0

№169

Мигдаль Times №169

МЕЖДУ КАТОЛИКАМИ И ВОЛЬНОДУМЦАМИ

Ян ШАПИРО

Большая группа марранов во главе с Якобом Тирадо прибыла в Амстердам в 1593 году. Сначала, впрочем, их корабль приплыл в саксонский Эмден, где им дали от ворот поворот. Зато раввин Эмдена, ашкеназ Мойше-Ури бен Йосеф Ѓа-Леви, к которому марраны пришли с просьбой вернуть их в первобытное состояние – в смысле, обратить в иудаизм, – посоветовал им отправиться в Амстердам и пообещал, что приедет к ним и будет их раввином.

Якоб Тирадо, вместе с Якобом Исраэлем Бель­монте и Самуэлем Паллаче, основал полулегальную испано-португальскую общину Амстердама и стал её первым президентом. Он купил дом и превратил его в первую синагогу Амстердама, которая получила имя «Бейт Яаков» на иврите, или «Каса де Якоб» на ладино (испанско-еврейском языке) – «дом Якова», одним словом.

Рав Мойше-Ури исполнил своё обещание и перебрался в Амстердам, где и прожил до самой смерти. Говорят, что он вернул в иудейство две с половиной тысячи одних только мужчин-марранов, не считая женщин и детей.

Весьма своеобразной личностью был другой отец-основатель – Самуэль Паллаче, выходец из почтенной сефардской (не марранской!) семьи, своевременно перебравшейся в Марокко. Его отец вроде как был раввином в Кордове, а после изгнания – в Фесе, сын и племянник – раввинами в Амстердаме, а сам он – купцом, пиратом, официальным агентом марокканского султана в Гааге и неофициальным – голландского штатгальтера (наместника), а заодно и испанских властей. Формат этой статьи не позволяет вдаваться в подробности, которые весьма живописны. Есть сведения, что первый миньян (16 человек, все известны поимённо) молился именно в его доме – то ли в 1590, то ли в 1596 году.

После общины «Бейт Яаков» в 1608 г. возникла вторая община, «Неве Шалом», а еще через десять лет – третья, «Бейт Исраэль». Существовали они как бы неофициально: амстердамский магистрат не следил, кто как молится, делая исключение разве что для «проклятых папистов».

Марранская колония в Амстердаме стала быстро разрастаться, и вскоре марраны появились в Гааге, Роттердаме и других городах. А когда в Ев­ро­пе разразилась война, получившая впоследствии название Тридцатилетней, в Ни­дер­ланды хлынули евреи-ашкеназы, и вскоре их стало больше, чем сефардов.

В 1700 г. еврейское население Амстердама составляло 6200 человек, примерно поровну ашкеназов и сефардов; через сто лет здесь жило 20335 евреев, в подавляющем большинстве – бедные ашкеназы. В Нидерландах ашкеназы жили и в городах, и в сельской местности; их религиозная жизнь была примерно такой же, как у их европейских собратьев. Наверное, поэтому гораздо больше внимания выпало на долю их экзотических соседей – марранов.

Нужно уточнить, что амстердамские марраны вовсе не были евреями, принявшими христианство. Евреям, которые ходили в синагогу, слушали чтение Торы, молились по сидуру, ели мацу на Песах, постились в Йом Кипур, а потом были насильно крещены и втайне держались иудей­ских традиций, – этим евреям они приходились, в лучшем случае, правнуками, и от веры предков им, увы, достались только крохи.

Грубо говоря, с религиозной точки зрения, они были дикие свиноеды, прямо как мы с вами после 70 лет советской власти, – только в их мозги насильственно закачивали не марксизм-ленинизм, а католический катехизис.

В еврейском мире было понятие ам ѓа-арец («народ земли») – «тёмные» деревенские евреи, которые не то что Талмуд – «Шульхан арух» читают с трудом. Поэтому учёные собратья старались их воспитывать, заставляли приезжать в штетлы, к своим раввинам, проводить праздники в общине и т.д. Потому что еврей, который живёт сам по себе, быстро дичает.

