя история «есть такая история, которая произошла чрезвычайно давно». Персонажи ее занимались преимущественно тем, что приходили в замешательство, предавались изнеженности, сочиняли законы, отправлялись путешествовать, выражались лаконически, придумывали афоризмы для потомков и быстро «впадали в ничтожество». Причем многие умирали «значительно раньше своей смерти». Древняя Греция оригинально делилась на четыре части – северную, южную… ну, и так далее. Климат Спарты тоже был необычайным – летом жарко, а зимой холодно. Народ от всего этого «нервничал, вымирал и вырождался». Даже собаки не выдерживали! На памятнике одной героически погибшей собаке так лаконически и начертано: «Странник, я сдохла».
И еще множество полезных и просветительных для юношества сведений. Их собрали четверо авторов – Тэффи (глава «Древняя история), О.И. Дымов (глава «Средние века»), А. Аверченко («Новая история») и О.Л. Д’Ор («Русская история»).
Приемы, использованные в этой книге, характерны для пародии. Например, комичный анахронизм, когда в рассказ о древности вплетаются современные реалии. Ассирийский царь под конец жизни взошел на костер вместе с женами «и, застраховавшись, сгорел дотла». Замена причин и следствий: «Год, в котором французы бежали из России, в честь чудесного избавления от них назван Двенадцатым». Столкновение стилей, нарочитая «приземленность»: «Кто знает, сколько времени переселялись и пересаживались бы народы, если бы не Карл Великий. Ему надоело вечное шатание народов под его окнами, причем они поднимали невероятную пыль».
Здесь слышны не только интонации любимого авторами Иловайского, но и голоса запутавшихся в превратностях истории гимназистов, и стиль тогдашних газетных фельетонов.
О Тэффи и Аверченко, полагаю, читатель наслышан. А Осип Дымов – это взятый из Чехова псевдоним писателя Иосифа Исидоровича Перельмана (1878-1959). Писал он на русском и на идиш. В 1913 г. эмигрировал в США.
«С момента дебюта в печати … Осип Дымов опубликовал 25 драматических произведений, сборники рассказов и пьес, два тома мемуаров, сотни газетных статей. …В США общественное признание пришло к Дымову, как это нечасто случается в истории литературы, уже через 15 лет после его иммиграции, когда в 1928 г. биографическая статья о нем появилась в справочнике “Кто есть кто в американском еврействе”. Имя Дымова можно найти практически в каждом энциклопедическом издании по истории и культуре евреев» (В. Щедрин, «Егупец» №13). Как считает Щедрин, богатое творческое наследие и биография Осипа Дымова заслуживают более детального исследования.
Написанная Дымовым для «Всеобщей истории» глава содержит множество забавных замечаний. Например, Готфрид Бульонский – «имя, которое по неизвестной мнемонической причине остается в памяти русского интеллигента даже тогда, когда все прочие имена и цифры древней, средней и новой истории им давно забыты».
О.Л. Д’Ор – псевдоним Иосифа Львовича (Лейбовича) Оршера (1878-1942). Печатался он в петербургских газетах и журналах, но известность ему принесли рассказы, фельетоны и пародии, опубликованные в «Сатириконе», «Новом Сатириконе» и в книгах «Рыбьи пляски», «О сереньких людях», «Смех среди руин» и др. В 1918 г. Оршер редактировал один из первых советских сатирических журналов – «Гильотина». В 20-е годы печатался в журналах, в 30-х гг. даже выпустил роман «Яков Маркович Меламедов» и книгу воспоминаний.
Раздел «Русская история», написанный им для пародийного «учебника», читается местами как достаточно острый памфлет. Ведь речь уже не о далеких греках с латинянами, а о родной стране. За иронией и абсурдом звучит горечь. «При Екатерине наука и искусство сильно продвинулись вперед. Был изобретен самовар…»
Кстати, Оршер – единственный из четверых авторов «Всеобщей истории», кто остался в советской России.
Следующая книга, вспоминаемая по ассоциации, тоже написана коллективом авторов – немного позже, в 20-х годах. «Молодые и веселые, – рассказывали они через много лет, – мы интересовались всем на свете, но родной своей стихией считали литературу, язык, стилистику; хотелось же нам, чтобы наука была веселой, а веселье – научным». Трое филологов задались вопросом: какой бы вид приняло одно и то же произведение, будучи написано в различных жанрах и стилях?
Произведения выбрали – одно другого занятней. Бесконечную народную песню-сказку (такие в науке называют «докучными») «У попа была собака…». Песенку про серенького козлика – все ее знают, а история возникновения остается загадкой. И шуточное стихотворение «Пошел купаться Веверлей» (неизвестного мне происхождения).
«И стали мы примечать, что собачка худеть начала. Ребра, знаете, обозначаются, и на морде грусть. Одно слово – плохое питание и обмен веществ».
Знакомая интонация? Конечно: Михаил Зощенко. В смысле, Эстер Паперная в маске Зощенко. Можно даже в такую игру поиграть: кто «оригинал»?
«Он убил ее.
Убил, потому что любил.
Так повелось в веках».
«Сэм Слокер знал толк в виски, в пшенице, в часах, в морских свинках, в колесной мази, в чулках, в ракушках, в сортах индиго, в бриллиантах, в подошвах, в фотографиях и во многом другом...»
«Старая Ита была очень бедная женщина, и козлик у ней был, ой так это же мармелад, антик марэ, что-то особенное, а не козлик! Ой, как Ита его любила! Как свое дите она его любила. Но, как говорится, козла сколько ни люби, а он все в лес смотрит. Ну, так он убежал. В лес убежал. Гулять ему захотелось. А в лесу, думаете, что? Волки, уй, какие волки! Серые, страшные, с зубами. Разве они имеют жалость к еврейскому козленку?..»
«Вчера лишь нежила козла, –
Слиянье черного и белого,
А нынче я уж не мила –
"Мой козлик,
что тебе я сделала?"»
«В глубине двора, распираемого пронзительными запахами лука, мочи, пота и обреченности, полуслепая бабушка Этка колдовала над сереньким козленком…»
«Нырнул он прямо головою,
нырнул он в пруд,
как только мог.
– О, как мне страшно
в часы прибою,
о, как тревожно
хрустит песок».
Тема «Веверлеев» несколько менее удачна, чем остальные. Вероятно, потому, что она не нашла в народе такого глубокого отклика, как горестная судьба оголодавшей собаки и легкомысленного козленка.
В первом издании сборника «Парнас дыбом» 1925 года было 37 пародий. Книга немедленно разошлась, и за два последующих года ее переиздавали трижды. В издании 1989 г. уже 69 текстов. Авторы кое-что дописали в 60-х годах, когда планировалось переиздание, а потом книгу дополнили текстами из архива А.М. Финкеля.
Эстер Соломоновне Паперной (1901-1987), как мне кажется, принадлежат самые остроумные пародии сборника. Она родилась в маленьком украинском городе Артемовске. Училась на историко-филологическом факультете в Харьковской Академии теоретических знаний (позже – Харьковский университет). Переехала в Ленинград, работала редактором Детского сектора Госиздата и – недолго – редактором журнала «Чиж». Писала книги для детей, переводила стихи и прозу с английского, французского, итальянского, польского, идиш. Перевела известную сказку Э. Блайтон про утенка Тима. В 1937 г. ее арестовали по делу Ленинградского отделения Детгиза и реабилитировали лишь в 1956-м. По воспоминаниям Д. Хармса и А.И. Пантелеева, она обладала замечательным чувством юмора не только на бумаге, но и в жизни, а также музыкальной одаренностью.
И все – к сожалению, о жизни этой незаурядной женщины ничего более найти не удалось. Была ли у нее семья, как и чем жила она после
56-го, – мне неизвестно.
Ее соавторы вместе с ней учились в Харьковском университете, а потом стали солидными учеными. Александр Моисеевич Финкель (1899-1968) всю жизнь занимался теорией художественного перевода. Он автор свыше 150 книг и статей по вопросам общего языкознания, лексикологии и т.д. Больше половины текстов «Парнаса» в издании 1989 г. написал он. Александр Григорьевич Розенберг (1897-1965) занимался французской литературой, исследованиями эпоса, украинских народных песен и других серьезных вещей.
Но в первую очередь с этими тремя фамилиями мы встречаемся в контексте сборника изящных литературных стилизаций, написанных со вкусом и знанием предмета. Гомер, Данте, Пушкин, Мандельштам, Эренбург, Пастернак, Бабель…
«Главное отличие их работы от того, чем искони занимались и занимаются по сей день авторы пародий, в том, что они изучали стили и индивидуальную манеру письма широко и непредвзято, не выискивали слабости или уязвимые места, а стремились проникнуть в то, что определяет авторский облик, его реализацию в слове, в строении сюжета, в поэтической интонации, – пишет Л.Г. Фризман. – "Сей род шуток, – говорил Пушкин, – требует редкой гибкости слога; хороший пародист обладает всеми слогами..." Именно обладание "всеми слогами" снискало "Парнасу" устойчивую популярность».
Любопытный постскриптум к теме я обнаружила в статье Э. Кузнецова «Феномен харьковской литературной пародии 19-21 вв.»5. Оказалось, Харьков – настоящее гнездо сатириков и пародистов. П.И. Вейнберг, Эмиль Кроткий (Э. Герман), Арго (А.М. Гольденберг), А.А. Хазин, Вл. Лифшиц... Арго (1897-1968) то ли чуть раньше парнасцев, то ли одновременно, в соавторстве с Н. Адуевым опубликовал цикл «козлиных» пародий.
Прошедший через самиздат «Парнас дыбом» с дополнениями почему-то передумали переиздавать в 1967 г. Наиболее полное издание «Парнаса…» вышло в свет в 1989-90 гг. году тиражом 300 тыс. и сразу стало библиографической редкостью. Книга породила множество последователей. В частности, в 1996 г. вышел сборник Т. Блейхер «…и мой Парнас дыбом», где разработана тема «козлика». В 2006-м М. Болдуман выпустил «Парнас дыбом-2». Существует целый жанр пародийных цепочек в этом стиле. Многие из них можно найти в Сети.
Довольно долгая литературная жизнь оказалась у книг «Всеобщая история, обработанная «Сатириконом» и «Парнас дыбом». Особенно для такого летучего жанра как пародия.
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
