«Свобода существует затем, чтобы ходить в библиотеку» И. Бродский
Вскольких библиотеках вы были записаны в школьные годы? Я как приличный «ботаник» – во всех близлежащих и парочке дальних. День, когда приходила пора сменить очередную пачку книг на другую, был праздником. Не нравилось мне только одно – возрастные ограничения.
Ощущение праздничности сохранилось до сих пор. Независимо от того, районная ли это библиотечка для подростков или научная библиотека ОНУ.
Конечно, в первую очередь, это ощущение возникает из-за книг. Они были для меня синонимом счастья, и так, вслед за Борхесом, могли бы сказать многие мои сверстники. Кроме того, в библиотеке – в идеале – яркий свет, чистота, торжественная тишина, красивые обложки и запах книг, и симпатичные люди, которые знают свое дело и готовы помочь.
«Каждый из нас… не может не поминать добром людей, которые проводят всю свою жизнь между книжными полками и читателями… Почти все они или большинство – люди, связавшие свою судьбу с книгой не по расчету, а по любви. Лучшие же из них могут быть с полным правом названы и настоящими литературоведами, и подлинными педагогами». (С. Маршак)
У моей любимой Белл Кауфман учительница уговаривает разочарованную молодую коллегу не уходить из школы: «Нет ничего более прекрасного, чем школа. В каждом классе, на каждом этаже здесь происходит нечто очень важное – молодежь вступает в мир знаний»{{Б. Кауфман. «Вверх по ведущей вниз лестнице». - Спб., 2007.}} . Ровно то же можно сказать о библиотеке. Первая в жизни студенческая курсовая работа, чудесная одесская улица Пастера и Горьковка с ее изысканной классической красотой, ее колоннами, мраморными лестницами и настольными лампами, – это был тихий восторг и любовь с первого взгляда. Какие необычные посетители там встречались! И сколько они читали!.. С тех пор восторг поутих, интересный народ куда-то поисчезал, – а зеленые лампы, любовь и благодарность остались.
Я всей душой понимала героев Стивена Кинга, жителей небольшого города Дерри (роман «Оно»), для которых библиотека была не просто местом получения книг. Светлая, теплая, нарядная, гостеприимная, она давала пищу уму и вселяла надежду. Она дарила знание о том, что мир куда шире и разнообразнее провинциального городка.
Правда, чуть позже Кинг придумает жутковатую «Библиотечную полицию». А я познакомлюсь с оборотной стороной библиотечной работы – низкой оплатой, скудным финансированием, книжной пылью, женскими сплетнями, дребезжащими стремянками и причудами читателей. Но имел место и азарт: разобраться в какомнибудь несусветном читательском запросе, помочь симпатичному аспиранту выловить цитату, надежно упрятанную в толстом томе.
Между прочим, во времена женского бесправия библиотекарями работали исключительно мужчины, часто это были выдающиеся ученые, писатели, поэты. В 19 в. существовала должность почетного библиотекаря, и получить ее было нелегко.
В процитированной выше повести Кауфман не обошлось без эпизодической, но колоритной фигуры школьной библиотекарши Шарлотты Вулф. Она «не может вынести, когда книгу берут с полки», это же беспорядок. Занята она, в основном, производством запретов: «Школьная библиотека – ваша библиотека. Все ученики могут пользоваться ею в любое время. Учителям и ученикам запрещается пользование библиотечными книгами до тех пор, пока не будет полностью закончено обновление каталога».
Здесь в юмористическом ключе отражено вполне серьезное противостояние двух взглядов на роль библиотеки: хранить – или охранять. Подобной дилеммой движется, например, роман Умберто Эко «Имя розы». Хранить и распространять знание, постоянно переоценивать старое, превращая его в новое? Или охранять, скрывать, не позволять читателю «вредное» и «лишнее», решая за него, что можно и нельзя?
Сарра Житомирская (1916-2002) – редактор, архивист, историк, автор интереснейших мемуаров, 25 лет проработавшая в Отделе рукописей Ленинской библиотеки в Москве, – всегда придерживалась первого принципа: читатель должен пользоваться текстами. Задача библиотеки и любого отдела рукописей или музея книги – сделать документ (книгу, рукопись, машинопись) доступным читателю.
«Парадоксально, но среди профессионалов архивного и библиотечного дела эта позиция вовсе не являлась общепринятой, – пишет Ревекка Фрумкина. – …При ней [Житомирской] никто не посмел бы отказать, допустим, математику или биологу в доступе к рукописям философского содержания». (polit.ru) Напомним, что речь идет о советском времени, когда вопрос «пущать или не пущать» чаще решался в пользу «не пущать», а решение иногда принималось на основаниях почти иррациональных.
Сотрудница библиотеки Вильнюсского университета Сна Шимайте спасала евреев во время войны. Одним из первых спасенных был доцент университета, для которого она раздобыла поддельные документы. Оне удалось проникнуть в гетто под предлогом сбора не сданных в библиотеку книг. Она доставала документы, проносила в гетто еду, выносила и пристраивала в семьи детей. Свой дом также использовала как временное убежище.
