+15

№96-97

Мигдаль Times №96

Задачи Иосифа Флавия

Анна МИСЮК

(0)

Задача должна быть решена через алгоритм – то есть план последовательных действий. Авторы замечают, что задача сложнее, чем кажется, и в полном объеме не решена до сих пор.

Однако... Эту задачу почти 2000 лет назад решил и... остался в живых иудейский полководец Иосиф бен Матитьягу, потомок царского рода Хасмонеев, он же – историк Иосиф Флавий, знаменитый своими историческими трудами «Иудейская война» и «Иудейские древности». А не решил бы – и о чем бы мы сейчас говорили? Не решил – и не знали бы ничего о гибели защитников крепости Масада, не решил – и осталась бы от всей Иудейской войны одна резкая фраза древнеримского историка Тацита: иудеи – единственный народ, не желающий подчиняться римлянам.

Задача ведь была поставлена перед Иосифом отнюдь не теоретически. Сорок последних выживших защитников галилейского города Иотапата решили покончить с собой, но не сдаться римлянам. И то: в плену их ждали поношения и мучительная смерть на кресте. Их, но... не Иосифа. Ему уже был заготовлен иной жребий...
Что за замечательный человек Иосиф! Что о нем ни скажешь, тут же следует многоточие, то есть – неоднозначны, непредсказуемы по­следствия его решений.

Еще до того, как сформулирована была «задача Флавия», прежде чем сорок человек в пещере под Иотапатой начали отсчет, завершавшийся смертельными ударами, там разыгралась сцена, из которой мы можем, кажется, понять, как Иосиф бен Матитьягу, будущий Флавий, решал проблемы.

Итак: восставшие галилейские города опять покорены римлянами, огонь иудейского восстания, залитый кровью, затухает, командующий в Галилее Иосиф бен Матитьягу отступил из последней своей крепости Иотапаты и вместе с последними сорока бойцами укрылся в потаенной пещере. Из пещеры он, однако, выходит на свидания с некоей женщиной.

Женщину выследили римляне, и через нее устанавливал контакт с Иосифом сам рим­ский главнокомандующий Веспасиан. Иосифу обещаны жизнь и почет за проявленную им храбрость (в истреблении римлян?!). Ситуация предельно ясна: жизнь или смерть. Дополнительным условием к задаче становятся вещие сны, и их Иосиф, недаром происходивший из священнического рода, толкует однозначно в пользу жизни. Но... Сорок обреченных иудеев не согласны: «Ты желаешь жить, Иосиф, и решаешься смотреть на свет Б-жий, сделавшись рабом?» – говорят они. Они считают, что жизнь – неправильный выбор, и готовы исправить положение: «Мы предлагаем тебе нашу руку и наш меч: хочешь умереть добровольно, то умрешь как вождь иудеев; если же недобровольно, то умрешь, как изменник!»

Вот такую дилемму предлагают нашему герою. Представьте: сорок обреченных человек окружили его в пещере и готовы первой унести на острие меча его драгоценную талантливую жизнь. Что бы вы сделали? Возможно ли решение? Вы бы ничего не сделали, если только вы не режиссер-постановщик исторических боевиков. А Иосиф берется за задачу, да еще и описывает нам ее алгоритм (помните? – это последовательность действий).
1. Он пытается урезонить товарищей доводами разума и в блестящей речи (на две страницы) доказывает преимущество гибели от руки врага перед самоубийством.

2. «…отчаяние сделало их глухими ко всяким вразумлениям; они уже давно посвятили себя смерти». Поэтому они совершают ожидающееся от них действие: «С обнаженными мечами кинулись на него со всех сторон, называли его трусом, и каждый был готов заколоть его на месте».

3. Тогда Иосиф одного окликает по имени, второго «окидывает взором полководца», третьего хватает за руку, четвертого останавливает просьбами, пятого – видимо, отбивает кинжалом… И далее: «каждый раз отражает смертельный удар, поворачиваясь, подобно зверю в клетке, то к тому, то к другому, намеревавшемуся напасть на него».

И ведь всех отбил: руки у них опустились, кинжалы упали, и мечи вернулись в ножны.

Один в пещере против сорока. Голливуд отдыхает!

Возможно, именно во время этой фантастической сцены и удалось Иосифу вычислить и занять позицию, которая позволила ему остаться в живых, пока сорок последних его бойцов умирали от дружественного меча по круговому жребию.

Это были последние задачи, которые решал бен Матитьягу, но дальше нужно было становиться Флавием. Из уст Иосифа полководец Веспасиан слышит предсказание о своем грядущем возвеличении. Иосиф не рисковал ничем: чем лучше предсказание – тем, при любом исходе, лучше для предсказателя.

Но – тут будем считать, что ему повезло. Веспасиан становится императором, а Иосиф как удачливый предсказатель зачисляется в состав семьи Флавиев. Теперь у него начинается другая жизнь, жизнь римского гражданина, члена императорской фамилии и еврейского историка.

Дальнейшие свои задачи Иосиф, теперь уже Флавий, решал не с мечом, а со стилом в руке. Он писал книги. Первая из них посвящена главному его делу и главному решению. Это «Иудейская война». Повесть о восстании против могучего Рима, о подвигах и поражениях и о самом страшном из поражений – падении Иерусалима и уничтожении Храма.

Задача: условие первое – восславить отвагу и доблесть еврейского народа, полководческий дар Иосифа бен Матитьягу, а также сохранить память о конкретных событиях, их содержании и участниках. Условие второе – показать, что ход событий был свыше направлен на то, чтобы смирить иудеев и укре­пить Рим. Задача решается через сложение условий.

Результатом явился трул, который, с одной стороны, – единственный источник сведений о значительных событиях и лицах последних десятилетий существования древнего еврей­ского государства (история Масады, последнего опло­та сопротивления). А с другой стороны, легко вычитываются в книге субъективные характеристики и интерпретации событий (все враги Иосифа, например, – отъявленные мерзавцы и патологические глупцы), а также просматривается истовая «рука» римской цензуры. Есть предположения, что книга выправлялась под личным надзором императора Веспасиана и его сына Тита. Во всяком случае, о римском военном мастерстве «Иудей­ская война» повествует с подробностями и немалым знанием дела.

Еще одна задача: спокойно жить второсорт­­ным римлянином или стать гласом иудаизма в языческом мире, не дать исчезнуть и рассеяться памяти об иудеях, выступить апологетом духовных ценностей своего народа, сохранить его историю и святое учение в те годы, когда сам народ побежден, рассеян, распылен в «ойкумене». Решение: книга «Иудей­ские древности».

Заглавие дано в параллель к уже существовавшей книге Плиния «Римские древ­ности». Флавий пересказывает по-гречески Тору, утвер­ждая древность и духовность евреев, явно в полемике с греко-римским взглядом на окружающие народы как на варваров, культурно и нравственно неполноценных.

Результат оказался непредвиденным для автора. Языческий мир не обратил на книгу внимания. Упоминаний о ней нет. Тем более она не была нужна иудеям, на чью благодарность автор явно рассчитывал.

Но в ней дана уникальная версия книг Маккавеев и упоминаются определенные галахические постановления, о которых других сведений не сохранилось. Книгу сберегла и популяризировала христианская традиция. А уже в 19-20 веках она стала необходимой и настольной для многих тысяч ассимилированных евреев, которым пришлось сквозь два тысячелетий решать задачу Флавия: смириться с тем, что тебя вторым сортом причисляют к другой культуре, или сохранять при себе огромное драгоценное наследие, каким являются «иудейские древности»?

Еще одна задача: если твоих соплеменников гонят и унижают, но сам ты защищен от юдофобии высоким положением и покровителями, то что делать – не замечать антисемитского гнета, погромов, оскорблений и ограб­лений? Ты ведь уже раньше сделал выбор в пользу личного против общественного; может, промолчать? Ведь если выступить, то могут и тебе припомнить припорошенную быльем причастность к неудобному племени.

Иосиф Флавий решает задачу тем, что пишет книгу «О древности иудейского народа. Против Апиона». Это яростный памфлет, разоблачающий юдофобские нападки александрийца Апиона, вдохновителя погрома, уничтожившего еврейскую общину Александрии в 38 году 1 века н.э. При жизни Флавия реакцией на эту книгу было в лучшем случае презрительное умолчание. Почему я думаю, что и от соплеменников он не дождался благодарности за это заступничество? Потому что ни один еврейский источник не упоминает текс­тов Иосифа Флавия, а тем более его имени вплоть до Нового времени.

Текст работы «Против Апиона» – одной из немногих книг древнего мира, прославлявших еврейство и гневно клеймящих его гонителей,– впервые был упомянут одним из отцов христианской церкви Иеронимом, который жил в Бет-Лехеме в четвертом веке нашей эры.

В этой работе темперамент автора уже не сдерживается ни цензурой, ни претенциозно­стью. Блестящий полемист, эрудит, рассыпающий неопровержимые логические аргументы, Иосиф не просто защищает и защищается, он переходит в нападение, демонстрируя кризис, духовный и умственный тупик политеизма. Больше – никаких уступок. Главная мысль сочинения в том, что еврейский народ древен и самобытен, его понятие Б-га Единого верно, а потому его закон превосходит людские кодексы.

Кстати, совершенно неизвестно никакое конкретное событие, сподвигнувшее Иосифа Флавия написать в 93-м году н.э. эту работу. Либо уж так достали, что высказал все, что накипело, либо решил выступить и объяснить, что иудеем был, им и остался, даже если остался последним. А в те годы могло и так показаться. Последним оставаться – так ему не впервые...

Иосиф Флавий почти две тысячи лет ждал своего настоящего массового читателя. До­ждался. Задачи Флавия, как напоминает учебник конкретной логики, – сложнее, чем кажутся, и полного решения, возможно, еще не имеют.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста