БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №63 > Он заикался решительно обо всем...
В номере №63

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+1
Интересно, хорошо написано

Он заикался решительно обо всем...
Ростислав АЛЕКСАНДРОВ

Илья Ильф и Евгений Петров «поселили» в своих доныне популярных романах более двухсот персонажей. При этом авторы не списывали их полностью с каких-либо конкретных лиц, но наделяли характером одного, внешностью другого, привычками третьего; подлинной или видоизмененной фамилией четвертого...

ИзменитьУбрать
Рис. М. Линского
(0)

Тем не менее, родные, близкие, друзья, коллеги, соученики, соседи, земляки и просто современники узнавали многих, включая великого комбинатора Остапа Бендера. А мы уже отделены от той поры многими пролетевшими годами, и теперь, пробираясь сквозь многоликую и многоголосую толпу персонажей разного пола, возраста и места под солнцем, вынуждены внимательно прислушиваться и пристально вглядываться в них, дабы по какой-то детали, черте, черточке, обстоятельству, походя брошенной фразе или намеку опознать хотя бы некоторых...

В романе «Двенадцать стульев», в эпизоде пуска трамвая, который «построить — не ишака купить», появляется «известный всему городу фельетонист Принц Датский, писавший теперь (после революции — Р. А.) под псевдонимом «Маховик». Кроме того, в рукописи романа имелась глава, повествующая, в частности, о том, как Принц Датский когда-то опрометчиво сочинил фельетон о фривольной выходке предводителя дворянства, молодого Кисы Воробьянинова, явившегося в переполненный зал кафешантана с двумя дамами, кои были без всяких признаков одежды. Пресловутое «телефонное право» родилось, кажется, раньше самого телефона, а посему «Принца» вытребовал к себе градоначальник и строго-настрого приказал впредь и не заикаться о подобном. В ответ он с дерзким простодушием заявил, что «з-з-аикается р-решительно обо в-в-сем», и это было совершеннейшей правдой, потому что, как писали И. Ильф и Е. Петров, он заикался настолько, «что его не смогли излечить даже курсы профессора Файнштейна».

Авторы погрешили тут против истины, поскольку во времена их одесской молодости профессор мнемоники Соломон Файнштейн вообще никого от заикания не излечил, а занимался исключительно укреплением памяти «лично, а также заочно по специально высылаемым упражнениям», но для непосвященных это не имело никакого значения. Компрометирующая предводителя дворянства глава не попала в печатный текст романа и под названием «Прошлое регистратора ЗАГСа» была опубликована отдельно в 1929 году.

ИзменитьУбрать
Рекламное объявление газеты «Одесские новости»
(0)

А сорок лет спустя зять профессора Файнштейна, московский математик, бывший редактор озорной одесской сатирической газеты «Перо в спину» Эммануил Иосифович Соминский рассказал мне о том, как в марте 1919 года в печать просочились подробности расстрела у стены 2-го еврейского кладбища группы красных агитаторов во главе с француженкой Жанной Лябурб. Непреклонный еще с самодержавных времен цензор Сергей Иванович Плаксин собрал тогда редакторов, настойчиво порекомендовал им больше не заикаться об этом, и... тут раздался, как всегда, заикающийся голос Бориса Давидовича Флита: «П-простите, но я з-заикаюсь р-решительно обо в-всем». И это давнее воспоминание, спроецированное на пропущенную главу, отчетливо высветило одесский прототип Принца Датского.

Сын провизора Борис Давидович Флит родился в 1883 году, скорее всего, в Кременчуге, уездном городе Полтавской губернии, о котором Коля Шварц — персонаж рассказа Исаака Бабеля «Ди Грассо», отзывался без особого пиетета: «Это товар для Кременчуга». В Кременчуге же Флит окончил Реальное училище и появился в Одессе, по-видимому, в начале ХХ века. В 1906 году он поступил здесь на естественный факультет Новороссийского университета вольнослушателем, поскольку, в отличие от гимназического аттестата, свидетельство об окончании Реального училища не давало права на статус студента. Через год он оставил университет, вскоре женился на дочери одесского мещанина Перл Могилевской, жительствовал последовательно в Софиевском, ныне Ляпунова, переулке, 9, на Пушкинской, 16, Екатерининской, 8 и, наконец, в Театральном (Чайковского) переулке, 8. По его словам, он пришел в журналистику еще в 1904 году, во всяком случае, в прошении о зачислении в университет уже написал, что «высшее образование мне тем более необходимо, что я занимаюсь литературным трудом».

Как подсчитал неутомимый одесский исследователь Сергей Зенонович Лущик, количество псевдонимов Бориса Флита достигало двух десятков, самым же популярным, пребывавшим у всех на слуху, был псевдоним Незнакомец, о происхождении которого нельзя сказать что-либо определенное. В Петербурге так подписывался журналист и издатель А. Суворин, в Таганроге — В. Ханевский, в Ярославле — М. Нестеров. Но Флит вряд ли позаимствовал псевдоним у иногородних коллег. В 1900-х годах в «Одесском листке» под псевдонимом «Знакомый» печатался Абрам Евгеньевич Кауфман, и не исключено, что Борис Давидович придумал свой «методом от противного».

Борис Флит был «достопримечательностью» старой Одессы, поскольку без малого два десятилетия кряду регулярно публиковал фельетоны в «Одесских новостях», одной из самых солидных газет Юга, если судить по ее долговечности, периодичности, формату, качеству информации и авторам. Алексей Максимович Пешков, который, несмотря на все перипетии жизни, судьбы и политики, остался в мировой литературе под псевдонимом Максим Горький. Мудрый, веселый, грустный, ироничный и очень добрый Шолом-Алейхем. Иван Алексеевич Бунин, прикипевший к Одессе душою, сердцем и друзьями всякого рода и племени. «Перекочевавший» из газеты «Одесский листок» Владимир (Зеев) Евгеньевич Жаботинский, имя и псевдоним которого Altalena после многолетнего изъятия возвращены истории одесской периодической печати. Поэт, прозаик, драматург, художник-любитель Александр Митрофанович Федоров, который первым оценил литературное дарование Жаботинского и, по сути, вывел на стезю журналистики. Аркадий Тимофеевич Аверченко, известный и уважаемый всей читающей Россией, редактор и автор знаменитого журнала «Сатирикон». Корней Чуковский, журналист, писатель, критик, литературовед, мемуарист, таланту которого «все возрасты покорны». Лазарь Яковлевич Кармен, безжалостный и сострадающий бытописатель людей, обитавших на самом «дне Одессы». Игорь Северянин, кумир тогдашней столичной, равно как провинциальной, молодежи. Леонид Петрович Гроссман, поэт, прозаик, театральный критик, литературовед, «шагавший» по эпохам легко и уверенно, как по ступенькам своего дома №19 на Полицейской улице, когда она еще не носила имя И.А. Бунина. Вера Инбер, уже вкусившая муки и радости литературного труда. Александр Иванович Куприн, которого, как говорится, держали за своего рыбаки с 16-й станции Большого Фонтана, завсегдатаи пивного заведения «Гамбринус» на Преображенской угол Дерибасовской, печатники из типографии «Одесских новостей» на Екатерининской, 8, где он, случалось, предавался безмятежному отдыху, отгородившись от мирской суеты рулонами газетной бумаги, водолазы, дрессировщики, канатоходцы, наездники, писатель Семен Соломонович Юшкевич и легендарный авиатор Сергей Уточкин.

Этот блистательный перечень, далеко не полный, смахивает на отрывок из солидной «Литературной энциклопедии». Но ежедневную, зачастую еженощную, не всегда благодарную газетную работу все-таки делали те, кого в энциклопедиях не отыскать. Сендер Анчелев, он же Александр Анисимович Аренберг, о котором в повести «Время больших ожиданий» написал его сослуживец по последующей работе в достопамятной газете «Моряк» Константин Паустовский: «...Репортер Аренберг, плотный человек со смеющимися глазами. Он бурно радовался любой новости, будь то приход в порт норвежского парохода “Камилла Гильберт” или землетрясение в Аравии». Яков Семенович Балабан. Исидор Романович Бродовский, автор и сегодня потрясающей своей обнаженной правдой брошюры «Еврейская нищета в Одессе». Борис Яковлевич Генис. Марк Абрамович Горелик. Самуил Сергеевич Зак. Осип Абрамович Инбер («Кин»). Яков Григорьевич Слапак. Борис Осипович Финкельштейн. Шевель Борухович Шварц. Исай Львович Шейнгауз. Михаил Борисович Школьник. Карикатурист Моисей Семенович Шлезингер (Линский), попасть «на карандаш» которого считалось не столько обидным, сколько престижным. Фотограф Иосиф Маркович Шнейдер, снимавший городскую хронику для еженедельного «Иллюстрированного приложения».

ИзменитьУбрать
Журнал «Крокодил», 1911 г.
(0)

Помимо «Новостей» Флит печатался в других местных и даже петербургских изданиях, небезуспешно редактировал и издавал сатирические и литературно-художественные журналы — «Бомба», «Одесское обозрение театров», «Огонек», «Огоньки»... Но «звездным» изданием Бориса Флита был, конечно, юмористический журнал «Крокодил», который в 1911-1912 годах, кроме Одессы, обрел читателя в первопрестольной Москве, захолустной Нахичевани, соседнем Херсоне, чужеземном Мюнхене, Воронеже, Могилеве, Тамбове... Крупицы «крокодильского» юмора нередко оборачивались анекдотами и в этом долговечном жанре дожили до наших дней, к примеру: «Тебе не кажется, что ты слишком щедро дал гардеробщику «на чай»? А ты видел, какое пальто он мне подал?» Материалы «Крокодила», случалось, «заимствовали» столичные издания, а маститые тамошние авторы не гнушались печататься в «провинциальном» одесском журнале. Несомненной же своей популярностью «Крокодил» в первую очередь был обязан талантливым молодым одесситам, которых Борис Флит и его компаньон — художник Федор Бернгардович Сегаль привлекли к сотрудничеству в журнале: художникам Борису Антоновскому, Леониду Митницкому, Сандро Фазини, в миру Александру Файнзильбергу — родному брату Ильи Ильфа, литераторам Ефиму Зозуле, Семену Кессельману (Эскессу), которого Валентин Катаев оставил на страницах своей когда-то нашумевшей книги «Алмазный мой венец», Кириллу Левину (Карлову), Эмилю Герману (Кроткому), о котором Флит в шутку говорил, что он «кроток, но не краток»... Большинство из них в годы всеобщего «переселения талантов» подались в Москву, где, помимо прочего, стали авторами всеизвестного журнала «Крокодил», по каковой причине его вполне можно числить прямым «потомком» одесского, родившегося в доме под несчастливым вроде бы номером 13 на Гаванной улице...

После гражданской войны, когда «Одесские новости» и другая свободная пресса приказали долго жить, Флит какое-то время оставался в Одессе, писал под новым псевдонимом Д. Мэллори. Пайка и приработку ради, он состоял еще в скромной должности делопроизводителя «школы газетных работников при ЮгРОСТа», и показательно, что при резком сокращении числа периодических изданий и множествеоставшихся без работы опытных журналистов «с раньшего времени», новая власть начала «под себя» готовить таких, которые, пусть топорно, но истово работали бы на нее безо всякой оглядки на прошлую жизнь, собственную совесть и профессиональную этику.

Весной 1921 года, отвечая на вопрос пространной анкеты сотрудника печати УССР «В какой местности России хотели бы работать, если бы захотели переменить место работы?», Флит однозначно написал: «В Одессе». Но времена меняются, а с ними наши пристрастия, мечты и намерения. Позднее Флит, состоя корреспондентом одесских «Известий», переехал с семьей в столицу, сотрудничал в журналах «Журналист» и «Красная Нива», который совместно с Анатолием Васильевичем Луначарским редактировал известный партийный публицист Юрий Михайлович Стеклов, он же одесский человек Нахамкис. Не отвергали Бориса Флита и в журнале «Красный перец», каковое название более уместно было бы на странице поваренной книги или, скажем, на вывеске магазина колониальных товаров.

По печальным словам «московских одесситов» — писателей Бориса Бобовича, Кирилла Левина, Валентина Катаева, Льва Славина, Флит бесследно исчез в злосчастном 1937-м, и не нужно быть слишком догадливым, чтобы понять, что с ним стряслось. Может быть, припомнили ему его едкие антибольшевистские фельетоны типа «Закоренелый буржуй, приказчик из галантерейного магазина Илья Сычев печально доедал свою порцию в 1/16 фунта хлеба и ждал, когда его поведут расстреливать за «контрреволюцию, саботаж и спекуляцию». Или заставили Флита «вспомнить» и подписать что-то вовсе несусветное — много ли требовалось, чтобы угодить в кровавую мясорубку?

ИзменитьУбрать
Редакция газеты
«Одесские новости»
(шарж М. Линского)
(0)

...Не лишенный таланта, наделенный исключительной работоспособностью, Борис Флит написал массу очерков, рассказов, рецензий, пьес (в частности, по рассказам Ги де Мопассана), либретто оперетт, обозрений для театров миниатюр и... ответов назойливым сочинителям в рубрике «Почтовый ящик», которые могли стать своего рода прививкой от графомании: «Здесь. Нежинская, С-ову. Вы пишете: «Я пришлю еще много стихов. Не запугаете!» Все это кануло в небытие и, похоже, безвозвратно. Другое дело — фельетоны и зарисовки на злобу дня тогдашней Одессы, к примеру, такая, относящаяся к началу 1918 года: «Жизнь осложняется: прежде приходили поздравлять с Новым годом — дворник, прислуга, трубочист, — все персонажи понятные, реальные и простые. Теперь не то. — Дарья, кто еще? — Налетчики, которые на прошлой неделе соседей ограбили. — Чего им? — Поздравляют с Новым годом? — С револьверами? — Не... Поздравляют, говорю, на кухне стоят. — Дайте им пятьдесят рублей». Написанные пером очевидца по самым, что ни на есть, горячим следам, они остались свидетельствами эпохи и в этом качестве теперь вполне могут быть востребованы.

Но так уже получается, что посмертная судьба многих талантливых журналистов несравнимо печальней, нежели посредственных писателей, чьи книги, худо ли, бедно ли, но иногда «всплывают» и попадаются на глаза читателю спустя десятилетия после их выхода в свет. А газеты «живут» от силы день-два, потом, как с досадой говаривал поэт Эдуард Багрицкий, в них заворачивают селедку, в лучшем случае они ложатся толстенными подшивками на библиотечные полки. Только библиотек, хранящих старую периодику, даже в таком городе, как Одесса, всего лишь единицы, и много ли читателей обращаются к пожелтевшим газетным полосам, текст которых медленно, но неуклонно «угасает»? Таковы издержки давнишней профессии. Но в истории одесской журналистики все же остался Борис Давидович Флит — Незнакомец, которого знали все.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №63 > Он заикался решительно обо всем...
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-03-29 12:25:14
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Dr. NONA Всемирный клуб одесситов Jerusalem Anthologia