Так уж случилось, что в одно и то же время в Одессе жили два поэта. И инициалы у них были ну совершенно одинаковы: С.К.
И звали их одинаково: Семен. Семен Кессельман и Семен Корчик. Впрочем, в миру поэтическом они были известны как Эскесс (Семен Кессельман) и Семен Кирсанов (Семен Корчик).
Хоть в каком-то смысле они были антиподами.
Эскесс — это прелесть поэзии «серебряного века», немного застенчивый, бесспорно, самый известный в 1914 году из «молодых поэтов».
На него ссылались, его уважали, «на него ходили». Он был одной из восходящих звезд Литературно-Артистического общества. Но... «Не все молодые писатели вышли на большую литературную дорогу... Что стало, например, с Семеном Кессельманом, которого я лично ставил выше всех остальных. Он прекрасно умел передать чувство одиночества в большом городе. Его образы были неожиданными, но убедительными. Одно стихотворение начиналось так:
Я жду любви, как позднего трамвая.
Это смело, но если вдуматься, как это хорошо», — писал в 1947 году Александр Биск в США.
О Эскессе ходили легенды. Юрист, как и большинства молодых поэтов десятых годов, участник одесского журнала «Крокодил», журналист был достаточно застенчивым человеком.
Мне мама не дает ни водки, ни вина,
Она твердит: вино бросает в жар любовный.
Мой Сема должен быть как камень хладнокровный,
Любить родителей и не кричать со сна.
После прихода большевиков Эскесс вновь превращается в Кессельмана, советского служащего. По версии Катаева, он погиб в гетто, во время оккупации. Эскесс, единственный одесский поэт, не издавший ни одной книги. На самом деле умер он в 1940 году. Когда пришли оккупанты, вдова Кессельмана, Милица Степановна, убрала с могилы табличку с фамилией — чтобы не осквернили. Она же сохранила и скромный архив поэта. Теперь всего несколько человек в Одессе знают, что рядом с могилой Милицы Степановны Зароковой похоронен поэт Семен Иосифович Кессельман.
Один поэт при советской власти не выжил. Другой же при ней расцвел.
Многочисленные мифы и предания сопровождают одесскую часть пути Семена Кирсанова.
«В каком-то смысле» в рыцари поэзии его посвятил Ильф. Ибо «рыцарское посвящение», как известно, удар мечом по плечу. Когда молодой нахальный Сема что-то неуважительно сказал о Пушкине на заседании литературного кружка «Зеленая лампа», Ильф не выдержал: «Пошел вон, дурак!» И Сема ушел. Через четыре года он создаст свое объединение «Юголеф» — Южный левый фронт искусств.
Ох уж, эти злые одесские языки! Они забыли, что Сема пишет стихи с пяти лет в аккуратных тетрадочках. Они говорят, что модный дамский портной Исаак Корчик скоро прогорит: «Что, конкуренты, налоги?» — «Хуже, его сын стал поэтом!»
Организация «Юголеф» была современной, в словах и выражениях не стеснялась. Обозвать оппонентов «буржуазной блевотиной» — с удовольствием. Пропаганда книг по юголефам: «Только животное и идиот не нуждается в книге».
Вышло пять номеров журнала, был ларек, продающий их, была печать Юголефа. Была даже столовая Юголефа под названием «РОЖ» — работа, отдых, жратва.
Официально руководил Юголефом не Кирсанов. Но кто об этом вспоминал? Да и спонсором, судя по всему, был несчастный отец.
По легенде, последней каплей стал спектакль театра Юголефов. Когда на арену цирка вышли вооруженные солдаты — то ли полк, то ли взвод, — публика, припомнившая времена обысков и реквизиций, бросилась вон из цирка.
Но Семен ухитрялся еще и писать стихи. Задиристые, лесенкой — по Маяковскому.
Кирсанов перебрался в Москву, стал там заметной фигурой. Он прорвался. Стихи у него самые разные — от стихотворных доносов на Бабеля до чудных строк об Одессе. «Есть город, который я вижу во сне» — это он.
Мой город родимый. Приморская улица,
Где я вырастал босяком голоштанным,
Где ночью одним фонарем караулятся
Дома и акации, сны и каштаны.
Это тоже Кирсанов, непривычно нежный.
В середине тридцатых умирает его жена, красавица Клавдия. Тогда начинается новый Кирсанов — умеющий говорить о любви.
В последние годы жизни, смертельно больной — у него был рак горла, и говорить он почти не мог — он писал. Одну из лучших своих книг — «Зеркала».
И в зеркале времени два Семена. Оба — одесситы. Оба — поэты. И так важно, чтобы о них помнили.
Сайт создан и поддерживается
Клубом Еврейского Студента
Международного Еврейского Общинного Центра
«Мигдаль»
.
Адрес:
г. Одесса,
ул. Малая Арнаутская, 46-а.
Тел.:
(+38 048) 770-18-69,
(+38 048) 770-18-61.