Если выйти из наших ворот и, повернув налево, пройти мост, то сразу за мостом можно увидеть закрытые железные ворота. Закрытыми и железными были они в пору моего детства. Тогда там было самое лакомое место на земле. И называлось оно — Засолка!
Что же это такое? А вот что: место, где в огромных количествах, в огромных же бочках солили овощи, которые привозили из разных колхозов. Помидоры, огурцы, капуста... Разве могло быть в голодные пятидесятые более лакомое место?
Родители почему-то категорически запрещали нам и близко подходить к засолке. Но этот запрет, безусловно и регулярно, нарушался. Бывало, набегаемся, наиграемся и... туда. Словно к кормушке какой.
Рядовые работницы засолки, все как одна, щеголявшие в сапогах и длинных резиновых фартуках, на нас особого внимания не обращали. Ну, съест ребенок огурец-другой, ну, зачерпнет капустки... Гоняли нас, в основном, мастер дядя Володя и сторожа. Но мастер то и дело отлучался, а сторожа обитали у железных ворот, куда мы и не думали соваться.
Дело в том, что с улицы Кангуна был вход в парадную, пройдя которую, можно было выйти на крылечко уже на самой засолке. Оставалось только незаметно спуститься вниз и нырнуть за бочки. Там, кстати, у нас были припрятаны палки с вбитым гвоздем, чтобы добычу цеплять. Росточек позволял только-только, и далеко не всегда, дотягиваться до края бочки. И начиналось пиршество!
Почему-то хорошо запомнил, что ели мы столько, сколько могли, но никогда не оставляли недоеденных кусков. И еще. Мы никогда не кидались овощами. Ни друг в друга, ни просто так. Это была еда!
И еще был один неписаный, но сто раз говоренный закон. Овощи нельзя было выносить с засолки! Раз уж пробрался, то ешь, но на вынос — ни-ни! Однажды мы нарушили этот закон, и вот что из этого вышло.
В тот день мастер дядя Володя был не в духе. То ли по работе неприятности, то ли дома... А может, просто живот болел. Гонял он нас немилосердно. Но мы прятались за бочками, то и дело совершая налеты на готовую или почти готовую продукцию. Наконец дяде Володе это надоело, и он ушел, угрожая позвать участкового. Это было серьезно. Мы решили убежать, но так как были все еще го-
лодны, прихватили энное количество помидоров и капусты с собой. Кто в чем мог. Я, например, тащил добычу в панамке.
Но у выхода из заветной парадной нас встретил участковый. До сих пор не ведаю, то ли дядя Володя его действительно вызвал, то ли он пришел сам, так сказать, на инспекцию.
Загородив вход, участковый как-то странно смотрел на нас. Мы ожидали, что он станет нас ругать, потом обязательно оттаскает за уши, а может, и отведет к родителям. Это казалось нам самым страшным. Но то, что придумал для нас участковый, выходило за все рамки жестокости. Почему-то пробормотав: «У меня тоже дети есть!» — участковый заставил нас, не выходя из парадной, съесть все украденное. Мы проделали это, давясь и рыдая. Потом он нас отпустил...
Мы жалко ковыляли по мосту, всхлипывая и жалуясь друг другу на участкового. Соления бунтовали в животах, вызывая тошноту от переедания. Нам было плохо, и участкового мы ненавидели.
Через полгода участкового перевели куда-то. И он исчез из нашей жизни. И лишь много-много позднее мы поняли, как благородно и мудро поступил этот человек. Ведь закон о колосках1 тогда еще действовал...
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
