-3

№60-61

Мигдаль Times №60

«По волнам моей памяти»

...от Леонида Авербуха

Мемуатюра

И до, и во время, и после НЭПа существовали они при советской власти вплоть до самой войны. Некоторые из них уже оформились в какие-то кооперативы с уморительными названиями типа «Красная синька», продолжая работать на дому.

(0)

Это были парикмахеры и портные, белошвейки и «бюстгальтерши», красильщики и фотографы, «пишбарышни»-машинистки, столяры, жестянщики и паяльщики, точильщики, обивщики мебели, примусники и стекольщики, да мало ли кто еще.

Большинство из них нигде не регистрировались и патентов, естественно, не имели, налогов не платили. У немногих из них были вывески (наверное, эти все же общались с налоговым инспектором), но основная масса обходилась без рекламы.

Некоторые кустари были «с мотором», в роли которого выступали швейные и пишущие машинки и точильные агрегаты. Частницами были и воспитательницы, «фребелички», последовательницы французского педагога Фребеля, содержавшие нечто вроде мини-детсадов, с обязательным изучением иностранного языка. Существовал даже частный кукольный театр «тети Кати», который приглашали на детские именины.

Никакой неожиданности нет в том, что в Одессе среди этих частников было очень много евреев. Истории о некоторых из них я слышал от своих близких, других довелось знать самому.
Остались в памяти такие портновские фамилии, как Цейнерман, Шустер, Раухгендлер, Файтельберг, Галицкие, Сонис, Фингерут.

Осип Файтельберг был мужским мастером и шил костюмы моим дядьям, братьям моей матери, и до, и после революции. Бабушка рассказывала, что, когда она говорила, что рукава пиджака длинноваты, портной отвечал: «Мадам Зальцберг, из длиннее всегда можно сделать короче. Это из короче нельзя сделать длиннее...»

Первые длинные брюки сшил мне портной Сонис. На примерке он сказал, обращаясь ко мне, десятилетнему пацану, «на вы»: «Уберите прибор направо». Я, конечно, не сразу понял, о каком именно «приборе» идет речь...

У входа в парадную (кажется, на Преображенской, 15), где жила «блузочница» Фанни, была вывеска, на которой значилось: «Мережка, закрутка, гофре и плиссе». Мама заказывала у нее крепдешиновые блузки с кружевами, и я услышал тогда необычайно благозвучные слова: «органди» и «валансьен». (Через 65 лет после этого я побывал в местах, носящих эти названия.)

На Гоголя, угол Казарменного переулка, находилась «Фотография» Григория Бескина. На улицу выставлялась витрина с образцами работы мастера. На фотографиях были изображены томные красавицы в модных шляпках, влюбленные пары и солидные джентльмены в пенсне, ангелоподобные курчавые дети, бравые командиры Красной армии. Висевшая в передней самодельная табличка предупреждала: «За выражение на лице клиента мастер ответственности не несет»...

Сколько помню себя, а, по-моему, и до моего рождения, в доме №1 по Екатерининской улице находилась парикмахерская. (Теперь там разместились игровые автоматы.) И хотя меня и папу стриг парикмахер Сиркис, работавший в нашем доме №11 на Преображенской, я очень хорошо помню объявление в окне той довоенной парикмахерской: «Здесь работает мастер Шарф с женой Татьяной Львовной».

Вот что сохранила память.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста