+13

№5

Мигдаль Times №5

Семья Заменгоф (перевод с польского. Печатается с сокращениями)

(Перевод с польского. Печатается с сокращениями.)

В начале августа увидела свет повесть Софьи Банет-Форналовой «La Familio Zamenhof» («Семья Заменхоф»). Это довольно обширный труд — 226 страниц с фотографиями семьи Заменхоф, в большинстве своем ранее не публиковавшимися. Написан он на эсперанто и издан престижным швейцарским эсперантистским издательством Kooperativo de Literatura Foiro. Мы предлагаем вашему вниманию интервью Софьи Банет-Фоналовой с корреспондентом польского журнала «Слово жидовске» («Еврейское слово») Марией Баум.

— Пани Софья, это ваша первая публикация по истории эсперанто?

— Нет. Эта работа по истории эперанто уже третья по счету. Первая была посвящена истории эсперантистского театра, а вторая — истории движения эсперантистов в Белостоке — городе, где родился создатель языка, доктор Людвик Заменхоф. Таким образом, «Семья Заменхоф» — это моя третья и, на данный момент, последняя публикация. А вообще-то, у меня еще есть работы по проблемам еврейской культуры, а также о цыганах, масонах и других группах, относительно которых существуют устойчивые отрицательные стереотипы.

— Почему вы решили поднять эту тему [имеется в виду история семьи Заменхоф], и на кого рассчитана ваша работа?

— Людвик Заменхоф широко известен во всем мире, и в этом нет ничего удивительного — ведь он создал в 1887 году международный язык «эсперанто», который до сих пор служит делу сближения разных народов и устранению ксенофобских заблуждений. Важно также вспомнить, что в распространении эсперанто принимала участие интеллигенция разных стран, например, польские профессора Б. Дубовский, Ж.-Н. Бодуэн де Куртенэ, Т. Котарбинский, З. Клеменшевич. Эсперантистская культура очень богата, в частности, в этом году в Тель-Авиве прошел очередной всемирный конгресс эсперантистов...

А начало всему этому дал скромный и гениальный варшавский окулист-идеалист (так в тексте — Прим. ред.) — доктор Людвик Заменхоф. О нем написано несколько монографий, однако до сих пор недостаточное внимание уделялось его семье. А ведь это была семья исключительная — образованная, космополитичная в самом лучшем смысле этого слова и одновременно неразрывно связанная с еврейской традицией и культурой.

Отец Людвика — Маркус Заменхоф, как и его дядя Йозеф, были полиглотами — учителями языков, знатоками литературы. Маркус Заменхоф был выдающимся педагогом, а также автором учебников по русскому и немецкому языкам и разговорников на 5 языках.

Дети в этой семье росли среди высоких интеллектуальных и моральных принципов. Многие Заменхофы были новаторами в своих специальностях, в основном медицинских, но все они, без исключения, отличались высокими моральными качествами и соучастием к ближним.

Вся семья помогала Людвику в реализации поставленной им цели, то есть в распространении эсперанто и идей, с ним связанных. Эти идеи были очерчены в его сочинении «Homoranismo», названном по аналогии с «гиллелизмом», так тогда называлась философия рабби Гилелля, одного из величайших еврейских мудрецов. Леон и Феликс Заменхофы — братья Людвика — были поэтами и переводили польских авторов на эсперанто. Это кстати, был великолепный способ популяризации польской литературы, поскольку Польша, входя в состав Российской империи, не имела на тот момент для этого возможностей. Выдающимися эсперантистами были также дети доктора Людвика — Адам и Софья, а особенно Лидия, которая в отличие от всей остальной семьи, не получила медицинского образования, став юристом. Она не работала по специальности, а все силы отдала продолжению дела отца. Лидия была выдающейся учительницей эсперанто, обучавшей людей во многих странах Европы и даже в Соединенных Штатах, а также талантливой публицисткой и переводчицей на эсперанто. В числе переведенных ею авторов — Болеслав Прус и Генрик Сенкевич.

— Как писалась эта книга, и откуда брались для нее материалы?

— Сбор материалов был делом нелегким. Дело в том, что в огне Катастрофы вместе с миллионами евреев погибли и предметы материальные. В некоторых случаях трудно было установить довольно простые факты, касающиеся семьи Заменхоф. Опиралась я в основном на материалы, найденные в довольно разрозненных эсперантистских архивах, в исторических трудах, а также в произведениях эсперантистов. Данные эти, конечно же, касаются тех Заменхофов, которые принадлежали движению эсперанто. В описании их личностей мне помогало творчество этих людей: статьи, эссе, стихи, малые драматические формы и даже выступления на различных собраниях эсперантистов. Кроме того, братья Людвика — Хенрик, Леон и Александр, а также его сын Адам — были выдающимися лекторами и докторами, заслужившими уважение окружающих на своем профессиональном поприще и немало публиковавшихся также в медицинских изданиях.

Нелегко было увидеться с потомками Заменхофов, ныне разбросанными по всему свету. Большая часть семьи сгинула в огне Катастрофы, некоторые погибли в Советском Союзе. Удалось, правда, мне связаться с дочкой Феликса и сыном Хенрика — братьев Людвика, а также с внуком Феликса и внучками сестры Людвика — Августы через его брата Леона. К сожаленью, от них мало что удалось узнать. В процессе подготовки книги познакомилась я и с внуком доктора Людвика Заменхофа — доктором Залески-Заменхоф, который только из книги узнал многое о своей семье.

В тоже время, со стороны Заменхофов я встретила полную поддержку и заинтересованность в моей работе, а некоторые из них воспоминаний обогатили имеющийся материал.

— Но, к сожаленью, книга не всем доступна в плане языковом. Что может в ней заинтересовать человека, не владеющего эсперанто?

— В книге помещены биограммы различных представителей семьи, информация о ее членах, а также о их вкладе в профессиональную область и в движение эсперанто. Есть и генеалогическое древо семьи.

Между прочим, в послесловии профессор Джорджио Сильфер, известный интеллектуал, писатель, эсперантолог, человек, весьма известный в мировом эсперанто-движении, написал, что из 6 миллионов погибших в Катастрофе евреев только 2 миллиона имен осталось увековеченными в Зале Памяти музея Яд Ва-Шем в Иерусалиме. И если бы не эта книга, то большую часть семьи Заменхоф постигла бы участь тех 4 миллионов безымянных погибших. Но благодаря языку, созданному доктором Людвиком Заменхофом, языку, на котором написана эта книга, они обрели имя и память.

— Вы собираетесь перевести эту книгу на другие языки, например, на польский?

— Вряд ли. Это не был бы перевод в привычном смысле этого слова. Потребовалась бы полная переработка текста. Большую часть книги пришлось бы написать заново, изменить акценты; выделить те части, которые бы заинтересовали польских, а особенно — еврейских читателей. Наверное, у меня не хватит на это сил.

— Спасибо за беседу.

Редакция посчитала интересным этот материал еще по одно причине: доктор Заменхоф родился в Белостоке, но значительная часть его жизни прошла в Одессе. Кроме того, во дворе дома под номером 3 по улице Дерибасовской находится единственный в мире памятник создателю языка эсперанто — доктору Людвику Заменхофу.

Добавить комментарий

Добавление комментария

Поля, отмеченные * , заполнять обязательно * Подписать сообщение как  Имя  без пароля (гостевой вход)  Ник  Пароль  Войти?        Зарегистрироваться  Забыли пароль? * Текст  Показать подсказку по форматированию текста