Несколько поколений марранов всю жизнь провели в чисто христианском окружении, и их представления об иудаизме понемногу становились всё более диковинными. Иногда основным источником сведений о вере отцов оказывались католические аналоги советского журнала «Вопросы философии» и книг издательства «Политиздат» – то бишь, антииудейские полемические труды христианских богословов. И марранский иудаизм со временем сильно изменился. К примеру, главным религиозным событием года стал пост перед праздником Пурим, славный той ролью, которую сыграла тайная иудейка Эстер. Или был у них святой Товит – не слышали о таком? Я тоже. А он – главное действующее лицо апокрифической «книги Товита»: жил в Вавилоне, помогал евреям, претерпел от ассирийцев – чем не древний марран?

Учёные собратья не бросили одичавших бег­лецов из католического плена на произвол судьбы. Среди первых раввинов были и ашкеназы, но вскоре стали прибывать просветители из религиозных центров сефардского еврейства – Феса, Салоников, – чтобы помочь анусим (дословно – «принуждённым») вернуться к вере предков. Я бы сравнил это с приездом хабадских шлухим в наши благословенные края для приобщения к иудаизму местных ид’н, у которых, даже если им повезло жить в Одессе или Житомире, от веры предков нередко оставались разве что маца, шолохмонес да загадочные слова «киш мир’н тухес унд зай гезунд».

Обучение иудаизму приходилось начинать с азов. Уже в 1616 г. представители двух из трех маленьких иудейских сообществ – «Бейт Яаков» и «Неве Шалом» – основали школу под названием «Талмуд Тора», что в переводе означает «изучение Торы». Когда в 1639 г. местные власти наконец официально узаконили еврейскую общину, именно это стало её официальным названием.

Дети учились читать на иврите по Хумашу (Пятикнижию Моисееву), потом переходили к Мишне, а там и к Талмуду – от простого к сложному. К старшим классам дети из «Талмуд Торы» уже свободно разговаривали и писали на иврите.

К счастью, в деньгах община была не слишком стеснена. Только с 1618 по 1624 гг. были приобретены сотни молитвенников и книг, причём не только для синагоги, но и для школы. А в 1637 г. в Амстердаме появилась собственная ешива «Эц Хаим», из которой в дальнейшем вышли многие видные раввины.

Португальская синагога в Амстердаме. Худ. Эмануэль де Витте,1680г.

(0)

Не забывали и взрослых. В синагогах читали проповеди, некоторые из них даже дошли до наших дней (например, в книге «Гиват Шауль» с проповедями раввина Шауля бен Йосефа Ѓа-Леви Мортейры, прибывшего в Амстердам в 1616 году).

В большинстве еврейских общин того времени основное внимание уделялось изучению Талмуда. Амстердамская и другие общины марранов шли от корней, делая основной упор на изучении Танаха. Уже в конце 16 в. появились дву­язычные молитвенники, на испанском и на иврите, чтобы баалей тшува (вернувшиеся к вере) хоть как-то понимали, что происходит в синагоге во время молитвы.

Кстати, именно в Амстердаме на испанский и ладино было переведено и издано множество главных книг иудаизма, включая Танах, «Шульхан арух» и многое другое.

Конечно, не всё шло гладко. На Иберийском полуострове наши анусим добровольно-принудительно ходили в церковь (почти как мы в советское время – на еженедельные политинформации), а со Всевышним разговаривали дома. Это были личные отношения, между отдельным евреем и его Б-гом. А вернувшись в лоно иудаизма, они вдруг столкнулись с молитвой по сидуру и с жизнью по ѓалахе, – и это было изрядное потрясение.

Некоторые не выдерживали и шли вразнос. Показательный пример – португальский марран Уриель Акоста, он же Габриель да Коста. Изучал каноническое право в Коимбрском университете, начитался Танаха, проникся иудаизмом... к счастью, закончилось это не шутовским колпаком санбенито и костром инквизиции, а бегством семьи (без отца) в Амстердам и обраще­нием в ­иудаизм. Через некоторое время Уриэль стал отрицать божественность Торы, бессмертие души и основные постулаты иудаизма, начал проповедовать деизм, некую «естественную религию». Был подвергнут сначала малому, а потом большому херему – отлучению от общины. Официально, по всем правилам раскаялся – с тридцатью девятью ударами плетью и всем прочим; через год закончил жизнь самоубийством. Невесёлая, признаться, история.

