Я даже не стану вас спрашивать, зачем человечеству вообще нужны герои. Просто примем как данность: нужны. Герои бывают: на букву «П» (политики, поп-звезды, прочие); явные (соцтруда, полководцы, космонавты, пожарники etc.) и тайные – шпионы, (контр)разведчики, резиденты, агенты, сыщики, ниндзя, хакеры, телепаты, инопланетяне, колдуны (по последним данным – Ночной и Дневной разновидности) и т.д. Кроме того, герои бывают интеллектуальные, прикольные, мужественные, нежные, разные, в шляпах, в кепках и без них, а также те, которых зовут Никита…
Я сознательно путаю героев реальных и киношных. Но те и другие, они были, есть и будут нужны, пока существует человеческое сообщество. (На эту тему есть фильм под оригинальным названием «Герой» с Дастином Хоффманом.)
Интересно: каких героев породит наш век, наше тысячелетие? Можем только догадываться. История полна совершенно нелепых прогнозов, например, о ненужности обычным людям мобильников или персональных компьютеров. О том, что последние появятся и какими именно они будут, совсем недавно никто и понятия не имел! А ведь без этого не родились бы Джонни-мнемоник, Нео с Морфеусом и другие звезды киберпанка.
Пока что, как сказал один великий оратор, «маємо те, що маємо».
…Попалась мне в Сети статья. Под названием «Жизнь штандартенфюрера Штирлица как воплощенная мечта советского человека». Название предполагало толковость, ироничность и в то же время – глубокое бурение автором данной темы. Спешу заметить, ожидания оправдались, и я, было, решила популярно изложить интересные тезисы Э. Соколова. А потом показалось: похожие идеи уже кем-то развивались, только в другой форме… и где? А вот.
Есть у В. Пелевина чудный рассказ «Музыка со столба». Там автор+герой в процессе добывания согревающих душу напитков и употребления оных размышляют так: «Какой русский не любит быстрой езды Штирлица на мерседесе в Швейцарских Альпах?
Коммунист узнает в коттедже Штирлица партийную дачу; в четвертом управлении РСХА – первый отдел Минздрава; в чужой стране – свою. …Матвей же чувствовал к этому симпатичному эсэсовцу средних лет то самое, заветное, что полуграмотная колхозница-сестра питает к старшему брату, ставшему важным профессором в городе; и сложно было сказать, что сильней поддерживало эти чувства – зависть к чужой сытой и красивой жизни или отвращение к собственной.
…Штирлиц до странности напоминал кого-то знакомого – не то соседа по лестничной клетке, не то мужика из соседнего цеха. И отрадно было видеть среди богатой и счастливой вражеской жизни своего – братка, кореша, который носил галстук и белую рубашку под черным кителем, умно говорил со всеми на их языке, и был даже настолько хитрее и толковее всех вокруг, что ухитрялся за ними шпионить и выведывать их главные секреты». А потом, думает тот, когда все кончится, «Штирлиц вернется, наденет демисезонное пальто фабрики им. Халтурина и ботинки "Скороход", и встанет в одну из очередей за пивом, и тогда Матвей окажется рядом, тоже в этой очереди, и уважительно заговорит со Штирлицем о житье-бытье…»
В этом сокращенном фрагменте присутствуют в пародийно-ироническом и свернутом виде все те факторы, которые и сделали героя Татьяны Лиозновой и Юлиана Семенова – героем народным. В лучшем смысле этого искаженного идеологией слова.
Кинофильму «Семнадцать мгновений…» уже 34 года, а он до сих пор остается одним из любимых фильмов в бывшем СССР, в том числе – среди реальных разведчиков, опрошенных любопытными журналистами.
«Есть такие национальные "святыни": поэт – Пушкин, река – Волга, вратарь – Яшин, разведчик – Штирлиц, – говорит Леонид Парфенов, снимавший "фильм о фильме". – Вот "ТАСС уполномочен заявить" – тоже сериал по Юлиану Семенову, тоже про контрразведку, тот же Тихонов в главной роли, но художественности нет – есть социальный заказ всесильного ведомства, и только».
В лучах славы замечательных «Мгновений» несколько померкли остальные достижения отечественного кинематографа в области шпионов (ихних), разведчиков (наших) и вообще политического детектива и приключенческого фильма. А было их немало.
Ряд фильмов был снят в 20-х – начале 30-х, их уже почти никто не помнит, кроме специалистов: классическая «Сумка дипкурьера» Довженко, «Частный случай» Трауберга и многие другие. В 30-е вообще пошли косяком всякие шпионы, разоблачения, джульбарсы и мухтары – понятно, из каких соображений.
Некой точкой в развитии жанра стали «Подвиг разведчика» (1947) Б. Барнета и «Секретная миссия» (1950) М. Ромма. В 60-х отточенная черно-белая эстетика плюс оттепель привели к бурному цветению жанра: «Щит и меч», «Мертвый сезон», «Операция "Трест"», «Вызываем огонь на себя», «Майор Вихрь», «Адъютант его превосходительства», «Ошибка резидента»… Многие фильмы, по-настоящему сильные и талантливые, заслуженно стали культовыми, а работавшие в них актеры, режиссеры и операторы также вошли в своего рода «золотой фонд». Было, конечно, много и ремесленных поделок – о советских контрразведчиках, которые выслеживают, обезвреживают и перевоспитывают иностранных агентов. Но золотой фонд продолжал пополняться. В 1973-м – уже упомянутые «Семнадцать мгновений весны». В 1974 г. – непривычный для советской эстетики фильм Н. Михалкова «Свой среди чужих, чужой среди своих». Да и «Транссибирский экспресс» – по сценарию Кончаловского.
С другой стороны, как считают критики1, большей частью «фильмы, созданные в середине 70-х – 80-х, были скучны и похожи друг на друга. …Еще одной характерной особенностью советского кинематографа этого периода было эксплуатирование удачных сюжетных линий. Фильмы о Великой Отечественной войне обладали, правда, немного большим разнообразием схем. Одна – отважные советские разведчики в камуфляже, лихо, с выстрелами и взрывами, шарахаются по своим делам по тылам врага…
Тут уже требовалось показать сложности внедрения и легализации – обязательно подчеркнуть, например, что русские хлеб режут ножом к себе, а европейцы – наоборот (ведь незнание таких деталей грозит провалом даже при идеальном знании языка), и прочая, прочая, прочая».
Интересно и то, что изменилась тональность. Куда-то (известно, куда!) пропали сознательные враги советской жизни. Теперь только некоторые советские граждане оказывались втянутыми во вражеские операции, и то – «Если кто-то кое-где у нас порой/Честно жить не хочет…» Кстати, редко в каком тексте, помимо депутатских выступлений, случалось мне встречать такое количество неопределенных местоимений! Автор словно извинялся за дикую идею, что в советской стране кто-то не хочет честно жить.
А что же герой? Он продолжал быть мужественным (или женственным), влюблялся (и разводился), носил костюмы (или форму), курил (потом бросил). Принципиальных изменений было мало, как и в жизни.
«В 80-90-е на смену врагам-шпионам пришли орды экстремистов, террористов и контрабандистов. На киногранице развернулись целые войсковые операции и боевые столкновения, с задействованием вертолетов, бронетехники и тяжелого пехотного оружия… Распад Союза ознаменовался в кинематографе быстрой сменой ориентиров. Нет, и чекисты, и разведчики продолжали фигурировать во многих картинах. Однако что это были за фильмы? Глупые дикие комедии типа "Агенты КГБ тоже влюбляются" и "На Брайтон Бич хорошая погода" (1992), жуткие страшилки а-ля "Черный квадрат" или откровенная лабуда», – честно пишут понравившиеся мне авторы.
90-е принесли с собой очередную новую тональность и некоторую эволюцию (или, точнее, регресс) характеров. Киношники, обладавшие нормальным инстинктом самосохранения, срочно подправили героев, а также «отказались от насмехательства и очернительства органов». Главным «тайным героем» стал не разведчик или сыщик (все-таки предполагающий яркую индивидуальность), а спецназовец или новопрославленный чекист. Или – внимание, «ноу-хау»! – бандит. Вы скажете: да почему ноу-хау, а как же классический «Крестный отец», «Однажды в Америке» и все такое?.. Ничего вы такого не скажете. Вы ведь разницу видите, – если вы вообще смотрите отечественное кино.
Вернемся к эволюции. Интеллект – как героев, так и режиссеров, – катастрофически снижался. Обаяние где-то по дороге безвозвратно потерялось. Лица перестали запоминаться и вообще нравиться. Вошла в моду стрижка ежом или бритая лысинка (что очень напоминает скинхедов; впрочем, вошли в моду и сами скинхеды). Зато мужественность – видимо, для компенсации, – отчаянно нарастала (под аккомпанемент столь же мужественных песен «Любэ»), приобретая какой-то уж совсем невыносимый характер и доходя до брутальности. Кроме того, ужасающе возросло количество нецензурной лексики, сериалов и серий в оных…
«Таким образом, – подводят итог многократно цитированные мной авторы, – можно говорить о наличии четкой связи жанра с жизнью. …"Шпионский" кинематограф каждого периода во всех его ипостасях (кино, видео, телевидение) четко отражал и отражает, в первую очередь, "войны" и "противостояния" своего времени, а также обращается к истории тех, которые уже были, и пытается предугадать, какими они будут. C другой стороны, соображения зрелищности и динамичности, требования недвусмысленности концовок, разделения "плохой-хороший", эффектных сцен и спецэффектов приводят к тому, что большинство "шпионских фильмов" в целом не претендует на реалистичность и достоверность отображаемого». Я, на худой конец, даже без достоверности могу обойтись. Но хорошего, умного, сильного кино – хочется. И такого же героя!
| Вы не можете удалить эту картинку |
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