В 1944 г. Шимайте была арестована, ее отправили в Да-хау, а потом - в концлагерь во Франции. После освобождения Она осталась во Франции и прожила там до конца жизни, не считая трех лет в Израиле. В ее честь высажено дерево на аллее Праведников в Яд ва-Шеме. Улица в старом Вильнюсе с 2015 г. носит имя Оны Шимайте. (eajc.org)
Детство Сарры Владимировны прошло в Одессе. Не отсюда ли присущий ей некий дух свободолюбия? Наверняка она бы согласилась со следующими словами: «Библиотека должна закладывать фундамент общечеловеческой культуры. Поэтому влияние государственной политики умаляет ее задачу, суживает ее работу, придает ее деятельности тенденциозный и односторонний характер». (library-21.narod.ru)
Так смело высказывалась в 1918 г. замечательный библиотековед, филолог, переводчица Любовь Хавкина(1871-1949). По ее инициативе в харьковской библиотеке, где она работала, были впервые открыты нотно-музыкальный отдел, отдел библиотековедения, библиотечный музей. Любовь Борисовна предложила первый в стране проект организации библиотечного образования. Ее труды – более 500 книг и статей. По сей день те, кто приходит работать в библиотеку, встречаются с «Таблицами» Хавкиной{{Имеется в виду работа Л.Б. Хавкиной «Авторские таблицы Кет-тера в переработке для русских библиотек» (1916) - о правилах расстановки книг на полках и в каталогах, (dic.academic.ru)}} .
Стоит вспомнить и другие имена. В Одессе учился выдающийся библиотековед Павел Наумович Берков (1896-1969). Краевед, историк, библиограф Александр Михайлович Дерибас (1856-1937) – внучатый племянник основателя нашего города Иосифа де Рибаса, в 20-х гг. работал директором Одесской городской публичной библиотеки, а затем много лет заведовал ее краеведческим отделом. Одесский библиотекарь Рейза Палатник была осуждена советскими властями за хранение самиздата и желание уехать в Израиль (что она и сделала в 1973 г.). Филолог, известная журналистка и писательница Белла Езерская (р. 1929, Одесса) проработала 14 лет в одесской областной библиотеке.
В истории библиотеки как культурного института немало замечательных людей. Остается только пожалеть, что в нашей стране профессия библиотекаря все еще не вернула себе тот престиж, который принадлежит ей по праву.
Есть ли будущее у библиотеки в эпоху цифровых технологий? Ответ на него может быть только утвердительным, а иначе – под угрозой сама жизнь культуры, средоточием которой являются библиотеки и музеи. Задачи их все те же, что сто и пятьсот лет назад: хранение, организация, поиск и распространение знаний. А вот способы значительно видоизменяются.
«Пришло время, и бумажные носители сменились электронными. Через Интернет мы приобрели весь мир, соединили все библиотеки мира в единую Мировую библиотеку. Пусть она пока несовершенна, но неуклонно движется именно в этом направлении.
Фигура библиотекаря, поначалу собирателя, коллекционера, хранителя, прошла эволюцию от грамотея, книжного эрудита и ученого до профессионала-каталогизатора, автоматизатора, информационного специалиста. Аудитория читателей, поначалу узкая и специализированная, превратилась в глобальную». (magazines.russ.ru)
Особенно веришь в будущее библиотек, когдавидишь какое-нибудь поразительное здание новейшей архитектуры, будто прямиком из 22 века. Например, городская библиотека Штутгарта, библиотека Свободного Университета в Берлине, библиотека Веннесла (Норвегия). Или великолепно сохранившиеся старинные здания (и их фонды) – Жуанина в Коимбре, Кодрингтон в Оксфорде, Клементинум в Праге…
Но если говорить об обычной городской библиотеке? Радужные картинки – ультрамодный дизайн, отдельные кабинеты с компьютерами, интернет, соответственно обученные специалисты, – все это требует сил и вложений. Чаще библиотеки находятся на стадии «у нас наконец-то поменяли мебель и сделали вайфай».
Пресловутая оцифровка книг – здесь есть свои подводные камни. Упомянутый выше Л. Поластрон подробно рассказывает, как несовершенство технологий приводит к тому, что цифровая копия часто оказывается неполной или сильно искаженной, микрофильмы неудобны в использовании, и т.д. А библиотеки в погоне за местом – хранилище-то не резиновое, – избавляются от ценных оригиналов, распродавая их или буквально отправляя на улицу. (Место занимают ежедневные пополнения пока еще печатной продукции, чья ценность под большим сомнением.) В итоге вы работаете с искаженной и урезанной книгой без возможности даже свериться с оригиналом…
Превращение библиотеки в место коммуникации, культурный центр – звучит интересно, но из некоторых высказываний ярых сторонников модернизации создается впечатление, что библиотека должна стать чем-то между чайной, детсадом и площадкой массовика-затейника.
А хотелось бы сохранить здравый смысл и основное назначение библиотеки. Потому что единственное, на чем сходятся и консерваторы, и модернисты, – без читающего общества у нас нет будущего.
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.