И это был не единственный случай. Местные христиане, кстати сказать, к религиозному вольнодумству новоприбывших товарищей относились с гораздо большей опаской, чем к иудаизму. Голландский юрист и богослов Гуго Гроций в 1615 г. выпустил документ, в котором требовал, чтобы каждый еврей, поселяющийся в Ни­дер­ландах, клялся, что верует в существование Творца, в Б-жественное провидение и в бессмертие души.

Не успели отлучить Да Косту, как появился гораздо более продвинутый и талантливый вольнодумец-эпикойрес. В нееврейских кругах он считается выдающимся мыслителем, на его наследие опирались не последние философы со времён Просвещения и до наших дней, его взгляды обсуждал Энгельс в разговоре с Плехановым, употребляя слово «спинозизм»...

Он родился в зажиточной марранской семье, этот Борух д‘Эспиноза, бааль тшува в третьем поколении. Учился в ешиве «Эц Хаим», настоящий илуй – юный гений.

Его философские воззрения были весьма радикальными для того времени. Спиноза создал собственную картину мира и человека. В неё входил Б-г, Его роль в мироздании и Его познаваемые атрибуты. Человек и его пути познания Б-га и познания мира, через разум и через интуицию. Каким должен быть человек (свободно мыслящим). Новаторская картина мира, однако. Правда, к иудаизму это не имело отношения. К христианству, впрочем, тоже.

Когда ему объявили херем, он изменил имя на «Бенедикт» – тот же «благословенный», только по-латыни. Всю жизнь прожил сам по себе: ни к евреям не вернулся, ни к христианам не пристал, став первым в мире светским евреем.

Не прошло и десяти лет после отлучения Спи­нозы, как забурлил весь еврейский мир. Некий раввин Натан подвиг одного не крепкого на голову византийского еврея-каббалиста по имени Шабтай Цви объявить себя Машиахом со всеми вытекающими отсюда последствиями: замена одних заповедей другими, веселье и кутёж, неповиновение властям... все ждали воцарения Машиаха и конца времён!

В Нидерландах бурление продолжилось с новой силой даже после того, как Шабтай принял ислам и стал Ахметом-эфенди: представляете, сам Машиах стал криптоиудеем! Община раскололась; дело дошло до взаимных херемов саббатианцев и антисаббатианцев, и здравомыслящим раввинам лишь с большим трудом и далеко не сразу удалось загнать этот мешахистский поток в кошерное русло.

Шли годы, шли века. Ослабела голландская торговля, и многие богатые еврейские семьи потянулись в Англию. Случилась французская, а затем и местная революция, потом начались наполеоновские войны; Республика Соединенных провинций превратилась в Батавскую республику, а потом в Королевство Голландия с королём Луи-Наполеоном, и все пытались устроить евреям полную эмансипацию, а евреи упирались, оставаясь верными батюшке-штатгальтеру Вил­лему VI, будущему королю Виллему I.

А потом наступили Новые времена, свобода, Ѓаскала, консервативный иудаизм и так далее.

Вы спросите, а что там сегодня с иудаизмом? Увы, в сегодняшних Нидерландах, похоже, синагог больше, чем религиозных евреев. Синагог сто пятьдесят, но молятся только в пятидесяти.

Из религиозных общин большинство – ашкеназские ортодоксальные (5 тысяч евреев, 36 общин). Одиннадцать хабадских общин. Есть консерваторы. Восемь общин реформистских, и они растут. Осталось немножко бывших португальских марранов – 270 семей. Завелась даже община реконструктиви... ладно, забудьте это слово.

На всю страну три еврейские школы, из них одна религиозная (да, хабадская, вы угадали).

В общем, ни шатко, ни валко – в отличие от близкородственного бельгийского Антверпена с процветающей ультраортодоксальной общиной. Впрочем, это уже другая история.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста