Жили-были два брата. Один из них был женат и имел большую семью, второй был холост, и владели общим они полем, разделенным межой. Однажды ночью, а дело было во время уборки урожая, холостой брат лежал в своем доме и думал: «Вот я одинок, много ли мне надо? А у моего брата большая семья, надо ему помочь. Отдам-ка я ему часть своего урожая!» С этими словами он вскочил и направился к своему амбару. Наполнив мешок, он потихоньку двинулся на «братскую» половину. Тем временем второй брат рассуждал так: «Вот у меня большая семья, мы все вместе легко управимся с уборкой урожая, а мой брат одинок... Надо ему помочь!» И он, набрав в своем амбаре зерна, двинулся навстречу брату. Они столкнулись в темноте, но, разобравшись в чем дело, крепко-крепко обнялись. А на том месте, где так наглядно была продемонстрирована братская любовь, позже был построен Бейт hа-Микдаш, Иерусалимский Храм.
На территории Эрец-Исраэль — земли, подаренной еврейскому народу Вс-вышним, есть три места, которые евреи, не удовлетворившись статусом подаренного, выкупили. За очень полновесные шекели. Это Махпела — пещера с могилами праотцев в Хевроне, гробница Йосефа, одного из сыновей Яакова, в Шхеме, и поле, принадлежавшее последнему иевусейскому царю Иерусалима — Аравне, место, где был возведен Храм.
Всего в еврейской истории было три Храма. Первый из них — переносной, называвшийся Мишкан, был сооружен по личному указанию и непосредственно под руководством Вс-вышнего. Храм этот переносили с места на место, в зависимости от того, где в тот момент находились евреи, и он достоин совершенно отдельного разговора. Два других Храма, известных нам как Первый и Второй Храм, сооружались на одном и том же месте, опять же, по указанию Вс-вышнего, причем указание это касалось как места, так и времени постройки. Собственно, начать сооружение постоянного Храма намеревался еще царь Давид, однако это ему было запрещено. Единственное, что сумел сделать первый еврейский правитель Иерусалима — выкупить место «стройплощадки». Интересно, что за участок было заплачено 600 шекелей, причем каждое из колен еврейского народа внесло по 50, и, таким образом, место Храмовая гора в равной степени принадлежит всем евреям (Иерусалим, напомним, находится на территории колена Биньямина, но сам город — собственность Давида и его потомков из колена Йеhуды).
Давид, которому было объявлено, что он не сможет построить Храм, так как он пролил за время своего правления немало крови, пытался все же внести свою лепту в строительство, начав хотя бы рыть котлован, однако это закончилось неудачей, и если бы не находчивость его советника Ахитофеля, то, может быть, даже новым Потопом... Впрочем, Давид сумел заготовить некоторое количество материалов для строительства, а также подготовил для своего сына проект будущего Храма (проект Давид получил от Вс-вышнего, и поэтому попытался сам возвести Храм).
Строительство же Первого Храма, иногда называемого «Храмом Соломона», было предназначено сыну Давида — мудрому царю Шломо (Соломону). Продолжалось оно 11 лет, и в нем принимали участие 153 тысячи финикийцев (славившихся как искусные строители) и 30 тысяч евреев. «Субподрядчиком» работ выступал царь соседнего финикийского города Тира — Хирам. Хирам поставлял Шломо работников и ливанский кедр, а по завершении строительства Шломо расплатился с другом-царем, передав ему во владение два города. Традиция говорит, что во время строительства Первого Храма не пострадал ни один человек, и вообще на стройплощадке царило необыкновенное спокойствие и умиротворенность.
Первый Храм просуществовал 410 лет, пока не был разрушен 9 ава царем Бавеля (Вавилона) Навухаднецаром (Навуходоносором). В Талмуде сказано, что Шломо (а он ведь был мудрейшим из людей) предвидел возможность разрушения, поэтому в недрах Храмовой горы им был устроен тайник для самых святых предметов храмовой утвари. Запись об этом вроде бы сделали на медных свитках (для пущей сохранности). Между прочим, среди текстов, найденных в Кумране, есть медный свиток. Сейчас он хранится в Аммане (Иордания), и там действительно перечислено огромное количество всяких драгоценных предметов и указано, как и где их искать... Проблема, однако, в том, что за прошедшие 2500 лет топография и топонимика местности сильно изменились, нет уже тех холмов, колодцев и ущелий, да и свиток только один, хотя полный перечень предметов занимал семь(!) свитков.
В то же время у эфиопов по этому поводу есть свое, особое мнение. Они уверены, что Ковчег Завета был похищен из Иерусалима сыном Шломо и царицы Шевы (Савской) — первым эфиопским царем Менеликом, и в настоящее время хранится в подвалах церкви Марии Сионской в эфиопском городке Аксум...
После разрушения Первого Храма евреи были уведены в вавилонское изгнание, откуда возвратились по приказу царя Кореша (Кира Великого). Им было приказано(!) вернуться в Иерусалим и начать восстановление Храма. На это дело из государственной казны отпускалась соответствующая сумма, а также возвращалась вся храмовая утварь. Однако вскоре строительство было приостановлено. Шомроним (самаритяне), населившие за время изгнания Эрец-Исраэль, написали «куда следует» о «нецелевом расходовании отпущенных средств», и строительство было заморожено, «вплоть до рассмотрения жалобы». Позже жалоба была рассмотрена, обвинения признаны ложными, и Храм все же был завершен. К сожалению, многих предметов утвари, в том числе Ковчега, в этом Храме уже не было, да и кое в чем Второй Храм отличался от Первого (частично повторял Первый Храм, частично воплощал пророчества Йехезкеля о Третьем Храме).
Второй Храм простоял 420 лет, именно с ним связаны события Хануки. Незадолго до разрушения Храм был перестроен царем Хордусом (Иродом). Он значительно расширил территории, прилегающие к Храму, и украсил его так, что, по мнению мудрецов, тот, кто не видел Храм времен Хордуса, тот не видел великолепия. В частности, его стены были воздвигнуты из зеленоватых и белых камней. Ряды камней одного цвета чередовались с рядами камней другого цвета, причем белые ряды выступали из поверхности стены больше, чем ряды зеленоватые. 3акончив строительство, царь хотел облицевать стены золотом, однако мудрецы воспротивились этому. Дело в том, что лучи солнца, падая в жаркий день на стены Храма, создавали поразительный эффект: казалось, что стены волнуются, как морские волны.
Второй Храм также был разрушен 9 ава, но на сей раз римскими войсками под командованием Тита Флавия. В Талмуде об этом сказано так: «Когда увидел первосвященник, что Храм горит, он поднялся на крышу Чертога, и вместе с ним — множество молодых коhенов, держащих в руках храмовые ключи. «Властелин мира! — обратились они ко Вс-вышнему. — Не удостоились мы быть верными казначеями Твоего Храма — так вот, мы возвращаем Тебе ключи!» С этими словами они швырнули ключи вверх — и с небес появилась словно ладонь и приняла ключи. А коhены и левиты, увидев, что Храм сгорает, взяли музыкальные инструменты Храма, бросились в огонь и сгорели» (Псикта равти, 26:7).
И все же, несмотря на некоторые различия, общее устройство Первого и Второго (да и Третьего тоже) Храмов одинаково: двор женщин, внутренний двор, hейхал (чертог, зал), Святилище и Святая Святых.
Двор женщин — это внешний двор, окруженный колоннадой, на крыше которой в праздник Суккот собираются женщины, чтобы смотреть на праздничное веселье, — квадрат размерами 135 на 135 локтей (мера длины, равная примерно 0.5 м), в четырех углах которого находятся помещения без крыш размерами 40 на 40 локтей.
Юго-восточное помещение — так называемая «Палата назиров». Назир — согласно Торе, еврей, принявший на себя обет вести в течение определенного периода времени особый образ жизни: не пить и не есть ничего, приготовленного из винограда, не стричь волосы на голове и тщательно соблюдать ритуальную чистоту. Назиром был, например, Шимшон (Самсон). В этом помещении, по окончании срока обета, назиры варят мясо принесенных ими жертв и остригают свои волосы.
В северо-восточном помещении — дровяной склад, где священнослужители (коhены), обладающие физическими недостатками и потому не имеющие права участвовать в храмовом служении, отделяют чистые поленья от червивых, негодных для жертвенника. Именно в северо-восточном помещении братья Маккаби спрятали остатки жертвенника, оскверненного греками.
В северо-западном помещении — миква (специальный бассейн, погружение в который, согласно Торе, очищает от ритуальной нечистоты) для очищающихся от цараат (согласно Торе, особое состояние человека, внешне выражающееся в появлении на его коже ярко-белых пятен и характеризующееся высокой степенью ритуальной нечистоты. После выздоровления такой человек обязан пройти процедуру ритуального очищения и, в частности, совершить определенные жертвоприношения. Необходимо подчеркнуть, что состояние «цараат», не имеющее ничего общего с обычной проказой, вызывается чисто духовными причинами и имеет место лишь тогда, когда существует Храм, в котором Вс-вышний присутствует в среде народа Израиля).
В юго-западном — хранилище вина и оливкового масла для нужд храмовой службы.
В конце двора женщин перед воротами Никанора были расположены 15 полукруглых ступеней, по которым поднимались во двор мужчины (внутренний). Количество этих ступеней соответствует 15 Псалмам «Шир а-Маалот» в Теhилим. На них стояли левиты в дни праздника Суккот и пели в сопровождении музыкальных инструментов.
По обеим сторонам ступеней находились склады музыкальных инструментов.
Святость Внутреннего двора Храма, предназначенного для совершения жертвоприношений, выше, чем святость Двора женщин. Его территория (размерами 187 на 135 локтей) была окружена стеной. Во двор ведут семь ворот: три с северной стороны (Шаар hа-ницоц, Шаар hа-корбан и Шаар бейт hа-мокед); три с южной (Шаар hа-делек, Шаар hа-бхорот и Шаар hа-маим) и один с восточной (Шаар Никанор). Все ворота — 10 локтей в ширину и 20 локтей в высоту. Двери всех ворот Храма были покрыты золотом, исключение составляли медные Восточные ворота между Внутренним двором и Двором женщин — Шаар Никанор. Они были оставлены в своем первоначальном виде и названы так в память о чуде... Еврей по имени Никанор отправился в Египет, в город Александрию, чтобы тамошние мастера изготовили эти двери, а когда он повез их на корабле, началась страшная буря, и, чтобы облегчить корабль, моряки сбросили одну из створок дверей в море. Вторую же створку Никанор защитил, проявив готовность к самопожертвованию. Каково же было всеобщее изумление, когда корабль вошел в порт Акко: оказалось, что первая створка не утонула, а приплыла вслед за кораблем! Кстати, на тунисском острове Джербу, где проживала еврейская община, почти сплошь состоящая из коhенов, ворота в синагоге деревни Хара-Загира, по преданию, были воротами Первого Храма, спасенными из огня пожара.
Сам внутренний двор делился на несколько частей.
Двор мужчин — часть Внутреннего двора, доступная для ритуально чистых мужчин. Между ним и двором священнослужителей (коhенов) — четыре ступени, на которых во время совершения жертвоприношений стояли левиты — музыканты и певцы.
Во дворе мужчин (иногда назывался «двор Израиля») во время жертвоприношений стояла группа евреев, читавших специальные молитвы. Делалось это для того, чтобы в храмовую службу были вовлечены все три группы еврейского народа — коhены, левиты и исраэлим (все остальные евреи).
Двор коhенов. Здесь совершают все, что необходимо для принесения жертв: режут жертвенных животных, брызгают их кровью на жертвенник, снимают шкуру с их туш, расчленяют туши и сжигают их на жертвеннике, а также совершают жертвоприношения из муки и масла («минха») и возлияния на жертвенник вина и воды (в праздник Суккот).
Внешний жертвенник. Жертвенник этот нужно было соорудить из камней, к которым не прикасалось железо (железо — символ убийства и разрушения, а жертвенник — символ мира). Царь Шломо решил эту задачу при помощи червячка шамира, обладавшего способностью резать камни. После освящения Храма братьями Маккаби был сооружен временный, земляной жертвенник. Чтобы указать, на какую часть жертвенника следует брызгать кровь жертвенных животных, посередине его окружала узкая красная полоса. В четырех углах жертвенника — особые выступы; на нем постоянно горели три костра. Пепел и перегоревшие угли сгребали в кучу в центре верхней поверхности жертвенника. Пологий подъем, длиной в 32 локтя, на жертвенник (пандус) — с его южной стороны, с обеих сторон его — вспомогательные, доходившие только до карниза, окружавшего жертвенник. Коhен, который должен был нанести жертвенную кровь на выступы жертвенника, поднимался по восточному вспомогательному пандусу, обходил жертвенник по карнизу и спускался с западной стороны по второму вспомогательному пандусу. С карниза же жертвенника провозглашалось благословение «биркат коhаним» — одна из старейших молитв, сохранившаяся и до сегодняшних времен.
На севере Внутреннего двора находились восемь колонн с крючками, на которые вешали туши жертвенных животных, чтобы снимать с них шкуру. Рядом с этими колоннами — восемь мраморных столов для разделки туш.
У самого входа в hейхал находился умывальник, называвшийся «Медное море», из которого коhены омывали свои руки и ноги, приступая к работе. Первоначально умывальник имел всего два крана, но во Втором Храме там был установлен агрегат с 12-ю(!) кранами. Воду в умывальник постоянно приходилось носить большим, богато украшенным бронзовым кувшином.
В том же дворе находились два стола — один серебряный, другой мраморный. На серебряный коhены клали предметы, необходимые для совершения жертвоприношений, на мраморный — разделанные туши жертвенных животных.
Во внутреннем дворе имелись еще девять помещений. На севере двора — Грановитая палата, в которой заседал Большой санhедрин (Высший судебно-законодательный орган еврейского народа, состоявший из 71 мудреца Торы), Палата первосвященника и помещение, где находился колодец, снабжавший водой весь Храм.
На юге двора — соляной склад, помещение для первичной обработки шкур, снятых с жертвенных животных, и помещение для промывания их внутренностей.
На востоке — Палата Пинхаса, хранителя одежд, и помещение для выпечки мучного жертвоприношения, которое два раза в день совершал первосвященник. Во дворе коhенов также находились несколько подсобных помещений — в частности, Палата левитского рода Автинас, изготовлявшего благовония для воскурения в Храме, и Палата ткачей занавеса.
Чертог представлял собой огромное здание (примерно как современный 17-этажный дом). Вход в hейхал не имел дверей — его закрывал только огромный занавес. Со двора к нему вели 12 ступеней, символизировавших 12 колен Израиля. В Первом Храме у входа стояли две колонны, называвшиеся Яхин («Г-сподь поселится [здесь]») и Боаз («бо аз — приведет силу»).
Передняя, восточная сторона Храма несколько шире, чем задняя, западная — подобно телу льва, широкому спереди и узкому сзади. Поэтому мудрецы Торы называли hейхал «Ариэль» («Б-жественный лев»). Внутреннее помещение Чертога состоит из двух частей: Святилища и Святая Святых (Кодеш кадошим), которые были окружены подсобными помещениями, устроенными в три этажа в толще трех стен Чертога (кроме восточной). Через систему этих помещений можно было также подняться на чердак, откуда открывались люки в Святая Святых, через которые один раз в 7 лет опускали рабочих для произведения необходимого ремонта.
Крыша hейхала была окружена парапетом высотой в З локтя, заканчивающимся металлическими остриями в 1 локоть высотой, чтобы помешать птицам садиться на него и пачкать стены Чертога.
Святилище занимает две трети внутреннего помещения, а Святая Святых — одну треть. В Святилище ведет еще один, внутренний вход. Там находятся: Менора, Золотой стол и Золотой жертвенник. В Святая Святых нахолится «Эвен аштия» (дословно «камень-фундамент»; с него, согласно Устной Торе, началось сотворение мира), на котором в Первом Храме стоял Ковчег завета. Ввиду исключительной святости этого места доступ в него разрешается только первосвященнику, и то лишь один раз в году: в Йом-Кипур.
В южной части Святилища находилась золотая Менора — семисвечник, который коhены ежедневно очищали и зажигали. Именно эта менора и послужила причиной ханукального чуда, причем Менора, изображенная на гербе Государства Израиль и на барельефе арки Тита в Риме, не имеет ничего общего с Храмовой менорой (ее ветви были не полукруглыми).
В северной части зала находился золотой стол, изготовленный из дерева и облицованный золотом. На нем постоянно находились две чашечки с благовониями и 12 хлебов уникальной формы — так называемые «лехем hапаним» («хлеба предложения»). В субботу коhены приходили, чтобы снять старый хлеб и положить новый, и... каждый раз обнаруживали, что хлеб, который пролежал в Святилище всю неделю, был свежим и теплым, словно только что из печи... Это было одним из чудес, постоянно происходивших в Храме. Во времена Второго Храма стол был полностью изготовлен из чистого золота, украшен резьбой и драгоценными камнями. Дальнейшая его судьба неизвестна...
Посредине Святилища, но ближе к входу, по сравнению с золотым столом и Менорой, стоял золотой жертвенник для воскурения благовоний. Благовония эти имели вид порошка и включали в себя 11 компонентов. Изготовляли эту смесь левиты из рода Автинаса, которые считали ее рецепт своей профессиональной тайной и хранили его в секрете. Два раза в день — утром и после полудня — на золотом жертвеннике в Святилище один из коhенов воскурял благовония. Было известно, что этот вид служения привлекает особое благословение Вс-вышнего: совершающий его богатеет. Поэтому каждое утро для воскурения благовоний выбирали по жребию именно того, который еще ни разу в жизни не удостоился совершить это.
Задняя часть внутреннего помещения в Здании Храма, где стоял Ковчег Завета, называется Святая Святых (Кодеш кадошим). Это место, обладающее максимальной святостью, доступ туда разрешается только первосвященнику один раз в году, в Йом-Кипур. Однако даже в разрешенный день пребывание человека в Святая Святых требовало от первосвященника максимальной концентрации духовных сил. К сожалению, удавалось это не всем, поэтому в костюм коhена hа-гадоль (первосвященника) входила веревка, привязанная к ноге, и колокольчик. Если колокольчик долгое время не звенел, тело вытаскивали при помощи веревки. В истории Израиля бывали времена, когда первосвященники сменялись ежегодно, но известен также Шимон hа-цадик (Шимон-праведник), бывший первосвященником в течение 40(!) лет.
Святая Святых от Святилища отделяла завеса, но не ступенька. В центре Святая Святых находился Ковчег Завета, изготовленный из дерева, облицованного золотом изнутри и снаружи. На его крышке были изображения ангелов — «крувим». К сожалению, после разрушения Первого Храма судьба Ковчега и скрижалей, находившихся в нем, неизвестна. В любом случае известный фильм «Индиана Джонс: в поисках утерянного Ковчега» ничего общего с реальными событиями не имеет.
По поводу восстановления Храма существуют разные мнения. Например, каббалист рабби Моше Хаим Луццатто во время своих эзотерических путешествий по духовным мирам видел третий Храм и даже зарисовал его план. Еврейские первоисточники приводят два мнения, на первый взгляд, противоречащие друг другу. Согласно одному из них, Третий Храм, отстроенный Б-жественным огнем, спустится с небес в готовом виде. Согласно другому — Храм будет отстроен руками человека, и сделает это Мошиах. Но тут, как говорится, все зависит от нас.
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
