Интернет – это инструмент и среда массовой коммуникации. Это огромное, нескончаемое произведение, которое ежесекундно переписывается. Это виртуальная вселенная, создающая сама себя. Ей пока недоступно только обоняние и осязание. И это пространство для разных игр, в том числе для языковых.
Одной из таких игр стал распространившийся с невероятной скоростью «олбанский», или «язык падонкаф».
В конце 20 в. в Рунете1 появился сайт с неприличным названием fuck.ru, который задумывался как оазис для свободомыслящих граждан, зажатых цензурой. Обитатели сайта придумали новый язык, чьим основным правилом можно назвать отсутствие правил, назвали себя «падонками», свою идеологию – «контркультурой», и начали все это активно продвигать. Сегодня «падонки» уже стали частью истории, а некоторыми их достижениями пользуются даже те, кто понятия не имеет, откуда они взялись.
Это хорошая иллюстрация к тому, как элитарное (в смысле – для небольшого круга людей) становится массовым. «Яростная порча орфографии оказалась настолько привлекательной идеей, что сразу овладела интернет-умами и стала модной и почти обязательной», – пишет лингвист М. Кронгауз.
Употребление сленга (гламурного, криминального, профессионального) сигнализирует – «я такой, как вы, как все», «я свой по отношению к вам». И в то же время – «я особенный по отношению к другим, не таким, как вы и я». В этом смысле Интернет не придумал ничего нового. Он просто ускорил, усилил, сделал очень наглядным зарождение и жизнь сленга, а также субкультуры, с которой он чаще всего связан.
«Олбанский» не сводится к издевательству над орфографией. Там используется набор речевых клише, в основном, оценочных. Например, «аффтар жжот» или «зачот» – положительная оценка, «ацтой» – отрицательная, «ржунимагу» – «смешно».
Кроме того, для меня любой сленг – показатель того, как современный человек воспринимает реальность. Очень сложную реальность, перенасыщенную, изменчивую, местами искаженную. Измененный язык – воплощение абсурдности жизни. И чем это, в конце концов, хуже «дыр бул щыл»2 или зауми обэриутов? Каждое поколение находит свои способы выразить бессмыслицу и безумие мира и как-то среди него выжить.
Так что я не впадаю в истерику по поводу «падонкаф». «Они напоминают нам о лингвистических играх раннего периода развития Интернета. А в качестве моды на смену им придет что-то иное. И лет через сорок какое-нибудь "я плакалъ" будет вызывать жуткую ностальгию», – предсказывает М. Кронгауз.
Мне лично нравятся языковые игры и смешные словечки, и я охотно ими пользуюсь при случае. Особенно близко моему сердцу классическое «йа креведко». Главное – это чувство меры.
Такие речевые клише еще называются «медиа-вирусы» или интернет-мемы (это понятие несколько шире). Как считают лингвисты, почти полным аналогом мемов в 19-20 вв. были крылатые фразы. «Счастливые часов не наблюдают». «Утром стулья, вечером деньги». «А на дороге мертвые с косами стоят». Так что само явление не уникально, но Интернет – очень благодатная среда для него.
Но есть во всем этом реальная опасность – утратить грамотность и ее ценность. Ведь безопасно играть, то бишь неправильно писать, могут только очень грамотные люди, которые знают, как правильно. Интернет-игры с орфографией сильно ударили по тем детям, которые только начинали учиться читать в начале 2000-х годов.
Тот же профессор Кронгауз считает, что будущее орфографии печально: «Сегодняшние модные игры интеллектуалов выгодны неграмотным людям, а их, как известно, больше. В долгосрочной же перспективе грамотные образованные люди, безусловно, спасут нашу орфографию и победят. Как? А как обычно: не известным науке способом» (e-reading.link).
*
Многие из наших чувств обусловлены биологически. В том числе эффект, давным-давно известный мультипликаторам и рекламистам. Нечто маленькое, округлое, пушистое, глазастое вызывает у большинства людей определенные переживания.
Формы их выражения и моды на них – меняются. Но пока с нами остается умение чувствовать любовь и тепло, есть надежда, что мы выживем.
Выбираемые нами слова в первую очередь говорят что-то о нас. Мы можем сказать «какая прелесть» или «кукусик», «отстой» или «достало». Мы сообщаем другим нечто о себе (в искусстве это называется «послание»). Например, что мы владеем хорошим литературным языком; что мы отзывчивые, безразличные, продвинутые, мы наследники Эллочки-людоедки, мы «в теме» или наоборот...
Любопытно: какое послание несут в себе «няшки» и «мимишки», столь радостно расплодившиеся в последние годы? Сначала они жили исключительно на вольных просторах Интернета. Но потом я услышала «пичальку» от подруги-филолога. Тут я и поняла, что произошло интересное: сетевая мода проникла в повседневную речь.
Окончательно в этом я убедилась, когда поймала себя на произнесении фразы: «Ой, какое мимими!» (Для справки: мне далеко за восемнадцать, я не сижу в Фейсбуке и не страдаю периодическим размягчением мозга.)
На смену и в противовес агрессивным, хулиганским, стебным «олбанцам» недавно пришел культурный стиль, который не без оснований называют девичьим или «новой сентиментальностью». Ванильки и няшечки оттеснили «падонкаф» своими слабыми плечиками и вовсю используют «мимишный» новояз. (Близок к ним так называемый мамский язык на форумах молодых матерей.) Люди, не входящие в эту девическую культуру, с удовольствием повторяют мармеладные словечки. Сначала с иронией, как бы цитируя. Однако теперь эти слова используют все, даже СМИ.
Девчата пришли в Интернет довольно поздно. Сначала пришли интеллектуалы, потом «хулиганы», а потом уже – множество юных (и не очень) дев. «В советское время традиционные девичьи культурные практики, в том числе традиция девичьих альбомов, воспринималась как буржуазная и подлежащая полному искоренению». (ru.wikipedia.org) Сегодня, по данным статистики, 67% пользователей ЖЖ – женщины. Распространенный возраст пользователей – 16-20 лет. Современная российская массовая словесность вообще представляет собой уникальное явление. Практически вся она является женской литературой разных видов и типов.
Массовая девчачья культура играет огромную роль не только в нашем обществе. Например, говорят о языке дневников израильских девочек и «марсианском языке» у китайской молодежи.
«Обнимашки» и «печенюшки» вышли за пределы девических сообществ. «Пичалька» говорят все от мала до велика, мальчики и девочки постят в Инстаграм «вкусняшки», дамы в положении называют себя «беременяшками». Это усилилась где-то в середине 2010 года.
Слово «няшный» происходит от японского «ня», то есть «мяу». Означает, согласно определению интернет-энциклопедии «Луркоморье», ощущение нежности, радости, умиления. Популяризировали междометие и насочиняли от него производные («няшка» и пр.) поклонники аниме.
Междометие «мимими» пришло к нам в 2005 г. из культового мультфильма «Мадагаскар». Оно означает высшую степень умиления. В мультфильме его произносит маленький, пушистый и перепуганный лемурчик Морт.
В английском «Городском словаре» «mimimi» толкуется так: a very depressive person or action (очень депрессивный человек или действие). То есть, маленький лемур издает вполне естественные жалобные звуки. «Трудно понять, – замечает М. Кронгауз, – почему звуки, символизирующие жалобу, преобразовались в умиление, и почему это произошло только в русском языке».
В сети встречаются многочисленные однокоренные слова. Правда, количество «ми» колеблется (чем длиннее слово, тем труднее повторять «ми»): мимимишный, мимимитинг и даже мимиметр – это прибор для измерения умиления. Он, как правило, зашкаливает.
Особенно его зашкаливает на изображениях и видеороликах котов. (Ну, еще енотиков, зайцев и щенков.)
Почему в Рунете так любят кошек? Впрочем, это загадка всего мирового Интернета, считает М. Кронгауз. (Тоже мне – бином Ньютона!..) И откуда взялось слово «котэ»?
Мне кажется, оно находится на грани между «олбанской» и «няшной» лексикой. С одной стороны, слово искажено, написано «с ошибкой». А с другой... котэ – няшка!
Версии есть разные. Например, слово возникло случайно, при быстром наборе текста. Произошло от грузинского имени Котэ (Константин) – а чего вдруг? Или от японского слова котэ («наручи, часть доспехов») – тоже непонятно. Еще одна версия – котэ родилось на сайте Упячка (upyachka.ru), одном из источников мемов в Рунете. На Упячке появилась анимация, изображающая кота с попкорном, и именно этот кот был впервые назван «котэ» или Котэ. На «Упячке» и сейчас можно найти огромное количество изображений котэ, с попкорном и без него.
*
Откуда произошла «пичалька» – не совсем ясно. Ее популярность набрала обороты в 2010 году. Сейчас это слово встречается в соцсети «ВКонтакте», в среднем, раз в несколько минут. Означает оно огорчение или грусть, впрочем, не слишком сильную, вполне переносимую. И часто употребляется иронически. По одной из версий, слово придумали ванильки – родственники хипстеров.
Ванильки культивируют романтичность, депрессивность, любовь к сладкому, виртуальное общение, мечтательность и уют. «Надоела грязь, хамство, вранье, борьба, протест. Хочется быть милым и пушистым, хочется тепла, нежности, надоело “париться”, нужно жить для себя, видеть красивое и наслаждаться, – сказал один из ванильных юношей. На нем был теплый свитер кремового цвета, на запястье браслет с крошечным игрушечным мишкой. – Чтобы следовать этой субкультуре, не надо много денег, наоборот, ванильные отрицают всякие “понты”... Настоящие ванильки выглядят так, чтобы при взгляде на них хотелось улыбнуться». (mn.ru)
Распространено мнение, что няшная лексика – проявление инфантилизации общества. И оно – мнение – в принципе не ошибается. Стремление уменьшить вещи, явления, чувства, проблемы, других и себя свидетельствует именно об этом.
С другой стороны, инфантильность тоже имеет причины. Откуда неистребимая популярность выражения «как бы», которое любой предмет делает незначительным, неконкретным, как бы иллюзорным, и тем самым снимает ответственность с говорящего? Откуда эта неутолимая жажда маленького и миленького, теплого и уютного, сладкого и славного? Откуда «стильненькое» и «позитивненькое», «пасибки» и «здоровки»?
Я думаю, большая часть всего этого рождена сопротивлением и защитой от агрессивной, конкурентной, напряженной среды. Суета, холод и тревоги внешнего мира – их так хочется избежать, а это почти невозможно. Разве что в искусственной реальности. И она строится, каждое мгновение строится – из кирпичиков-слов и образов на великой строительной площадке Интернета.
| Вы не можете удалить эту картинку |
Замечания/предложения
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.
Председатель правления центра
«Мигдаль» —
Кира Верховская
.
