+3

№133

Мигдаль Times №133

CОБИРАЮСЬ В ВЕНЕЦИЮ

Анна МИСЮК

(0)

А еще в Венеции обретался самый знаменитый еврей мировой литературы – Шейлок, ужасный и трагичный, чья драма запечатлена великим Шекспиром… в комедии «Венецианский купец». Впрочем, пьесе потом был присвоен особый жанр – «черная комедия». Шейлок, которому Шекспир доверил обронить одну из самых знаменитых «шекспировских» реплик: «мир – театр, а люди в нем – актеры», был не единственным венецианским евреем. Да, венецианскими бывают не только дворцы, каналы, галеры и гондолы, стекло и маски, но и евреи. Бывали и есть.

Дело было лет двадцать назад, в дни праздника Песах. В вестибюле одесского литературного музея нарисовалась группа посетителей, настолько необычная, что кассир немедленно вызвала меня, как признанного эксперта по еврейскому вопросу.

Жизнь в 90-х выглядела гораздо серее, чем в позднейшие десятилетия, тем красочней и необычней смотрелась эта невероятная компания: солидные бородачи в черных костюмах и шляпах и в белоснежных сорочках и кушаках белоснежного же атласа, мальчики-подростки – тоже в черных нарядных костюмах, чья строгость тут же компенсировалась порывистым бегом наверх по мраморным лестницам к гостеприимно распахнутым дверям «Золотого зала». Следом – молодые женщины с колясками, одна в парчовом наряде, затканном золотистой нитью, и в таком же изысканно повязанном платке на голове, вторая – в серебристом. Две очаровательные девушки лет 17-18, одна – в светло-голубом, другая – в салатовом шелковых длинных платьях, темные локоны струятся ниже тонких талий, перехваченных витыми шелковыми же шнурами-поясами. Из колясок таращились сияющими очами карапузы-ангелочки, замыкали компанию, которая – теперь это стало ясно – была семьей.

Поскольку мужчины улыбчиво, но категоричными жестами отказались от экскурсии и отправились в экспозицию самостоятельно, я осталась с женщинами. Молодые матери занимались детьми, а девушки, которые владели английским, вступили в разговор, и я, наконец, узнала, что за экзотические птицы залетели в наши края. Это и были венецианские евреи. Наша община – старейшая в Европе, – объясняли девушки, – то есть, самый долгий срок непрерывного существования.

После Катастрофы венецианская община имеет обыкновение отправлять своих представителей отпраздновать пасхальный седер в одну из возрождающихся общин Европы. Поскольку на территорию Советского Союза им, конечно, ходу не было, то теперь, в 90-е,
они каждый седер едут отмечать именно сюда – на постсоветское пространство. Так, в Одессе они провели седер, а сегодня уезжают дальше – в другой город Украины, где и завершат празднование Песаха этого года.

Пока мы разговаривали, вернулись мужчины, все вежливо распрощались и, сияя очами и улыбками, эти невероятные птицы исчезли, оставив на память яркий колоритный образ венецианцев в Одессе.

С тех пор я собираюсь в Венецию. Путешествую, правда, по методу незабвенного Паганеля, то есть – в кресле, заглядываю – через экран… Вот и это сообщение не пропустила: к 500-летию общины будет в Венеции реконструирован и обновлен Еврейский музей…

500 лет эти, видимо отсчитываются с 1516 г., а значит, история еврейского острова Джудекка не учитывается, то есть не учитывается изгнание с него, считаем только с 1516-го – с года рождения Гетто. Да, тогда и родилось это слово – символ еврейской судьбы.

Дело было так: очередное папское послание требовало очередного изгнания евреев из Италии. Венецианская республика была слишком католической, чтобы ослушаться, но и слишком независимой, чтобы послушаться, тем более что ни евреям, ни республике расставаться не хотелось.

Евреям – это понятно, опять отправляться кочевать людям городского оседлого образа жизни ой как не хочется, но и Венеции были ой как нужны ее шейлоки: а кто будет ссудные кассы держать и бедняков субсидировать в межсезонье? кто будет вооружать и снабжать товарами проблемные суда и тех, кто выходит на новый рискованный маршрут? и на кого можно обернуть законный гнев недовольных и потерпевших?

Район Каннареджо

(0)

Совет Десяти, правивший Венецией, сов­мест­но с еврейскими лидерами находят компромиссное решение: евреи покидают остров Джудекка, где традиционно селились века с

12-го, и перебираются в район Кан­нареджо в Гетто Нуово (Новая плавильня) – на территорию бывшей литейной мастерской. С тех пор «гетто» станет нарицательным – «добровольно-принудительная территориальная привязка любой группы в ина­ко­вом окружении». В общем, прекрасная Вене­ция – родина гетто. Добровольность и принуди­тельность находятся в разных пропорциональных соотношениях в зависимости от времени, места, населения и окружения.

Венецианские евреи на века были привязаны к своему островку, с которого вели в город три моста и который на ночь закрывался воротами и охранялся христианской стражей на кошт самой еврейской общины. Население гетто увеличилось десятикратно с 600 до 6?000, а территория не росла ни на метр, так что гетто рванулось ввысь, так возникли «венецианские небоскребы» в 8-9 этажей. Теперь там ряды облупленных стен и пустующие глазницы окон, но молодые голоса наполняют синагоги и классы иешив Хабада, и там – Еврейский музей.

В этом музее, наверное, можно увидеть инкунабулы на иврите, отпечатанные здесь в типографии Бромберга, труды Луццатто и блистательного Леона де Модены, раввина, поэта и игрока, документы дипломата Исаака Абрабанеля и произведения искусных мастеров по стеклу, серебру, бронзе.

Будет там и экспозиция, посвященная страшной ночи 1943 г., когда 205 евреев Венеции были отправлены в последний путь в Освенцим. Тогда главный раввин Адольфо Оттоленги разделил их судьбу. Уж своего-то рабби спрятали бы, наверное, венецианцы, но он решил не оставлять тех, кому хуже всех.

В число популярных экскурсий не входит экскурсия в гетто, в туре «Знаменитые венецианцы» нет ни Бромберга, ни Модены, зато есть знаменитейший из венецианцев Джакомо Казанова, такой же страстный игрок и поэт, как его старший современник и земляк, раввин де Модена. В мемуарах Казанова описывает, как он спас жизнь одному венецианскому дожу, которому стало дурно на пути из игорного дома. В благодарность дож стал его покровителем и привлек к занятиям каббалой, ибо дож и еще двое его друзей – членов венецианского Сената – были каббалистами. Такова Венеция.

Музей к 500-летию гетто должен вновь открыть свои двери. Собираюсь увидеть, а не доберусь – так всегда есть метод незабвенного Паганеля…

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста