БС"Д
Войти
Чтобы войти, сначала зарегистрируйтесь.
Главная > Мигдаль Times > №5 > Два Семена
В номере №5

Чтобы ставить отрицательные оценки, нужно зарегистрироваться
+6
Интересно, хорошо написано

Два Семена
А. Яворская

Так уж случилось, что в одно и то же время в Одессе жили два поэта. И инициалы у них были ну совершенно одинаковы: С.К.

И звали их одинаково: Семен. Семен Кессельман и Семен Корчик. Впрочем, в миру поэтическом они были известны как Эскесс (Семен Кессельман) и Семен Кирсанов (Семен Корчик).

Хоть в каком-то смысле они были антиподами.

Эскесс — это прелесть поэзии «серебряного века», немного застенчивый, бесспорно, самый известный в 1914 году из «молодых поэтов».

На него ссылались, его уважали, «на него ходили». Он был одной из восходящих звезд Литературно-Артистического общества. Но... «Не все молодые писатели вышли на большую литературную дорогу... Что стало, например, с Семеном Кессельманом, которого я лично ставил выше всех остальных. Он прекрасно умел передать чувство одиночества в большом городе. Его образы были неожиданными, но убедительными. Одно стихотворение начиналось так:

Я жду любви, как позднего трамвая.

Это смело, но если вдуматься, как это хорошо», — писал в 1947 году Александр Биск в США.

О Эскессе ходили легенды. Юрист, как и большинства молодых поэтов десятых годов, участник одесского журнала «Крокодил», журналист был достаточно застенчивым человеком.

Мне мама не дает ни водки, ни вина,
Она твердит: вино бросает в жар любовный.
Мой Сема должен быть как камень хладнокровный,
Любить родителей и не кричать со сна.

После прихода большевиков Эскесс вновь превращается в Кессельмана, советского служащего. По версии Катаева, он погиб в гетто, во время оккупации. Эскесс, единственный одесский поэт, не издавший ни одной книги. На самом деле умер он в 1940 году. Когда пришли оккупанты, вдова Кессельмана, Милица Степановна, убрала с могилы табличку с фамилией — чтобы не осквернили. Она же сохранила и скромный архив поэта. Теперь всего несколько человек в Одессе знают, что рядом с могилой Милицы Степановны Зароковой похоронен поэт Семен Иосифович Кессельман.

Один поэт при советской власти не выжил. Другой же при ней расцвел.

Многочисленные мифы и предания сопровождают одесскую часть пути Семена Кирсанова.

«В каком-то смысле» в рыцари поэзии его посвятил Ильф. Ибо «рыцарское посвящение», как известно, удар мечом по плечу. Когда молодой нахальный Сема что-то неуважительно сказал о Пушкине на заседании литературного кружка «Зеленая лампа», Ильф не выдержал: «Пошел вон, дурак!» И Сема ушел. Через четыре года он создаст свое объединение «Юголеф» — Южный левый фронт искусств.

Ох уж, эти злые одесские языки! Они забыли, что Сема пишет стихи с пяти лет в аккуратных тетрадочках. Они говорят, что модный дамский портной Исаак Корчик скоро прогорит: «Что, конкуренты, налоги?» — «Хуже, его сын стал поэтом!»

Организация «Юголеф» была современной, в словах и выражениях не стеснялась. Обозвать оппонентов «буржуазной блевотиной» — с удовольствием. Пропаганда книг по юголефам: «Только животное и идиот не нуждается в книге».

Вышло пять номеров журнала, был ларек, продающий их, была печать Юголефа. Была даже столовая Юголефа под названием «РОЖ» — работа, отдых, жратва.

Официально руководил Юголефом не Кирсанов. Но кто об этом вспоминал? Да и спонсором, судя по всему, был несчастный отец.

По легенде, последней каплей стал спектакль театра Юголефов. Когда на арену цирка вышли вооруженные солдаты — то ли полк, то ли взвод, — публика, припомнившая времена обысков и реквизиций, бросилась вон из цирка.

Но Семен ухитрялся еще и писать стихи. Задиристые, лесенкой — по Маяковскому.

Кирсанов перебрался в Москву, стал там заметной фигурой. Он прорвался. Стихи у него самые разные — от стихотворных доносов на Бабеля до чудных строк об Одессе. «Есть город, который я вижу во сне» — это он.

Мой город родимый. Приморская улица,
Где я вырастал босяком голоштанным,
Где ночью одним фонарем караулятся
Дома и акации, сны и каштаны.

Это тоже Кирсанов, непривычно нежный.

В середине тридцатых умирает его жена, красавица Клавдия. Тогда начинается новый Кирсанов — умеющий говорить о любви.

В последние годы жизни, смертельно больной — у него был рак горла, и говорить он почти не мог — он писал. Одну из лучших своих книг — «Зеркала».

И в зеркале времени два Семена. Оба — одесситы. Оба — поэты. И так важно, чтобы о них помнили.


Добавление комментария
Поля, отмеченные * , заполнять обязательно
Подписать сообщение как


      Зарегистрироваться  Забыли пароль?
* Текст
 Показать подсказку по форматированию текста
  
Главная > Мигдаль Times > №5 > Два Семена
  Замечания/предложения
по работе сайта


2024-04-18 07:44:26
// Powered by Migdal website kernel
Вебмастер живет по адресу webmaster@migdal.org.ua

Сайт создан и поддерживается Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра «Мигдаль» .

Адрес: г. Одесса, ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.: (+38 048) 770-18-69, (+38 048) 770-18-61.

Председатель правления центра «Мигдаль»Кира Верховская .


Еврейский педсовет Еженедельник "Секрет" Dr. NONA