№54

Мигдаль Times №54

Готовы помочь днем и ночью

Ольга КСЕНДЗЮК

«Скорая» — тема, ныне соблазнительная для журналистов. Посему спекуляции в стиле «а когда “скорая” приезжала вовремя?» и «сколько стоит выжить?» оставим фельетонистам. Мы же обратимся к истории.
Достоверно известно, что в Одессе не только рождались замечательные люди, но и многое происходило впервые в России (и даже в мире). К примеру, в 1838 г. в Одессе (впервые в России) был уложен асфальт, в 1891 г. первый автомобиль прогромыхал по одесским улицам, и именно в одесское небо в 1910 г. поднялся первый русский летчик. Таких «впервые» еще много.

Если поближе к нашей теме — впервые карантин на Черном море был организован в Одессе. Впервые в мире в борьбе с холерой в качестве антисептика была успешно применена хлорная известь. Была открыта первая в России бактериологическая станция; получена сыворотка против дифтерии; организована кафедра микробиологии в Новороссийском университете. Три последних события непосредственно связаны с именем знаменитого доктора Я.Ю. Бардаха.

В случае со скорой помощью одесситы были первыми — тоже в России, но не в мире. (Жители других стран облегченно вздыхают.) Первый успешный проект создания скорой медицинской помощи был реализован в Нью-Йорке в 1868 г. Несколько позже — в Англии, Германии. Как правило, станции создавались при больницах, но нередко и в других местах — при полицейских участках, пожарных командах и т.п. В Италии, например, оказание первой помощи возлагалось на аптекарей, в Дании — на цирюльников. А «прабабушкой» последующих станций принято считать венскую — все новые станции СМП создавались по ее образу и подобию.

Понятно, что любой большой город — это очаг цивилизации и, следовательно, источник разнообразных проблем, в том числе медицинских. А в одесском «очаге», как позже напишет К. Паустовский, население было «чрезмерно экспансивное и склонное к анархическим поступкам». (Во времена его молодости самой модной одесской клятвой была «чтоб мне не дойти туда, куда я иду», и вряд ли она появилась по каким-то абстрактным причинам...) Как деликатно выражаются историки, «население испытывало большие трудности в оказании экстренной медицинской помощи, особенно в ночное время».

До учреждения «Скорой помощи» в разных районах города работали ночные врачебные пункты, адреса которых были известны дворникам, извозчикам, полицейским, печатались в прессе. Инициатором их создания был декан медицинского факультета Новороссийского университета, профессор В.В. Подвысоцкий.

История же одесской станции СМП связана с именами графа М. М. Толстого и выдающегося медика Я.Ю. Бардаха.

Легенда гласит, что когда единственная дочь состоятельного одессита Толстого подавилась костью, отец в поисках нужного врача объездил почти все городские больницы. Позже, узнав о том, что в Вене существует специальная организация по оказанию скорой помощи, граф Толстой провел там месяц: скрупулезно изучал постановку дела, даже совершал выезды на вызовы вместе с дежурными врачами в качестве... санитара. По возвращении он пожертвовал немалую сумму на дело создания одесской СМП.

Деятельное участие в подготовке и реализации проекта принимали члены Общества одесских врачей. В организационный комитет (во главе с Толстым) вошли: председатель Общества доктор Г.Т. Духновский, вице-председатели Общества проф. И.Г. Оршанский, доктора Я.Ю. Бардах, Н.М. Бенисович; секретари — И.А. Костевич, И.Г. Мандельштам; казначей — И.Я. Винокуров; члены Общества — Я.В. Зильберберг, Ч.А. Дю-Буше, Финкельштейн, Юзефович и др.

Общество врачей добилось от городской управы выделения небольшого земельного участка, отрезанного от двора Старой городской больницы по Валиховскому переулку. Строительство благополучно завершилось в октябре 1902 г. За 15 месяцев был построен комплекс, состоящий из двух зданий и гаражей для санитарных карет. Один из современников отмечал: «все, начиная от входа в вестибюль до последних деталей устройства, поражает взор предусмотрительностью, целесообразностью и изяществом».

Покуда велось строительство, оргкомитет занимался подбором и обучением среднего персонала. А 5 декабря 1902 г. председатель организационного комитета пригласил врачей для несения постоянного дежурства. Это были К.З. Балтер, Б.Л. Бурдин, М.Т. Григоращенко, И.Л. Гурфинкель, Г.X. Доризо, Д.В. Розенберг и М.М. Цукерман; как запасные врачи приглашены были Д. Бродский и Б. Резников.

Официальное открытие состоялось 29 апреля 1903 г. В руководство вошли Г.Т. Духновский, И.Г. Оршанский, И.Я. Винокуров. Председателем был избран Я.Ю. Бардах. И надо сказать, что одесская станция с первых месяцев своего существования была признана специалистами одной из лучших в Европе.

Из отчета за 1903-1905 гг. мы можем узнать, как выглядела на то время карета скорой помощи: «...построена на широком ходу, на мягких рессорах и снабжена тормозом. Колеса средней вышины с бандажами для резиновых шин. Кареты изнутри обиты: клеенкой, а одна цинком». Входная дверь находилась сзади. Выдвижная койка-носилки, для удобства пациента, была легко подвешена к потолку с помощью 4-х ремней с каучуковыми кольцами. «Левая стенка кареты, состоящая из двух половин, раскрывается кверху и книзу, причем нижняя половина, отброшенная кнаружи, должна служить подставкою для койки во время излечения или введения в карету».

В каком же порядке происходил выезд тогдашней «Скорой» — без автомобилей, мигалки, сирены и прочих технических совершенств?

Тревожный сигнал подавал дежурный врач. Во дворе звонил главный колокол, параллельно с ним работали звонки в помещениях для дежурных санитаров и кучеров. После подачи тревожного сигнала один из дежурных санитаров уточнял, «не будет ли каких-либо особых приказаний», и ждал врача у дверей кареты. Врач сообщал адрес. В момент прибытия кареты на место один из санитаров соскакивал с козел, раскрывал двери кареты и выполнял указания врача. Обязанности между санитарами были четко распределены.

Требования медицинской деонтологии¹ должны были выполняться неукоснительно: «...во время работы санитары не имеют права вступать в беседу с публикой или друг с другом. Аккуратно и без суеты они обязаны исполнять приказания врача. С больными должны обращаться бережно, стараясь не причинять им лишних страданий. По окончании работы санитары собирают ящики и прочие вещи и, получив указания врача, куда ехать, садятся на свои места на козлы и сообщают кучеру адрес. При следовании кареты с места случая на Станцию лошади идут либо шагом, либо мелкой рысью».

Очень добросовестно, стараясь ничего не упустить, основатели Станции перечисляют ситуации, в которых подается медицинская помощь. «...В несчастных случаях или при внезапных заболеваниях, происшедших вне частных квартир, т.е. на улицах, фабриках и заводах, театрах, цирках, ресторанах гостиницах, училищах, казенных и частных конторах, на вокзалах железных дорог, пароходных пристанях, ночлежных в пределах города, магазинах, местах общественных гуляний проч., а равно в случаях, происшедших в подвалах, амбарах, на лестницах и чердаках домов, и в случаях, когда пострадавший вне дома до прибытия кареты Станции был временно перенесен в частную (чужую) квартиру».

Особо оговаривается, в каких случаях «скорая» не выезжает: «а) к пьяным, поскольку они не получили серьезных повреждений, б) к психически больным, в) на частные квартиры и г) в места, находящиеся вне района действия Станции». Но и здесь имеется примечание: в прибытии на частные квартиры Станция не отказывала лишь в случаях, непосредственно угрожавших жизни и требовавших немедленной помощи. К ним отнесены отравления, удушения, тяжелые ранения.

Очень четко разъяснялось и то, как следует вести себя, вызывая «скорую». Ведь дело это было достаточно новым, и потом, человек мог находиться, говоря современным языком, в состоянии стресса.

«Вызывающий, не отнимая трубки от уха, отвечает на все вопросы врача: что случилось, улица, номер дома, номер квартиры, кто сообщает? — и ждет ответа врача Станции “едем” или “не едем”. Карета не выезжает, если вызывающий ограничится сообщением адреса и, не получив ответа, уйдет от телефона».

Как профессионально, убедительно и в то же время трогательно звучат слова: «После ответа “едем” карета немедленно выезжает со Станции, поэтому не следует опасаться, что карета может не прибыть — она всегда и скоро явится на вызов».

Помощь действительно была скорой. «Днем карета выезжает через 20-30 сек., ночью — 1-2 минуты. На место случая лошади идут полной рысью. Зимою выезд на 20-30 с. замедляется, так как приходится укладывать в карету медицинские ящики, находящиеся в дежурной санитаров». «Врачи по оказании помощи, с согласия и соответственно состоянию больных, доставляют последних по своему усмотрению в ту или иную больницу, на квартиру, на Станции или же оставляют на месте. Сопровождение больных в карете близкими лицами допускается лишь в исключительных случаях и с разрешения врача».

И весьма немаловажное, к сожалению, во все времена обстоятельство: «За оказанную помощь станция никакой платы не взимает, не взирая на степень состоятельности пострадавшего».

Да, именно так. В «кодексе чести» работников одесской «Скорой Помощи» был сделан специальный акцент на том, что Станция «просит не утруждать врачей напрасным предложением гонорара, которого они ни в коем случае принять не могут. Санитары и кучера за принятие подачек увольняются немедленно со службы».
Одесская станция была хорошо обеспечена технически, материально, и ее сотрудники были профессионалами. Газетные публикации и документы внутреннего распорядка говорят о высоких нравственных принципах устроителей станции и о медицинской и человеческой этике персонала.

В первый год работы за скорой помощью обратились 2400 человек. Три четверти выездов приходилось на дневное время. У одной бригады в среднем было 7-8 выездов в сутки. Самыми частыми «претендентами» были центр города, и только затем Молдаванка и Пересыпь. В 1904 г. число обращений на станцию СМП возросло до 3169.

Внушительные цифры содержатся в скупых строчках отчета Станции за 1905 г. — 1250 пострадавших. Из них 109 — после взрывов бомб, 126 — после уличных боев 14-16 июня, 103 — после боев 14-17 октября. И 325 — во время еврейских погромов.

Во время погрома, 18-22 октября 1905 г., кровавым кошмаром были охвачены центр и окраины, главным образом Молдаванка, населенная многочисленной беднотой. Тысячи людей спасались в огромном дворе Еврейской больницы. Сюда же привозили раненых.

«Кареты «скорой» не только мчалась в центр диких расправ для оказания медицинской помощи, но персонал их нередко вырывал из рук озверевших погромщиков... женщин и детей. Когда значительная часть населения, спасаясь от громил, скрылась за стенами городской больницы, «скорая помощь» организовала доставку провианта в каретах, и зачастую персонал станции, разоблаченный погромщиками, подвергался риску быть истерзанным...» («Вечерние Известия», №1543). Документально установлено, что в числе врачей, оказывавших на месте первую помощь раненым, был Я.Ю. Бардах.

«После поражения революции группа черносотенцев, гласных городской думы требовала закрыть станцию, изъятия ее из ведения городского врачебного общества...» («Врачебная газета», 1909, №27). Но на защиту «скорой» стало большинство горожан. Она очень быстро завоевала уважение не только у одесситов. 25 августа 1910 г. в Почетной книге одесской СМП появляется запись профессора Санкт-Петербургского медицинского института Д. Заболотного: «От виденного пришел в восхищение: организация дела, образцовый порядок и оказанная помощь — производят сильное впечатление и могут служить примером для других городов». В 1911 г. Станция была приглашена к участию в Международной гигиенической выставке в Дрездене. Жюри присудило одесской «скорой» почетный диплом и наградило медалью.

В 1913 г. число обращений в амбуланс станции заметно возросло. Это во многом связывалось с тем, «что явившемуся на станцию помощь оказывается немедленно, пострадавший осматривается обязательно врачом, да и помощь оказывается бесплатно».

Когда же началась война, совершенно естественно, что Станция начала проводить курсы для сестер милосердия. Лекции читали доценты Я. Бардах, И. Сабанеев, Н. Лигнау, доктора Я. Зильберберг, К. Балтер, В. Флоровский, Н. Кефер, вели и практические занятия. Часть врачей (Ильяшенко, Майтко, Мелешко, Резников, Футран, Флоровский, Финкельштейн, Шефтель) была призвана на службу в действующую армию.

Что ж, когда священное право на жизнь отвергалось во имя иллюзий и лживых идей, одни — калечили и убивали, другие — исцеляли и спасали. Так было всегда.

———————-

Я. Ю. Бардах (1857-1929) известен как микробиолог. Основные труды посвящены изучению возбудителей бешенства, дифтерии, брюшного и возвратного тифов. Независимо от Э. Беринга и В. Ру в 1893 г. разработал оригинальный метод приготовления и получил противодифтерийную иммунную сыворотку (1893), чем положил начало серопрофилактике и серотерапии у нас в стране. Вместе с И.И. Мечниковым и Н.Ф. Гамалеей основал в 1886 г. в Одессе первую в России бактериологическую станцию, на которой впервые в России стали проводиться прививки против бешенства, причем метод Луи Пастера был интенсифицирован (Я.Ю. Бардах, Н.Ф. Гамалея). В 1922 г. по его инициативе была создана научно-исследовательская лаборатория микробиологии. Впоследствии организовал первую в России кафедру микробиологии в Новороссийском (Одесском) университете и бессменно руководил ею до самой смерти.

---

¹Деонтология — «наука о должном» — наука о профессиональном поведении медика, этике и психологии взаимоотношений врача и пациента, дисциплина, обязательно изучаемая медицинскими работниками

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста